Оценить:
 Рейтинг: 0

Мораль и личность российских революционеров. Издание 2-е, доработанное

Год написания книги
2017
1 2 3 4 >>
На страницу:
1 из 4
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Мораль и личность российских революционеров. Издание 2-е, доработанное
В. Н. Болоцких

Революционеры в России всегда находили сочувствие готовностью посвятить жизнь делу избавления народа от нищеты и эксплуатации, желанием создать общество всеобщего равенства и справедливости, искренностью и экзальтацией чувств. Но насколько революционные идеалы соответствуют действительности, насколько достижимы эти идеалы и не несут ли они зло, а не благо народу? Не является ли ложным революционное сознание? Не переходит ли экзальтация чувств в фанатизм, ведущий к насилию и несущий зло?

Мораль и личность российских революционеров

Издание 2-е, доработанное

В. Н. Болоцких

© В. Н. Болоцких, 2017

ISBN 978-5-4485-0780-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Введение

Интерес к революционному движению в целом и к отдельным революционерам был велик в России всегда. Революционное движение привлекает внимание тем, что вначале это было выступление молодых представителей родовитой знати против привилегий и господствующего положения своего сословия, а так же большой ролью нравственных и патриотических мотивов деятельности декабристов. Искренностью и экзальтацией чувств, склонностью к применению крайних методов борьбы на народническом этапе, личностными характеристиками революционеров рубежа XIX – XX вв.

В данной работе характерные особенности революционной морали и личности прослеживаются на протяжении всех этапов революционного движения в России. Ставятся проблемы соответствия революционных идеалов реальной действительности, поднимается вопрос о ложности революционного сознания. Книга представляет интерес как для профессиональных историков, так и для широких кругов читателей, интересующихся всерьёз российской историей.

Глава 1. Морально-личностные характеристики декабризма

1.1 Социально-экономические и культурные предпосылки декабризма

Важные количественные и качественные изменения произошли в экономике России в XVIII в., особенно в его второй половине. В течение всего века наблюдался быстрый рост цен. В результате и под воздействием революции цен Россия включилась в европейское разделение труда в качестве поставщика сельскохозяйственной продукции и импортера промышленных товаров[1 - Миронов Б. Н. Влияние революции цен в России XVIII века на ее экономическое и социально-политическое развитие // История СССР. 1991. №1. С. 86, 88—90.].

Большую выгоду от этих изменений в экономическом развитии России получили дворяне-землевладельцы. Они стали получать большие доходы из-за перераспределения результатов труда крепостных крестьян между государством и помещиками в пользу помещиков[2 - Там же С. 94—96]. Произошло усиление дворянского предпринимательства и торговли[3 - Там же. С. 91; см. также Анисимов Е. В. Россия в середине XVIII века: Борьба за наследие Петра. М, 1986. С. 43—44, 57—63.].

Хозяйственные успехи дворянства в XVIII в. были достигнуты не столько благодаря их талантам и умениям, сколько наличием огромных сословных льгот и привилегий. Низкий уровень сельского хозяйства, тепличные условия для предпринимательства дворян и ограниченные возможности купцов, крестьян и горожан предопределили особенности промышленного развития России в XVIII в. Для него было характерно массовое использование принудительного труда, отсталость технологий, слабое развитие «третьего сословия» и городов в целом. Дворянство же предпочитало тратить доходы не на развитие производства, не капитализировало их, а просто проматывало, а также расходовало на культуру.

Значительные изменения произошли в XVIII в. в социальной структуре российского общества. Устанавливаются гораздо более чёткие границы между сословиями: дворянством, крепостными и государственными крестьянами, купечеством и городскими жителями. В связи с этим происходят большие сдвиги в сословном самосознании, особенно это касается дворянства.

Резкое увеличение доходов дворян от имений ослабило их материальную зависимость от государственной службы и породило стремление избавиться от её обязательного характера для того, чтобы заняться своим хозяйством и спокойно жить на свои средства.

Рост материального благосостояния дворянства, смягчение служебных тягот, а потом и отмена обязательности службы имели большое значение для развития культуры и общественного сознания в России. Произошли большие изменения в бытовом поведении дворянства, шло становление новых личностных качеств в дворянской среде.

