Завтра меня не станет

– Выбирай любую.

Потом они выпили снова немного вина. Впереди у них ещё была целая ночь любви и разговоров о совместной будущей жизни.

7

Неделя пролетела как один день. В пятницу Виктор предложил Люде съездить на выходные дни к нему в деревню и познакомиться с его родителями. Девушка согласилась. По такому случаю они купили бутылку шампанского, бутылку коньяка и разной вкусной еды.

Когда подъезжали к дому Никитиных, Люда сказала:

– Я немного волнуюсь.

– Инструкции я тебе давать не буду. Уверен, ты понравишься моим родителям и без них.

На шум машины из дома вышли Ольга Петровна и Фёдор Антонович. Но когда рядом с сыном увидели эффектную, красивую, с золотистыми волосами и большими голубыми глазами девушку, к тому же ещё и одетую в модный плащ, родители от испуга бросились снова в дом. Виктор, улыбнулся.

– Пока предки успокаиваются и приводят себя в порядок, давай прогуляемся по участку.

После экскурсии влюблённая парочка предстала перед родителями. Люда назвала своё имя и сказала:

– Мои родители тоже живут в деревне и имеют точно такое же хозяйство, и картошка уродилась такая же крупная. В прошлый выходной выкопали.

Фёдор Антонович, волнуясь, проговорил:

– За землёй если ухаживать, она от голода не даст помереть.

Девушка улыбнулась.

– Но земля и привязывает на всю жизнь. Мои родители очень редко выбираются из деревни. Я за это их иногда ругаю.

– Вот и нас Витя постоянно ругает, что мы мало отдыхаем, но мы по-другому уже не можем жить. Вряд ли Витя смог бы прожить в городе на свою маленькую зарплату без наших заготовок, – сказала Ольга Петровна.

– Мне родители тоже помогают, но и самой приходится ездить к ним почти каждые выходные.

– Такова жизнь, что без деревни пока не прожить, – сказал Фёдор Антонович, уже не волнуясь.

После этого Ольга Петровна пригласила всех в дом на завтрак. Люда предложила свою помощь на кухне, которая была принята с благодарностью. Вскоре стол в зале ломился от деревенских и городских блюд. Фёдор Антонович, посмотрев на такое изобилие, воскликнул:

– А ну-ка, мать, по такому случаю доставай из загашника бутылочку беленькой.

– Не суетись, отец, у нас есть ещё сюрпризы, – Виктор достал из сумки бутылку шампанского и бутылку коньяка и поставил их на стол. – Вот теперь полный комплект.

Ольга Петровна вдруг заплакала. Немного успокоившись, она сказала:

– Жаль, что нет с нами Коленьки. Как бы он порадовался такому празднику!

– Ладно, мать, ещё нагорюемся. А сегодня у нас действительно праздник, который останется в памяти на всю жизнь. Посмотри, какая красота перед нами сидит, одно загляденье. Давайте, дети, и выпьем за вас и за ваше счастливое будущее.

Потом уже, когда компания повеселела от коньяка и шампанского, Люда рассказала о своей работе, об учёбе, о том, что скоро ей подойдёт очередь на получение кооперативной двухкомнатной квартиры, чем очень удивила родителей Виктора и его самого, потому что он об этом ещё не знал.

Застолье длилось до самого вечера с перерывами для ухода за хозяйством, для прогулок по деревне, к речке. Перед сном Фёдор Антонович спросил у сына:

– Вам стелить вместе или врозь?

– Ну ты даёшь, батя! Если мы уж к вам приехали, то у нас с этим проблем нет.

– Всё ясно с вами. Береги её и не обижай. Я мечтал о такой невестке, и матери она очень понравилась.

– Папа, я её люблю и этим всё сказано. Ты меня знаешь.

– Знаю, сын, знаю. Я просто хотел выказать своё восхищение Людой.

В это время женщины шептались между собой и копошились с посудой на кухне. И только поздно вечером все разошлись по своим местам.

В воскресенье после оказания помощи родителям в нетрудоёмких огородных делах Виктор и Люда пошли прогуляться по окрестностям. Они поднялись на возвышенность, откуда открылся волнующий, восхитительный вид. Перед ними с одной стороны, как на ладони лежала деревня Виктора, и можно было рассмотреть, что делается во дворах почти каждого дома. Был виден и дом Никитиных, выделявшийся среди других высокой крышей. С другой стороны среди холмов с берёзками и соснами петляла речка, во многих местах заросшая кустами. За холмами начиналась возвышенность с лощинами, оврагами, огромными камнями, оставленными ледником, которая уходила за горизонт. Люда, любуясь этой красотой, воскликнула:

– Я хочу здесь жить.

– К сожалению, жизнь отсюда уходит. Нет уже двух деревень, что находились на другом берегу реки. Поля, как видишь, зарастают дикой травой и кустами. А ведь на них когда-то выращивали все виды зерновых и даже подсолнухи. Всё идёт к тому, что и нашего колхоза скоро не станет.

– Как всё это печально! – тихо воскликнула Люда.

– У меня, правда, есть кое-какие идеи насчёт этой земли и заброшенных ферм. Можно всё это возродить, занявшись, например, выращиванием бычков и овец.

Люда улыбнулась.

– А что! Эта идея мне нравится. Я буду подсчитывать поголовье скота и прикидывать, сколько из него получится дублёнок и курток моих моделей.

– Восхитительно! – воскликнул парень, – твоя идея намного лучше моей.

– Она вытекает из твоей. И я вот смотрю на эту красоту, которая нас окружает, и думаю, что всё же в дикой природе красоты больше, чем в ухоженной.

– А я вот смотрю на тебя и думаю, что краше тебя на Земле никого нет.

Виктор обнял девушку и поцеловал. Люда освободилась от объятий, сказала:

– А вдруг кто-нибудь увидит.

– Здесь ни одной живой души нет, кроме, может быть, зайцев.

Виктор снова обнял любимую, и она ответила взаимностью.

Потом они долго лежали молча и смотрели на небо, на причудливые облака, гонимые ветром неизвестно откуда и неизвестно куда. «Почти, как у людей, – подумал Никитин. – Родившись, человек попадает в общий людской поток, подчинённый определённым правилам. И стоит человеку пойти против него, как отлаженный карательный механизм общества, государства возвращает заблудшего на путь истинный или уничтожает».

Виктор поднялся и сказал:

– Милая, нам пора.

– Этот день, эти мгновения любви я буду помнить всю свою жизнь, – Люда подняла руки в небо.