Райцентр. Повести и рассказы о любви

Я снова пытался расположиться на своей кровати, но девушки предупредительно отодвинули кровать от стены, – чтобы не дай бог никого не побеспокоить в соседней комнате. К ней придвинули вторую кровать, которую я не успел за всё время проживания даже опробовать. Ну, разве что иногда вещи свои на нее положить, если лень до вешалки дойти. Получился весьма внушительный «траходром» из двух полутораспальных кроватей почти посреди комнаты. Накидали подушек, кинули рядом свернутое в валик одеяло (посмотрим-посмотрим, как они его используют). Меня, замешкавшегося, раздели в один вдох и толкнули спиной на это широкое приспособление.

Оля легла у меня между ног и завладела моим членом. Ее губы мягко облегали головку, то впуская ее к себе в рот, то выталкивая язычком. Временами она проводила язычком по всей длине члена, – словно мокрым шершавым полотенцем медленно протирала его. Потом стала целовать яички. Нежно, аккуратно придерживая их ладошкой.

Даша легла поперек кровати и практически не отпускала мои губы. Она словно пиявка кусала и слегка грызла их. Не больно, приятно. Своим язычком она начала обследовать мою ротовую полость, после чего стала сновать языком по губам, по моему языку, по внутренней поверхности моих щек. Я и не знал, что язык может быть такой длины. Ну, разве что в глотку не залезла, исследователь. Иногда переключалась, попыталась как вампир целовать мою шею, но чувство щекотки остановило, т. к. это сбивало меня во всех остальных частях тела.

– Девушки, вы меня не замучить договорились? – прошептал я.

– Терпи, доктор, главврачом станешь, – рассмеялись они. И никто из нас не знал, сколь пророческим было это их высказывание.

Потом Даша села мне на грудную клетку и вплотную придвинулась своей киской к моему лицу. Я никогда ранее такого не делал, о чем и сказал им. Но они посоветовали попробовать, – и мне обязательно понравится.

Не знаю-не знаю. В принципе, как экзотика куннилингус интересен, но постоянное применение не для меня. Что-то слизистое постоянно вытекает из женщины, запах и вкус специфический, особого удовольствия не приносит. Хотя… Мало кому крепкий кофе, первая сигарета, первый вдох кокаина, первый укол морфия понравился, хотя потом становились кофеманами, заядлыми курильщиками, кокаинистами и морфинистами. Надо тренироваться, иметь особый склад ума или … Даже не знаю, что еще под этим «ИЛИ».

Потом я почувствовал, что Оля села тоже на меня, но на мой член. И начала качаться вперед-назад. Даша, поняв, что предложенное ею лакомство меня не вдохновила, вздохнула и… устроилась между моих ног и начала лизать оставшиеся без присмотра мои яички. От двойного воздействия, – Даша на члене, а Оля у яичек, – я почти сразу кончил. Девушки налили каждому по рюмке коньяка, но я отказался, и они выпили сами.

Потом, отдышавшись, я предложил им игру, под названием: в кого кончил. Они встали обе на колени задницами ко мне, выставили мне свои киски как можно досягаемее для быстрого доступа, а я втыкался в одну из них, делал несколько фрикций (считать не обязательно) и тут же переходил к другой киске. Потом возвращался к первой, потом опять во второй. Им каждой надо было сделать так, чтобы я кончил в нее, и тогда она выигрывала. Каждая решала сама, как ей этого добиться: быстрые фрикции, или мотать в разные стороны тазом, или постараться сжимать мой член своими влагалищами, или… Словом, кончил я в Дашу.

– Она горячее из-за болезни! – завопила Ольга. – Так не честно. Надо переиграть после выздоровления!

– Надо, – согласилась Даша. – И не один раз. Особенно если доктор припишет такие процедуры для лечения, то мы согласны.

Словом, мы поиграли на славу и в другие игры. Я проснулся поперек кровати ранним утром. Головой на животе Оли, а у меня в паху устроилась голова Даши. Я постучал ей по губам членом, и она начала просыпаться и хватать его губами.

– Стоп-стоп-стоп, девушки! Вам не кажется, что мы прозевали комендантский час. И теперь нам грозит публичное изгнание. Ну ладно вы, – пойдете к себе в общагу. А я куда пойду?

– Вариант первый, – откликнулась Оля. – Идешь к нам вместе с нами. Мы там с администрацией сами договоримся. Вариант второй и последний. Вчера вахтер так объелась торта, что не только двигаться, но и думать о нас уже не могла. К тому же за такой большой торг она и слона не заметит при проникновении в общежитие. Нам девчонки посоветовали.

– Я всё-таки склоняюсь к первому варианту, – откликнулась Даша, так и не добравшись до моего члена.

Я встал и нашел на столе минеральную воду. Вот ведь почти и не пил, а вот ру просто сушняк неимоверный.

И обратил внимание, что кроме минеральной на столе ничего и не было.

– Мы всё-всё убрали в холодильник. Доедай сам. Не жди нас, – мы, если позовешь, еще принесем.

Мгновенно оделись, словно две испуганные белки исчезли из комнаты, даже не помахав мне рукой, как ветер испарились из здания.

– Слушай, это не твоим дамочкам аплодировало всё женское общежитие рано утром? – спросили меня вечером в бильярдной мужики. – Мы тут поспрашивали друг у друга, но сегодня ночью ни у кого дам не было.

– У вахтера спросите, должна знать, – ответил я.

– Примечательно то, что вахтер тоже ничего не знает. Но аплодисменты были знатные, я тебе скажу. Наверно из всех окон. А ты не слышал?

– У меня же окна выходят не на их общагу, а на торец дома! Как я мог слышать? Я спал после смены крепко.

– Ну, да. Ну, да. Ну, да.

Гитара и подруги

Не смотря на мою загруженность на работе и ночную игру в бильярд в подвале, у меня оставались такие вечера, когда не хотелось в подвал, не хотелось гулять (особенно по плохой погоде), а хотелось просто выть на луну. Но луна в мое окно на торце дома не была никогда видна.

В такой вечер ко мне заглянул Серега, – парень из другого конца коридора и стоматолог по специальности.

– Скучаешь? – спросил он. Мы не раз сталкивались с ним на общей кухне. Он восхищался, что меня хватает на то, чтобы приготовить борщ, а потом еще и какое-нибудь второе. От того, что я еще и компота наварил, – он просто выпал в осадок. Сам он питался больше сухомяткой, да временами ходил в столовую или ресторан поесть горячего и жидкого.

– Даже не знаю, что тебе и ответить. Вот просто сижу и ничего не делаю.

– А можно мы с Витьком придем к тебе? А то нам попеть под гитару хочется, а эти пьяные мудозвоны просто житья не дают. А у тебя хорошо.

И они пришли. С Витей-шахтером мы не раз играли в подвале в бильярд, но вот про его гитару я никогда не слышал. Потому было большим открытием, что Виктор неплохо поет. А когда он узнал, что я пишу стихи, то сразу выцыганил у меня некоторые из стихов, порылся в них глазами, выбрал и пообещал, что по этому стиху на днях будет песня.

Потом на голос пения и звуки гитары подтянулся Саня, – не молодой преподаватель физкультуры. Он тоже часто готовил на кухне и даже в первые дни моего проживания несколько раз кормил меня пищей своего приготовления. Но там кроме выше перечисленных блюд был еще и салат, на который меня никогда не хватало.

Нам четверым было не вполне уютно в общежитии среди большого числа пьющего и матерящегося гегемона труда, и потому вот такие посиделки быстро стали нормой. Мы пели под гитару, выпивали много чая, разговаривали, спорили, рассказывали анекдоты. Не делали мы только две вещи: не пили алкоголь и не курили. Даже курящие выходили курить на лестницу.

Как-то раз Витя попросил привести в нашу компанию девушку. Типа и любит ее, и негде вот так посидеть. Она – Лена, – привела подругу для Сани, а девушка Сереги привела для меня Галю. Просто, чтобы никому не было неудобно. Мы с трудом поместились сидеть на двух кроватях, потому Вите с гитарой пришлось сидеть на стуле, – слишком много места гриф его гитары требовал. А его девушка и Галя, что привел за компанию Серега, сидели с двух сторон от меня, и я их обхватывал обеих своими длинными руками. Сидеть долго не давали дежурные на вахте и горничный по этажу. Потому, получив заряд бодрости, дамочки вынуждены были идти домой, мужики шли их провожать, а я ленился идти с ними и оставался в комнате.

После одной такой посиделки, Галя и Лена, – те, кого я часто обнимал, сидя на кровати, – вдруг поздно вечером постучали ко мне в комнату и быстро проскочили внутрь, когда я открыл дверь.

– Что случилось? Как вы тут оказались? – мне было удивительно и смешно.

– Когда мы выходили, то вахтер протянула все документы мне, – начала Галя, – и потом ее куда-то позвали, и она на минутку отошла. Девушки забрали свои удостоверения и пошли на улицу, а мы пригнулись и незаметно прокрались в бытовку. Там ждали, пока вахтер заперла входную дверь и пошла в свою комнату. А потом поднялись в тебе.

– И что теперь будем делать?

– Витя уже ушел на смену, я знаю, – продолжила Лена. – Мы можем сделать ему сюрприз. Он придет, а я у него в комнате. Как тебе такой вариант?

– Плохой вариант. Витя живет не один, и потому не обрадуется. За то вместо него обрадуются его соседи.

– А вдруг его соседи утром пойдут на работу?

– Ладно, вы выкручивайтесь потом, как хотите. Но что мне сейчас с вами делать?

– А можно мы ляжем у тебя здесь на второй кровати?

Так и сделали. Разделись в темноте, легли, заснули. Заснул и я на своей кровати. Вот только ночью раздался грохот, – это упала Галя.

– Она так толкается, что спихнула меня с кровати, – шепотом сказала она, забираясь к стенке на мою кровать под одеяло. – Я с тобой посплю, – и отвернулась к стенке.

Она не учла, что со мной тоже тесно, – я ведь толще Лены. Потому лечь вдвоем пришлось на бок. А я не дурак толкаться задницами, и потом прижался к ее спине своей передней поверхностью тела.

– Или спим так, или иди к Лене, – прошептал я на ее шипение. – Или выставлю за дверь.

Галя затихла, а я прижался к ней так, что ее ягодицы просто неумолимо вжались ко мне в пах. А обняв ее обеими руками, я словно случайно попал обеими ладонями на ее груди. Так и лежали. Думаю, что она почувствовала, что между ее ягодицами и моим пахом появился кто-то третий, и стал расти в ее направлении. Я почувствовал, что она сначала заерзала и попыталась отодвинуться дальше к стене, но уперлась коленями и животом к холодной стене и отдернулась в мою сторону. Полежала еще немного, а потом стала ерзать как-то по другому. И дышать стала чаще. Вот это дело! – подумал я и начал массажировать пойманные ранее груди в своих ладонях. Грудки были замечательно подобраны к моим ладоням, – как раз по размеру. Потому я сначала массажировал их через одеяло, а потом пролез руками под одеялом и положил их прямо на тело. Я уже ранее понял, что она легла спать в одних трусах, потому и ко мне после падения так и прибежала. Потому теперь стал не только массажировать груди, но и гладить ее живот, постепенно опускаясь всё ниже и ниже. Пока не добрался до ее трусов. К тому времени ее ерзания ягодицами привели к тому, что мой молодец уже готов был пробуравить мои и ее трусы, чтобы добраться до желанной цели. Я приспустил свои трусы, выпустил молодца на свободу, и он мгновенно разместился у нее между ног.

Галя дернулась, но потом снова затихла. А потом начала тереть моего молодца своими трусиками. Но ведь это не приятно, как мы оба понимали, потому я и на ней приспустил трусы. Молодца сразу направил выше трусов и он, как пружина, прижался к ее губам между ног, и я стал ждать, что она предпримет сама. Галя полежала тихонько, протянула руки и сняла трусы окончательно. Так получилось, что мои ноги избавились тоже от моих трусов. Теперь между нашими органами не было никаких преград, и они начали тереться друг об друга. Я массажировал ей груди и живот, целовал ее в шею, а она своими движениями тазом массажировала мне губами мой член. Губы были влажные, потому стали постепенно раздвигаться, и головка члена стала погружаться в Галю.

– Осторожно, – прошептала она. – У меня никогда не было такого.