В XVIII в. происходит становление в основном современной русской культуры: в языке, литературе, искусстве, науке. Наиболее характерными чертами русской культуры в это время становятся её светский характер, «открытость», т.е. активное общение с другими культурами, изменение отношения к человеческой личности, ускорение темпов развития, динамизм[4 - Краснобаев Б. И. Русская культура второй половины XVII – начала XIX в. М., 1983. С. 63.].

Для нашей темы особенно значимы изменения в отношении к человеку, к личности в системе новой культуры, появление и развитие нового типа личности как в реальной жизни, так и в литературе. Петровские преобразования, Северная война, создание армии европейского типа, строительство новых городов, освоение Сибири, Дальнего Востока, Причерноморья, дворцовые перевороты, пугачёвское восстание и т. д. создавали богатые возможности для проявления людьми того времени своих талантов. Благодаря своим личным качествам многие «худородные» смогли достичь больших высот в военной и государственной службе, в науке, литературе и искусстве. В литературе появляется новый герой – ищущий, переживающий, полагающийся больше на себя, чем на божью волю. Гораздо большее внимание теперь уделяется внутреннему миру героев, их индивидуальным характерам, происходит как бы психологизация литературы. Это нашло отражение как в переводах, так и в становлении в русской литературе новых жанров (военных повестей, любовных романов, лирической поэзии), новых направлений (сентиментализма, затем романтизма). Интерес к личности, к индивиду заметен и в искусстве. Так, в живописи большое распространение получает портрет[5 - См.: Очерки русской культуры XVIII века. Ч. 1. С. 25—29; Краснобаев Б. И. Русская культура… С. 66—78, 102—114.].

В отличие от прошлых веков военное поведение в XVIII в. стало глубоко личным. «Слава, честолюбие, жажда подвига – все эти переживания уже в значительно меньшей степени относились к роду и семейству и почти полностью определяли индивидуальную судьбу, – писал Ю. М. Лотман. – Это отразилось, в частности, в том, что награды начали приобретать персональный характер». С наибольшей силой характерная для XVIII в. жажда личной, ни с кем не делимой славы отразилась в надписи на могиле Суворова: «Здесь лежит Суворов». «В этой надписи, в ее лаконизме, напоминающем язык Цезаря, в отказе перечислять чины, должности, ордена и заслуги, была высокая гордыня: то, что составляет неподражаемое „я“ полководца, личностное достояние – выше всех наград» – подчёркивает Ю. М. Лотман. И по его же словам, «представление, что ценность личности – в ее самости, неповторимости, в тех качествах, для которых Карамзин нашел новое слово – „оригинальность“, было чертой, в которой выразился век»[6 - Лотман Ю. М. Беседы о русской культуре: Быт и традиции русского дворянства (XVIII – начало XIX века). СПб., 1994. С. 213—214.].

На рубеже XVIII – XIX вв. Россия пережила настоящий бум увлечения античностью, и не только в искусстве и архитектуре. В воспоминаниях С. Глинки, участника войны 1812 г., горячего патриота, отразились особенности восприятия молодёжью этого времени античных образцов для подражания. Античность привлекала прежде всего гражданственностью и свободолюбием[7 - Там же. С. 182.].

В XVIII в. идёт также ускоренный процесс роста национального самосознания русского народа. Это нашло отражение в растущем интересе к отечественной истории, к культурному наследию прошлых веков. Начинается поиск и публикация летописей и других документов по русской истории. В последние десятилетия XVIII в. среди дворянства пробуждается также интерес к крестьянину, к его положению, к его личности и его культуре. Формируется представление о национальном единстве, включающем в себя не только привилегированные слои, но и крестьян, купцов, разночинцев. Это приводило к постановке вопросов о взаимоотношениях различных социальных групп, прежде всего «просвещённых людей» и крестьянства. Крестьянская тема становится одной из основных в публицистике того времени, ей много внимания уделяли Новиков, Радищев, Татищев и другие. Крестьянская тема возникала на заседаниях Уложенной комиссии. Крестьяне становятся героями художественных произведений, театральных пьес[8 - См.: Очерки русской культуры XVIII века. Ч. 1. С.32—33; Краснобаев Б. Я. Русская культура… С. 168—173; Русская мысль в век Просвещения. М., 1991. С. 66—71.].

