На штурм пика Ленина

Решили на сегодня вернуться в Алтын-Мазар.

На следующий день выехали еще раньше. Правда, Саук-Сай имел уже не 3 рукава, а 4, но мы сравнительно легко миновали все их, отметив места переправы каменными пирамидами на берегах. Впереди Каинда. Эта река несет свои прозрачно-чистые воды с перевала Каинды, находящегося где-то слева от нас и поднимающегося на 5000 м над уровнем моря.

По Каинде переправляться было легко. Река неглубока, а дно отчетливо видно и можно прекрасно ориентироваться. Скоро мы миновали ее 3 рукава и остановились перед большим пространством нескольких довольно широких рукавов пепельного цвета реки Мук-Су, текущей в мелких берегах. Проехав вдоль 1,5 км, мыс трудом переправились через 4 рукава. Невдалеке, на другой стороне, виднеется язык ледника Федченко, а на этой стороне большим углом выступала скала, и река, прибившись к ней, загородила наш дальнейший путь вверх по ее течению.

Времени только осталось для того, чтобы своевременно успеть вернуться обратно, что мы и поспешили сделать.

В Алтын-Мазаре нас ждал вестовой от «аксакала» Крыленко с приказом подняться и доложить о результатах работы. Удивившись их столь долгому сидению в Терс-Агаре, я пешком пошел наверх с расчетом, чтобы к ночи вернуться обратно.

Поднявшись, я рассказал о своих неудачах и заверил товарищей, что завтра мы обязательно будем на той стороне Мук-Су. Оказывается, товарищи следили за долиной в бинокль с Терс-Агара и одно время определенно думали, что мы переправились на тот берег Мук-Су, но скоро они с большим огорчением заменили, что это были не мы, а просто камни.

Луна ярко светила, и небо звездным шатром опиралось на снежные вершины трех гигантов и гребень Терс-Агара, когда я спускался обратно в долину. Как-то холодно и жутко было одному очутиться во власти ночи и тихих веяний легких ветров с долины. Мук-Су желтоватыми змейками вилась по долине, освещаемой луной.

Что-то будет завтра? Неужели мы не одолеем упрямой речушки?

Афанасий уже спал, когда я пришел. И мне пришлось тут же в мазанке рядом с ним прикорнуть до утра.

Утром купались. Воды немного, но течение чертовски сильно. Чувствуешь, как лошади осторожно поднимают ноги и переставляют их, щупая неровное каменистое дно. Не удержись лошадь, стань она на предательский камень или споткнись, вода воспользуется этой слабостью, завертит, и «золотая могила» станет твоей могилой.

Смелость города берет, – говорит пословица. Сильным и скорым напором мы миновали а общей сложности 14 рукавов, но 9-й рукав Мук-Су, очевидно основной, дальше нас не пустил. А минуя его, победим Мук-Су. Здесь река, видимо, решила дать основательный бой. Она разлилась до 15 – 20 м, а противоположный берег круто обрывался в реку, ежеминутно обваливаясь. Место глубокое. Река была не бурлива и спокойна, но в спокойствии этом чувствовалась неимоверная сила, и глубина сразу же покрыла бы лошадь вместе с седоком. Нашли было одно место с гребешком, но добравшись до середины, палкой определили обрыв, лошади захрапели и нервно стали плескать водой, переступая передними ногами.

Вода стремительно проносится вниз, и при взгляде на реку кажется, что начинает как-то плавно, но с неизмеримо большой скоростью относить кверху. Это первые признаки головокружения.

После 3 дней упорной борьбы с рекой все же последняя оказалась победительницей. Но эти дни борьбы с Мук-Су дали нам богатый опыт в изучении горных рек и основательно закалили наши нервы для последующих переправ.

К вечеру 14 августа мы были наверху, на Терс-Агаре, и застали там уже только «мальцов», ждавших нас и готовившихся к выступлению по долине реки Саук-Сая к подступам пика Ленина; Крыленко и Бархаш ушли вперед на разведку.

ПО СЛЕДАМ РАЗВЕДКИ

На Терс-Агаре Стах и Арик сообщили нам, что Крыленко и Бархаш с вершины горы Кулдован, высившейся над Терс-Агаром, в бинокль исследовали пики Ленина и Гармо и сделали вывод, что Гармо со стороны бокового ледника, с востока, с ледника Федченко совершенно неприступен. Гигантская снежная стена спускается на боковой ледник, и преодолеть это препятствие является делом нелегким. Значит, шансы восхождения на Гармо резко понизились, так как, по их мнению, оставался возможным лишь один путь – с запада по реке Гармо.

Я тоже поднялся на Кулдован и с высшей его точки долго исследовал в бинокль пути на пики Ленина и Гармо; по-моему, трудности восхождения на Гармо с востока были преувеличены. Во всяком случае, надо было этот путь исследовать, надо по нему пройти.

Завтра мы с караваном трогаемся вслед за разведчиками по Саук-Су. Значительную часть продовольствия мы все-таки оставили на Терс-Агаре на случай восхождения на Гармо.

Путь наш должен был проходить через продовольственную базу экспедиции Джургучак, урочище Джайлау-Борджок к Козгун-Токаю. В 1928 г. немцы, проходившие этим путем на лошадях по долине Саук-Сая, достигли в 2 дня Козгун-Токая. Но это было в сентябре, когда Саук-Сай не являлся препятствием. Сейчас же, в половине августа вода так разлилась, что ехать по долине не было никакой возможности, и приходилось вести караван через 4000-й перевал Кулдован.

С Терс-Агара нас тронулось 5 человек и 12 лошадей. Перевал был крутой. Вьюки то и дело сползали с лошадей, и буквально на каждом шагу приходилось их перевьючивать.

Наконец, мы достигли перевала. При въезде на перевальную лужайку раздался зловещий свист горной индейки, которую местные жители называют «улар»; свист был похож на завывание ветра в трубе в зимнюю ночь и произвел на нас жуткое впечатление. Но когда мы их увидели, то «мальцы» первыми сорвались с места с ружьями и открыли по птицам учащенную пальбу дробью. Улары не летят, они предпочитают бежать врассыпную и притом в гору. Ни один улар, конечно, не пострадал.

С перевала открылся чудный вид на всю долину Саук-Сая, которую в конце замыкал какой-то большой снежный пик. Начали спуск. Было очень круто, но хорошая тропа, проделанная геологической группой вплоть до самого Джургучака, несколько облегчала спуск. В середине, спуска, когда весь караван находился в самом опасном месте, где от малейшего неверного шага лошадь с седоком или вьюком могла покатиться по крутой осыпи, по рядам раздался дружный возглас удивления: «а-х, а-х, что это, кто это?».

Над нами в каких-нибудь 10 м летел, неслышно взмахивая крыльями, следя за нами хищным взглядом, по-видимому, кондор, так как на шее его мы заметили что-то вроде ожерелья. Размеры хищника очень удивили нас. Пока мы наблюдали за ним, он пролетел. Тогда только все встрепенулись и полезли в кобуры за револьверами. Винтовки снимать было сложно, лошадь могла не выдержать наших движений и скатиться по осыпи. Но пока мы возились, кондор спокойно свернул за гору, в ущелье.

После долгих мытарств, переправив вьючных лошадей через многоводный Кулдованский поток, мы очутились опять перед Саук-Саем, который также предстояло 2 раза переехать. Некоторые из нас принимали здесь первое «боевое крещение».

Впереди Семен, за ним я, затем все остальные сравнительно благополучно миновали 2 рукава реки. Правда, меня сбило с брода вьючная лошадь, но я, всплыв в глубоком месте, скоро выбрался на берег с обеими лошадьми, немного ниже того места, где выехали остальные. К вечеру достигли Джургучака, где и заночевали.

В суровом скалистом ущелье, покрытом редкими чахлыми березками, были разбросаны каменные мазанки б. золотых приисков, разрабатывавшихся до революции обанкротившимся в обществе и искавшим здесь в горах нового счастья царским дипломатом Поклевским-Козелем.

На базе нас встретил Михаил; Миша-отшельник, как его окрестил Крыленко, являлся сторожем ее и видимо благодушествовал здесь, загорая на солнце и охотясь за кийками (горными козлами).

У него была с собой приличная библиотека, в которой я отыскал сборник о Таджикистане и вечером с удовольствием прочел. Этот урок мне пригодился, так как я хотел знать страну, на территории которой мы находились.

Привожу о населении Таджикской республики выдержку, полностью взятую мной из статьи А. Панкова.

« . . . Современное население Таджикистана по этнографическому составу можно разделить на две главные группы: иранскую и турецкую.

1. К иранской группе принадлежат.

I. Таджики, живущие во всей стране, кроме северо-восточного Памира; главная масса их сосредоточена в Гармском, Педжикентском, Ура-Тюбинском, Дюшамбинском (б. Гиссарском) и западной части Горно-Бадахшанского виллайетов. Их число определяют приблизительно в 390—420 тыс. чел. Горные таджики отличаются от равнинных меньшим смешением с турецкими группами.

