Мирохранение России. Книга Первая. Зачем всё: счастье разумного бытия

Более того, авторы выдвигают предположение, что вселенная и человеческий мозг обладают одинаковым квантовым каналом связи. Они допускают, что мы живем внутри объекта, который постоянно считывает информацию, связанную как с нами, так и с другими объектами. В информационном смысле вся Вселенная, якобы, подобна огромному мозгу, в едином информационном поле которого может содержаться вся информация как о прошлом и настоящем, так и о будущем. Возникает вопрос: Кто является тем «вселенским объектом», который независимо ни от чего знает всё, включая будущее, и без которого (как генератора перспективы) бюонная модель Вселенной невозможна в принципе?

О чём ещё нам хотелось бы спросить ученых

Нет необходимости задавать науке особые вопросы и в отношении темы о возможности жизни во Вселенной, помимо нашей земной. Несмотря на продолжающийся поиск «братьев по разуму», ученые вполне определенно заявляют: при всём том, что теоретически такую возможность отрицать нельзя, мы (люди) – единственная осуществленная реальность подобной жизни, и пока нет оснований серьезно говорить о других вариантах. И это с учетом того, что только в нашей галактике открыт десяток солнечных систем, похожих на нашу, тогда как во Вселенной их могут быть миллиарды.

Вместе с тем, к науке есть вопросы относительно нашего, человеческого мышления. В частности, ученые антропологи обнаружили, что на самых ранних ступенях своего развития человек уже обладал «архаичным мифологическим и магическим мышлением, базирующимся на образах и символах»[17 - Дьяконов, И. М. Архаические мифы Востока и Запа да. 1990. – Электронный ресурс: URL: http://annales.info/other/djakonov/amvz01.htm]. Напрашивается вопрос: каким образом у первобытных людей возникли эти формы мышления? Ведь для дикой и неразумной природы противоестественно первенство образно-символического мышления по отношению к конкретно-логическому. Ибо любому биологическому виду, прежде всего, необходимо выживать в конкретной реальности бытия, познавая причинно-следственные связи своих поступков с явлениями, которые они вызывают, а не «отвлекать» свое сознание от этой реальности в сферу «образов и символов». Разве факт наличия уже у первочеловеков образно-символического мышления, которое с точки зрения выживания не имело никакого здравого смысла, не свидетельствует о том, что данное мышление базировалось на особом сознании, привнесенном извне? И, если так, то, каким образом наука может объяснить и идентифицировать это «внешнее» и «могущественное» по отношению к человеку сознание? Как она может объяснить саму цель привнесения образно-символического мышления в сознание человека, кроме варианта, предусматривающего возможность познания им реальности, выходящей за пределы предметно-земного человеческого опыта?

Есть вопросы к науке и ещё по одной «проблемной» теме. В частности, ученые-антропологи, изучающие историю развития человеческого вида Homo sapiens, вынуждены признать, казалось бы, невозможное: на каком-то этапе «эволюция наших предков вышла из-под контроля естественного отбора», что ознаменовалось отменой главного лозунга неразумной природы «Выживает сильнейший!» и возникновением противоестественной для природы жертвенности. Понимая абсурдность этого факта с точки зрения современной науки, кто-то страстно оспаривают данный тезис, приводя различные «убедительные» аргументы с целью доказать «неотмененность» естественного отбора. Спрашивается: являлся ли естественный отбор законом бытия, с точки зрения науки? Если да, то по какой причине вдруг оказался нарушен этот, по сути, основной закон эволюционного развития? Может ли быть случайным явлением то, что «отодвинуло» предшествующий закон и само стало новым законом? Кому, наконец, вообще дано устанавливать и менять законы?

