Проклятье для дракона

– Яра, – подтвердила я кивком головы и уже привычно добавила, – Эжен.

– О! – оживилась тут же рыжая, – Та самая, сбежавшая от императора?

– Ни от кого я не сбегала, – скривилась я.

Девушка наградила меня в высшей степени заинтересованным взглядом. Затем, подумав, прошла и уселась на моём диване, скомандовав оттуда:

– Рассказывай.

– Нечего рассказывать, – не оправдала я её надежд, – я ничего не помню, а те, кто помнит, ничего мне не говорят.

– Верю, – благосклонно кивнула она, – тогда расскажи мне о том мире.

О-о-о, это я могла. Более того, я была готова сделать это с превеликим удовольствием! Не став даже возмущаться, я прошла и заняла место в кресле напротив рыжеволосой нахалки, радостно улыбаясь её заинтересованности.

Разговор вышел долгий. Я возбужденно рассказывала о прелестях современного мира, она восторженно слушала, половину записывала на принесённые из моего кабинета листы, и старалась не перебивать, жадно ловя каждое слово.

Когда мы с ней обе окончательно устали, как-то неожиданно выяснилось, что отданный на отдых час прошёл, а теперь нам надо было торопиться в Серебряный зал, если не хотели опоздать.

– Что это вообще за зал? – спросила я у Эрании, разрешив ей оставить свои записи в моей гостиной и согласившись продолжить разговор позднее.

– Да не паникуй, – беззаботно отмахнулась она, первой выходя в коридор и мгновенно становясь эталоном нежности, невинности и послушности, – ничего страшного не случится.

Но она ошиблась. Очень-очень сильно ошиблась. Нет, для меня ничего страшного действительно не было, кроме нехороших взглядов собравшихся уже в огромном зале леди. Все они стояли неплотной кучкой, а в нескольких шагах от них о чём-то беседовали Андор и двое совершенно незнакомых мне мужчин.

Один из них, внушительных размеров, почти такой же мускулистый и высокий, как и дракон, излучал ауру опасности. Его лицо было серьёзным и суровым, прямой взгляд, безэмоциональное выражение лица. Я едва ли взглянула на второго мужчину, значительно уступающего обоим лордам и в росте, и в комплекции, и даже в производимом жутком впечатлении на окружающих.

– Тьма, – простонала стремительно бледнеющая Элания, с ужасом глядя на лордов.

Она выглядела так, будто вот-вот была готова сорваться с места и убежать прочь. Чуть нахмурившись, я осторожно толкнула её локтем.

– Ты чего, Эла…

– Не называй моего имени! – велела она грозным шепотом, состроила страшную рожу и резко развернулась, встав так, что оказалась к стоящим вдалеке мужчинам спиной, принявшись делать вид, что очень увлечена поправлением моего платья. – Скажи, он не смотрит?

– Кто? – на всякий случай уточнила я, скользнув взглядом поочередно по всем троим.

– Этот убогий, – простонала рыжеволосая девушка и тут же пояснила, – тёмненький.

Тёмненький там был всего один, не считая Андора. С короткими чёрными волосами и намёком на щетину на щеках. Мужчина продолжал вести сдержанную беседу с императором, ни на кого вокруг не обращая внимания.

– Нет, – пожала я плечами, украдкой его рассматривая.

Он всё же пугал. Пусть ничего не делал и не говорил, но было в нём что-то жуткое, что чувствовалось с приличного расстояния.

– Надо валить, – решила Элли и принялась лихорадочно крутить глазами в поисках путей спасения.

Голова и тело её при этом оставались неподвижными, если не считать рук, что безжалостно теребили мой ворот.

– Кто это? – задала я ей самый разумный и уместный вопрос.

Девушка вскинула на меня перепуганный взгляд и со священным ужасом в голосе едва слышно прошептала:

– Мой ночной кошмар.