Ставятся вопросы крепостного права, ликвидации крепостничества, необходимости просвещения крестьян, что делать раньше – просвещать или освобождать. Преобладает попечительское, патерналистское отношение к крепостным крестьянам. Суть его выразил Новиков в пожеланиях крестьянам на новый 1770 г. в журнале «Трутень»: «Я желаю, чтобы ваши помещики были ваши отцы, а вы их дети. Желаю вам сил телесных, здравия и трудолюбия. Имея сие, вы будете счастливы. А счастие ваше руководствует ко благосостоянию всего государства»[9 - Цит. по: Краснобаев Б. И. Русская культура… С. 170.]. Но появляются и резкие слова осуждения крепостного права, мнения о необходимости его скорейшей ликвидации. Неизвестный автор «Отрывка путешествия в*** И*** Т***» находит причины крестьянской бедности в том, что «помещики их сами тому были виною»[10 - Русская журналистика XVIII – XIX веков. Тексты. М., 1986. С. 22.]. Гневное осуждение крепостного права звучит в «Путешествии из Петербурга в Москву» Радищева. А в своей «Беседе о том, что есть сын Отечества» он даже отказывает рабу в праве называться сыном Отечества и патриотом, потому что раб находится в положении ниже скота. Свободой и разумом каждый человек обладает в соответствии с естественными законами[11 - Там же. С. 30—32.].

Такое отношение к крепостному праву и крепостным крестьянам части дворянства связано с распространением в России идей европейского Просвещения. Популярными становятся сочинения Вольтера, Дидро, Руссо, Даламбера, Локка, Лессинга и других. Суть Просвещения не сводится к накоплению научных знаний и их распространению среди всё более широких слоёв населения, к идеалам терпимости и гуманности, «а в перевороте в мировоззрении, в высвобождении человека из-под ига авторитаризма, духовного порабощения. Люди XVIII в. были оптимистически убеждены в возможности перестроить, усовершенствовать человеческое общество на разумных основах»[12 - Краснобаев Б. И. Русская культура… С. 173.]. Философские, социальные, этические, политические взгляды просветителей строились на идеях естественного права, природного равенства всех людей, свободы как естественного состояния человечества, на вере во всесилие Разума и просвещения, с помощью которых можно уничтожить зло и построить справедливое общество.

Кардинально меняется в XVIII в. бытовое поведение дворянства, особенно столичного. Появляются новые формы времяпровождения, вырабатываются новые стереотипы поведения, общения, соответствующие изменениям в социальном и культурном облике дворянского сословия.

Для нашей темы исследования особенно значимыми являются типы поведения, возникшие как реакция на усиления контроля над жизнью всего общества, в том числе дворянства, со стороны «регулярного государства», насаждавшегося Петром I и его преемниками. Идеалом Петра I было такое регулярное – правильное – государство, где вся жизнь была бы регламентирована, подчинена правилам, выстроена с соблюдением геометрических пропорций, сведена к точным, однолинейным отношениям. Наиболее полное выражение этот идеал нашёл в Табели о рангах, который определял не только соотношение должности, чина и социального статуса (личное и потомственное дворянство в зависимости от ранга), но и требовал соответствия месту в Табеле о рангах в одежде (не только служебной, мундиров), в типовых проектах зданий, строившихся частными лицами, в формах обращения, при получении лошадей на почтовых станциях и т. д[13 - См.: Лотман Ю. М. Беседы о русской культуре. С. 18—45.]. Пётр I хотел вогнать живую жизнь в гранитные русла предписаний, но поток жизни не подчинялся ему. Как реакция на всеобщую регламентацию «регулярным» государством среди прочего и бытовой жизни дворянства складываются типы поведения, не только не революционные, но и не носившие характера социального или иного протеста, тем не менее, расшатывавшие жёсткие рамки предписаний, нарушавшие стройность «правильного» поведения.

К такому «неправильному» поведению относится дендизм, ставший довольно популярным в России с конца XVIII в. Для денди были характерны экстравагантность поведения, оскорбляющего светское общество, необычная для света, шокирующая манера держаться, «неприличная» развязность жестов. Эти формы разрушения светских запретов воспринимались как поэтические[14 - Там же. С. 123—135.].

К поведению, разрушавшему строгую упорядоченность регулярного государства относилось увлечение карточной игрой. Рассуждая о причинах распространения азартных карточных игр, Ю. М. Лотман писал: «Нельзя не заметить, что весь так называемый „петербургский“, императорский период русской истории отмечен размышлениями над ролью случая…, фатумом, противоречием между железными законами внешнего мира и жаждой личного успеха, самоутверждения, игрой личности с обстоятельствами, историей, Целым, законы которых остаются для нее Неизвестными Факторами. И почти на всем протяжении этого периода более общие сюжетные коллизии конкретизируются – наряду с некоторыми другими ключевыми темами-образами – через тему банка, фараона, штосса, рулетки – азартных игр»[15 - Лотман Ю. М. Беседы о русской культуре. С. 141—142.].