А может быть, не правы и добросовестные антропологи, и убежденные дарвинисты? Может быть, профессиональная «зашоренность» на эволюционной идее не позволяет им увидеть в спорном антропологическом тезисе бесспорный сакрально-мировоззренческий факт: на самом деле в ходе эволюции произошла революция, которая закономерна? Возможно, ученые не поняли, что появление человека как вида Homo sapiens ознаменовало собой начало совершеннонового отборав природе —нравственного, причём только для одного этого биологического вида, что для «неразумной природы» невозможно в принципе? Может быть, очевидная, на первый взгляд, нелепость идеи революции в процессе эволюции, в сущности, является лишь кажущейся? Ведь нравственный отборне отменилотбор естественный, апревзошелего, обозначил прежде отсутствовавшую сферу бытия-существования,новыйпуть развития, который практически совпадает с путемфизического выживания, но является путемдуховного-нравственного/ разумного совершенствованияи ведет в принципиально иную сторону – в сторонуабсолютного бессмертия. Если так, то подвластно ли это «неразумной природе» и зачем это ей? А если не ей, то кому подвластно и зачем потребовалось?

Как видим, вопросов к ученым немало. Жаль, только убедительных и исчерпывающих ответов они пока дать не могут! В том числе, и объяснить, как нам, разумным субъектам далеко не до конца изученного наукой Мироздания, стать абсолютно счастливыми.

6. Можем ли мы обрести счастье такими, какими нас описывает наука

Удовлетворяет ли нас философское осмысление человека

Ещё совсем недавно, можно сказать, до «информационной эры», то есть до появления интернета в каждом доме наше представление о самих себе твердо опиралось на, казалось, незыблемые постулаты науки под названием «материалистическая философия». Мы твердо знали, что понятие «человек» – это «фундаментальная категория философии, являющаяся смысловым центром практически любой философской системы»[18 - Карпина, Е. С. Динамика концепта «Человек» в истории философии. 2015. – Электронный ресурс: URL: http://st-hum.ru/en/node/306]. При этом человек признавался «высшей ступенью живых организмов на земле, субъектом общественно-исторической деятельности и культуры»[19 - Большая советская энциклопедия. 1969–1978. – Электронный ресурс: URL: https://dic.academic.ru/dic.nsf/bse/149690].

За прошедшее время и наука продвинулась вперед, и мы стали не те, получив доступ к практически не ограниченному объему знаний, включая метафизические. Сегодня, согласитесь, представляется довольно нелепым размышлять о счастье того, кто, согласно марксизму-ленинизму, есть лишь «совокупность всех общественных отношений»[20 - Маркс, К. Тезисы о Фейербахе. 1845. – Электронный ресурс: URL: https://www.politpros.com/library/14/24/], и чьей главной отличительной особенностью является «способность производить орудия труда», а также «использовать их для воздействия на окружающий мир». Человек, очевидно, превосходит навязанный ему материалистический образ. В этой связи возникает естественный вопрос: почему и современная философская наука, признавая человека высшей формой живого, «всегда одновременно микрокосмом, микросоциумом и микротеосом»[21 - Хомич, Е. В. История философии. Энциклопедия. 2002. – Электронный ресурс: URL: https://rus-philosophy-histrory.slovaronline.com/647], ограничивает его предназначение и творческий потенциал, объявляя субъектом лишь общественно-исторической и культурной деятельности? Почему философское постижение человека, справедливо осуществляемое «не просто через реконструкцию его сущностных характеристик, но и через осмысление его бытия в мире и самого человеческого мира»[22 - Там же.], где, по образному выражению тех же философов, «человек – это, в известном смысле, всё»[23 - Там же.], не распространяется на иной, например, духовный мир, в котором человек, вполне возможно, также представляет собой кое-что немаловажное? Может быть, потому, что философия чересчур стремиться «быть наукой»? Не отсюда ли утверждения о «сложности философского определения понятия “человек”», в связи с «невозможностью однозначного подведения его под какое-либо более широкое родовое понятие (например, природа, общество или Бог)»[24 - Грицанов, А. А. Новейший философский словарь. – Минск: Книжный Дом, 1999; Электронный ресурс: URL: https://rus-new-philosophy.slovaronline.com/], и о том, что он – «существо, наиболее известное самому себе в своей эмпирической фактичности и наиболее трудно уловимое в своей сущности»[25 - Новая философская энциклопедия: В 4-х т. / Ин-т философии Рос. акад. наук, Нац. обществ. – науч. Фонд; Науч. ред. совет: В. С. Степин [и др.]. – М.: Мысль, 2000–2001; Электронный ресурс: URL: https://dic.academic.ru/dic.nsf/enc_philosophy/].

