Без определённого места жительства

– Сдал все зачёты за один день? – не менее удивился его друг аккумуляторщик Лёша. – А почему трезвый? Почему не обмываешь?

– Наливай, обмоем, – осклабился Слава. – Вафа-то есть?

– У нас всегда есть, – гордо ответил Лёша, – не то, что у некоторых, привыкших к халяве.

– Кто эти некоторые? – дёрнулся Слава. – На кого намекаешь?

– Не будем пальцем показывать. Пей! – плеснул Лёша всё в ту же мерную кружку.

Слава поднёс кружку ко рту, содрогнулся, отвернулся, выдохнул воздух и, закрыв глаза, стал выливать в рот вонючую жидкость. Допив до конца, оторвался от сосуда и, выпучив глаза, заработал ртом, как выброшенная на берег рыба. По щекам потекли слёзы.

– Запей! – подвинул банку с водой Лёша.

Слава схватил банку двумя руками, сделал несколько глотков и со свистом втянул в себя воздух.

– Ну, как?

– Ох, и гадость! – часто дыша, ответил Мыльников.

– Зачем пьёшь, если гадость? – меланхолично спросил друг, наливая себе в ту же кружку.– Зато халява, да и голова не болит. Ну, да сгинут все наши враги! – произнёс он тост.

Продолжение на этот раз места не имело. Лёша пить больше в рабочее время отказался, и Слава уехал домой.

– Плевать я хотел на эту гадость, – сказал он Лёше на прощание. – У меня дома полный холодильник водки.

Прибыв домой, сделал яичницу, открыл бутылку, с намерением выпить ровно половину. Но уже через полчаса бутылка опустела.

«В холодильнике ещё есть», – подсказал ему внутренний голос. Но на этот раз Слава его не послушал. «Что-то я быстро косеть стал», – подумал он. Это была его последняя осознанная мысль в этот день.

––

– Вот что, Мыльников, – сказал ему в первый день командировки новый командир. – Я тоже люблю выпить, но норму знаю. А в рабочее время не пью и тебе не позволю. И потому предупреждаю: засеку на аэродроме поддатым – поедешь домой в этот же день. Надерёшься вечером до поросячьего визга и не вовремя утром подготовишь вертолёт – поедешь домой. Будешь сливать налево бензин за самогон, водку, спирт, одеколон, туалетную воду и прочее – поедешь домой. А по радио передам, что ты отстранён за пьяные дела. Это автоматически повлечёт твоё увольнение по статье. Усёк ли смысл произнесённого мной?

– Да усёк, усёк, – обиженно надул губы Слава. – А за деньги можно?

– Что?

– Бензин налево сливать за деньги можно?

– За деньги всё можно. – И добавил в качестве оправдательного аргумента: – Вон страну направо и налево распродают и разворовывают – и ничего. Значит им можно? – ткнул палец вверх. – А раз им можно, то и нам можно.

– Да что же мы, кривые что ли? – поддакнул механик.

– Но уговор такой, – продолжал командир. – Все деньги отдаёшь мне. По прилёту на базу я делю их на всех поровну.

– А чем им у меня будет хуже? – возразил Слава.

– А тем, что они тебе покоя давать не будут, – улыбнулся командир. – И не пытайся меня обманывать. Я не хуже тебя знаю, сколько у нас бензина.

И для славы наступила ураза.

– Чего-то и пить-то не тянет, – сказал он за ужином после почти двухнедельного воздержания.

– Через день вздрогнем, – пообещал командир.

– Почему именно послезавтра?

– Потому что будет день авиации. Я уже с заказчиками договорился. Столик в местном ресторане за их счёт.

– Халява? – улыбнулся Слава.

– Халява. Потом несколько полётов им сделаем бесплатно.

Дни трезвой жизни пошли ему на пользу. Он посвежел, разгладились на лице морщины, изменилась даже походка, вернулась прежняя энергичность. Выпить, конечно, иногда хотелось, и он даже дважды едва удержался от соблазна взять вместо денег спирт за сливаемый налево бензин. А спирта в этом городе было море, так как тут имелось целых два спиртовых завода. Сколько спирта растаскивалось – никто не знал, но каждый уважающий себя мужчина этого города считал несерьёзным делом покупать водку в магазине, даже если бы её продавали и без талонов.

На день авиации они хорошо посидели в ресторане. Для них нашли ужасный в то время дефицит – армянский коньяк и шампанское, а ресторанный ансамбль исполнил для них несколько песен на авиационные темы. Когда уходили домой, Слава заканючил:

– Командир, а на завтра-то что-нибудь попроси. Похмелиться ведь надо будет.

– Никаких похмелий, – заявил тот. – Завтра рабочий день.

– Голова же не чугунная, болеть будет. Намешали водку с шампанским и коньяком.

– Чаем похмелишься.

Командир был непреклонен.

В конце месяца они вылетали санитарную норму, и их сменил другой экипаж. Они же уехали рейсовым автобусом на базу.

– Едем в аэропорт, сдаём все документы, получаем указания и командировочные, а уж потом всё остальное, – сказал командир.

Им повезло. Они получили не только командировочные, но и зарплату за прошлый месяц. К тому же командир извлёк из кармана приличную сумму денег и разделил на три части. Моториста на этот раз в экипаже не было.

– Вот теперь можешь пить, сколько хочешь, – улыбнулся он Славе.

– Отметить надо, – расплылся в ответной улыбке Слава.

– Что отметить?

– Приезд домой. Такова традиция.

– Я эту традицию не поддерживаю.

Слава только вздохнул. Какой-то нестандартный ему командир попался. Почти не пьёт, традиций не соблюдает.

Им дали неделю отгулов. Открыв дверь, Слава почувствовал не выветрившийся запах сгоревшей синтетики. Холодильник, как всегда, был пуст. Но это его не беспокоило. Деньги есть, сейчас сходит в магазин, отоварит талоны за текущий месяц и устроит себе ужин в честь прибытия. «К семье надо трезвым приезжать», – мысленно передразнил он командира. А если дома, как говорят в Одессе, нет никто?

Он отсчитал сумму, которую был должен соседке и постучал в соседнюю дверь.