Боец 7

Было даже хорошо, что Алина не успела уволиться и оформить документы. Положение было, прямо скажем, дурацкое. И таскать ее за собой до тех пор, пока я не выясню, что здесь происходит и не решу все организационные вопросы, было незачем. Да и как бы я себя чувствовал в такой ситуации? Обрисовал девушке радужные перспективы, сорвал с серьезной работы и привез на пустое место, сам толком не понимая, что здесь будет… Нет уж, обживусь, налажу быт, запущу проект с американцами, начну зарабатывать – а там уж можно будет и Алину сюда поторапливать.

Погруженный в эти рассуждения, я не сразу заметил, как ко мне подошли два каких-то латиноса. Я уже начинал привыкать, что меня окружает бесконечный гул разговоров и перестал обращать на него внимание. Только после того, как меня толкнули в плечо, я сообразил, что их слова были обращены непосредственно ко мне.

– Let me smoke, – недружелюбно произнес один из них.

– А? Что? – я вынырнул из своих мыслей, будто только что проснулся. – В смысле, what тебе надо?

– Let me smoke, – повторил латинос уже более грозно. – Give us your cigarettes!

Английский я знал, но не так чтобы хорошо. Однако понять, о чем толкует смуглый, получилось. Акцент у него был еще хуже, чем у меня.

– А-а, – сообразил я. – Закурить? Извините, ребята, я не курю. То есть, тьфу ты… No smoke кажется по-вашему.

Да, придется ещё какое-то время привыкать, что разговаривать нужно по-английски. Ну да ничего, зато язык быстро освою. Хотя что-то мне уже и без хорошего знания языка подсказывало, что эти две особи мужского пола подошли ко мне не поговорить. И даже не за сигаретами.

Мою догадку подтвердил второй латинос, доставший из кармана небольшой ножик, лезвие которого он умело приковал ладонью второй руки. Я быстро оценил взглядом этих двоих. Небольшого росточка, все покрыты татуировками. Жуют жвачку всей челюстью, дёргаются, как на шарнирах – нервные, агрессивные. Наверняка нарки на ломках… А ножик у них небольшой, но почикать таким зазевавшегося прохожего вполне можно.

Понятно в общем.

В Москве или в Ростове, таких чудиков нашли бы в реке с мешками на головах.

Не дожидаясь, пока этот ножик будет проверен в деле, я крутанулся вокруг своей оси и точным ударом ноги вышиб оружие из руки латиноса. Через полсекунды двинул кулаком по его роже локтем – такой удар всегда выводил уличную шпану из строя на несколько секунд. Так что, пока он соображал, кто он и где находится, я ударил под дых второму. Теперь они оба были согнуты почти пополам, а их бошки удачно находились примерно на одном и том же уровне. Чем я и воспользовался, с удовольствием столкнув этих недограбителей лбами со всей силой, на которую в этот момент был способен. Попрошайки рухнули на землю, распластавшись в неестественных позах умерших в конвульсиях животных. Думаю, полчасика они точно здесь проваляются – если, конечно, какие-нибудь службы не подберут их раньше.

– Вот и отдыхайте, ребята, – сказал я, отряхивая свои джинсы от дорожной пыли. – То есть это, как его… привет из России!

– Рашн, рашн, – заскулили латиносы.

Взбодрившись такой встречей, остаток расстояния до остановки я преодолел за пару минут. По счастью, ждать нужного маршрута мне пришлось недолго: автобус с вожделенной цифрой впереди подошёл практически сразу.

Я сел на свободное место и уставился в окно. Передо мной мелькали незнакомые улицы, машины и здания. Жизнь здесь явно сильно отличалась от российской. И, хотя в Москве красочные рекламные вывески тоже стали привычным делом, здешний размах не шел ни в какое сравнение.

Вдруг за окном показались немыслимо высокие здания, сплошь покрытые сияющей рекламой автомобилей, напитков и других товаров, а также каких-то концертов и шоу. В разговорах других пассажиров замелькали знакомые слова: «Манхеттен», «Таймс Скуэр», «Бродвей»… Видимо, кто-то встречал приехавших знакомых и проводил ознакомительную экскурсию по городу.

Я глазел на невероятную в наших краях застройку. Честно сказать, я и в прошлой своей жизни, в двадцать первом веке как-то не успел доехать до Америки. И хотя и видел много съёмок американской жизни, но оказаться здесь вживую – это все равно было сильнейшим впечатлением.

Больше всего поражали разительные социальные контрасты. Мелькали явно недешевые заведения, в которых, как я подозреваю, легко можно было оставить всю мою наличность за вечер. Возле них останавливались такие же дорогие автомобили, из которых выходили мужчины в брендовых костюмах и дамы в платьях и драгоценных украшениях. «Вот это я понимаю – дамы и господа!» – подумал я. «Дай бог, через какое-то время и я смогу пригласить Алину на свидание в подобное место. Конечно, заглянув перед этим в бутик и в ювелирный».