Признаем, если что-то создано для большого целого, то оно (его суть и предназначение) не может быть постигнуто вне осмысления данного целого, а лишь в рамках познания его малой части. Исходя из этого, неспособность философской науки в течение нескольких столетий однозначно и исчерпывающе определить человекаисключительно в масштабах нашего земного мираможет свидетельствовать, как минимум, о том, что человек призван исполнить миссию,выходящую за рамки земного бытия. При этом сама уникальность человека по сравнению со всем остальным материальным миром, превосходящая рациональную потребность с точки зрения земной жизни, скорее, подтверждает, чем опровергает наше предположение. Взять, хотя бы, такие особенности, как способность человека смеяться, плакать, стыдиться, наконец. Зачем они даны нам – людям и почему больше не даны никому? И что или кто есть человек вообще? Попробуем вдумчиво систематизировать наши представления по этой теме.

Как же мы «сконструированы»

С точки зрения «конструкции», человек традиционно понимается в единстве трех основных компонентов, которыми выступаюттело, душа и дух.

Тело при этом рассматривалось одновременно и как элемент природы (в истории философии и науки оно ассоциировалось с микрокосмом, организмом), и как собственно человеческое тело – особым образом устроенная материя, которая определяет конкретный физический облик человека и несет в себе биологические (генетически заложенные) особенности последнего. Согласно науке, тело не разумно и живет рефлексами. Оно проходит свой путь изменения от рождения до смерти. При этом оно видоизменяется как естественным образом (возмужание, старение), так и искусственно (травмы, хирургические операции).

Очевидно, что, несмотря на принадлежность категории «счастье» исключительно к духовно-нравственной сфере нашего сознания, объективное состояние физического тела в значительной степени влияет на субъективное ощущение счастья, что в основном обусловлено способностью или неспособностью к физиологическому удовлетворению организма (принимать пищу, спать, перемещаться в пространстве и т. п.). В ряде случаев тело само непосредственно выступает «источником несчастья», переставая устраивать владельца. Тогда, чтобы быть «счастливее», некоторые из нас принимают решения изменить своё тело: кто – в спортзале, кто – в клинике пластической хирургии. В любом случае, несомненно, что наше тело в какой-то степени «ответственно за счастье» лишь в тот короткий период времени, пока к нему можно применить понятие «живое». После того, как состояние тела будет определяться понятием «мертвое», наше счастье всецело становится прерогативой души. Так называемое «счастье удовлетворения организма» или «счастье тела», увы, «умирает» вместе с телом.

Душа понимается как важнейшая жизненная компонента тела, независимая от него. При этом она представляет собой особую и, по земным меркам, «нематериальную» субстанцию, которая, будучи бессмертной, своим нахождением в теле человека предопределяет срок его телесного существования. Душа живит тело. Она разумна и наделена волей – способностью свободного духовно-нравственного выбора между добром и злом. Именно она, исходя из понимания этих категорий, а также на основе представления о «справедливом» и «должном», управляет нашими инстинктами, задействуя сложную систему сознания. В этом смысле душа выступает как экзистенциальное (от лат. existentia — существование) начало человеческой личности, индивидуализирующее человека в обществе и мировом духовно-информационном пространстве с точки зрения его конкретного сознания и воли. И здесь она вполне ассоциируется с такими философскими образами, как микротеос и микросоциум. В течение человеческой жизни душа проходит свой путь развития или деградации, результатом которого, собственно, и является качество души как совокупность всех духовно-нравственных выборов человека. Таким образом, душа, по сути, есть своеобразная экспонента (показатель) совокупной духовности конкретной личности.

