Райцентр. Повести и рассказы о любви

Я повесил ее джинсы на вешалку, а когда повернулся снова, то увидел, что она сняла свою полупрозрачную маечку и теперь обмахивалась ею.

– Жарко, хотя у тебя значительно прохладнее, чем на улице. Можно я у тебя останусь здесь, пока жара спадет?

Я подошел к ней посмотреть, что у нее там в паху, пригнулся… и оказался сваленный ее толчком прямо на нее. Она обхватила меня и притянула к себе.

– Ты почему не раздеваешься, доктор? Тебе разве не жарко? Быстро раздевайся, как я. Это приказ к исполнению, – и снова заливисто расхохоталась.

Когда я разделся, то она просто подтащила меня (да не очень-то я и сопротивлялся, – только удивлялся её напористости и простоте) к себе и стала разглядывать мой уже вставший орган.

– Сойдет. Всё у тебя нормально, а то я уже подумала, что ты меня не хочешь, – улыбнулась она уже без смеха и похлопала рукой по кровати рядом с собой.

Когда я лег, она подвинулась и положила меня на спину, а сама уселась верхом. Без всякой подготовки ввела мой член в себя и прислушалась к своим ощущениям.

– Ого! Я же так и подумала изначально, что будет нормально. Угадала, – и улыбнулась мне, начиная движения по сложной траектории. Приподнимаясь и немного выпуская из себя мой орган, она при этом одновременно передвигала свой таз вперед, а когда достигала момента, что внутри ее оставалась только часть моей головки, то прижимала член своим влагалищем к моей и своей передней стенке, прижавшись в этот момент лобком к моему лобку, и словно скатывалась своим лобком с моего живота к ногам. При этом достигался эффект того, что член плотно прижимался к задней стенке ее влагалища, да еще в изощренно изогнутом виде, и потому при достижении дна влагалища распрямлялся, словно пружина. Такого я не читал ни в одной «камасутре».

Кончила она быстро. Предполагаю, что еще на улице она начала невольно подготавливаться к предстоящему половому акту, и потому в моей комнате после раздевания была сразу готова: и возбужденная, и «заведенная», и мокрая. Т.е. это я, увалень, не понимал, зачем она рвалась ко мне в комнату, а она уже всё просчитала. И не смотря на то, что в подготовке я отстал от нее на некоторое время, я догнал ее очень быстро и тоже бурно кончил.

Тамила продолжала сидеть верхом и смотрела на меня.

– А ты ничего себе, – сказала она наконец-то. – Не смотря на то, что толстячок. Я как-то думала, что толстячки все немного инфантильные, а ты в самый раз то, что мне надо было. Будем дружить?

– А разве мы еще не подружились? – расхохотался я. – Мне кажется, что сегодня мы заложили хорошую базу для долгой и продуктивной дружбы. И скажи, как мне себя вести, если я встречу тебя, как тогда, на улице с другим мужчиной? Здороваться или пройти мимо?

– Да как хочешь.

– Тогда я не буду здороваться, и сделаю вид, что не знаю тебя. Очень не хочется, чтобы кто-то начал с тобой или со мной разборки. Не обидишься?

– Нет, всё нормально. А теперь давай попьем еще водички и продолжим знакомство.

И мы продолжили знакомство до самого вечера, когда мне уже было пора идти на дежурство. Оставить ее в комнате я не мог, потому мы вышли вместе и пошли каждый в своем направлении.

Встречались, встречались и не раз, не сомневайтесь!…

От двух бортов

Не очень большая комната в подвале общаги когда-то была кем-то превращена в бильярдную. А много и не надо для такого дела. Главное, чтобы вокруг стола можно было бы развернуться с кием. С любого направления.

Наравне с залом спортивных аппаратов, – он, конечно, был поболее, – мы приходили и старались закатить как можно больше шаров в лузы. Иногда устраивали междусобойные соревнования, учили новичков, просто даже в одиночку «гоняли шары». Выражение «карманный бильярд» стал не моден в стенах общежития. Единственное табу в бильярдной был алкоголь и курение. Когда-то по рассказам «стариков» под пьяную игру прожгли и порвали кием сукно, на ремонт которых пришлось скидываться. Не все хотели скидываться ни на сукно, ни на кии и шары, когда те изнашивались, потому их просто потом не пускали сюда. А если они и заходили, не давали больше играть.

Иногда сюда даже приходили вместе с посетившими нас девушками, – показать себя и своих дам. Дамам обязательно предлагалось попробовать свои силы против хотя бы новичков, подзадоривали и брали «на слабо». И тогда начинался цирк. Летнее время всегда сопровождается ношением коротких юбок и высоких каблуков. И потому позади играющей девушки всегда выстраивалась шеренга «болельщиков», которые наблюдали не только шары на столе, но и под юбкой. Спереди наблюдать было труднее, потому что груди через разрез платья было в такой игре наблюдать труднее, но были и такие взгляды. В основном взгляды тех, кому не хватило места в шеренге сзади.

