Российский и зарубежный конституционализм конца XVIII – 1-й четверти XIX вв. Опыт сравнительно-исторического анализа. Часть 1

Таким образом, французские масоны скорее не выиграли, а наоборот, проиграли от событий Великой Французской революции. По нашему мнению, вполне возможно, что на первом этапе революции (1789–91 гг.) масоны действительно могли играть роль координирующего центра антиправительственных выступлений, но затем инициативу они потеряли, т. к. события стали развиваться стихийно и неуправляемо. Масонские же лозунги о свободе, равенстве и братстве, о религиозной терпимости, о единстве всех народов и т. д. и в самом деле стали лозунгами Революции.

Что же касается руководителя французских масонов герцога Филиппа Орлеанского (Эгалитэ), то более чем вероятно, что он и в самом деле намеревался заменить собой Людовика XVI, но события постепенно вышли из-под его контроля и он сам стал их жертвой.

Факт остается фактом, в 1793–99 гг. масонские ложи во Франции переживают явный кризис и бездействуют. Преодоление этого кризиса связано с именем Реттье де Монтало, которому в 1795 г. удалось объединить ложи и Великого Востока и более консервативного Верховного Совета Великой ложи Франции, а в 1799 г. заручиться поддержкой первого консула Наполеона Бонапарта. И хотя в годы Первой империи, масонство официально признано не было, но оно и не запрещалось. Мало того, Наполеон, в конце концов, назначил Великим магистром своего брата Жозефа, а в помощники ему отрядил своего сподвижника Камбасереса.

В итоге большинство французских лож горячо поддерживало Наполеона (его цель – создание общемировой империи – явно перекликалась с масонской идеей единства всех народов), занимаясь в основном благотворительной и военно-патриотической пропагандой. Религиозно-мистические тенденции в это время окончательно ослабели и единственным требованием для вступления в масонство становится признание бессмертия души и вера в Великого Архитектора Вселенной, как бы он ни назывался, что способствовало широкому притоку в ряды масонов нехристиан, в т. ч. евреев.

После падения Первой империи деятельность масонских лож временно приостановилась, но в 1820-е гг. возобновилась. Причем политические тенденции явно возобладали. В период Реставрации большинство масонских лож занимали умеренно-оппозиционную позицию, а ряд околомасонских организаций, пользовавшихся негласной поддержкой французских масонов (например, карбонарии или «Филики Этерия»), шли еще дальше и сочетали масонскую символику и организационную структуру с подпольной и даже террористической деятельностью, направленной на борьбу за освобождение. Италии и Греции. В событиях 1830 и 1848 гг. французские ложи сыграли, видимо, такую же роль, что и во время начала Великой Французской революции, т. е. роль координирующего центра. Во всяком случае, большинство лож Великого Востока Франции новые революции встретило сочувственно.

Перейдем теперь к анализу развития масонства в Германии. Здесь сразу бросается в глаза то, что масонство, проникнув поначалу из Англии, приобрело совершенно особые черты и стало развиваться совершенно по иному пути, нежели в самой Англии, США и Франции.

Характерными особенностями германского масонства являлась его мистическая направленность, еще большая сословность и аристократизм и еще большая раздробленность, разветвленность и отсутствие единства, чем во Франции. Объясняются эти черты особенностями общественно-политической обстановки в самой Германии, которая продолжала переживать период политической раздробленности, была разделена на десятки в основном мелких государств (за исключением Пруссии и Австрии), в которых по-прежнему господствующие позиции занимало дворянство, буржуазные отношения были слабо развиты, очень сильны были пережитки средневековья, особенно в идейной сфере. Поэтому масонские идеалы терпимости, гуманности, всеобщего братства и свободы довольно быстро оказались оттесненными на второй, а то и третий план представлениями о дворянской исключительности, католическими привычками к чинопочитанию и монашеству, послушанию (особенно на юге Германии) и чисто средневековыми потребностями в мистических откровениях, стремлениями выделиться из толпы простых смертных, получить власть над ними за счет приобщения к неким высшим мистическим оккультным знаниям, которые заодно помогут разом проникнуть и в тайны мироздания. К тому же масонство в Германии сразу стало использоваться местными правителями в собственных политических интересах, в целях распространения своего влияния на соседние территории или наоборот предотвращения такового. Поэтому немецкое масонство сразу же приобрело не только аристократический, но даже придворный характер. Начало этой тенденции положил прусский король Фридрих II, который в 1744 г. даже принял титул Гроссмейстера берлинской ложи «Трех глобусов», вскоре его примеру последовали правители Брауншвейга, Саксонии, Саксен-Кобурга, Веймара и т. д. В высших кругах принадлежность к масонству стала считаться признаком хорошего тона.[166 - История масонства… С. 68–71.]

