Тренер. Молодежка. Книга 2

Пока я размышлял и за Ленкой наблюдал, команда Мухина вышла вперед, увеличив преимущество до трех мячей забитых с пенальти. Сейчас счет был 9–6, а бить начали по второму кругу для команды Мухина и по третьему кругу (результативность у ребят явно хромала, далеко не 80 % реализации) для команды Корнева. Первым к мячу пошел сам Муха, который точным ударом хотел поставить точку в противостоянии с командой Корнева.

Я видел, как парни из команды Корнева расстроились, чуя, что близок «конец» и им придется за свое поражение расплачиваться. Не самые приятные ощущения их ждут, поэтому пацаны стояли с опечаленными лицами, с ноги на ногу неуверенно перебивались.

– Дим, ну чисто по братски, вытащи мяч… – сказал Корнев с придурковатой улыбкой на лице.

– Я постараюсь, но обещать ничего не обещаю, – ответил вратарь, которого самого история немного утомила, он вымотался, но спортивная злость не пропустить удар, брала вверх.

Передо мной встала дилемма – досмотреть финал противостояния, либо к Елене Анатольевне все таки подойти. Муха к удару готовился тщательно, мяч в руки взял, что-то там шаманил на удачу. Еще бы, такая отличная возможность подвернулась поставить в споре точку своей ногой. Ждать когда он разродится с ударом, я не стал и решил, что к Ленке все же подойти. Ну а там одним глазком нет-нет, да финал противостояния досмотрю, пока буду с ней разговаривать. Хотелось узнать куда Пупс намылилась.

– Елена Анатольевна!

Она шла, совершенно растерянная и погружённая в свои мысли, поэтому не сразу услышала мой оклик. Пришлось повторить.

– Пупс! Да постойте же!

Ленка вздрогнула, обернулась, завидев меня сфокусировала взгляд.

– А, это вы, Иван Сергеевич.

– Я вроде как, не узнали?

– Вам что-то нужно? – Пупс сразу дала понять, что не особо расположена к разговору.

Ну когда меня это смущало?

– Да вот хочу поинтересоваться куда вы собрались? За нами приедут только через полтора часа.

Кстати удобно вышло, что муж подруги Оксаны Вадимовны согласился приехать за нами и в колхоз на своей машине подвезти.

– Вообще вас это касаться не должно, Иван Сергеевич, – Пупс сразу руки на груди перекрестила. – Но раз спрашиваете – отвечу. Мне надо отлучиться по своим личным делам.

– Дико извиняюсь, Елена Анатольевна, но вы разве с нами в колхоз не поедете?

– Не знаю… поеду… наверное, – не сразу определилась Пупс. – А что вы меня контролируете?

– Да в мыслях вас контролировать нет, – заверил я. – Наоборот забочусь, думаю о том, что вы дорогуша без ужина останетесь.

– Не хочется что-то есть, – Ленка с этими словами развернулась и зашагала дальше к воротам, давая понять, что разговор закончен. – Тем более мне не нравится как этот повар готовит!

Вот любила она, чтобы последнее слово оставалось за ней. Формулировка «этот повар» по все видимости значила, что Пупс была наслышана о том, что одна из последних ночей прошла у меня в компании Аннушки. Поэтому и звала она ее «этот повар», а не по имени. Вряд ли Ленка ко мне повариху ревновала, скорее всего ей не нравилось, что мне может быть хорошо. А слухи по лагерю расходятся со скоростью света. Уже на следующий день я слышал в перешептываниях пацанов, что «Иван Сергеевич повариху Аню шпехал». Я эти слухи не опровергал, потому что понимал – бесполезно. Начни молодым говорить, что слухи – неправда и все совершенно иначе было, так слуху еще большими подробностями обрастут. С другой стороны, я был не прочь, чтобы слухи дошли до Ленки, вот хотелось и все.

– Ясно… – сказал я ей вдогонку. – Тогда ждем вас, надеюсь, что вы за полтора часа управитесь.

– Ага, – не оборачиваясь сказала она.

На фиг с пляжу, я тут ляжу – понятно.

