Слепой мир. Повести и рассказы о любви

Я отпустил ее связанные руки и обеими руками взялся за таз. Гулять так гулять. И стал в быстром темпе наяривать ей на всю длину члена, то вытаскивая почти полностью, то снова засаживая «по самые помидоры». (Вот понравилось мне когда-то это выражение! Как и сам процесс.)

Раздувшийся в длину и ширину член внутри самки словно тянул с собой вперед-назад стенки влагалища.

– Ты меня сейчас или разорвешь, или вывернешь наизнанку, – простонала Хеллен. – Потише никак не можешь.

Член расценил эти ее слова в качестве похвалы, расширился еще больше и изверг в нее реку своего содержимого.

– Да полегче ты, полегче. На надо меня так рвать на части изнутри.

Я ее уже не слушал. Просто стоял позади и наслаждался случайно состоявшимся сексом, неожиданным и жестким. И разрезал стяжку у нее на руках, освободив руки.

– Ну, что? Возьмешь меня с собой? – изрекла Хеллен, когда я извлек из нее член и заправил его в трусы. Сразу тихо сделал несколько шагов назад, – на всякий случай. И угадал. Не получив ответа, дама попыталась лягнуть меня, потом уже с развернулась вокруг своей оси и попыталась порезать меня снятым из держателя дворником. Но я уже был от нее порядка в пяти метрах.

– Вот ты сука! Где ты? Иди ко мне, – лютовала она, стоя нагишом около капота машины, где только что получила удовольствие. – Ну, приблизься только снова, урод. Я тебе точно яйца отобью или откушу.

Я не стал слушать ее ругань. Хотел оставить что-нибудь вкусное или полезное, но после такой агрессии людоедки-Хелен решил даже не отвечать.

Тяжело нагруженный мотоцикл затрещал и начал движение. Уже в заднее зеркало я увидел, как Хелен нагишом попыталась бежать следом, лавируя между машинами и сослепу больно натыкаясь на зеркала. И отстала. Навсегда…

Машинная пробка на дороге

Чтобы проехать по этому участку дороги было необходимо как-то раздвинуть вставшие здесь в пробку транспортные средства. Их было превеликое множество. Предполагаю, что слепнущие после ночного небесного представления водители пытались уехать отсюда, предполагая, что смогут уехать от наступающей слепоты. Кто-то нажимал на педаль газа уже будучи слепым. Что делали остальные, – даже не хочу понять в этом хаосе железа, пластика и резины. Теперь от этой груды железа еще и попахтвало мертвечиной.

Но проехать мне было надо. Объездная дорога была далеко и мне не хотелось тратить на такой крюк горючее. Хотя, если слить их этого хаоса остатки их бензобаков, то, быть может, лучше на самом деле объехать от греха подальше?

Мне в голову чуть не попала летящая с большой скоростью железяка. Я спрятался за ближайший автомобиль и стал оглядываться. Между машин шла дамочка. Сильно разорванное платье, всклокоченные не расчесанные волосы, сломанный каблук одной туфли, Черные от грязи полотняные перчатки. Безразличное лицо с признаками отчаяния на лице.

– Гарри, это ты, мерзавец, – крикнула она и стала наощупь приближаться, обходя автомашины на своем пути. – Иди ко мне ближе, я надеру тебе задницу за попытку меня изнасиловать во сне. Ты…

Видимо я стал вслух раздумывать о возможном преодолении этого завала, и она кинула на звук голоса ту железяку.

– Мадам, я не Гарри, не кидайте в меня больше ничего.

– Ты кто? Ты видишь?

– Не больше, чем Вы? Или Вы зрячая?

Дама облокотилась на ближайшую легковушку и расплакалась.

– Куда же делся этот подлец? Он так хотел мной овладеть, но мы потеряли друг друга в этом хаосе железа. Потом он звал на помощь, но я не смогла его найти. Я долго его звала, но в конечном итоге он перестал отзываться на мой голос. А кто Вы?

– Я пришел к этой дороге, когда услышал звук мотора. Совсем недавно. А Вы слышали?

– Да он меня разбудил. Но я не смогла понять, с какой стороны он работал.

– Говорите хоть что-то. Я постараюсь пройти на звук Вашего голоса и подойти ближе.

Дама представилась Эльвой, – Эльвирой, – и стала что-то монотонно рассказывать мне о мире, в котором она жила. Я делал вид, что шел на ее голос, а потом мы ощупывали друг друга. Мне ощупывать ее не надо было. И так было понятно, что она слепа, молода и умеренно истощена.

– Как Вы выжили здесь?

– Я случайно нашла целую машину с водой и печениями. Видимо везли в какой-то магазин. И потому не умерла ни от голода, ни от жажды. Хотите воды? – и протянула мне пластиковую бутылку с минеральной.

– А что Вы там говорили, что Гарри вас обманул?

– Не то, чтобы уж обманул, но он пообещал мне приятный секс, а я сказала, что только если он найдет для этого достойный автомобиль с мягкими большими сиденьями. Он пошел искать такой, но там, куда он ушел, что-то грохнуло. И после этого я не смогла его найти. И он тоже перестал отвечать.

