Оценить:
 Рейтинг: 0

Жизнь без света

<< 1 2 3 4 5 6 ... 8 >>
На страницу:
2 из 8
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

– Глобальная – одиночество, дефицит общения. Вам, зрячим, проще, вы можете в кино сходить, в театр, на футбол, в ресторане посидеть, а мы ничего этого не можем, нам это недоступно – мы слепые. Мы меж собой-то общаемся с трудом.

– Почему с трудом?

– А вы попробуйте с завязанными глазами по нашим дорогам по гостям походить.

– Понятно. А еще какие цели преследовали, чего вы хотели добиться этим турниром? Прославиться, денег заработать?

– Да что вы? Какая слава, какие деньги?

– Ну зарабатывают же на различных мероприятиях, конкурсах красоты, фестивалях, ну я не знаю, на чем еще… на всевозможных шоу?

– Я об этом вообще не думал, да и что на слепых заработаешь? Я хотел этим турниром привлечь внимание к нам, к инвалидам.

– То есть?

– Понимаете, получается, мы вроде как есть, а на самом деле нет. Никому до нас дела нет, вы же зрячий, видите, что у нас творится? Производство не работает, клуб развалюха. Я же говорил, думал, может, кто-нибудь ремонт сделает или мебелью поможет.

– Помогли?

– Помогут, жди! Паршивые пять тысяч искал, не нашел.

– Ага, значит, денежки все-таки нужны?

– А как же? Конечно, нужны.

– Зачем?

– Понимаете, турнир штука долгоиграющая, двумя часами не отделаешься, вот сейчас кто-то играет, кто-то ждет своей очереди, пока все отыграют, пока судьи подведут итоги, потом награждение – часов шесть-семь точно пройдет, а ведь хочется и попить чего-нибудь, и перекусить. Кофе хотите?

– Хочу.

– Прошу.

В другом конце зала что-то вроде барной стойки – стол застелен скатертью из полиэстера, одноразовая посуда, чай пакетиками, кубиками сахар, кофеёк, хоть и растворимый, но не из дешевых. Кофеек, как раз в жилу, благодарю, дружище Колтыганов! И вода не из-под крана – очищенная, и инвалиды тут же на перекусе, кто чай, кто кофе с бутербродами. А Колтыганова я «распочал», подцепил за живое, разговорился мужичок.

– А еще грамоты победителям купить надо, медали, кубки и судьям с помощниками за работу тоже что-нибудь надо, считай, целый рабочий день здесь с нами валандаются.

– Ну, теперь все ясно и понятно, получается, что-то все же нашли?

– Нашли. Весь город оббегали.

– Один оббегали?

– Нет, конечно. Оргкомитет под турнир собрали, так и ходили всем кодлом, один с 3-й группой водил нас, мы же все тотальники.

– Тотальники – это что?

– Тотально, т. е. полностью, т.е. совсем слепые.

– Много денег насобирали?

– Ни копейки.

– А как же кофе, чай, бутерброды?

– Один богатенький продуктами помог, у другого завалялись грамоты и медали. Как начинаем деньги просить, смеются, про Остапа Бендера вспоминают, говорят у вас производство, просите деньги у директора.

– Так, получается, у вас здесь производство имеется.

– Было. Нет его уже давно! Директор остался, а производства нет.

– Как так? Куда делось?

– Туда и делось, что смог украл, только вы про это не пишите. Что не смог украсть, развалил, а что не смог развалить и украсть: здания, клуб, мастерские все в аренду сдает, сами же видели, когда на территорию заходили, чего только нет – слесарная мастерская, ателье, аккумуляторами торгуют, пироги пекут, два стоматологических кабинета, потомственная колдунья, две секты целый день молятся и песни поют, а ночью здесь платная автостоянка.

– Вы так спокойно об этом говорите.

– Привык уже. Поначалу кипело, потом прошло. Сейчас у слепых везде так, по всей стране, производство сворачивают, говорят нерентабельно, людей в неоплачиваемые отпуска отправляют, а все имущество, оборудование, станки, производственные площади в аренду сдают.