При этом для честного игрока выигрыш не был самоцелью, «а средством вызвать ощущение риска, внести в жизнь непредсказуемость. Это чувство было оборотной стороной мундирной, пригвожденной к парадам жизни. Петербург, военная служба, самый дух императорской эпохи отнимал у человека свободу, исключал случайность. Игра вносила в жизнь случайность»[16 - Там же. С. 154.].

Новым явлением в жизни российского дворянства, отразившим глубокие изменения в его жизни и мировоззрении, стали дуэли. Ю. М. Лотман определяет дуэль как поединок – «происходящий по определенным правилам парный бой, имеющий целью восстановление чести, снятие с обиженного позорного пятна, нанесенного оскорблением. Таким образом, роль дуэли – социально-знаковая». Так как дуэль является процедурой по восстановлению чести, то она не может понята вне специфики понятия «честь» в общей системе этики европеизированного послепетровского дворянского общества.

Дворянин жил и действовал под влиянием двух противоположных регуляторов общественного поведения. Как верноподданный он подчинялся приказу. Психологическим стимулом подчинения в таком случае был страх перед наказанием. Но в то же время как человек сословия, которое одновременно было и социально господствующей корпорацией, и культурной элитой, он подчинялся законам чести. Психологическим стимулом подчинения здесь выступает стыд. Идеал, который создаёт себе дворянская культура, подразумевает полное изгнание страха и утверждение чести как основного регулятора поведения. В этом аспекте особый смысл приобретает демонстрация бесстрашия. Так, например, если «регулярное государство» рассматривает поведение дворянина на войне как служение государственному долгу, а храбрость его – лишь как средство достижения этой цели, то с позиций чести храбрость превращается в самоцель. Особенно ярко это проявляется в отношении к дуэли: опасность, сближение лицом к лицу со смертью становятся очищающими средствами, снимающими с человека оскорбление.

В дуэли выступала, с одной стороны, узко сословная идея защиты корпоративной чести, а с другой – общечеловеческая, несмотря на архаические формы, идея защиты человеческого достоинства. И в последнем случае перед лицом поединка оказывались равными аристократ и любимец императора В. Д. Новосельцев и подпоручик Семёновского полка без состояния и связей из провинциальных дворян, К. П. Чернов[17 - Там же. С. 165—166.].

Для людей второй половины XVIII в. важную роль играли литература и театр, точнее, театрализация жизни, по выражению Ю. М. Лотмана. В XVIII в. сложилось два основных типа литературы – государственная, научная, военная и т. д. печать, руководимая правительством, и художественная литература, допускаемая как забава. Но очень быстро художественная литература приобрела независимость от правительства, стала духовным руководителем общества. В домах всех образованных людей того времени имелись библиотеки, которые состояли из печатных и рукописных книг. Это были государственные акты, исторические сочинения, любовные романы, письма и официальные бумаги. Расширился круг читателей, в него входило всё больше женщин, появились женские библиотеки. Домашние библиотеки женщин оказали большое внимание на духовное формирование людей декабристской эпохи. Это было связано с проникновением в жизненный уклад дворянства отношений гуманности, уважения к ребёнку, стремлений к «естественности»[18 - Там же. С. 49—50,53—54.].

Ю. М. Лотман подчёркивает многочисленность примеров того, как люди рубежа XVIII – XIX вв. строили своё личное поведение, бытовую речь, в конечном счёте, свою жизненную судьбу по литературным и театральным образцам. Уже поколение 1790-х годов следовало в своём реальном поведении образцам, взятым из римской литературы и театральных постановок XVIII в. Много примеров такого поведения даёт дневник С. Глинки. Его семья была небогатой, а по петербургским меркам, просто нищей. Но бедность сквозь призму «римского» героизма воспринималась как гражданская добродетель. «Римская» поэтизация бедности, придававшая ей театральное величие, была потом свойственна многим декабристам[19 - Там же. С. 183—184.].