Но тут же, буквально в метре от этой роскоши, знакомой мне по голливудским фильмам о высшем обществе, можно было увидеть грязных, оборванных бомжей. Ничуть не стесняясь своего вида и, казалось, ощущая себя полноправными членами общества, они вальяжно восседали прямо на асфальте, попивая что-то из банки или просто глазея на прохожих. Некоторые активно приставали к идущим людям. Самым удивительным для меня было то, что прохожие не обращали на это ровно никакого внимания – разве что плотнее прижимали к себе сумки, если они у них были.

Сначала я подумал, что американцы настолько привыкли к уличным попрошайкам, что действительно их не замечают. Позднее я понял: это была самая правильная тактика. Стоило хотя бы одним словом ответить на реплику какого-нибудь бомжа, хотя бы чуть-чуть замедлить шаг – он вцеплялся в тебя, словно клещ, и отделаться от него без материальных потерь становилось гораздо труднее.

Полицейские при этом прогуливались по улице с расслабленным видом. Судя по всему, для них происходящее тоже было в порядке вещей.

«Мда, у нас бы давно уже всех этих попрошаек на процент поставили», – подумал я. – «Тем более что на российских улицах их заметно меньше и ведут они себя гораздо скромнее. А эти же наглые, просто как распространители сектантских листовок или зазывалы».

Со стороны действительно было непонятно, кого на нью-йоркских улицах было больше – богатых и обеспеченных «дам и господ», средней руки обывателей или же обитателей социального дна – бомжей и наркоманов. Более того, последние, кажется, и не чувствовали себя ни на каком дне, а уж по сравнению с нашими и вовсе имели расслабленный и весьма довольный жизнью вид. Хотя и очень грязный.

Больше же всего из увиденного меня изумляло то, что ни у прохожих, ни у пассажиров моего автобуса все это не вызывало ровным счётом никаких эмоций. Они даже не задерживали взгляда на очередном попрошайке, внаглую перекрывавшем дорогу идущим прохожим. У нас бы давно уже покрыли трехэтажным матом и коммунистов с демократами, и богачей с нищебродами, и отдельно – несправедливую судьбу-злодейку.

«Нью-Йорк – город контрастов», – зазвучала в голове фраза из знаменитого советского фильма. Главное теперь – самому не оказаться на месте Семена Семеныча Горбункова, которого втянули в свои дела международные мафиози, а он об этом даже не подозревал.

Глава 3

Нежданная автобусная экскурсия по Нью-Йорку немного затянулась. Я даже в какой-то момент подумал, что ошибся автобусом и сел на междугородный маршрут. Вот как приеду в соседний штат, которого даже названия не знаю! Конечно, посмотреть разные регионы было бы интересно, но прилетел я сюда всё-таки не для этого.

Но нет. Автобус остановился на своей конечной станции, и я вместе со всеми вышел из салона. Призвав на помощь все свои знания в английском языке, я подошёл с запиской к водителю.

– I need this (далее Английский будет заменен русским), – я ткнул пальцем в адрес на бумажке. – Это здесь?

– Да, – заулыбался водитель. – Вы все правильно говорите.

– Спасибо, – немного растерянно сказал я.

Одна из пассажирок, вышедшая из нашего автобуса, в ответ на мое такое же тыканье пальцем в записку махнула рукой куда-то вперёд. Из отдельных слов, которые мне удалось разобрать, я понял, что мне нужно пройти немного в указанную сторону. Там-то я и обнаружу нужную мне гостиницу. Я поблагодарил ее и стал осматривать окрестности.

Увиденное меня обескуражило. Стоявшие в несколько рядов, словно палатки на рынке, одноэтажные здания, на фоне которых несколько двухэтажек смотрелись чуть ли не небоскрёбами, огромные кучи мусора, из-за которых иногда было сложно различить входные двери домов, развешанное прямо посреди улицы белье, слоняющиеся тут и там грязные, оборванные чернокожие люди с явно обдолбанными лицами… В двадцать первом веке блогеры-экстремалы будут мотаться по заброшенным и полузаброшенным городам – снимать «жёсткая». Сюда бы их на пару деньков поместить. Да хотя бы на один. Впечатлений на всю жизнь бы хватило.

Все это резко контрастировало с увиденным в центре города. А главное – напрочь не соответствовало моим представлениям о том, как солидная принимающая сторона, нацеленная на долгосрочное международное сотрудничество, встречает потенциальных деловых партнёров. Что-то не то явно…

«Ну и дела» – совсем по-виннипуховски подумал я. – «Что это за место такое? И почему моя гостиница располагается в этих трущобах? И, кстати, где она? Уже полулицы прошел, а ничего похожего пока что не видно. И почему меня даже здесь, на конечной остановке автобуса, никто так и не встречает?»

Может американские товарищи переобулись на ходу, пока я в их Америку летел? Или, допустим, от меня решили таким образом избавиться, чтобы на время «не мешался»? Отправить восвояси вроде как с почетной миссией – да и дело с концом. А дальше – пришибут где-нибудь возле притона, и кто там будет разбираться, кто я, с какой целью приехал… Сюда полиция-то лишний раз носа не сунет, спишут как неопознанный труп да и все.