– Так Вы ищите его для продолжения пути?

– Нет, черт возьми. Куда я пойду от этого фургона с водой и печеньями? Я даже привязала себя к нему бечевой. Я хотела найти Гарри, чтобы заняться с ним сексом. Но не могу найти его, мерзавца.

Странная дама. Понимает свою скорую гибель и ищет секса. Хотя что в этом удивительного? Именно на пороге гибели, как стакан виски «на посошок», поскакать на члене или под членом, – и тогда не будет так обидно умирать.

– А вы способны еще переспать с симпатичной дамой? – она цепко держала меня за рукав.

– Думаю, что да. Но сколько Вы тут дней находитесь?

– Долго, не знаю сколько. С тех пор, как я ослепла, я не вижу света. И потому не могу понять сколько прошло дней и ночей. Иногда по ночной прохладе я подозреваю, что наступила ночь, но чаще стоит духота. Иногда солнце припекает мне голову. А зачем Вам это?

– Я просто подумал, что вы столько дней не мылись, как и я…

– Не беспокойтесь. В том фургоне воды ну очень много. Я мылась время от времени. И последний раз не дале как… недавно, совсем недавно. А хотите обмыться и вы, – и протянула мне ту пластиковую бутылку с минеральной водой.

Я поплескал воды на свои руки, на половой орган, на лицо. Интересная ситуацию: для нее вокруг беспроглядная ночь, потому что она щурясь-не щурясь, всё равно ничего не видит. Не видит меня, не видит куда я лью воду и что происходит вокруг нас. Для меня это обычный светлый, и даже солнечный день. И «симпатичная дама» в близком рассмотрении – это дама в рваном платье наизнанку среднего возраста с размазанной косметикой, в том числе и на платье.

– А я даже и согласен, если Вы не сбежите, – раз уж Вы уверены, что симпатичная. А сможете во время полового акта сама рассказать, чем и на сколько Вы симпатичная?

– Запросто. Вы уже разделись?

– Нет, раздеваться я не буду, – только вынул из штанов член для использования. И даже смочил его. А Вы? Готовы? Разделись?

Дама только приподняла платье, – белья она не одевала. Да и зачем, если проблемы снять-одеть будут постоянно мешать ей жить в ее слепоте? Она просто уперлась одной рукой в капот ближайшей машины, а другой рукой обвела меня вокруг себя так, чтобы я приблизился к ней именно со стороны таза. Как она и подготовилась. Я, имитируя слепого, положил ей руки сначала на талию, потом спустил на бедра. Нащупал рукой ее половую щель, раздвинул половые губы.

– Вы не беспокойтесь за предохранения. Я уверена, что ни Вы, ни я не доживем до окончания беременности. Да и различные венерические болезни тоже через небольшой срок уже не будут реальной проблемой. Зачем мертвецам здоровье?

Ее слова меня несколько покоробили, но я решил обдумать этот вопрос потом, а пока продолжал раздвигать сухие половые губы и поливать их горстью водой из бутылки. Пришлось задействовать обе руки, но ведь она не вырывалась, не пыталась сбежать. Даже если и так, то разве может убежать слепая от зрячего?

Да, трудно проникнут в сухую щелку! Пришлось еще дополнительно хорошо увлажнить головку слюной. Тогда я почувствовал уже членом, как стал проникать в преддверие. Жаль, что ранее не предусмотрел такую ситуацию и не держу в кармане вазелин.

– Возьмите, с мылом станет легче, – сказала, не оборачиваясь, Эльва, протягивая мне маленький обмылок. – Только не выбрасывайте, а верните мне.

Такие кусочки обычно считаются разовыми и бывают на умывальнике в гостинице, в туалете разных пригородных мотелей и заправочных. Я поблагодарил и стал намыливать ладонь. Потом ладонью обильно намылил головку члена и ее промежность. Дело пошло веселее и приятнее. Ее губы раздвинулись, пропустили меня внутрь уже спокойнее. Как-то стало даже приятно, хотя внутри оставалось еще суховато. Но это не беда: я снова и снова добавлял мыльной пены на член при каждом его выведении наружу. И снова продвигался внутрь.

Когда фрикции стали без проблем, я вернул мыло и подтолкнул ее так, чтобы Эльва легла животом на теплый разогретый на солнце капот, еще подтянул ее вверх так, чтобы ее киска была как раз напротив члена и мне не приходилось приседать для собственных движений. Ополоснул руку из бутылки и вновь взял ее за таз. Эльва даже приподняла на капот одну ногу, согнутую в колене, чтобы еще больше открыть мне доступ к ее щелке.

Раз уж пошла такая «пьянка», я согнул и приподнял на капот и вторую ее ногу, пристраивая ее так, что она не просто сидела на члене с широко раскоряченными согнутыми в коленях ногами, но мне еще и казалось, что она только на члене и парила над землей.

Толчок членом – она как шарик бильбоке подскакивает вверх и под собственной тяжестью снова опускается и насаживается на член. Снова толчок членом, – снова возврат назад и насаживание. И так «по кругу»: толчок-насаживание, толчок-насаживание. Если было б несколько пар, можно было бы устроить соревнование по игре в бильбоке.