Боец 2: Лихие 90-е

Конечно, никакие паяльники никому я засовывать не собирался, просто хотел припугнуть борзых гостей, чтобы скромнее себя вели. И продолжая спектакль, к алкашам повернулся.

– Не в службу, а в дружбу, включите чуточку погромче магнитофон и прикройте окно, чтобы народ воплями не пугать, – распорядился я.

Мои подельнички встрепенулись – кому куда идти, и даже друг о друга, как два болванчика стукнулись, хорошо что не упали. По итогу Макс пошел окно закрывать. Я обратил внимание, что он уже успел подмотать ключи от «Москвича» у одного из цыган. Красава. Так вот эти самые ключи Максимка из окна скинул – в руки своему корешу-собутыльнику. Неужто автомобиль у цыган собрались отжать? Закрыв окно, он и занавеску задернул, потом подошел к магнитофону и сделал громче «Осенний поцелуй» Аллы Пугачевой. Его собутыльник утюг притащил.

– Пойдет? – пробубнил он.

– Ага, в розетку воткни, пусть прогреется…

Ну а дальше я наблюдал за тем, как мои гости в лицах переменились, когда увидели утюг. Я еще как будто ненароком рукой с кольцом кладбищенских повертел. И, кстати, его появление впечатлило цыган куда больше, чем «развлекательная» программа с утюгом. Исход оказался неожиданным для меня самого.

Завидев кольцо на моей руке, хромой вдруг затарахтел без умолку, как баба базарная:

– Брат, не знал, что ты здесь будешь, брат, мы лоха пришли щемить, по наводке, думали, что он здесь живет, ошиблись, по ходу… Верь мне, брат!

– По какой наводке? Какого лоха? – строго спросил я, сохраняя инкогнито, но утюг из рук не выпускал.

– Да зацепились с одним на рынке, – ну а он следом выдал то, чего я совершенно не ожидал от него услышать. – Он на склады рыночные полез, героин спи*дил. Бабки на следующей неделе будут, брат, я из-под земли достану, отвечаю. Я же Карену, бл* буду, сказал, что отдам…

У меня глаза на лоб полезли от услышанного. Занимательно получалось. Похоже, цыгане, завидев кольцо на моей руке, перепутали меня с людьми Карена, котрый наркотой барыжил… Судя по всему, те тоже кольца носили, раз хромой обознался. И выходит из его слов, что цыгане делали с этим самым Кареном сомнительный бизнес. Распространяли наркоту… Вот ублюдки, они не только простых горожан обувают, так еще и наркоторговцы, блин. Хотя, нашел, чему удивляться. Но куда больше меня смутили слова цыгана о том, что я, как они считают, украл у них со склада партию героина, бабки за который цыгане ещё торчат армянину.

Неожиданный поворот. Это кто же из меня крысу сделал под шумок и реально товар увел?

Цыган, меж тем, понял, что я подвис и интерпретировал это по-своему. Пытаясь закрепить свой успех в переговорах, вдруг встал на колени, вытащил крест и начал креститься, одновременно мне кланяясь чуть ли не в ноги.

– Мамой клянусь, деньги отдам, не убивай, брат, дети у меня, женщина вдовой останется…

Второй его дружбан вовсе начал мне вены показывать, что чистый, и героин они не на себя спустили, покайфовать, а в дело. Видимо, водился за этими мужиками грешок. Третий цыган, наблюдал за происходящим с осоловелыми глазами, как будто все-таки вмазанный.

Информация, которую мне хромой как на блюдечке преподнес, действительно давала пищу для размышления. Покусывая губу, я подошел к магнитофону, звук прикрутил.

– Слышь, мужики, пойдите-ка перекурите, мне с дорогими гостями переговорить надо.

