Морской юмористический сборник

В итоге «годок» загремел на губу, а корабль лишилась килограммов десяти спирта и нескольких банок пайковой икры. Именно во столько оценили потерю на базовом оружейном складе.

Сразу же после отсидки, посоветовавшись между собой, отцы-командиры списали парня на бербазу – от греха подальше.

Прошло несколько месяцев. Как-то вернувшись с морей, мы сидели в курилке у контрольно-дозиметрического пункта, грелись на солнышке и дымили сигаретами.

– Кореша, глядите, никак наш «годок», – сказал кто-то из ребят, ткнув пальцем в пространство. И точно. По асфальтированному покрытию, тянущемуся вдоль лодочных пирсов, в сторону КДП неспешно шествовал наш герой.

И – «ба!». На его плечах золотились старшинские лычки.

При встрече выяснилось, что он теперь служит на подсобном хозяйстве в качестве ветфельдшера, где, наконец, нашел свое призвание.

Так что, никогда не знаешь, где потеряешь, а где найдешь.

Случай с коком

– Саня, ну не надо, – вяло обороняется от крепких объятий смазливая девица в тонкой репсовой униформе.

Мордастый Саня, в короткой белой курточке и черной пилотке на башке, что-то мычит и усиливает натиск.

– О-о, – томно стонет девица, чувствуя, как настойчивые руки шарят за пазухой.

– Абрамов! – орет кто-то с верхней палубы, потом звенит трап, и на двери запертой изнутри каюты дергается рукоятка.

– Твою мать, – шипит Саня, отпуская свою пассию, и щелкает запором.

За дверью стоит матрос в ватнике.

– Чего надо?!

– Консервированную картошку в банках привезли, – шмыгает тот носом. – Куда грузить?

– Ир, обожди секунду, я щас, – оборачивается Саня к девушке, выходит из каюты и задвигает дверь.

Саня Абрамов, старший кок на недавно спущенном на воду, подводном крейсере.

А Ира, одна из малярш, работающих на нем в заводе. Том самом, который эти крейсера делает.

Ночью ожидается очередной выход в море, и на корабль грузят продукты.

– Так, – говорит Абрамов, спустившись вместе с матросом в трюм. – Вот сюда и складывайте эти гребаные банки. Мудаки, не могли свежей привезти.

– А че мы? – обижается матрос. – Это все интендант.

– Ладно, – бурчит Абрамов и спешит обратно в каюту.

– О-о-о, – вновь начинает стонать Ира в умелых руках кока.

Возню прерывает громкий стук в дверь, а потом начальственный голос, – открывай!

– Интендант, сука, – шепчет девице Саня, и щелкает замком.

– Значит так, Абрамов, – говорит слегка заплетающимся языком возникший на пороге мичман. – Я на склад, за деликатесами, остаешься за старшего. Ты все понял? И громко икает.

– Ага, понял, – с готовностью кивает чубатой головой кок.

Как только он возвращается в каюту, в трюме раздается дробный грохот и чей-то вой.

– Ящик упустили, падлы, – сокрушается Саня. – Давай -ка пойдем в провизионку, а, Ир? Там тихо и все такое.

– Давай, – прыскает в кулак малярша и хлопает ресницами.

Через минуту они стоят в аппендиксе коридора за одной из ракетных шахт, и кок звенит ключами.

– Тэкс, – проворачивает он запорный клинкет, тянет на себя глухую дверь и щелкает рубильником. – Заходи

В небольшом, сияющем белой эмалью помещении, под потолком, на крючьях, висят несколько замороженных говяжьих туш, у переборок сложены многочисленные ящики и коробки, а посередине стоит разделочный пень, с всаженным в него громадным топором.

– Во! – стопорит за собой рычажный запор Саня. – Как в лучших домах! – и подмигивает подруге.

Та ежится и смотрит на наросший по углам иней.

– А это ничего, – перехватывает взгляд девушки кок. – Щас погреемся. И достает из одной коробки початую бутылку «Старого замка», а из второй несколько шоколадок «Аленка».

– Ах, как экзотично, – шепчет девица и влюблено смотрит на Саню.

Потом они делают по нескольку глотков из горлышка, жуют шоколад и целуются.

– Ну что, давай? – тяжело дышит кок в пунцовое ушко.

– Давай, – нежно мурлычет Ира и лезет рукой ему в штаны.

– ..аршему. атросу..рамову. рибыть в …альный! – неразборчиво доносится снаружи.

– А? Чего? – отлипает от девицы Саня и непонимающе пялится в подволок.

– Старшему матросу Абрамову прибить в центральный! Кок, твою мать!!! – через минуту более явственно разносится по громкоговорящей связи.

– У-у-у, курвы! – едва не плача вопит Саня, после чего бросается к выходу. – Ирочка, я щас! – оборачивается он к подруге, потом чмокает дверь, и слышно как в замке проворачивается ключ.

– Ты где, билат, лазиш, а?! – встречает кока в центральном разъяренный вахтенный офицер, грузин по национальности. – Бигом в кают-кампанию, к камандыру!

– Есть! – вякает Саня и чертом прыгает в люк.

В офицерской кают-компании, вольготно устроившись в креслах, за столом сидят командир с незнакомым адмиралом и пьют чай с сушками.

– Прошу разрешения, – осторожно просовывает голову в дверь кок.

– Давай – давай, Абрамов, заходи, – благодушно гудит командир. – Расскажи-ка нам, как ты завариваешь такой вкусный чай, – и кивает на подстаканник.