И тут, словно по безмолвному сигналу, мужчина едва заметно вздрогнул, привлекая к себе моё внимание, и ме-е-едленно, будто не веря, повернул голову точно в нашу сторону. Скользнул по мне безразличным взглядом и уставился в чуть дрожащую спину Элании.

– Тьма, – повторила она, неестественно выпрямившись, – он смотрит на меня, да?

Он не просто смотрел, он уже откровенно прожигал её яростным взглядом, хищно прищурившись. Первый шаг по направлению к этой девушке мужчина совершил будто даже неосознанно. Замер на миг, проигнорировав вопрос своих спутников, и двинулся сюда уже решительнее, злее, едва сдерживая рвущиеся наружу эмоции.

– Он идёт сюда, – сглотнула я, не в силах отвести испуганный взгляд.

Элли прошипела что-то неразборчивое, но очень напоминающее старую добрую ненормативную лексику, после чего нервно оглянулась и побледнела ещё сильнее.

Зато потом…

Может, у этой девушки всё же раздвоение личности? Или она всегда резко меняется, когда дело касается сохранности её жизни? Как бы то ни было, Элли не стала позорно кричать и прилюдно сбегать… пока что.

Она распрямила спину, расправила плечи, вздёрнула подбородок, став сразу как-то величественнее и более гордой, и медленно обернулась.

Её губы совершенно непринужденно растянулись в обворожительной улыбке.

Идущий к ней мужчина выразительно скривился, но даже шага не замедлил, на что, я уверена, отчаянно рассчитывала Элания Гринь. Однако и она сама никак не показала своих эмоций, продолжая скалиться под всеобщими удивленными и испуганными взглядами, пока откровенно пугающий меня мужчина не приблизился на расстояние двух шагов.

И вот тогда она открыла рот и весело выдала:

– Так что ты решил, милый?

Мужчина с шага всё же сбился. Споткнулся, явно подобного не ожидая, но удержал равновесие, лишь на миг опасно замерев. Его прищур стал более явным, в мерцающих глазах чётко читалось желание убивать. Долго, со вкусом и особой жестокостью убивать одну конкретную рыжую особу.

Не знаю, была это реакция на «милый», произнесённое ласково и нежно, или у этих двоих была какая-то предыстория… О чём я, она точно была. Причём наверняка красочная и интересная.

– Дома поговорим, – справившись с собой, прорычал мужчина, не сводя яростного взгляда с Элли, а затем как-то совсем нехорошо с усмешкой добавил, – вот прямо сейчас.

И после этого он решительно приблизился к вздрогнувшей девушке, замерев перед ней высоченным каменным изваянием, готовым вот-вот задавить её не только морально, но и физически.

Но я была уверена, что он не станет этого делать. Несмотря на весь его пугающий вид, несмотря на ярость, клубящуюся вокруг него, несмотря на откровенную угрозу, я была почти уверена, что он ничего ей не сделает. Потому что там, в тёмных глазах, за переливающейся злостью и даже ненавистью скрывалось что-то… Сильное, горячее, разжигающееся прямо на глазах.

Любовь? Я не знаю, не умею в этом разбираться, но мне казалось, что в его взгляде была именно любовь.

Элания его не убоялась. Вот ни сколько. Её губы растянулись в обворожительной и, что удивительно, снисходительной улыбке, а затем самым сладостным голоском, на какой только была способна, она произнесла:

– Смею сообщить, уважаемый лорд Идарион, что вы не имеете никакого права вмешиваться в императорский свадебный конкурс и похищать его участниц, – самодовольно и со знанием дела отчеканила девушка, чувствуя себя очень уверенно.

Мужчина яростно скрипнул зубами, и этот скрип, кажется, расслышал каждый в зале. Мне стало совсем уж жутко, а вот Элли ничего, стоит, улыбается и хитро на мужчину взирает сверху вниз – потому что он ростом был выше нас обеих головы на две.

– Ты не выиграешь, – уверенно процедил он.