Я понимал, что алкаши, которых я для массовки по сути взял, уже и без того больше нужного услышали, и такая информация могла для них боком вылезти. Поэтому пусть пробздятся, мне от потрепанных цыган уже ничего не будет, они еле шевелятся и перепуганы до смерти. Алкашам явно понравилось роль ганстеров на себя примерять. Согласились они и охотно и из квартиры вышли, оживленно переговариваясь, дескать, на улице целый «Москвич» ждет.

Ну а я, оставшись с цыганами с глазу на глаз, задал им несколько вопросов по сложившейся ситуации. Теперь уже они отвечали куда охотней, понимая, что от этого зависит их дальнейшее времяпрепровождение на этой бренной Земле. Предположу, что люди Карена, будь они действительно на моем месте, вообще бы не выбирали методов. И, в отличие от меня, не ограничились бы воспитательной беседой и размахиванием утюгом. Вот так мне еще более любопытные подробности открылись, чем прежде.

Я внимательно слушал, кивал, и к концу разговора сделал интересный вывод: это они удачно ко мне на хату-то забрели. А чуть было не расстроился поначалу.

* * *

Цыган в тот вечер я проводил подзатыльниками и крепкими словами, дабы надолго отбить желание соваться на эту хату. Потом из окна наблюдал, как эти недобрые молодцы вытащили своего кореша из палисадника и сообща заковыляли на базар. «Москвича» уже на месте не было, Максимка с алкашами подсуетился и себе тачку отжал. Шустрый чертяка. Конечно, нехрен бы мужикам в криминал лезть прямо вот так, но дядьки они взрослые, без моих наставлений разберутся. Интересно, правда, куда они тачку поставят и что дальше будут с ней делать. Мне-то они ничего на этот счет не сказали. Зуб даю, что расскажут еще.

Так и случилось, вечером следующего дня ко мне Макс заглянул – за призовой водярой обещанной. Пришлось мне в ларек пилить, бутылки мужикам покупать. Заслужили.

За прилавком меня встречала тучная барышня с ярко накрашенными губами и в ядовито-синем фартуке.

– Четыре бутылки водки, – сказал я, кладя на прилавок деньги.

Продавщица на меня зыркнула подозрительно, видимо, поняла, что к чему – что не себе беру, а местные послали. Но сказать – ничего не сказала.

– Слышь, Макс, а вы куда «Москвич» отогнали? – поинтересовался я, вручая алкашу нарадную водку.

Тот подальше от ларька, за деревцем спрятался. Правильно сделал, кстати, ведь продавщица, почуяв неладное, из ларька вышла – меня взглядом проводить.

– Так ты не смотри, что Борька пропитый, он в прошлом году в автосервисе фигачил, пока за пьянку не уволили, – охотно ответил Макс. – Сейчас с гаражными механиками якшается, где че надо, помогает за рубль. Вот мы туда тачку и повезли, в гараж поставить. Разберемся, шеф, что да как…

Я хмыкнул, поражаясь ушлости алкашей. На этом мы с Максом попрощались, и весь последующий вечер я был занят мыслями о том, что с хаты Ленки надо, походу, валить. Что-то мне подсказывало, что как только цыгане раны залижут, то обязательно вернутся, и уже не вчетвером, а всем своим боевым табором. Все их чистосердечные «брат» и «извините» – блеф, чтобы свои шкуры спасти. Будь у них шанс мне перо под ребра сунуть, они бы им непременно воспользовались и времени на душеспасительные разговоры не тратили. Однако срываться на ночь глядя я не решился, а поинтересоваться по поводу ночлега у алкашей – не смекнул сразу. Хотя надо было. Надеюсь, что никаких сюрпризов до утра не случится. С этими мыслями я вырубился без задних ног на продавленной кровати. Много слишком за сегодня пережить пришлось…

* * *

Эх… жизнь моя жестянка, разборки и цыгане… Всё ничего, а тренировки по расписанию. Следующим утром я поднялся ни свет ни заря. Пока умывался и в порядок в себя приводил, осмотрел швы на брови. Рана почти зажила, и через день-другой надо будет наведаться к Лидке в «Турист» – снять нитки окаянные. Это еще повезло, что рана не разошлась со всеми моими приключениями последних дней. Но, тело мне досталось хоть и с виду хлипкое, но выносливое и молодое – все как на бездомном псе заживало.