Мысли были разные, не все комфортные, но взвесить следовало разные варианты. Я задумался, оглядываясь.

Нет, бред какой-то. Пора детективы начинать писать. Хотели бы от меня избавиться – тюкнули бы по башке в подъезде, когда из ресторана подвыпивший возвращался, и всех делов. Телезвезда напилась и ввязалась в пьяную драку. Эка невидаль. Ах, как жаль, светлая память, навсегда в наших сердцах. Дёшево и сердито. И с заграницей связываться не надо. А раз уж я здесь… значит, действительно надо выяснить, как я должен приступить к делу. В конце концов, где наша не пропадала! Я, между прочим, не растерялся, даже когда очутился не в своем теле не в свое время, а теперь уж жаловаться и вовсе ни к селу, ни к городу.

– Хей, мазафака! – раздался вопль, и в метре от меня просвистела запущенная кем-то бутылка. Я резко оглянулся. Неужели мне и здесь нужно будет постоянно отбивать атаки каких-то маргиналов?

Но в данном случае я был ни при чем. Двое чернокожих мужиков выбежали во двор, судя по всему, что-то не поделив. Раздетые до пояса, со спущенными ниже этого самого пояса штанами, они орали друг другу какие-то оскорбления, после чего сцепились.

Казалось бы, банальная уличная драка – что в этом особенного? Но мой взгляд зацепился за то, как именно они дрались. Грузный мужик поднял руками вверх своего более щуплого соперника, после чего с размаху швырнул его об землю. Упавший сложился раскладушкой, но не выключился. В ответ схватил ногами шею товарища, притянул к себе, ловко перехватил шею руками и провел удушающий прием. Толстяк рухнул рядом с ним, и они схватились уже в положении лёжа.

Я с изумлением наблюдал за происходящим. Это было так непохоже на наши уличные драки! Если в России двое гопников начинали между собой что-то выяснять, то это больше всего походило на беспорядочное размахивание нижними и верхними конечностями. (Конечно, это справедливо для случаев, когда ни у кого не было при себе оружия. Если кто-то доставал хотя бы кастет, начиналось жесткое месиво, в котором разобрать, кто, кого, как и зачем, становилось уже совсем сложно).

Здесь же движения выглядели продуманными и отработанными, совсем другой стиль что ли. По сути, это был почти что профессиональный поставленный бой. Не хватало только рефери и ограждения по периметру.

«А неплохо парни работают, колоритно!» – подумалось мне. – «Если бы таких вытащить из этого дерьма да выставить на ринг – цены бы им не было. Зрелище получилось бы покруче любых боевиков. А главное – им практически ничего не надо объяснять. Видимо, они прирожденные не только музыканты и танцоры, но и борцы».

Разнимать двух драконов я не стал. Скользнула мысль, что оба товарища под наркотой. Крэк или как там называется местное зубодробительное дерьмо… Мда.

Однако, что же это за район такой? Драки, бомжи, наркоманы, грязь, мусор, нищета… Может, я ошибся с адресом и попал в гетто? Я помню, как был удивлен в свой первый в жизни приезд в Москву, когда перепутал Ленинградский и Ленинский проспекты и пытался найти нужный дом… Но здесь ошибка была исключена: я спросил нужный маршрут ещё в аэропорту, потом уточнил у водителя, туда ли он едет, а потом переспросил у водителя и у женщины из числа пассажиров, там ли мы оказались. Все сходилось. Это было именно то место, которое мне обозначили.

Пока я размышлял и наблюдал за дракой двоих парней, автобус, на котором я приехал, набрал новых пассажиров. Заурчал мотором, развернулся и отправился в обратный путь. Если что, следующий автобус должен прийти только через пару часов. Что ж, по крайней мере есть время, чтобы во всем разобраться. Хотя… куда я могу поехать на обратном автобусе? Снова в аэропорт – брать билет до Москвы? Ну уж нет. Раз уж всё-таки оказался здесь, имеет смысл хотя бы понять, куда я попал и что с этим всем можно сделать. И вообще, это очень хорошая проверка себя и своих сил. А свалить обратно всегда успею.

Двое драчунов вдоволь начистив друг друга морды и через слово вставляя «нига» ушли. Не в обнимку, но уже без былой агрессии.

Я решил пройтись по этой улочке ещё чуть вперёд и посмотреть, что здесь за жизнь и где, кстати сказать, мой обещанный отель. По улице слонялись персонажи наподобие тех двух латиносов, которых я встряхнул у аэропорта. То ли они были под кайфом (то, что большинство здешних обитателей были наркоманами, я понял сразу), то ли не испытывали проблем с деньгами на свои кайфы, то ли вид у меня был чересчур суровый и решительный – но пока что ко мне не пытался приставать никто. Хотя я, по сути, был здесь единственный белый.