Как известно, изменение состояния или качества души есть прерогатива/исключительное право её же разума, которому дано познавать истину. Именно разум души, оперируя такими важными для счастья категориями, как «количество» и «качество», определяет потребности человеческой личности, мудро разделяя их на физиологические (для тела) и духовные (для души). Только он способен успокоить подверженное жизненному смятению и мечущееся в поиске верных поведенческих вариантов человеческое сознание, задав ему разумное жизненное правило: не тот счастлив, у кого всё есть, а тот, кому всего достаточно. Только разумом души человек может понять и вместить в себя, казалось бы, простую, но очень полезную для обретения истинного счастья формулу бытия: качество жизни определяется как обыкновенная дробь, числитель которой – это уровень жизни (наличие достаточных средств существования, обустроенность быта, социальные блага и проч.), а знаменатель – наши потребности (ожидания). А из данной формулы, между прочим, однозначно следует, что качество жизни конкретного человека возрастает не только за счет повышении уровня его жизни, но и при уменьшении его личных запросов. При этом важнейшим обстоятельством выступают, конечно же, ценностные ориентиры личности. И здесь будет к месту вспомнить ставшее пословицей выражение: «Не хлебом единым жив человек…», смысл которого в том, что для полного счастья человеку мало материального благополучия, ему необходимо разумное познание и моральное удовлетворение, он нуждается в «пище» духовной. Ведь по определению человек без духа – не человек.

Но какой дух при этом имеется в виду? Человеческий? Тогда выходит, что человек «подпитывается» собственным же духом, а это нелогично. Возникает вопрос: существует ли некий «человеческий» дух в принципе?

Обладаем ли мы особым «человеческим» духом

Невероятно и показательно, но о факте наличия некоего субъективного, «человеческого» духа говорят даже материалисты, в принципе отрицающие возможность существования любого объективного духа. Подтверждением тому – бытовавший ранее расхожий советский лозунг «В здоровом теле – здоровый дух!» и не подлежавшее сомнению утверждение, что «советские люди – это люди сильные духом». При этом марксистская материалистическая наука, полагает, что дух порожден нами, и называет его неким «высшим цветом» материи[26 - Философский энциклопедический словарь. Гл. редакция: Л. Ф. Ильичёв, П. Н. Федосеев, С. М. Ковалёв, В. Г. Панов. – М.: Советская энциклопедия, 1983; Электронный ресурс: URL: https://dic.academic.ru/dic.nsf/enc_philosophy/4973]. Более того, именно с её легкой руки (посредством ловкой подмены объективного духа на субъективный) заранее предрешенный не в пользу «человеческого» духа и потому, в сущности, риторичный вопрос о том, кто кого породил, мы – дух, или он – нас, обозначен в качестве основного вопроса философии.

Легкодоступные и формирующие сознание многих людей «интернет-источники», например, довольно туманно объясняют, что «дух воплощает в себе фундаментальную сущностную идею “человечности” как таковой, где видовая особенность человека со времен Аристотеля связывалась преимущественно со свойствами разумности (человек как “разумное животное”) и социальности (человек как “общественно-политическое животное”)»[27 - Грицанов, А. А. Новейший философский словарь. – Минск: Книжный Дом, 1999; Электронный ресурс: URL: https://rus-new-philosophy.slovaronline.com/]. При этом подчеркивается, что «в понятии духа отражается не только феномен “духовности” как интегративного начала культуры и общества, но и как личностные характеристики отдельного человека, где личное характеризуется через индивидуальное воплощение социально-значимых качеств, преломленных в фокусе “Я” самосознания»[28 - Там же.]. Несмотря на некоторую сложность восприятия, с этими тезисами можно было бы в какой-то степени и согласиться. Мешает одно «маленькое» обстоятельство: описываемый «человеческий» дух поразительно похож на обыкновенную человеческую душу, наличие которой в человеке, наряду с телом, мы только что отметили. Увы, но даже в популярном Словаре русского языка Ожегова С. И. и дух, и душа, применительно к человеку, в первом значении определены одним и тем же понятием – сознание[29 - Ожегов, С. И. Словарь русского языка. 1960. – Электронный ресурс: UR L: https://slovarozhegova.ru/]. Почему так? Ведь если дух – не душа, то должен же он чем-то от неё отличаться! Характерна в этом смысле присутствующая у некоторых авторов оговорка: «Следует, однако, помнить, что выделение тела, души и духа, осуществляемое в рамках философского анализа, далеко не раскрывает всех сущностных особенностей человека. Конкретный человек – это практически всегда исключение из общего правила, уникальная целостность, где в индивидуальном личностном опыте достаточно трудно дифференцировать телесный, душевный и духовный уровни»[30 - Грицанов, А. А. Указ. соч.].