Постепенно немецкое масонство становилось все более дворянским и аристократическим, а активная борьба честолюбий привела к росту взаимной нетерпимости. В итоге уже к 1760-м гг. немецкое масонство, погрязшее во взаимных распрях, очень мало напоминало собой первоначальное масонское учение, заимствованное из Англии. По сути, оно стало развиваться в противоположном направлении.

В своем развитии немецкое масонство прошло несколько этапов.

1-ый этап можно условно датировать 1720–1750-ми годами. Он характеризуется основанием масонских лож почти во всех крупных городах Германии. Первым немецким масоном считается граф Шаумбург – Липпе, принятый в масоны в Лондоне. В 1733 г. появляется первая чисто немецкая ложа в Гамбурге. В 1741 г масонство в Пруссии берет под свое покровительство Фридрих II. До середины 1740-х гг. все немецкие ложи подчинялись Великой Лондонской ложе, но с 1744 г. после принятия берлинской ложей «Трех глобусов» титула «Великой» начинается процесс самостоятельного организационного оформления, который завершился к середине 1750-х г. К этому моменту на территории Германии функционировало около десятка конкурирующих Великих лож, независимых от Англии. Причем к этому моменту возобладала еще одна тенденция, а именно: огромную популярность приобрело так называемое «шотландское (или рыцарское) масонство», заимствованное из Франции. Это было явно данью средневековым феодальным традициям, все еще сохранявшимся во многих районах Германии. Отсюда и пышные рыцарские ритуалы, огромное количество степеней, занятия алхимией и оккультизмом. К тому же не следует забывать и о местных традициях существования мистических тайных обществ, в частности розенкрейцеров. В 1710 г. силезский пастор Самуил Рихтер разработал подробный устав Ордена Злато-Розового Креста из 52 пунктов, в котором главным требованием было безусловное послушание братьев. Розенкрейцерство распространялось вначале параллельно с масонством, главной целью ставило поиск высшей тайной мудрости. Организационное оформление окончательно произошло в 1750–60-х гг., когда розенкрейцерские кружки появились во Франкфурте-на-Майне (1757 г.), Праге и Карлсбаде (1761 г.), Нюрнберге, Гамбурге и др. городах. С 1775 г. центром розенкрейцерства становится Вена. И в это же время оно окончательно сливается с масонством, превратившись в одно из его подразделений.

2-ой этап развития немецкого масонства можно условно датировать с 1760 по 1782 год. Он характеризуется попытками объединения масонских лож в общегерманском масштабе. Можно выделить как минимум три такие попытки.

Первая относится к деятельности барона фон Гунда. Это был романтически настроенный человек, всю жизнь носившийся с мыслью возродить средневековое рыцарство, что он и попытался сделать под прикрытием масонства, в ряды которого вступил в 1740-е гг. в Париже. В начале 1760-х гг. он начал активную пропаганду в целях создания в Германии единой масонской организации. Фон Гунд утверждал, что, будучи в Париже, он был назначен начальниками шотландских тамплиеров, имена которых он не называл, главой всех немецких масонов и что никто, кроме него, не уполномочен посвящать в высшие масонские ложи. Введенная им система получила название «Строгого Наблюдения» или «Строгого Чина» (Stricte Observanz), т. к. требовала безусловной покорности от всех принявших ее. В «Строгом наблюдении» Гунда была введена еще более сложная градация степеней, чем во французской Клермонской системе. Усложнен был и ритуал ордена, приближенный к обычаям средневековых рыцарей. «Строгое наблюдение» к началу 1770-х гг. приобрело господствующее положение в Германии, к нему примкнули более половины всех немецких лож.

