В кривом зеркале. Повесть о благородном рыцаре Фиеско и злом Мавре (15 февраля 1909 г.)

В кривом зеркале. Повесть о благородном рыцаре Фиеско и злом Мавре (15 февраля 1909 г.)
Вацлав Вацлавович Воровский

В кривом зеркале
«Когда благородный рыцарь дон Педро Аркадио де Фиеско был еще губернатором Саратовии, его жизнь текла мирно и счастливо.

Но слава о его талантах шла широко, и скоро он достиг высоких почестей. Он стал первым министром в своем отечестве.

И задумал дон Педро строить великое здание – мавзолей свободы (не подрумяненной, а пылающей настоящим румянцем)…»

Вацлав Воровский

В кривом зеркале. Повесть о благородном рыцаре Фиеско и злом Мавре[1 - «Заговор Фиеско» – драма Шиллера.] (15 февраля 1909 г.)

Сочинение депутата Родичева[2 - Фельетон написан в связи с обсуждением в Государственной думе дела Азефа и представляет собой пародию на думскую речь депутата Родичева – одного из руководителей кадетской партии. Критикуя речь председателя Совета министров Столыпина, взявшего под защиту провокаторов из царской охранки, Родичев не пошел дальше либерального краснобайства. В то же время его речь содержала злобные нападки на революционеров и настойчивые призывы совместно с правительством строить «храм свободы». Главную вину правительства Родичев усматривал в том, что оно заключило союз с «маврами» – так он называл черносотенцев. Ставя на одну доску «революционных конспираторов» и «мавританские организации», Родичев патетически восклицал, что «храм свободы» нельзя строить «кровавыми руками».На возможность использования образов Шиллера Воровского натолкнули, помимо упоминания о мавре, следующие слова из речи Родичева: «Нравственное обновление России немыслимо в союзе с мавром… У Фиеско найдется свой Верина, и Фиеско не удастся достроить свои леса».]

Когда благородный рыцарь дон Педро Аркадио де Фиеско[3 - Дон Педро Аркадио де Фиеско – намек на Петра Аркадьевича Столыпина, в то время председателя Совета министров, а до этого – саратовского губернатора (отсюда Саратовия).] был еще губернатором Саратовии, его жизнь текла мирно и счастливо.

Но слава о его талантах шла широко, и скоро он достиг высоких почестей. Он стал первым министром в своем отечестве.

И задумал дон Педро строить великое здание – мавзолей свободы (не подрумяненной, а пылающей настоящим румянцем).

Это должен был быть фаланстер благонамеренности и храм патриотизма.

Но сколько ни искал он, нигде не мог найти зодчего, достойного этой великой работы.

Ибо одни зодчие оказывались кадетами и прочими ненадежными элементами, а другие – хотя и достойны веры – никак не могли соорудить такого здания, ибо из каждой тысячи камня, проставленной в счете, в действительности оказывалось не более десяти. Пагубное влияние сырого климата!

Тогда призвал дон Педро де Фиеско некоего Мавра, черного и телом и душой, и заключил с ним союз.

Этот союз Мавр потребовал закрепить распиской, писанной кровью, и с готовностью перекусил жилу у себя на руке.

И удивленный Фиеско узрел, как из жил брызнула не кровь, а настоящие ализариновые чернила.

И начал Мавр строить.

Он громоздил балку на балку, доску на доску и возводил чудовищные леса.

С каждым днем все большую поверхность охватывали леса и все гуще становились они, так что за ними не видно было даже места, где предполагалось здание.

Ничего не было видно.

На высоту человеческого роста была только сплошная стена бревен и теса.

И все думали, что там внутри уже возведено на ту же высоту монументальное здание.

Время шло, и Мавр заявил, что пора поднимать леса на второй человеческий рост.

– Но ведь еще тут ничего не возведено, – удивился Фиеско.

– О, благородный дон Педро, – возразил злой Мавр, – разве ты не видишь, как весь народ убежден в том, что уже возведено основание здания. Следовательно, здание возведено в вере народной, а это самая прочная постройка. Поднимем леса еще на рост человека, и в душе народа вырастет само здание на ту же высоту.

Дон Педро подчинился лукавым доводам злого Мавра и начал возводить леса.

Но чтобы достать выше своего роста, злой Мавр сел на шею благородного Фиеско и так работал.

И опять полезли балки на балки, доски на доски. И опять народ, проходя, говорил:

– Как быстро и успешно идет работа. Вот уже скоро закончат весь первый этаж храма свободы!

Опять прошло время, и опять Мавр потребовал поднять леса на третий человеческий рост.

Благородный Фиеско возражал, но должен был покоряться лукавой логике Мавра с чернильной кровью.

И Мавр посадил дон Педро на плечи некоему Иудеянину Феза и возвел леса на три роста человека.

И снова народ приходил, удивлялся и радовался и говорил:

– Как проворно работает наш Фиеско! Он уже довел здание почти до половины.

А за лесами, по-прежнему, оставалось пустое место. Опять пришло время и опять лукавый Мавр…

(Здесь рукопись обрывается)

    Перевел с тверского диалекта
    Фавн
    «Одесское обозрение»,
    15 февраля 1909 г.

notes

Сноски

1

«Заговор Фиеско» – драма Шиллера.

2

Фельетон написан в связи с обсуждением в Государственной думе дела Азефа и представляет собой пародию на думскую речь депутата Родичева – одного из руководителей кадетской партии. Критикуя речь председателя Совета министров Столыпина, взявшего под защиту провокаторов из царской охранки, Родичев не пошел дальше либерального краснобайства. В то же время его речь содержала злобные нападки на революционеров и настойчивые призывы совместно с правительством строить «храм свободы». Главную вину правительства Родичев усматривал в том, что оно заключило союз с «маврами» – так он называл черносотенцев. Ставя на одну доску «революционных конспираторов» и «мавританские организации», Родичев патетически восклицал, что «храм свободы» нельзя строить «кровавыми руками».

На возможность использования образов Шиллера Воровского натолкнули, помимо упоминания о мавре, следующие слова из речи Родичева: «Нравственное обновление России немыслимо в союзе с мавром… У Фиеско найдется свой Верина, и Фиеско не удастся достроить свои леса».

3

Дон Педро Аркадио де Фиеско – намек на Петра Аркадьевича Столыпина, в то время председателя Совета министров, а до этого – саратовского губернатора (отсюда Саратовия).