Очень Крайний Север. Восхождение

– Русские для чувашей стелали фсё! Они таже в космос чуваша сапустили. Ты про Николаева снаешь? Снаешь?! Я спрашиваю! – Ильдар кивнул. – Он третий космонафт. Третий! Ты понял. А если ты, татарская морта, ещё путешь Юрку опишать, я тепя б… упью на х… Понял? – и, дождавшись ещё одного кивка, он толкнул Ильдара на стул, взял свой стакан и выплеснул в мусорное ведро, громко добавив: – Пить с топой не хочу!

На том инцидент был исчерпан.

А в январе Юрка привёз семью и ушёл на съёмную квартиру.

Но и после они продолжали встречаться. Ваня помог Юрке достать доски для кровати, которую они со Славкой собрали уже в новую Юркину квартиру – не продавалась в магазинах мебель. Он же занял Юрке денег на подержанный цветной телевизор. Не продавались телевизоры в магазинах.

А Ваня вообще никогда не жалел денег. Если они у него были – раздавал налево и направо. Такая неуёмная щедрость как-то его подвела. Ване предложили поучаствовать в «бизнес-проекте»: привезти пива и водки из Сургута и продать в общаге подороже. Пиво и водку привезли, но Ваня устроил сабантуй на всю общагу, и все всё выпили, даже не удосужившись расплатиться с Ваней. Наварил Ваня денег…

Уже летом 93-го Ваня по собственной инициативе предложил братьям съездить на его «лаптёжнике» за грибами. «Я, Юрка, шареной картошки с грипами хочу, как мамка телала, только не снаю, кте они растут, как они растут, вы со Слафкой покашите, а мы фместе съестием».

К тому времени он уже был знаком и со Славкой.

Братья и рады бы показать, но на «лаптёжнике» в такие места не проедешь. Они всё равно съездили – не в грибах, в конце концов, дело! И даже что-то насобирали. Возле Северного – и не в грибных местах, и не в грибной год – всегда можно найти грибы. И Ваня насобирал, хотя, как оказалось, действительно не разбирался в грибах – это десять-то лет прожив на Севере! Из леса они вернулись к Славке, нажарили общую добычу с картошечкой и лучком и употребили всё это под холодненькую водочку.

А потом они виделись всё реже… реже. Реже и…

Совсем Ваня пропал осенью 94-го. Уехал в отпуск на Большую землю, на родину – в свою чувашскую деревню – и не вернулся.

Что больше всего обидно Юрке – он даже фамилии его не помнит…

Рассказ третий. Зачем в тундре верёвка?

В начале января 91-го Юрка возвращался из Куйбышева. Куйбышевым Самаре оставалось быть не более трёх недель: такие были исторические времена, всё везде переименовывали. Из Куйбышева-Самары он вёз на Север семью: жену Соню и пятилетнего сына Влада. Студентка Аня осталась в Самаре. Неожиданно для себя она вышла замуж за Юркиного друга. Юрка было поехал, чтобы набить другу морду, но дело закончилось грандиозной пьянкой и всеобщей мировой. Аня сказала, что всех любит, заставила мужиков пожать руки, потом обоих целовала, а Юрке на прощание сказала: «Ты заезжай… Я буду ждать».

Юрка пообещал, но для себя решил, что как-нибудь потом… позже… может быть. «Если невеста ушла к другому, то неизвестно кому повезло…» Что ни делается – всё к лучшему.

И всё вернулось на круги своя.

Ехали младшие Серовы с пересадкой. До Сургута долетели, от Сургута – поездом. Не то чтобы Юрка деньги экономил, просто зимой до Северного прямого самолёта никогда не было. А впрочем, денег на самолёт тоже не было. Тогда много чего не было, и работа на Севере ситуации не меняла.

Привёз Юрка семью в квартиру, которую снимал в «деревяшке».

«Деревяшка» – это такое социальное щитовое быстровозводимое жильё, рассчитанное на временное проживание. Однако народ порой в нём зависал не на один десяток лет. Строилось оно из профеноленных древесно-стружечных щитов, возводилось до двух этажей в высоту, подвалов не имело, замечательно горело и при этом, несмотря на фенольную составляющую, было прекрасным убежищем для мышей и тараканов. Иногда складывалось впечатление, что именно для них оно и строилось, а люди… А люди, они не навсегда: отравятся фенолом, умрут – новых заселят.

