Не его дочь

– Привет, золотая моя, – только от приветствия папы хочется улыбаться.

Как будто я снова его маленькая девочка, как будто он сейчас обнимет и не будет никаких проблем, защитит от них, укроет.

– Привет, пап, – говорю я и сразу же беру быка за рога, как говорится: – Может, у тебя есть знакомый адвокат?

– По разводам? – отец сразу же раскусывает меня. – Есть несколько знакомых, но кто захочет связываться с Николаем – большой вопрос.

– Папа, я пытаюсь все уладить… по-человечески, – вздыхаю, очень сомневаясь, что так получится. – Но Коля готовился долго, как я поняла. И действовать он станет не по закону. Поэтому мне нужен такой же человек, а не вчерашний студент. Ради Алисы я пойду на все.

Говорю, сидя на ступеньке, а внутри все переворачивается. Ну как же мы дошли до этого? И ведь я понимаю, что у мужа заряженные на определенные действия люди, которые только и ждут отмашки. За последние сутки он показал всего себя нового во всей красе. И я перестала узнавать в Коле того человека, которого когда-то полюбила, от которого родила ребенка.

Иллюзия – это то, чем тешат себя многие. Я цеплялась за те эмоции, за те чувства, что были в самом начале. Но их уже нет, а я все равно вспоминаю прошлое и ищу его. Сумасшедшая? Может быть. Но мне так хотелось быть неправой.

– Злата, так! – отец включает свой лекторский тон. – Я отменяю все лекции и вылетаю первым рейсом в Москву.

– Папа! – я даже вскакиваю со ступеньки, на которой сидела. – Я сама разберусь, не думаю, что дойдет до катастрофы. Ты просто дай мне контакт хорошего адвоката, если такие имеются. Не надо отменять лекции, не надо разговаривать с Колей… Как бы хуже не сделать, – добавляю едва слышно.

Я все ещё верю, что мы сможем договориться. Это надо сделать ради Алисы. Я не хочу, чтобы моя дочь страдала от наших с мужем распрей, как это было со мной. Моя мать не была идеальной, да, я была старше, когда родители разводились, но… До сих пор при воспоминании больно. Моя мать отказалась от меня, так и сказала: «Ты хотел ребенка, ты его и воспитывай».

А сама укатила с любовником в Сочи или другие края, написав отказ от родительских прав. С тех пор я ее и не видела, не получала даже поздравлений с праздниками. Как можно вычеркнуть родную дочь из жизни – мне это непонятно. Я так точно не смогу…

Несколько дней почти тишина. Алиса уже бойкая, ни намека на болезнь. Где попадает днями и ночами Коля, я даже на спрашиваю. Он только обронил, что Раиса Васильевна уехала на реабилитацию в санаторий. Я уже подала на развод, благо, сейчас это можно сделать, даже не выходя из дома. И как раз эту новость сейчас собираюсь сообщить мужу. Он снова приходит поздно, Алиса уже спит, и я тихо спускаюсь.

Видимо, Лидочка неплохо его объездила. Коля жадно пьет воду, на шее красуется засос. А мне абсолютно плевать. Вот от слова совсем .

Видимо, и пока ещё мужу сообщение пришло, потому что он, оторвавшись от стакана, смотрит на меня с презрением.

– Развестись хочешь? – спрашивает, усмехаясь. – Ну давай. Только никто тебе не поможет. Даже Герман Матвеевич.

– Ты действительно хочешь бодаться? Коля, это неправильно, – стучу будто в закрытую дверь. – Тебе нужна свобода, а мне – Алиса.

– Ошибаешься, Злата, – смерив меня снисходительным взглядом и пройдя мимо, говорит Коля.

Ладно, я поняла. По-человечески не получится…

Глава 10

– А в садик я пойду? – уже который день подряд спрашивает Алиса, едва открывает утром глаза.

На сегодня у меня назначена встреча с адвокатом, контакт которого прислал мне отец. Прислушиваюсь к звукам в доме. Тишина. И самое главное – спокойствие.

После нашего последнего разговора, который так ничего не решил и не прояснил, наутро Коля сказал мне только фразу: «Я уезжаю в командировку, вернусь в пятницу». Не знаю, правду ли он сказал или решил пару дней побыть с Лидочкой, но ушел с сумкой. Раиса Васильевна в санатории, думаю, недели на две-три, так что мы с Бусинкой уже который день только в обществе друг друга.

– Хорошо, собирайся, – киваю я, поднявшись.

– Ура! – с радостным криком дочь несётся в ванную.