Плотно позавтракав вчерашней овсянкой (аптекарша мне на неделю жратвы наготовила), я отправился в зал. И был как штык на тренировке, которую Владимир Степаныч назначил на раннее утро. Я планировал отпахать в зале, а потом, когда к Зауру за новым заданием пойду, рассказать ему о том, что вчера у цыган удалось выведать. Больно занимательная информация у меня вырисовывалась, считай тлеющий фитиль динамита ухватил, готового в руках взорваться. Но увы, Степаныч меня малость озадачил.

– Отъехал он, вопросы решать, – заявил тренер, когда я у него поинтересовался насчет Заура. – Сегодня у уважаемых людей на Левбердоне сходка, вопросы будут по важные перетирать.

– Сферы влияния делить? – хмыкнул я.

– Не твоего ума дела, Боец, – шикнул дедок.

– А когда Заур будет?

– Он мне что, думаешь, докладывает? Я похож на секретаршу, а?

Владимир Степанович прошил меня многозначительным взглядом из-под седых бровей. Я в ответ лишь плечами пожал, мол, ничего не думаю, просто спросил, че нельзя что ли…

– Может, с ним связаться как-то можно? – продолжал настаивать я, полагая, что у Заура, наверняка, уже и в это время имеется мобильный телефон.

– Не советую, – буркнул тренер. – Он спозаранку в зал заглядывал, злой как черт, рвет и мечет. Лучше обожди, пока успокоится и вопросы порешает. Не суйся пока.

Я снова плечами пожал. Не вопрос, подожду, хотя наверняка Зауру информация, которую накануне я надыбал, была бы на сходке совсем в тему. С другой стороны, нечего мужика строполить, а то взорвется прямо на сходке, дров наломает. Хотя вопросы к тем же армянам после всего этого у кладбищенских определенно должны возникнуть. Как и к Яшке Кривому… Ну да ладно, подождем.

Тренировка оказалась разгрузочной. Владимир Степаныч решил «выживших» поберечь, и мы всю тренировку только и делали, что круги вокруг ринга наматывали. Во второй части пошли на снарядах работать. Тело хоть и ломило после вчерашнего, на нагрузки реагировало плохо, но я чувствовал, что понемногу втягиваюсь в процесс. Все-таки молодость в жилах текла. И, несмотря на определенный физический дискомфорт, я отзанимался прямо-таки с кайфом. Давненько такого ощущения не испытывал. Продышался, удары поотрабатывал, мышцы знатно размял и молочную кислоту выгнал.

Ну а когда тренировка к концу подошла, в коридоре на скамье меня уже ждали мои «напарники». Совсем не такие уверенные, как прежде, с унылыми лицами.

– Че с мордами, пацаны? – поинтересовался я.

– Че-че, Заур сказал, если к завтрашнему дню мы девятку не починим, то кабзда… – буркнул Муха. – А хрен его знает, где ее чинить.

– Это вы по адресу обратились, – бодро ответил я, похлопав Муху по плечу. – Есть у меня мыслишка.

Глава 5

Гаражами, куда Максимка со своими собутыльниками цыганский «Москвич» отвез, оказался гаражный кооператив на улице Орбитальной, в самом конце Северного района. Длинные ряды железных конструкций, как будто микро-поселение внутри города. Обитель местных мужиков, где они торчали целыми днями напролет, побухивая и ковыряясь в своих «железных конях». Резались в карты и изливали друг другу душу, жалуясь под пивко на стервозных жен и самодуров-начальников.

Муха про кооператив был в курсе, сел за руль «девятки» и повез нас туда, как только я ему название сказал – «Рассвет».