Однако далее началась обычная для немецких масонских лож борьба за власть. У Гунда оказалось много соперников (к примеру, пастор Штарк, основавший в 1767 г. некий «Тамплиерский клерикат»). К тому же упорное нежелание Гунда раскрыть имена таинственных тамплиерских начальников (вполне возможно он их выдумал и они никогда реально не существовали) привело к подрыву его авторитета. К тому же в «Строгом Наблюдении» появилось несколько владетельных князей, гораздо более знатных и родовитых, чем сам Гунд. В итоге на масонских конгрессах 1773–75 гг. в Коло и Брауншвейге Гунд потерял свои полномочия, а Гроссмейстером «Строгого Наблюдения» был избран герцог Фердинанд Брауншвейгский. Сама структура организации была несколько демократизирована. Во главе «Строгого Наблюдения» была поставлена Великая ложа, состоящая из выборных уполномоченных от отдельных лож, а сама организация переименована в «Соединенные немецкие ложи». Тем не менее, бывшее «Строгое Наблюдение» стало клониться к упадку, никаких высших знаний рядовые масоны от руководства не добились, серьезных работ не велось. В результате в 1776–77 гг. начался отток масонов из бывшего «Строгого Наблюдения», а инициативу по объединению немецкого масонства перехватила так называемая Циннендорфская система. Ее основателем являлся И. В. Элленберг, который позднее получил дворянский титул и новое имя фон Циннендорфа. Медик по образованию, он в 1765 г. возглавил все медицинское дело в Пруссии, что позволило ему впоследствии использовать свое знакомство с Фридрихом II в собственных целях в борьбе за власть в масонских ложах.[167 - Циннендорф еще в молодые годы увлекся масонством, поочередно примыкал к разным системам, но быстро из них уходил, потому что не получал обещанных высших тайных знаний. В конце концов он познакомился с видным шведским масоном Эклефом и договорился с ним о создании лож шведского образца в Германии под своим руководством. В 1770 г. действовало уже 12 таких лож, объединенных вскоре в «Великую Земскую ложу всех каменщиков Германии». В 1778 г. под ее руководством значились уже 34 ложи, в т. ч. в Австрии, Саксонии, Померании и даже в России. Циннендорф был очень энергичным, но притом крайне честолюбивым и неразборчивым в средствах человеком. Претендуя на роль общегерманского лидера масонов, Циннендорф вступил в ожесточенную борьбу с фон Гундом, объявив его «Строгое наблюдение» «пустым обманом и бессмысленным фантазерством, не имеющим ничего общего с масонством». // История масонства… С. 87.] В борьбе за первенство были напрочь забыты масонские идеалы терпимости и братства. Методы, применяемые Циннендорфом в борьбе за власть, напоминали иезуитские. В своем властолюбии он дошел до того, что возбудил перед правительством Пруссии ходатайство о предоставлении «Великой Земской ложе» права подвергать цензуре все масонские сочинения и даже газетные статьи, появляющиеся в Пруссии.

Что же касается особенностей Циннендорфской системы, то можно выделить два основных положения. Во-первых, она не была чисто шведской. В классической шведской системе (о ней речь пойдет впереди) было 10 степеней, в Циннендорфской же их количество было в несколько раз больше, причем по замыслу Циннендорфа каждая из них должна была открывать ее обладателям все новые высшие знания. Именно это и привлекало сторонников Циннендорфа, потворствуя их честолюбивым замыслам. Во-вторых, циннендорфская система довольно оригинально объясняла собственную структуру и обосновывала необходимость высших степеней.[168 - Суть этого объяснения сводилась к тому, что Иисус Христос, помимо известного всем учения, изложенного в Евангелиях, сообщил избранным из своих апостолов некоторые тайные знания, которые затем, передаваясь преемственно, перешли к ордену тамплиеров, а от них к современным масонам шведской системы. Причем основы этих тайных знаний якобы идут еще с дохристианских времен; ими обладала секта ессеев, в кругу которых воспитывался и провел большую часть своей жизни Иисус Христос. Он заимствовал у ессеев эти знания, значительно их расширив. Таким образом, проводилась четкая связь между масонством и Иисусом Христом, который объявлялся чуть ли не основателем масонства. Подобные идеи, видимо, должны были по мысли Циннендорфа способствовать притоку в ряды масонов правоверных католиков южной половины Германии, которые до этого весьма сдержанно и даже настороженно относились к масонству, памятуя тот факт, что еще в 1738 году римский папа Климент XII объявил масонов, по сути, еретической сектой. Полностью планы Циннендорфа не были реализованы, но сама его идея отождествления масонства с христианством действительно способствовала росту влияния самого Циннендорфа и его системы. // История масонства… С. 88–89.] Однако после смерти Циннендорфа в 1782 г. у него не нашлось достойного преемника и влияние Циннендорфской системы стало падать, тем более что Вильгельмсбадский масонский конгресс 1782 г. признал неочевидной связь масонства с Орденом тамплиеров. Тем не менее, Циннендорфская система оставалась достаточно влиятельной и в 1780–90-е гг. объединяла до 30 % всех масонских лож в Германии. Ориентировалась она по-прежнему на так называемое «шведское масонство».

Раз уж мы о нем заговорили (хотя к Германии оно чисто географически отношения не имеет), попробуем выявить характерные черты шведского масонства, тем более что оно оказало огромное влияние на развитие масонства российского.

По разным данным, шведская система была создана в 1773–74 гг. шведским королем Густавом III и его братом герцогом Карлом Зюдерманландским на основе французской, Клермонской системы, о которой речь шла выше, и с чисто политическим расчетом. По своей внутренней структуре система была компилятивной и соединяла самые популярные масонские системы того времени в одно целое (английское или иоанновское масонство, «шотландское» (а по сути французское) или андреевское масонство, тамплиерство и, наконец, розенкрейцерство).

Шведская система состояла из 10 степеней, соединявших 3 части (системы) масонства.

1) Иоанновское масонство, в котором главной целью провозглашалось достижение «златого века Астреи», т. е. рая, полного благоденствия на Земле путем усовершенствования каждой отдельной личности. Делилось оно на 2 отдела:

1-ый отдел – 3 иоанновские (английские) степени (ученик, подмастерье, мастер), их главная цель – внутреннее самосовершенствование;

2-ой отдел – еще 2 степени: шотландские или андреевские (ученик – подмастерье и шотландский мастер), их главная цель – пропаганда масонского учения и «уловление» в ряды масонов возможно большего количества непосвященных (профанов).

2) Рыцарские степени или тамплиерство. Их главная цель – борьба с врагами христианства, со злом, насилием, деспотизмом в любом обличии. Составляли они 3-й отдел и 4 «высшие» степени:

– братья – Стюарты или Рыцари Востока и Иерусалима;

– братья – избранники царя Соломона (подразделялись на рыцарей Храма, Запада и Ключа);

– братья Белой ленты или ближние св. Иоанна;

– братья Пурпурной ленты или ближние св. Андрея.

При этом Рыцарями могли стать только дворяне как минимум в четвертом поколении.

3) Розенкрейцерство, главная цель которого – поиски высших мистических знаний (теософия, алхимия, каббала и т. д.), составляло высшую 10-ую степень, подразделявшуюся на 3 класса; члены которых составляли Высший Просветленный Капитул:

• члены Капитула, не занимающие в нем должностей;

• высшие должностные лица Капитула;

• Великий правящий мастер (им стал шведский король Густав III, затем переуступивший это звание своему брату Карлу Зюдерманландскому.