II. Ягнобцы – иранская народность, отличная от долинных и горных таджиков по физическому типу и языку. Живет в долине верхнего Зеравшана и его притоков, численностью до 1300 чел. Эта группа по преимуществу называется «гальча» у жителей равнины, хотя название это применяется ко всем горным таджикам в отличие от долинных, но сами горцы его не знают.

III. Ираны – персы. Главным образом потомки персидских рабов; численность невелика и неизвестна. Рассеяны в горах Таджикистана.

IV. «Афганцы» – преимущественно в Курган-Тюбинском, Кулябском и др. пограничных с Афганистаном виллайетах, представляют случайных выходцев из этой страны. Их, по-видимому, несколько сот.

2. Турецкая группа народов представлена в Таджикистане главным образом:

1) узбеками, живущими преимущественно в долинах и равнинах центральных и южных виллайетов – Дюшамбинского, Курган-Тюбинского, Сары-Ассийского и Кулябского. Это – потомки турецких завоевателей края, пришедших сюда в конце XV века. Часть их смешалась с аборигенами края – таджиками.

Численность узбеков в Таджикистане определяется приблизительно в 200 – 220 тыс. чел. Большинство узбеков сохранило родовое деление и полукочевой образ жизни. Из узбекских родов в Таджикистане известны: Таз, Каттаган, Кунград, Мантыг, Локай. Это наиболее чистые, подлинные, «благородные» узбекские роды.

2) Кара-киргизы, более давние, чем узбеки, насельники гор Таджикистана, живут не преимуществу в горных долинах и плато Восточного Памира и северной части Гармского виллайета. Принадлежат к родам: Хидырша, Джаманен, Теид, Кесек, Чегетыр, Алача и Кипчак. Эти роды произошли от прошлого некоренного ядра кара-киргизского племени, называемого «ичкелик». Общая численность кара-киргизов не превышает в Таджикистане, по-видимому, 7 тысяч. Подобно полукочевым узбекам многие их аулы перешли к земледелию.

3) Казак-киргизы – кочуют больше на степных пространствах Курган-Тюбинского, Дюшамбинского и отчасти Сары-Ассийского виллайетов. Численность их, судя по числу хозяйств в Курган-Тюбинском виллайете, не превышает 3 – 4 тыс. человек.

4) Туркмены, главным образом из племен Ерсари, живут в Курган-Тюбинском, частью в Дюшамбинском и Кулябском виллайетах. Их численность в Таджикистане не более, по-видимому, 6 – 8 тыс. душ.

5) Тюрки, как они себя называют, отличая от родственных им по происхождению узбеков и кара-киргизов, вкраплены отдельными кишлаками, главным образом в центральных и южных виллайетах. Окружающие тюрков узбеки и таджики почти не роднятся и не сближаются с ними. Они сохраняют свои родовые названия.

Отдельную этническую группу составляют хезарейцы, или хазары, – народность, по-видимому монгольского происхождения – кочевники, ушедшие из Афганистана в XIX веке в числе около 600 душ; обитают подле Куляба, в долине реки Кизил-Су.

3. Третья этническая группа, незначительная по численности, в Таджикистане представлена семитическими народами:

1) арабами, по-видимому, потомками арабских завоевателей, в числе около 1100 дворов. Живут они в долине реки Ях-Су и в Курган-Тюбинском виллайете у реки Вахша и в кишлаке Джалтырь-Куль. Все они принадлежат к племени Бену-Курайш, переняли язык иранцев и турецких народностей. Исключительно скотоводы-кочевники.

2) Евреи бухарские главным образом живут в городах западной части Таджикистана, занимаясь крупной торговлей и ремеслами. Число их невелико и не учтено.

Остальные народности индоевропейской семьи составляют все вместе, по-видимому, не более 10 тыс. пришлого населения Таджикистана и проживают преимущественно в городах. Это – индусы, почти все выходцы из Северной Индии, около 3 тыс. чел., несколько сот полукочевых цыган, армяне, русские, евреи-европейцы и пришлые персы. Все они занимаются торговлей или ремеслами и служат в советских учреждениях. Таким образом, этнографически население Таджикистана представляет в процентном отношении приблизительно следующие группы по нисходящей численности:

таджиков и др. иранцев около 65%

узбеков, тюрков и туркмен 30%

кара-киргиз, и казак-киргиз 2%