И скрылась в воротах «Колоска». Надо было по хорошему спросить куда именно она пошла. Потому что время вечернее, автобусы если и ходят, то в одну сторону, обратно уже не повезут. Или может она в соседнюю деревню пошла? Хотя не представляю, что ей там делать. Ну да ладно, я выкинул из головы Пупса и вернулся к пацанам. Действительно, это ее личное дело куда и когда идти. Спрашивается какого гладиолуса я лезу, если не просят. Зарекался же, что пусть она хоть на голове стоит, вмешиваться не буду.

Вон из-за нее пропустил финальный удар Мухи. Парни тем временем играть закончили, Мухин забил. Это я понял по его крайне самодовольной роже и приготовлениям пацаном к наказанию после проигранного спора. По итогу 8 человек при пробитии пенальти оказались эффективнее, чем 6. И это при наличии в команде Корнева Миши Красняна. Кстати о Мише – у Красняна было целых две попытки подойти к точке и обе он профукал. С нервами не справился. Теперь вот стоял красный, как вареная свекла. Злился. Ну злиться тут можно только на самого себя. Вон Олегов все свои попытки реализовал и ничего. Но не об этом разговор – так то жоп в у команды Корнева всего шесть, а желающих пенальти пробить, только теперь не по воротам, желающих восемь.

Девять.

Вон Димка Травный тоже решил к счастью подмазаться. Зря что ли на воротах стоял?

По итогу все шестеро выстроили в линии в штрафной площадке, лицом повернулись к воротам. Начался спор с какого расстояния будут бить.

– Пенальти пробивали с одиннадцати шагов, значит подсрачники тоже с одиннадцати, – заявил Мухин в ответ на возражения, что расстояние необходимо сделать большим 11 метров.

И с этими словами, давая понять, что возражения не принимаются – взял в руки мяч и пошел отсчитывать шаги, демонстративно вслух:

– Раз, два…

– Ты можешь помидорами шевелить быстрее! – поторопили его со спины.

– Щас договоритесь и будет не одиннадцать шагов, а десять! – остудил Олегов. – Лучше исходные позиции занимайте!

Заняли.

– Че вы как не родные, нагибайтесь! – Мухин расстояние отмерил.

Мяч поставил. Проигравшие скрипя сердцем раком встали и искоса через плечо на Муху поглядывали. Тот разбежался так, как будто не бить хотел, а забег устраивать. Размял шею и понесся, как взбесившийся гиппопотам на мяч.

Херакс!

Зарядил пыром.

– Ай!

Корнев на мягкое место схватился – мяч прилетел ровно туда, куда целил Мухин.

– Извиняюсь, я не специально, – заржал он, удовлетворив реваншизм.

– Пошел ты!

Следующим к мячу подошел Пашка Олегов, я думал, что он Красняна будет выцеливать, но Паша по мячу не ударил, а все равно что погладил и тот совсем уж слегка врезался в заднюю точку Нечаева. Пощадил.

Ну дальше били другие пацаны, которым, как и Мухе хотелось всадить побольнее кому-нибудь из стенки. Не потому что они претензии к сопернику какую-то имели, а потому что пацаны и им вот это все просто по кайфу. Да и что таить, будь на их месте команда Корнева, то те жалеть бы никого не стали. Вот и эти не жалели. Никого.

Ничего особо интересного в том, чтобы описывать, как парни отсушивают задницы мячом другим парням – нет. Скажу только, что досталось каждому, кто стоял в стенке. Целым никто не ушел. И все стояли.

В стенке остался Краснян, которому, надо признать, фартило не только на футбольном поле, но и в жизни. После восьми ударов мяч попал куда угодно, но не в Мишу. Исправить ситуацию взялся Дима Травный. Он, не снимая вратарские перчатки, подошел к точке.

– Может ну его, Димон, – предложил Краснян, пытаясь сбить у вратаря настрой. – Оно тебе точно надо?

Настрой у Травного не получилось сбить в игре, ничего путного не вышло сейчас. Вратарь не стал вступать в полемику и с завидной точностью попал в Красняна.

– Ох ты ж… – Мишка пружиной распрямился.