Практически все исследователи сходятся во мнении, что, создавая эту систему, Густав III стремился сделать ее максимально приемлемой для всех масонов, учтя практически все тенденции в масонстве того времени.[169 - Соколовская Т. О. Капитул Феникса: высшее тайное масонское правление в России (1778–1822). М., 2000. С. 14–15; Минаева Н. В. Никита Иванович Панин // Вопросы истории. 2001. № 7. С. 72–73.] К тому же он преследовал конкретную политическую цель: сплотить вокруг себя шведскую аристократию и вообще всех мало-мальски влиятельных людей в рамках масонства и затем попытаться восстановить режим абсолютной монархии, что ему довольно быстро и удалось сделать. А вот дальше Густав III, видимо, замахнулся на намного большее. Стремясь восстановить былое величие Швеции, скорее всего он решил использовать масонство для установления своего влияния в ближайших странах, прежде всего в Германии и России. И временно это ему действительно удалось сделать. О России речь еще пойдет впереди, а вот в Германии в 1779 г. Карл Зюдерманландский был избран Великим провинциальным Гроссмейстером тех же лож, в которых раньше Гроссмейстером был фон Гунд, а подчиненное ему «Строгое Наблюдение» на несколько лет превратилось в филиал шведского масонства. Сторонником шведской системы был и Циннендорф, хотя организационно сохранял самостоятельность. Тем самым распространение шведской системы в Германии вполне обоснованно можно считать третьей попыткой (наряду со «Строгим Наблюдением» и Циннендорфской системой) объединения всех немецких масонов. Но, как и две предыдущие, она окончилась неудачей. Шведские масоны не открыли немецким ничего принципиально нового, не предъявили им никаких документов, удостоверяющих их особые знания и притязания. В результате уже через 3 года в 1782 г. на общемасонском конгрессе в Вильгельмсбаде (Гессен) наступило разочарование в шведской системе. Видимо, многие масоны в принципе были готовы слепо повиноваться некоему неизвестному руководству (а этого требовали и система Гунда, и система Циннендорфа и шведские масоны), но в надежде в скором времени получить обещанные тайные знания. И что в итоге? Проходит несколько лет – и никаких следов тайных знаний. Ждать элементарно надоело, поэтому в 1782 г. большинство делегатов общемасонского конгресса (на который явились представители не только Германии, но и Франции, Италии и России) принимают резолюцию о сохранении в принципе высших степеней, но с лишением тамплиерства особого положения в масонстве. Было заявлено, что масонство древнее Ордена тамплиеров, который лишь временно хранил учение великой мудрости и значение тамплиеров лишь в том, что их Орден был «одним из звеньев никогда не разрывавшейся цепи великого тайного знания»[170 - Харитонович Д. Э. Указ. соч… С. 62.]. Признавать или не признавать высшие рыцарские степени стало теперь делом добровольным для каждой ложи.

С 1782 г. начинается третий этап развития немецкого масонства, который характеризуется, с одной стороны, попытками некоторой демократизации масонской организации, а с другой – еще большим усилением мистицизма. Первая тенденция связана с деятельностью масонских лож во Франкфурте и Веймаре, объединившихся в 1783 г. в «Эклектический союз», который выступал за реформирование немецкого масонства на началах братства, свободы и терпимости, признавал обязательными только 3 степени, а также равенство и полную независимость лож друг от друга. По тому же пути пошли гамбургские масоны во главе с Ф. Л. Шредером (другом известного немецкого писателя Гердера) и ряд берлинских лож во главе с И. А. Фесслером, уехавшим в 1802 г. в Россию и принявшим самое активное участие в деятельности российского масонства. Целью масонства они считали достижение идеала гуманности, который понимали в духе просветительской философии XVIII в.: «гуманность – это просвещенный враг всяческих предрассудков, она устраняет перегородки, которые воздвигли между людьми религиозные, государственные и сословные различия, она – драгоценное наследие первоначальных прав человечества – объединяет чуждых прежде людей в братский союз, она впервые научила людей истинной терпимости».[171 - История масонства. С. 110.]

Подобные воззрения очень сильно перекликаются с идеями выдающихся немецких писателей 2-ой половины XVIII в. Лессинга, Гердера и Гёте, которые в 1770-е г.г. сами вступили в масонство, хотя и редко посещали заседания лож (кроме Гёте, видимо, в связи с присущей ему тяги к таинственному).[172 - История масонства. С. 104–114.]

