Сгоните зиму с лица

Сгоните зиму с лица
Валентина Копейкина

Егор, семнадцатилетний парень, стоял на берегу океана. Босые ноги топтали кромку прибоя. Остановившись, он бездумно уставился в невидимый сейчас горизонт, позволив волнам, облизывать голые лодыжки. Океан казался вечным и бесконечным, его сердце постепенно успокоилось, найдя общий ритм с его неторопливым дыханием. Над головой перемигивались звезды. Их было бесконечное множество. Как и вокруг множество миров. Егор хотел побывать во всех мирах, изведать неизвестное.

Валентина Копейкина

СГОНИТЕ ЗИМУ С ЛИЦА

Поделись улыбкою своей, и она к тебе еще вернется.

Колька вспомнил, как приехали с семьей отдыхать на природу, взяв с собой Егора с Аленкой, ну и конечно его несносную сестренку Василису. Он предпочел бы отдых на природе, только со своей семьей. Но родители, были без ума от Егора, поэтому всегда брали его с собой на пикники. Конечно, Егор здорово помог его родителям, да и ему, если быть честным с собой. Они могли бы стать друзьями, но видеть как его любимая девушка, не обращает на него никакого внимания, отдавая предпочтение Егору, он спокойно не мог. Ревность и злоба мутной волной, поднималась в его груди. Колька увидел, как Егор с Аленкой углубились в лес.

– Конечно же, для того, чтобы целоваться – сердито подумал Колька.

Он хотел пойти за ними но, увидев предостерегающий взгляд отца, пошел в другую сторону.

Ревность сжигала его, захотелось побыть сейчас одному. Он резко свернул с тропинки, не разбирая дороги, ища уединения, углубился в кусты орешника. Острая ревность и обида, затопила сердце. Видеть никого не хотелось, он продирался сквозь кусты, подальше от компании. Сухие ветки надрывно трещали, под подошвами кроссовок. Треск ломающихся сучьев, вызвал у Кольки смутное чувство удовлетворения, и он нарочито жестоко, с шумом топал сквозь бурелом, не ища легкого пути. Внезапно он вышел на прогалину и остановился, осознав, что забрел в незнакомое место. Посреди поляны рос огромный, просто исполинский дуб великан.

Он подошел, к дубу, сел на траву, прислонившись спиной к темному, шершавому стволу. Уткнувшись лицом в коленки, он закрыл глаза. Мысли об Аленке завертелись в голове. Удушливая волна ревности, вновь накатила на него.

– Не такая уж Аленка красавица, и нос у нее длинноват – с жаром, убеждал себя Колька, однако облегчения не почувствовал. Звук собственного голоса, лишь сильнее распалил его. Он обвел взглядом полянку, ища, на чем бы сорвать свою злость. Лес щедро предлагал нехитрые радости, но Колька был, слеп к красоте. Преломленный, через призму дурного настроения, мир превратился в зеленое безликое марево, на фоне которого тревожным, алым пятном выделялась семейка мухоморов, выставив на показ, свою броскую красоту.

– Что пялитесь? Думаете красавцы? Да вас же никто не берет, вы ядовитая погань – сердито выкрикнул он. Вырвал ком земли с травой, и швырнул в семейку мухоморов. Не попал. Разозлился еще больше, вновь швырнул ком в них. С большого гриба слетела его красивая красная шляпка, он вновь швырнул ком.

– Если у тебя болит голова, то нужно вызвать головную боль еще у кого-нибудь. Так пусть это будут мухоморы. Самочувствие, возможно, это и не улучшит, а вот моральное удовлетворение, принесет – с издевкой, подумал он.

– Зачем ты это делаешь? Зачем такую красоту губишь? – раздался вдруг звонкий девичий голосок.

– Тебя забыть спросили. Вали отсюда – грубо ответил он.

Словно не замечая его грубости, девчонка подошла к мухоморам, осуждающе покачала головой, затем сказала: – возле мухоморов всегда рядом находятся хорошие грибы. Они словно маяк, зазывают грибников.

В подтверждении своих слов, девчонка нашла белый гриб, который спрятался в траве.

Колька, сердито глянув на нее, отвернулся.

– Ты чего такой взъерошенный? – с сочувствием посмотрела на него девочка.

– Ерошат все, кому не лень.

– Ты ожидаешь каких-то неприятностей? – вопрошала девочка.

– Я всегда жду неприятностей – хмуро ответил он – и жизнь меня редко разочаровывает.

– Когда-то Маяковский сказал: – и жизнь хороша и, жить хорошо! – весело проговорила девчонка.

– Да? А почему же он тогда застрелился? От того, что жизнь хороша? – ехидно спросил Николай и, сердито добавил: – Вали отсюда, а то в глаз получишь.

– Ой, ой, ой! Как страшно! И чего это мы такие сердитые. Мухоморы не сделали тебе ничего дурного. Зачем же ты их так? – девчонка взглянула на него строгими зелеными глазами.

– Да так, по глупости.

Он отвел от нее взгляд. Прежде он много раз, не задумываясь, сбивал несъедобные грибы, но почему-то сейчас ему стало стыдно. Он виновато взглянул на нее. Злость, душившая его, прошла, он снова взглянул на девчонку.

Девчонка как девчонка: лет пятнадцати. Зеленые глаза, обсыпанный веснушками нос. Вьющиеся светлые волосы, вихрами торчащие в разные стороны. Зеленая расклешенная юбка, трепетала на ветру. Девчонка, увидев, что он смотрит на нее, улыбнулась. Лицо ее удивительно преобразилось. В глазах заплясали озорные искорки, на щеках появились ямочки.