Что-то здесь не так, что-то не клеится, похоже, что-то путает инвалидский Остап Бендер. Ладно, беру на заметку, разберемся.

– Юрий Константинович, а к директору обращались за помощью? Помог чем-нибудь? Деньгами?

– Обращались. Нет денег, говорит, коммуналка все съедает, а что остается в Москву, в ВОС – Всероссийское общество слепых отсылает.

– Вот как? Ладно. За кофе спасибо. Славный кофе! Я тут еще побуду, а пока пойду потолкую с вашим директором. Вопросы ему позадаю. И вам, если позволите, еще один: – Хорошо на баяне играете, я бы даже сказал профессионально.

– А я и есть профессионал. Курское музыкальное училище окончил по классу баяна.

– Это как?

– Музучилище есть в городе Курске для слепых.

– Понятно. Вернее, ничего не понятно. Юрий Константинович, а если я вам еще вопросы позадаю, попозже. Сейчас с вашим директором повстречаться хочу.

– Конечно, пожалуйста.

– Вот и хорошо.

Я вышел на воздух, небольшую площадь перед клубом ограничивали: справа трехэтажное административно-производственное здание, слева длинное одноэтажное строение с мастерскими, прямо перед клубом, через площадь, одноэтажный блок со складами и мастерскими, все надлежащим образом оформлено – над каждой дверью кто что делает, чем арендатор занимается. Ознакомился с вывесками, мама дорогая, кого только нет – зверинец и музей мадам Тюссо! Тут тебе и потомственная ведунья, сиречь колдунья, и слесарная мастерская, тут же ребята с автомобильными аккумуляторами что-то химичат, стрекочут в ателье машинки, из открытых окон несутся восхваления и мольбы богу, а чтобы богу было лучше слышно – через микрофон, а чтобы уху слаще – под аккомпанемент синтезатора, гитар и барабанов, и над всем этим визг бормашин стоматологов и запах только что испеченных, только вынутых из печи пирогов. И ведь все работает, крутится, вертится, шкворчит и пахнет – авто-мото-вело-фото-бричко-тракторный завод! Да, господин, так называемый директор, арендаторы-то времени не теряют, у них все работает! А у вас? Любопытно, черт возьми, посмотреть вам в глаза, господин директор!

Директора я тогда не нашел, поимел, используя семантику потомственной гадалки, «пустые хлопоты», зато пообщался с судьями турнира. Да, работают бесплатно, за идею. Говорят, что интересно, что никогда таких соревнований еще не судили, и уровень некоторых игроков чрезвычайно высок для такого уровня соревнований.

– Ну что же, Артур Сергеич, есть тема. есть! Супертема! Вот только газета, куда ты будешь обо всем этом писать, игрушечная – «Мурзилка» с «Веселыми картинками», тираж мизерный и никто ее, кроме редактора, не читает. Стоп, старичок, а чоб тебе не накатать, как ты можешь, по крайней мере, раньше мог, про то, как соединяются инвалиды всех нозологий для центральных изданий, связи-то у тебя остались? Может, кто из старых друзей-приятелей и воткнет?

Я стоял и поздравлял себя с удачей. Мысли перли чехардой и вдруг эту чехарду разметала порывом ветра сладкая, пьяная струя – неистовая, она просто кипела неистовством цветущей вишни, я машинально перевел на нее взгляд – высокая, вся в белом буйстве взметнулась в лазурь весеннего неба! И пчелы роятся, гудят, собаки!

– А ведь они, эти слепые, не видят этой красоты, этой феерии красок! – клюнуло мне в голову. – Они лишены этой возможности, они не могут этого! Почему? За что? За какие такие грехи им это наказание? Они могут лишь слышать, осязать, обонять. А как услышать, понюхать, пощупать плавную величавость парящей чайки над морем, как это попробовать на вкус? А накат волн на закате, когда хочется одного – сидеть на берегу и смотреть, смотреть на них и ни о чем не думать. А языки пламени, их можно пощупать, но…
<< 1 2 3 4 5 6 ... 8 >>
На страницу:
2 из 8

Другие электронные книги автора Валерий Александрович Шипулин