Как-то раз Борис пришел со своей подругой. Она долго и успешно играла, часто срывая возгласы одобрения и восторга не только своими «булками», но и реальными попаданиями в лузу. Дамочка, конечно, выглядела фигуристой, особенно в своем обтягивающем коротком платье. Думаю, что она понимала, какой фурор вызывала поднятой для равновесия ножкой во время удара, или в момент, когда проводила пальцем по пересохшим губам. Для того, чтобы обработать мелком ударную часть кия, она зажимала его между ног, – практически в пах, приподнимая и натягивая еще больше и без того короткое платье, – и это ложилось тяжелым бременем в трусы пристальных наблюдателей. Вырез этого платья был достаточно большой, а груди весьма солидные и без лифчика, потому при наклоне надо столом они так и стремились на свободу, а при обходе вокруг стола аппетитно колыхались и выпирали свои соски сквозь ткань. Осиная талия с таким бюстом и весьма шаровидными ягодицами, – это то, что надо для наблюдения даже тем, кому не удалось заглянуть под юбку или через край выреза сверху. Даже асы бильярда стремились проиграть ей и не считали это зазорным, чтобы она только дольше пробыла в игре с демонстрацией всем своих прелестей.

– Скажите, это правда, что Вы врач? – спросила она после очередной выигранной партии. – Меня звать Филиппа.

– Очень приятно, Филиппа. Да, Вам правильно сказали. Это Борис меня продал?

– Не важно, не важно. Вообще-то о Вас много говорят по городу. И в поликлинике, и в женском общежитии, и вообще…

– Вы мне льстите. И что говорят.

– Ну, многое. Самое главное, что меня заинтересовало, так это говорят про умение быстро и точно ставить диагнозы и назначать точно направленное лечение.

– Теперь я просто растаял от такого превосходного описания моих неизвестных мне заслуг.

– Да уж ладно Вам. Могу ли я попросить у Вас небольшую консультацию тет-а-тет?

– Как, прямо сейчас? Вы столько противников уложили только что на лопатки прямо на бильярдном столе, что я просто боюсь, что не устою и выкину белый флаг еще задолго до начала поединка.

– Так мне Вас и описывали. Что умеете красиво и витиевато говорить, в том числе и уходя от ответа.

– Всё, молчу. Что Вы хотите?

– Для начала, могли бы мы удалиться отсюда и поговорить без свидетелей? – и что-то шепнула своему Борису. Тот кивнул положительно головой. И мы пошли к мою комнату на третьем этаже.

Когда мы вошли в комнату и я запер входную дверь на ключ, дама начала быстро раздеваться, а потом вдруг начала срывать одежду и с меня.

– Не вздумай целовать меня в губы и вообще трогать лицо. Макияж восстановить в прежнем виде я сейчас не смогу, а мне еще спускаться вниз за Борисом, – внятно сказала она.

– Так значит минета не будет, – пошутил я.

– Будет, но не сегодня. Сегодня только пробная партия, типа дружеский поединок. Нас ждут с нетерпением и едкими фразами в мой и твой адрес, так что поторопись. А то придут сюда за мной или пошлют Борю.

– Да, ты права. Остальное оставим на потом. Скажешь Борису, что я назначил после осмотра дополнительное обследование, в связи с чем нам придется встречаться еще не раз. Если я, конечно, подойду сегодня, как врач.

И на этом разговоры закончились. Быстро заголенная задница своей чувственной красотки уже выпирала над кроватью. Нет, она не легла и не встала на четыре точки! Она встала перед кроватью, согнулась пополам и выставила свой зад к потолку. Черные ажурные чулки на резинках, пристегнутых к поясу, смотрелись на ней просто гиперсексуально. Интересно, сколько Боря отвалил из своей шахтерской зарплаты за такой набор?

Между этими чулками и выше их просматривалось более интересное «богатство», уже влажное и готовое к употреблению.

– Меня так заводит массовое мужское внимание и наблюдение… – сказала она. – Я просто изнемогаю. Поторопитесь, Ваше обследование не должно быть сегодня долгим.

И я не стал оттягивать и размениваться на долгие стандартные подготовки. Глубокое проникновение с первого удара кием, полный разгром первоначальной пирамиды, быстрый забег на короткие и длинные дистанции, виртуозное попадание в лузу каждым из шаров, серия закрученных ударов по бортам, дуплет от борта к борту… Словом, полный набор приемов умелого игрока быстро привели к финальному замиранию и аплодисментам зрителей.

– Лекарь, когда мне можно прийти для следующего осмотра и динамического наблюдения? – спросила она с улыбкой, уже одеваясь.

– Давайте мы свяжемся через поликлинику, – улыбнулся я в ответ. – Мне надо уточнить там свои записи, чтобы не было двойных назначений и ранее запланированные посещения больных не помешали работе с Вами. Начнем с того, что я жду Вас в поликлинике послезавтра к вечеру. Там и обсудим дальнейший график лечения.

– О, я понимаю, понимаю. «Двойные назначения» и ранее «запланированные посещения больных» – это существенный аргумент. Ведь я не единственная пациентка в этом городе. Хотя, говорят, что есть и из глубинки пациенты, и из области тоже… Но я встану в очередь и буду аккуратно следовать графику назначенного лечения и посещения своего врача. Вы отведете меня назад в игровую комнату?

Мы спустились в подвал, она сразу же подошла к Борису, обняла и стала громко на всю комнату ему шептать, что ей назначено много дополнительных обследований и ей придется приходить к врачу не раз и не два. И что она надеется, что он понимает необходимость заботы о ее здоровье. Борис улыбнулся мне через комнату и кивнул. Они ушли.

Вечером Борис принес мне изрядную сумму денег.

– Не отказывайся, сосед. Мне важно, чтобы она была здорова и довольна. Сделай всё, что в твоих силах, чтобы она была довольна, как сегодня. Если нужны будут еще деньги на обследование или лечение, говори мне открыто. Всё будет.

В свете истинных событий эта фраза была просто верхом совершенства!

– Хорошо, Боря. Я обязательно буду держать тебя в курсе…