– Я зло остановила, не дала ему разрастись. Не, серчай, обида – худой товарищ – задорно проговорила она.

– Еще одна магичка на мою голову. И каким же это образом ты зло убрала? – недоверчиво посмотрев на нее, спросил он, прислушавшись к своим ощущениям.

Злость, ревность, обида, далеко не ушли. Тяжелым комом они ворочались где-то далеко внутри него, но уже невнятно, словно их придавило, тяжелым грузом. Теперь они не причиняли боли. Но из чувства противоречия, он скептически посмотрел на нее, сердито проговорил: – Ни черта ты не понимаешь. Изображаешь из себя, крутую.

– Ты хочешь унизить меня? Зачем? Только чтобы самому не было так больно? Так не помогает чужая боль – странная, горькая улыбка, скользнула по губам девчонки – ну может быть на час. А потом отчаяние возвращается. Так стоит ли ради минуты, колоть глаза другому? К тому же, учти, твои слова не задевают меня – улыбнувшись, спросила девчонка.

– Слушай, в лесу много места, чего ты ко мне пристала? – уже более спокойно, спросил он.

Девчонка не ответила, загадочно улыбнулась, показав ямочки на щеках.

Колька вспомнил, что где-то прочитал, что ученые разобрались, почему у некоторых людей при улыбке, появляются ямочки. Такие отметки выглядят очень мило и даже обаятельно. На самом деле это генетический дефект, возникающий при строении большой скуловой мышцы. Он не стал говорить ей об этом, потому, что этот дефект выглядел очень привлекательно.

– Тебя как зовут? Ты в поселке живешь? – поинтересовался Колька.

– Зовут Зовуткой. Я дитя природы, журчанье ручья, шелест листьев в деревьях. В этом лесу все дышит, бурлит, клубится, благодаря моим стараниям. Этот могучий дуб, мой дом.

– Гонишь! – усмехнулся Колька.

– Да не гоню я тебя, понимаешь, лес лечит, дает спокойствие, умиротворение. А душа у тебя темная. Я тут немного покопалась в твоих мыслях и удивляюсь тебе. Ведь, по сути, ты сделал гадость, однокласснику. Это Егор должен быть на тебя обижен. Но он простил тебя, вытащил из параллельного мира. Знаю, ты влюблен в девушку, которая любит Егора. Ревнуешь потому, злишься на весь белый свет. Но пойми, это ее выбор, насильно мил не будешь. Смирись – проговорила девчонка.

Колька сам того, не понимая почему, глядя в ее зеленые глаза, на дне которых плескалось внимание, рассказал все, что накопилось у него в душе, этой чудной девчонке.

– Ты на себя в зеркало давно глядел?

– А что там у меня на лице? – удивленно спросил Колька.

– Хмурая, недовольная гримаса на твоем лице, по всей видимости, стала нормой для тебя, а ты этого не замечаешь. Пойми, люди тянутся к тем людям, у которых на лице добрая улыбка, острое слово.

– Я русский, а не американец, светить фальшивой улыбкой не могу и не буду – презрительно сплюнув в сторону, ответил Колька.

– Ну да, ну да! Ты ожидаешь от жизни и от окружающих исключительно плохого, и считаешь это искренностью и чуть ли не мудростью. Хотя на самом деле, это обычный пессимизм. Тебе просто страшно болтаться в лодке жизни, по ее не предсказуемым волнам. Признайся в этом себе сам.

– Ерунда! Мне совсем не страшно болтаться в лодке жизни. У меня хороший тыл – усмехнулся Колька.

– Прятаться за родителями, ты сможешь не всегда. Вот скажи, когда ты в последний раз хохотал от души? Не помнишь? Самая первая улыбка, появляется у ребенка спустя несколько часов, после рождения. Уже в три месяца ребенок отвечает радостной улыбкой на лица, которые видит. Его никто не учит улыбаться, это эмоции радости и приязни. Эмоции связаны с биологией, до взаимного проникновения. Генетика создала прямую связь между улыбкой и настроем радости. Подумай, твое тело управляется мозгом, который контролирует тысячью сложнейших химических реакций хорошего или иного самочувствия. Любое движение, в том числе и мимика, связана с работой мозга. Эмоции включают цепочку хорошего настроения. С улыбкой ты получаешь доступ к своим внутренним резервам. Резервы это нетронутый закрытый и опечатанный склад, до возвращения рачительного хозяина.

– Мура все это. Если это мой мозг, значит и мои внутренние резервы, то почему мой склад закрыт и опечатан? – ехидно спросил Колька.

– На твоем закрытом складе возможностей и талантов, строгий пропускной режим, отрицательным эмоциям туда дороги нет – сердито сверкнули на него зелеными глаза – вспомни, когда ты делаешь что-нибудь с хорошим настроением, у тебя все получается прекрасно. Задачи, примеры решаются быстро. Прочитав что-либо, быстро запоминаешь. Отношения с друзьями отличные. Вот представь себе, ты открываешь дверь, а там хмурый и недовольный друг с молотком в руке. Пустишь ли ты его в дом? Вряд ли.

А сейчас представь себе того же друга с широкой улыбкой на лице? Ему то наверняка широко распахнешь дверь, чайком угостишь. Вот так же и поступает наш мудрый организм, на склад не пропустит до тех пор, пока ты бережно и с любовью не станешь к себе относиться. Будешь дома, встань перед зеркалом посмотри на себя и дай себе честный ответ, какой ты сам себе больше нравишься? Хмурым, сердитым или с открытой улыбкой, от которой появляется огонек в глазах? Тогда поймешь, почему людям неприятно смотреть на хмурого и недоброго человека. Невозможно злиться на того человека, который заставляет вас смеяться.