Собственность леди Картар

И сейчас, когда Арли из большеглазой малышки превратилась в ещё очень маленькую, но уже расцветающую женщину, я как никогда чётко видела их с мамой сходство.

У них был одинаковый ровный тёмно-каштановый цвет волос, когда как у папы чёрные волосы отливали синевой, а лично у меня так вообще алым. У них была красивая нежно-розовая кожа, у нас с папой на порядок темнее, похожая на вечный загар. А ещё у них глаза зелёные, а черты лица плавные, сглаженные, мягкие и очень красивые.

Они обе были красавицами. И если спасти одну из них я не могла, то вторую в обиду не дам никому.

– Кто такая Чариса?

– Кажется, здесь их называют фреями, – неуверенно проговорила сестрёнка, чуть нахмурив тёмные брови, – служанка, в общем. Она прошла потайными ходами.

Наличие потайных ходов определенно радовало. Знание о них простой служанки – нет. Если уж она знает, то все остальные и подавно.

Именно поэтому я больше ничего говорить не стала – неизвестно, где именно расположены эти ходы и кто может за нами наблюдать прямо в этот момент. Не хочу пускать кого-то в нашу личную жизнь. Вообще не люблю говорить что-либо при ненужных свидетелях.

Пришлось делать вид, что окружающая обстановка меня увлекла столь сильно, что ни на что другое времени просто не хватало. И я шла, крутила головой, думала о том, что хочу спать, и была вынуждена рассматривать убогий интерьер. Всё такое светлое, золотое, блестит и вызывает желание кривиться.

Когда мы, наконец, куда-то там вышли, я оказалась очень рада. Но в деревянную дверь всё равно входила с опаской, которая лишь усилилась, стоило Арлим воскликнуть «Чариса!», обрывая все голоса в просторном помещении, и с улыбкой выступить из-за моей спины.

В нашу сторону повернулись сразу все присутствующие в кухне, а было их человек пятнадцать. И все почему-то смотрели не на Арли, а на меня, оставшуюся стоять на пороге.

– Арлим? – Кажется, даже не поверила девушка с короткой, но толстой соломенной косой, облачённая в длинное бледно-серое платье с передником.

Спросила и шагнула вперёд. Я даже не поняла, в какой момент в до этого пустой руке появилась прохладная резная рукоять меча из чёрной стали. Ирийское оружие базировалось на эмоциях своего хозяина, и появлялось каждый раз, стоило тому его мысленно призвать. Странно, что я даже не заметила этого.

Зато все остальные манёвр не просто заметили, но ещё и оценили. Чариса так вообще тормознула и назад попятилась, широко распахнутыми глазами глядя на меня.

– Это Арвэн, – встряла торопливо Арлим, стремясь всех успокоить, – она хорошая!

– Я бы поспорила, – отозвалась тут же, но оружие спрятала.

Зачем людей травмировать ещё больше? Они тут, кажется, и так все какие-то запуганные.

Глава 7

В общем, в кухне мы надолго не задержались. С Арлим все знакомились, ей улыбались, подсовывали еду и торопливо набирали корзинку, а на меня странно косились и вообще старались даже не дышать в мою сторону. Мне, в общем-то, и не привыкать, поэтому я на такую ерунду даже внимания не обращала, увлечённая осмотром стен и попытками выявить тот самый потайной ход.

Если уж прокладывать секретные ходы, то лично я на кухню первый и провела бы.

Но поиски мои обречены были на провал, потому что, не прошло и нескольких минут, как открылась дверь. И сразу так сумрачно стало, тихо, тягостно… Появление Мьяриса я ощутила даже раньше, чем его фигура засветилась на пороге кухни, окинула всех безразличным взглядом и остановила свой взор чётко на мне.

Отодвигать посудный шкаф я как-то сразу передумала. И вообще саму невинность изобразила, мол я вообще ничего не знаю и вот совершенно ничего тут не делаю.

Мне не поверили.

– Я вас куда отправил? – Холодно вопросил мужчина, напрочь игнорируя присутствие всех остальных, замерших в самых нелепых позах – кто с поднятой ногой, кто поправляя передник, кто на верхнюю полку за чашкой тянувшись.