Таким образом, тенденция к реформированию немецкого масонства на началах демократизации и отказа от мистицизма к таинственности победить к началу XIX в. не смогла. По сути, верх одержала вторая тенденция – мистическая, связанная прежде всего с деятельностью немецких розенкрейцеров Бишоффсвердера (1741–1803) и особенно И. Х. фон Вельнера (1732–1800). В 1782 г. Вельнер выпустил книгу «Обязанности членов Ордена Злато-Розового Креста старой системы», в которой объявлял розенкрейцерство высшей ступенью масонства, по отношению к которой тамплиерство и обыкновенное масонство являются только «преддверьем и воспитательной школой». Книга Вельнера была проникнута высшей степенью нетерпимости по отношению к масонским системам, не признававшим розенкрейцерство; на них он обрушился с проклятьями в духе католических анафем. Вскоре Бишоффсвердеру и Вельнеру удалось втереться в доверие к наследнику прусского престола Фридриху-Вильгельму, отличавшемуся особой склонностью к мистицизму. Когда тот стал королем (в 1786 г.), розенкрейцерство стало самым влиятельным и популярным масонским течением в северной части Германии. Вельнер был назначен министром юстиции, народного просвещения и духовных дел и, используя свое политическое влияние в Пруссии, повел ожесточенную борьбу с конкурирующими масонскими течениями в духе крайней нетерпимости и обскурантизма. Масонство при нем подверглось полному извращению. Как писал немецкий историк Боос, «заблуждение зашло так далеко, что масонство, которое первоначально совершенно изгоняло из своего храма политику и религию, теперь стало основанием политической и церковной системы».[173 - История масонства. С. 103.] И хотя после смерти Фридриха Вильгельма IV в 1797 г. розенкрейцерство постепенно потеряло свое влияние, тем не менее, именно увлечение мистицизмом и оккультизмом стало господствующим направлением в немецком масонстве на протяжении почти всего XIX в. Одновременно наметилась и еще одна тенденция к политизации масонства, стремлению определенных кругов общества (причем как представителей правящих кругов, так и оппозиции) использовать масонские организации в политических целях, что несколько напоминало тенденции развития французского масонства.

Примерами этой тенденции могут служить деятельность уже упоминавшегося фон Вельнера и особенно история Ордена иллюминатов, наделавшая шума в Европе в 1780-х гг. Остановимся на этом эпизоде чуть более подробно. Основателем Ордена иллюминатов («просветленных») был молодой профессор Ингольштадского университета в Баварии Адам Вейсгаупт (1748–1830). Он рано остался без родителей и с 8 лет воспитывался в иезуитском колледже, в 20 лет он благодаря своему таланту становится доктором канонического и естественного права. Увлекшись идеями нравственного совершенствования, он постепенно приходит к мысли вступить в тайное общество. Однако, масонство его разочаровало пустотой внутреннего содержания масонских работ, а также бессмысленными, по его мнению, алхимическими и мистическими изысканиями. Видимо, прочитав сочинения Сен-Мартена и, находясь под влиянием его идей создания диктатуры избранных и просветленных для ускорения продвижения человечества к царству всеобщей любви, Вейсгаупт в середине 1770-х гг. приходит к мысли создать собственное тайное общество, целями которого должны были стать совершенствование людей и созидание человеческого счастья. Общество, получившее название иллюминатов, т. е. просветленных, создавалось по образу и подобию Ордена иезуитов, т. е. на началах абсолютного повиновения руководству, жесткой централизации, проникновения во все сферы общественной жизни, привлечения в свои ряды влиятельных людей. Сказалось, видимо, иезуитское воспитание Вейсгаупта. Конечные цели общества (борьба с врагами человечества и разума, чтобы создать царство свободы, справедливости, морального и умственного совершенства) могли быть открыты многим, а конкретные пути, ведущие к этому, только избранным.[174 - Харитонович Д. Э. Указ. соч. С. 68–70; Ланда С. С. Дух революционных преобразований. М., 1975.]

Устав Общества иллюминатов был принят только в 1781 г., хотя вербовка в члены Общества активно велась уже несколько лет. В нем формально не содержалось никаких революционных и вообще радикальных идей и призывов, неоднократно подчеркивалось, что орден не преследует никаких целей, вредных для государства, религии и добрых нравов, подчеркивался исключительно нравственно-просветительский характер Общества (нравственное самосовершенствование, гуманность, защита добродетели, поддержка достойных людей, распространение полезных знаний и т. д.). Тогда что же так напугало в Ордене иллюминатов вначале правительство Баварии, а затем почти все монархические режимы Европы? Да еще так, что название Ордена стало символом политического экстремизма и чуть ли не синонимом Революции? Причины, на наш взгляд, две.

Во-первых, это обстоятельства, связанные с созданием Общества иллюминатов и его довольно оригинальная структура. Общество вроде бы не преследовало политических целей, но в то же время было тщательно законспирировано. Вступающие в Орден должны были знать только своего непосредственного руководителя, высшее руководство именовалось ареопагом и состояло из 9 человек во главе с Вейсгауптом. Предполагалось, что их имена рядовым членам общества будут неизвестны. По своей структуре Орден иллюминатов состоял из 3 классов: подготовительного, символического масонства и высшего, который был в Уставе 1781 г. только намечен и не подвергался детальной разработке. Возникал естественный вопрос: раз Орден не предусматривает каких-то антиправительственных целей, то к чему такая таинственность? И зачем Орден стремится любой ценой включить в свой состав людей знатных, богатых и могущественных? А зачем новый календарь, новое летоисчисление (персидское), особые названия для городов и государств, заимствованные из древней географии и истории (например, Бавария – Ахайя, Австрия – Египет, Мюнхен – Афины и т. д.)? Почему члены Ордена принимают имена героев из античной древности (сам Вейсгаупт принял имя Спартака)? Все это вызывало подозрения вначале в Баварии, а затем и в других государствах Европы.

Во-вторых, следует учитывать особенности политического момента и особенно изменения направленности целей Ордена, связанные с агитационной деятельностью барона А. фон Книгге (1752–1796), который хотел того или нет, но привнёс в деятельность иллюминатов политический подтекст. Ревностный масон Адольф фон Книгге, познакомившись с Вейсгауптом и его идеями, проникся ими и стал главным миссионером и пропагандистом иллюминатов. Обладая ораторским даром и огромной энергией и целеустремленностью, фон Книгге сумел привлечь в Орден около тысячи человек, включая даже коронованных особ, таких как герцоги Эрнст и Август Саксен-Готские, Карл Август Саксен-Веймарский (друг Гёте), Фердинанд Брауншвейгский и другие. Мало того, судя по переписке с друзьями, фон Книгге планировал подчинить Ордену иллюминатов все немецкое масонство и на его основе создать единую естественную религию, которая без всякой революции объединит все человечество в единый союз. В политическом плане предполагалось на этой основе объединить всю Германию, а затем и Западную Европу под эгидой римского папы и австрийского императора Иосифа II (с ним велись тайные переговоры о вступлении в Орден иллюминатов).[175 - Харитонович Д. Э. Указ. соч. С. 70–71; История масонства. С. 121–123.] По сути, фон Книгге разработал своеобразный план объединения Европы под эгидой иллюминатства (правления особой элиты «просветленных»). А вот именно эта-то идея и вступала в полное противоречие с положением вещей в Германии того времени. Десятки самостоятельных государей явно не желали расставаться со своим статусом пусть маленьких, но суверенных правителей. К тому же ставка на Иосифа II, враждовавшего с баварским курфюрстом Карлом Теодором, вызывала вполне понятное недовольство последнего. Да и руководители конкурирующих масонских систем Германии достаточно враждебно встретили планы фон Книге об объединении. Терять самостоятельность они тоже не хотели. Все вышеперечисленные моменты были использованы врагами иллюминатов для подрыва их авторитета в глазах баварского правителя Карла Теодора. Опасаясь за свою власть, в 1784–85 гг. он издает серию указов о запрете Ордена иллюминатов и вообще всех тайных обществ.

