Я выбираю. Роман. Книга четвёртая

И трава, что осталась от лета,
Добавляла угрюмость картины.
Серо-белый нерадостный праздник,
Только ветер гуляет, проказник.

Дом, когда-то красивый и людный,
Облупился и выцвел от солнца,
В паутине большие оконца
Излучали от пыли свет мутный,
Очень редко окошки светились.
Шторы часто во тьме шевелились.

Лес стеной охранял эту серость,
В нём вороны ругались на дом,
Окружили участок кольцом,
Осуждая картинки нелепость.
Вспоминали пернатые вишни,
Как деревья бывали подвижны.

Из деревни соседней собаки
По-хозяйски бродили в саду,
Часто грызлись за пищу-еду,
Постоянные склоки и драки…
Им из дома бросали объедки,
Были эти обеды так редки.

Псы сновали без дела и цели,
Бытия безнадёжность рисуя,
На могиле бездумно танцуя,
Будто все на планете истлели.
Царство мёртвых напомнило это
И бесславный конец всего света.

Из трубы, что на крыше торчала,
Вился часто белёсый дымок,
Видно, жителя брал холодок.
К ночи стужа в оконце стучала,
В ноябре в этот год уж морозно —
Так зима подбиралась уж грозно.

Дом заброшен, но был обитаем,
Ещё теплилась в ком-то там жизнь.
Видно, звезды удачно сошлись.
Облик женщины был узнаваем,
Звали дома владелицу Вера —
Это ей шевелилась портьера.

Одиночество Веру сковало,
Добровольно ушла от людей
И, устав от безумных идей,
В доме старом одна проживала.
Чётко Вера и твёрдо считала:
Мир дошёл до концовки начала.

Не общалась ни с кем ни за что,
Только дети нечасто звонили,
Дом забросить, уехать просили,
Вдруг беда – не поможет никто.
Уговоры все были напрасны —
Твёрдость Веры все знали прекрасно.
Непонятно всё было, конечно.
Может, мир Веру сам оттолкнул,
Как кинжал в спину подлость воткнул,
Ведь жестокость людская извечна.
Толку было, видать, с Веры мало,
Как-то всё так нелепо совпало.

Так одна жизнь свою коротала,
Дни и ночи смотрела в окно,
Находилась как будто в кино,
Ленту прошлого в мыслях мотала.
Было женщине что вспоминать,
Не вернуть те события вспять.

Кресло, плед – таковы атрибуты.
Вера часто топила камин,
Наблюдая за сменой картин.
Убивала часы и минуты,
В окнах годы бежали, мелькали…
«Лучше люди, – ворчала, – не стали».

Посетителей было лишь двое.
Почту носит Надежда – девчушка,
Для неё Вера просто подружка,
Оптимизма дыханье младое.
Незнакома хозяйка со злостью,
Не гнала говорливую гостью.

Раз в неделю соседка по дому
Приходила проведать подружку,
Убирала её комнатушку.
Не могла гостья жить по-другому,
Звали женщину просто Любовь,
Согревала чуть Верину кровь.
Дом соседки в лесу за рекою,
Там Любовь проживала с семьёй,
С многолюдной, весёлой, большой.
Выделялась Любовь красотою,
Очень Веру соседка жалела:
День за днём Веры ясность слабела.