Изменения в хозяйственном положении дворянства, его социальном и культурном облике, бытовом поведении и жизненном укладе – всё вместе формировало новый тип личности, мировоззрения, создавало особую духовную атмосферу, в которой росли будущие декабристы. Конечно, сами по себе дендизм, карточная игра, дуэли не являются источниками декабристского мировоззрения, декабристского типа личности и бытового поведения. Но они расшатывали шаблоны светской жизни, задавали образцы свободной, самостоятельной, индивидуализированной личности. В соединении с героической романтикой, культом античной свободы и гражданственности, ростом национального самосознания и патриотизма, с идеями естественного равенства и права, необходимости нравственного самосовершенствования это создавало почву для новой морали и нового типа личности. Что во многом осуществилось в морали и личности дворянских революционеров.

Для России рубежа XVIII – XIX вв. характерны нечёткость, размытость социально-экономических процессов. С одной стороны, формирование единого внутреннего рынка, включение в европейское разделение труда, рост мануфактурного производства, появление и устойчивый рост использования вольнонаёмного труда, растущее число предпринимателей недворянского происхождения (купцов, горожан, крестьян, включая крепостных). С другой стороны, сохранение возможностей для экстенсивного развития экономики путём распашки новых земель и усиления крепостнической эксплуатации крестьян, ведущая роль дворянства, пользующегося льготами и привилегиями, слабость «третьего сословия».

Как следствие, такая же размытость явлений существовала в культурной и общественной жизни той эпохи. Распространение идей естественного права и равенства, вообще идей Просвещения привело к появлению интереса к личности крестьянина, к крестьянской культуре, представления о том, что крестьянин тоже человек, богу подобный, и что нельзя с ним обращаться как со скотом. Но прочность традиционного общинного образа жизни крестьян с их покорностью судьбе, отсутствием достаточно значимых проявлений частной инициативы, духа предпринимательства сохраняло даже у самых прогрессивно настроенных дворян-помещиков патерналистский тон в отношении крестьян: улучшение положения крестьян они связывали с их просвещением, с более гуманным отношением помещиков к своим крепостным.

Незрелости экономических процессов соответствовали незрелость, отсталость социальной структуры общества и его идейной и духовной жизни. Отсюда вытекает объяснение необходимости социально-экономических перемен в обществе морально-религиозными соображениями, а не экономическими (например, выгодностью вольнонаёмного труда).

В значительной мере отмеченные особенности социально-экономической и политической жизни России сохранялись и в дальнейшем, вплоть до начала XX в. Это не могло не отразиться как на общем характере развития страны, так и революционного движения в ней, морали и личности российских революционеров. И в начале XX в. крестьянство, в подавляющем большинстве патриархально-общинное, с полунатуральным типом хозяйством, составляло около 80% населения, дворянство сохраняло доминирующее положение в политической жизни страны и значительное – в экономике. Буржуазия и рабочий класс находились только в начале своего становления как общественных групп со своими осознанными интересами. Подавляющее большинство революционеров и общественных деятелей происходили из дворян и разночинцев.

1.2. Формирование морали и личности декабристов

Сильнейшее влияние на формирование личности будущих декабристов, их нравственных принципов, понимания смысла жизни оказала семейная атмосфера. В большинстве случаев основатели декабристских обществ росли в обстановке любви и душевного комфорта, среди образованных людей (родителей и родственников), получали хорошее образование, имели возможность с детства читать множество книг, в том числе сочинения просветителей.

Довольно типичной была семья Муравьёвых-Апостолов, давшая двух декабристов. Братья Матвей и Сергей Муравьёвы-Апостолы росли в атмосфере уважения знаний, увлечения их отцом римскими гражданскими добродетелями, идеями французского Просвещения, патриотизма и вместе с семьёй были в центре политической жизни России на рубеже XVIII – XIX вв.[20 - См.: Болоцких В. Н. Декабристы в Ялуторовске: мировоззрение и деятельность. Новосибирск, 1990. С. 17—18.] В 1814 г. И. М. Муравьёв-Апостол писал: «Я родился с пламенною любовию к отечеству; воспитание еще возвысило во мне благородное чувство, единое достойное быть страстию души сильной; как в двадцать лет я был, так точно и теперь готов как Курций броситься в пропасть, как Фабий обречь себя на смерть; но отечество не призывает меня; итак, безвестность, скромные семейные добродетели – вот удел мой. Я и в нем не вовсе буду бесполезным отечеству: выращу детей, достойных быть русскими, достойных умереть за Россию. – Благодарю Всевышнего! Как золото в горниле, так душа моя очистилась несчастием: прежде могло меня ослеплять честолюбие, теперь же любовь моя к отечеству чем бескорыстнее, тем чище; пылает, не ожидая ни наград, ни даже признательности»[21 - Эйделъман И. Я. К биографии С. И. Муравьева-Апостола // Исторические записки. Т. 96. С. 255.].