Вейсгаупт бежал к своему покровителю герцогу Эрнсту Саксен-Готскому, где прожил до 1830 г. Сам же Орден был разгромлен.

Во время и после Великой французской революции ее сторонники и особенно враги вспомнили об иллюминатах, и под их пером орден приобрел характер тайного политического общества, преследующего революционные цели.[176 - История масонства. С. 125.]

Следует также отметить, что представления об иллюминатах как о тайных ниспровергателях тронов не то что сильно преувеличено, но и вообще вряд ли соответствовало действительности. Иллюминаты стали удобным символом, на который можно было свалить все, что угодно. Многие обвинители иллюминатов в революционности (включая и российскую императрицу Екатерину II) крайне слабо представляли суть их учения (а то и вообще не представляли). Иллюминатство превратилось в своеобразный политический миф, который использовался правителями многих европейских стран для борьбы с реальными политическими противниками. В какой-то степени, виноваты в этом и сами иллюминаты, в агитационных целях преувеличивавшие свои связи и реальное могущество. В общем, все это можно охарактеризовать как искусный блеф с обеих сторон: и иллюминатов, и их противников.

Мы столь подробно остановились на истории немецкого масонства, потому что российское масонство в XVIII веке развивалось под очень большим влиянием немецкого. Германия (как один из крупнейших оплотов масонства) была ближайшим соседом, и все новые веяния проникали в Россию в основном оттуда.

К тому же и в России, и в Германии были очень сильны пережитки феодальных отношений и средневековых культурных ценностей, дворянство по-прежнему составляло наиболее политически активную часть населения и задавало тон в различных общественных движениях. В социально-экономических и общественно-политических системах России и германских государств 2-ой пол. XVIII века было больше сходств, чем различий. Поэтому вполне закономерным является тот факт, что масонство в России развивалось в основном по тому же пути, что и немецкое масонство (особый интерес к высшим мистическим знаниям, иерархичность, аристократизм, популярность высших степеней с неизвестным руководством в сочетании с использованием масонских лож в политических целях).

§ 3. Основные этапы развития масонства в России, его соотношение с конституционализмом

Итак, дав краткий обзор развития масонств в Англии, США, Франции, Германии и Швеции, мы подошли, наконец, к проблеме становления и развития российского масонства. В первую очередь нас будут интересовать проблемы типологизации и периодизации российского масонства, а также ключевой для нас вопрос о соотношении масонства с мировым и отечественным конституционализмом.

На основе работ большинства исследователей можно выделить следующие этапы развития масонства в России (применительно к хронологическому отрезку с XVIII в до 1-й четверти XIX в):[177 - См. например, уже упоминавшиеся исследования Масонство в его прошлом и настоящем (под ред. Мельгунова С. П. и Сидорова Н. П.). СПб. Т. 1–2. 1914–1915; Пыпин А. Н. Русское масонство // Вестник Европы, 1867, т. 4, № 7; История масонства. Смоленск. 2003; Соколовская Т. О. Капитул Феникса: высшее тайное масонское правление в России (1778–1822). М., 2000; Янчук Н. А. Знаменитый зодчий XVIII века В. И. Баженов и его отношение к масонству. Пг., 1916; Макогоненко Г. Николай Новиков и русское Просвещение XVIII века. М. – Л., 1951; Дербов Л. А. Н. И. Новиков. Саратов, 1970; Пигалев В. А. Баженов. М., 1980.]

• 1698–1730 гг. – легендарный этап.

• 1731–1762 гг. – этап становления, бессистемная деятельность отдельных масонских лож;

• 1762–1778 гг. – преобладание в России английской (символической) системы (или елагинское масонство);

• 1778–1781 гг. – переходный этап (поездки А. Б. Куракина в Швецию и И. Г. Шварца в Берлин в поисках высшей масонской мудрости, истинного масонства);