А все ли указанные уровни имеются у человека как его собственные, присущие ему? Возможно, потому и «достаточно трудно дифференцировать» (разделять, расчленять) «телесный, душевный и духовный уровни», что последний у человеческой личности просто-напросто отсутствует? Не на подобный ли случай намекал китайский мудрец Конфуций, когда говорил, что трудно найти черную кошку в темной комнате, особенно когда её там нет?

Что действительно является духовной сферой нашего бытия

Давайте рассуждать. Что есть дух?

Для себя мы уже определили, что Дух объективен, един и абсолютен. Он – Абсолютный творческий разум и Абсолютное добро.

Увы, не все так думают. Показательно, что, согласно науке, люди делятся на материалистов и идеалистов «в зависимости от того, какой сфере бытия (ими) приписывается первичность – природе или духу»[31 - Студопедия. Материя и дух. 2015. – Электронный ресурс: URL: https://studopedia.ru/4_80165_materiya-i-duh.html]. Исходя из этого, можно утверждать, что дух, как и природа, – этосфера бытия, а не «продукт человеческой деятельности», как заявляют марксисты. То есть, по науке, мы существуем в природо-духовном мире. Но, если с природной сферой, понимаемой как органичное единство материально-разного, нам всё более-менее ясно, то какова духовная сфера нашего бытия, и каким образом она позволяет нам проявить нашу сущность? Как мы реализуем в ней свою уникальную волю, выбирая между добром и злом, если Абсолютный дух/Дух есть Абсолютное добро? Что есть зло?

К сожалению, различные «словарные» определения духа, типа, «это – философское понятие, означающее невещественное начало, в отличие от материального природного начала»[32 - Прохоров, А. М. Большой энциклопедический словарь. 2000. – Электронный ресурс: URL: https://dic.academic.ru/dic.nsf/enc3p/124786], а также «в древнегреческой философии – пневма, нус, логос» или «“spiritus” (лат.) и “pneuma” (греч.), что означает “движущийся воздух”, “дуновение”, “дыхание” (как носитель жизни)»[33 - Губский, Е. Ф. Философский энциклопедический словарь. 2010. – Электронный ресурс: URL: https://dic.academic.ru/dic.nsf/enc_philosophy/], нас устроить явно не могут. Формально отвечая на вопрос «что это?», они не приближаются к раскрытию сути Абсолютного духа, не дают нам возможности осознать Дух как конкретное явление нашей реальной жизни.

Попытаемся разобраться сами. Понятно, что Дух потому и Дух, что не знает преград, существует везде и не воспринимается нашими телесными органами чувств. Вместе с тем, он влияет на нашу душу, которой дано ощущать его качество. А это означает, что для нас дух информативен, то есть несет информацию о себе и позволяет нам видеть своё отражение в нём. Дух действует, он влияет на наше сознание, из чего следует, что Дух – это нечто, проявляющее энергию влияния. Памятуя о том, что это, влияющее на нас, «нечто» является одновременно и сферой нашего бытия, логично в первом приближении (условно, по принципу изображения Бога-Творца на иконе, но применительно к сознанию современного просвещенного человечества) представить Дух как некое нематериальное информационно-энергетическое «поле»