– Это ваш замок, вам виднее, – пожав плечами, безразлично отозвалась я.

У кого-то опять начали нервы сдавать, причём как-то совсем быстро.

– Наверно, оставив вас в комнате, я надеялся, что вы догадаетесь не покидать её пределов, – с ещё большим холодом возвестили меня.

– Это вы у меня спрашиваете? – И нет, я не издеваюсь, просто лучшая защита – это нападение, а потому: – Знаете, если уж вы не можете запомнить, зачем что-либо делаете, то не стоит вообще этого делать. А то мало ли, каких глупостей натворите.

– Да, – к удивлению всех собравшихся, согласился он, прищурившись, – я действительно уже сделал одну глупость.

И пусть это не было произнесено вслух, я была достаточно умной девочкой, чтобы догадаться, о чём он говорит.

– Вас о помощи никто не просил, – мило улыбнувшись, заметила справедливо.

Мужчина повёл широким разворотом плеч, что вышло у него вот очень внушительно и даже немного пугающе, затем шевельнул желваками и всё же не пожелал смолчать.

– Иногда простого спасибо бывает достаточно.

– Спасибо, – тут же проговорила я так, что у лорда пропало всякое желание это слышать, – и до свидания, вы нам мешаете.

Нет, ну он сам виноват! Пришёл тут и… раздражает меня весь.

– Позвольте узнать, чем таким важным вы занимаетесь в этой кухне? – С нескрываемой издевкой поинтересовался он.

Я улыбнулась, оценила и его нервозность, и откровенную ненависть по отношению ко мне, и даже чей-то приглушенный вскрик со стороны, а затем:

– Не позволю, – пропела ласково.

Мьярис развернулся, молча вышел, а затем дверью ка-а-ак саданул по косяку! Несчастное дерево всё трещинами пошло! Кажется, даже камень весь затрещал, задрожал, заскрипел!

– Ой, боги, что же творится-то! – Запричитали тут же несколько голосов.

Всё сразу пришло в тихое движение, на меня вообще больше никто не смотрел, а я… Я стояла, смотрела на эту проклятую дверь и не могла избавиться от ощущения, что это раздражение по отношению к Мьярису причиняет мне крайне неприятный дискомфорт.

Мысленно на него плюнув и даже попинав ногами от души, я развернулась и пошла искать потайной ход. И шла я, полная мрачной решимости и непоколебимой уверенности в себе и своих силах, прямиком ко второму посудному шкафу, до которого до этого дойти не успела. На меня всё ещё старались не смотреть, Арлим делала вид, что ничего не произошло, а бедная дверь вдруг вновь открылась и… осыпалась на пол безобразными щепками.

И вновь стихли все голоса, а присутствующие, уже заранее знающие, что ничего хорошего сейчас не произойдет, опасливо повернулись на звук и воззрились на вошедшего… Я тоже на него посмотрела, а потом перевела взгляд ниже, на неровные тёмные щепки.

– Ой, – выдал местный правитель собственной персоной, оглядывая дело рук своих, а затем каким-то немного нервным движением отбросил в сторону ненужную уже ручку, оглянулся на пустой дверной проём и пообещал: – Дверь починят к вечеру.

К слову, уже вечер был. А тучи за окнами продолжали темнеть и тяжелеть, обещая обрушиться на нас проливным и наверняка ужасно холодным дождём.

Я неосознанно поёжилась, в очередной раз припомнив собственную нелюбовь к этому природному явлению.

А правитель, ничего не заметив, повернулся и посмотрел чётко на меня, причём взгляд его серых глаз был очень серьёзным, а губы больше не кривились в насмешливой улыбке.

Вот мне-то он, чему лично я вообще не удивилась, и сказал:

– Бои в черте города запрещены.

Причём звучало действительно серьёзно, но не с обвинением, а с предупреждением каким-то. Я только сейчас, когда его взгляд скользнул на мою скулу, вспомнила, что так её и не обработала и даже не промыла. Так торопилась удрать отсюда, что напрочь об этом забыла.

– Я запомню, – пообещала Аэру и даже кивнула в подтверждение своих слов.