На формирование мировоззрения будущих декабристов не мог не оказать влияния один эпизод, случившийся при их возвращении в Россию в 1811 г. До 14—15 лет братья Муравьёвы-Апостолы прожили за границей и они могли хоть в какой-то мере видеть жизнь простого народа во Франции, не знавшего уже феодальной зависимости. Мать в годы жизни за границей скрывала от сыновей существование крепостного права в России и лишь на русской границе, когда радостные братья кинулись обнимать постового казака, она решилась сказать им правду: «Я очень рада, что долгое пребывание за границей не охладило ваших чувств к родине; но готовьтесь, дети, я вам должна сообщить ужасную весть; вы найдете то, чего не знаете: в России вы найдете рабов!»[22 - Якушкин В. Е. Матвей Иванович Муравьев-Апостол // Русская старина. 1886, июль. С. 154.]. Её слова, сказанные в момент воодушевления, экзальтации, не могли не врезаться в память и, вероятно, не раз вспоминались при более близком знакомстве с народом. Сама Муравьёва-Апостол считала сделанное сыновьям признание «ужасной вестью». Сопоставив это со словами отца декабристов о необходимости бескорыстного служения отечеству, мы можем достаточно ясно представить себе то, в каком духе воспитывались в семье будущие декабристы.

Очень похожей была семейная обстановка и домашнее воспитание у автора проекта конституции Никиты Муравьёва. Его отец, сановник, педагог, историк и поэт, Михаил Никитич Муравьёв также был среди воспитателей великих князей во времена Екатерины II. При Александре I он занимал должность товарища министра народного просвещения. В этой должности он занимался преобразованиями в духе идей Негласного комитета, особенно много внимания М. Н. Муравьёв уделял Московскому университету, попечителем которого являлся. При его участии разрабатывался новый либеральный университетский устав, приглашались иностранные учёные, создавались лаборатории, кабинеты, учёные общества, устраивались заграничные командировки.

М. Н. Муравьёв принадлежал к числу тех сторонников французского Просвещения, у которых признание идей естественного права, всеобщего равенства и братства, права людей на вольность вполне сочетались с эпикуреизмом в повседневной жизни, с патерналистским отношением к крепостному праву. Эти взгляды М. Н. Муравьёва разделяли многие другие отцы будущих декабристов, некоторые из них были его друзьями и такими же поклонниками античности – И. М. Муравьёв-Апостол, участник новиковского кружка и масон И. П. Тургенев, выпускник Страсбургского университета Ник. Ник. Муравьёв-старший, основатель и участник либерального «С.-Петербургского журнала» А. Ф. Бестужев.

Н. Муравьёв получил широкое домашнее образование, отец сам преподавал ему древнюю историю, излагая при этом договорную теорию происхождения государства. В Никите воспитывались уважение к религии, культ добродетели и чувство патриотизма. О силе последнего говорит его знаменитый побег из дома в действующую армию летом 1812 г.[23 - Дружинин Н. М. Декабрист Никита Муравьев // Избранные произведения: Революционное движение в России, в XIX в. М., 1985. С. 48—54.]

Большое значение своему домашнему воспитанию и семейной обстановке придавали сами декабристы, о чём, например, писал в своих записках Лорер[24 - Лорер Н И. Записки декабриста. Иркутск, 1984. С. 39.].

Конечно, не у всех декабристов детство было столь благополучным, а семейная обстановка столь возвышенной и располагающей к занятиям науками. Так, суровостью и крутостью отличался отец Рылеева, нещадно секший сына лозой за малейшую шалость и неуспех в науках. Но здесь современник отмечает роль умной и добродетельной матери, отправившей сына в кадетский корпус. Недостаток образования Рылеев потом старался восполнить самообразованием[25 - Кропотов Д. А. Несколько сведений о Рылееве // Декабристы в воспоминаниях современников. М., 1988. С. 74—75].
1 2 3 4 >>
На страницу:
1 из 4