Да, дома ей не сидится. Пусть до обеда побудет в саду, я пока встречусь с адвокатом.

Собранные Алисой вещи так и стоят в шкафу. Я достаю сумку, когда дочь задумчиво выбирает, в чем ей пойти в детсад, и она снова воодушевляется.

– Потом к деду? – и после моего ответа хлопает в ладошки.

Чуть раньше я не рискнула перебираться к отцу. И не потому, что боялась мужа, а из-за болезни Алисы. Не хотелось осложнений, пусть у нее и была всего лишь простуда.

Отвезя дочку в сад, вбиваю в навигатор адрес офиса адвоката. Надеюсь, мы быстро справимся. Путь неблизкий, дорога туда-обратно полтора часа плюс консультация. А я Алисе обещала, что заберу ее до тихого часа.

В принципе, все интересующие меня вопросы я подготовила. Главное, чтобы дочь осталась со мной.

Алексей Борисович оказывается намного младше моего отца. Поприветствовав меня рукопожатием, адвокат указывает на кресло.

– Чай, кофе? – предлагает мне. – Или, может, воды?

– Ничего не надо, спасибо, – вежливо отказываюсь.

– Тогда сразу перейдем к делу, – кивает Алексей Борисович. – Обрисуйте мне ситуацию максимально подробно. Герман Матвеевич сказал, что вы разводитесь.

Стараюсь говорить четко и по делу – мои эмоции здесь не помогут, только затянут беседу. Но все равно волнение даёт о себе знать, когда речь заходит о дочери. Адвокат наверняка разное повидал в своем кабинете, поэтому его маску беспристрастности ничего не пробивает.

– У моего мужа много связей и денег, – заканчиваю наконец, – так что я боюсь, что его угрозы не пустой звук.

– Мы тоже не лаптем щи хлебаем, – появляется на лице Алексея Борисовича лёгкое подобие улыбки. – Вам надо будет к заявлению на развод добавить и заявление на определение места жительства ребенка с вами. Ваш муж сделает то же самое. Органы опеки проверят условия проживания и у вас, и у вашего мужа, они же предоставят заключение суду. Что ещё немаловажно, суд должен учесть и привязанность ребенка к родителям, и моральный облик каждого из родителей, и надлежащее исполнение родительских обязанностей. Поэтому найдите как можно больше свидетелей, которые смогут выступить на вашей стороне.

На ум сразу приходит воспитатель из детского сада. Понятно, что муж притащит на суд Раису Васильевну, Марину Сергеевну и Лидочку. Кстати, насчёт морального облика… Надо бы найти доказательства измены. Коля в любом случае станет давить на мою, а его зазноба подтвердит, что видела, как я входила в гостиницу с мужчиной. И можно хоть с пеной у рта доказывать, что ты верблюд, но это слово против слова.

Я уточняю ещё некоторые нюансы у Алексея Борисовича о временных рамках, документах, которые надо подготовить. Он еще обещает подготовить к завтрашнему обеду исковое заявление и согласовать со мной.

– Я боюсь, что мой муж может кого-то подкупить, те же органы опеки и попечительства. Это возможно? – спрашиваю и по вздоху адвоката понимаю, что мои страхи не беспочвенны.

– Возможно все, – не отвечает он прямо. – Но мы же просто так сдаваться не собираемся. Всегда можно пойти выше.

– Алексей Борисович, не хочу вас обидеть… – чувствую вину за тот вопрос, который собираюсь задать.

– Не переживайте, Злата, – улыбается он. – Меня ваш муж не подкупит. Что по разделу имущества? Алиментам?

– На бизнес его я не претендую, – говорю и вспоминаю, как Коля обвинил меня в том, что мне нужны только его деньги. – Список остального я предоставлю.

Обвинил в меркантильности – получай. Я тоже буду готова, раз муж не захотел со мной решать вопрос по-человечески.

– Учтите, ваш муж может ответить ещё жёстче, – предупреждает меня адвокат. – Например, подать иск на лишение или ограничение вас в родительских правах. Конечно, мы это оспорим, но вы должны быть готовы к любому повороту событий.

– Буду иметь в виду, – киваю, хотя внутри холодеет, стоит только подумать, что может дойти до такого.

Хотя, наверное, от Коли уже можно ожидать чего угодно. Он даже не пытается скрывать свои намерения.

– Если вдруг что, то можете звонить в любое время по любому вопросу, – снова пожимает мне на прощание руку Алексей Борисович.

– По оплате! – вспоминаю я, но адвокат протестует: