Так, что жир растопится подкожный…
С высоты на бренный мир взглянуть
Нам Господь без ДжиПиЭс поможет.
В городе здесь человек есть Божий.
Он укажет нам к ослицам путь».
«Только что нам дать тому провидцу? –
Говорил Саул слуге в ответ –
Издержались мы, как говорится,
Даже лезвий нет, чтоб нам побриться,
Навести хотя бы марафет».
Здесь слуга, калачик тёртый, в тиглях
Побывавший по его годам,
Серебра вдруг вынул четверть сикля
И сказал, преобразившись ликом:
«За ослов последнее отдам».
"Хорошо ты говоришь; пойдём же –
Отвечал Саул – где твой пророк?" –
Быстро подсчитав в уме, похоже,
Что ослицы будут подороже.
Говорят же – жадность не порок.
(Что? Ошибся? Бедность, а не жадность?
Не таков Вениамина род?
За враньё меня пусть Бог накажет,
В Книге я встречал и не однажды –
У евреев всё наоборот).
Самуил им сам спешит навстречу,
Бел как лунь и крошится как мел.
Катаракт тогда ещё не лечат,
Только тот, кто Господом отмечен,
Силы сохраняет при уме.
Жрец имел виденье в полнолунье
Про Саула, появленья ждал,
Ведь совсем недавно накануне
За сынов своих как отступную
Дать царя старшинам обещал.
И теперь, едва завидев глыбу,
Гору мышц со взглядом не тупым,
Жрец услышал с неба: «Царь твой прибыл,
Глянь, какого парня ты надыбал
Среди прочей мелкой шантрапы.
Царь Саул помазанником Божьим
Разгромит врагов филистимлян
И народу нашему поможет.
Тот взывал о деле неотложном
Громко так, что вопль достиг Меня.
Будет управлять Моим народом
Этот человек, что выше всех
В Израиле, не иногородний,
Наш, Вениаминовой породы,
А не выкормыш сторонних сект.