В таком доме Юрка и снимал однокомнатную квартиру. Её хозяин по незначительному делу сел на годик и, чтобы квартира не пустовала, сдал её Юрке. Состояние квартиры было ужасающим. Куча хлама, горы мусора, батареи пустых бутылок, грязь. Потребовались поистине героические усилия, чтобы превратить её в жилое помещение. Серовы это сделали в «пробный» приезд Сони в ноябре, когда они только начали «склеивать разбитую чашку». После Нового года Соня и Влад перебрались в Северный уже надолго.

А квартирка оказалась ещё и холодной, (температура, когда они вошли с поезда, была не выше плюс двенадцати), но Юрка посчитал, что это даже к лучшему: тараканы и мыши будут не так активны. Соня боялась их до обморока.

Жену и сына Юрка привёз 3 января, а уже 4-го уехал на полевые работы.

Какие такие полевые работы в начале января? Да обычные такие полевые работы.

Основным подрядчиком по строительству межпромысловых автодорог для Северной нефтяной компании являлась организация с экзотическим названием «Латдорстрой». Нет-нет, это были не потомки латышей, переселённых «убийцей всех прибалтийских народов», «извергом» и «сыроядцем» Сталиным. Это были обычные граждане тогда ещё немножко советской Латвии. Деньги в Сибири платили. Правда, по тем историческим временам уже год как никто никому не платил: в стране начинался этап накопления первоначального капитала… Читайте Карла Маркса, однако…

Так вот, подрядчику нужен песок для отсыпки дорог, и, несмотря на то, что в районе Сибирских Увалов практически всё кругом состоит из песка, в некоторых местах (например в районе Янгаяхинского месторождения) песок этот лежит глубоко под торфом на болоте. А для строительства нужен песок сухой. Где его взять? А есть такая контора – аэрокосмогеологическая партия, – которая может по космическим снимкам отыскать такое место, а потом, используя подповерхностную радиолокацию, подготовить его для разработки песчаного карьера. Оба метода сродни шаманству, но на самом деле вполне себя оправдывают, если только ими не берутся искать нефть.

Ранним утром 4 января 1991 года Юрка поцеловал жену и сына, надел унты, полушубок и ушанку, вышел на улицу и направился в партию. На улице было ещё темно: светает на Севере зимой не раньше десяти. Воздух ощущался приемлемо морозным – что-то около минус пятнадцати, для Севера – сущие пустяки. Курорт!

В партии уже собрались пять человек: Полищук, Бевзенко, Вокарчук, Золевский и, конечно, Славка. Последние трое вместе с Юркой – полевая изыскательская бригада, не в первый раз вместе.

Что интересно: никто из этого коллектива не планировал в детстве, отрочестве и даже в студенческой юности вот так, зимой, отправляться на полевые работы, жить в палатке, топить буржуйку, спать в спальниках, не бриться и не мыться неделю, две, три…

Серовы – выпускники радиотехнического факультета Авиационного института.

Игорь Вокарчук – выпускник Киевского университета, по образованию географ.

Григорич окончил Новосибирский университет, биологический факультет. Пожалуй, только он достаточно долго был связан с полевыми работами – пару десятков лет занимался лесным хозяйством и не вылезал из тайги.

Так вчерашние аспиранты и работники институтских кафедр зарабатывали деньги. Надо сказать – не самый худший способ. Не платили… А кому тогда платили?

Дорога им предстояла не долгая, но в два этапа. Сначала до базы «Латдорстроя» в посёлке Янгпур (чуть более ста километров на партейном уазике), а потом от базы до места работ – на вездеходе ещё километров пятьдесят. Груза с собой было как обычно, около полутонны: те самые два комплекта армейских палаток с разделкой под печку, та же печка-буржуйка, родные зиловские аккумуляторы, комплект радиолокационной аппаратуры, мотобур со шнеками, мотопила, ящики с едой, спальники, доски под спальники, брезент… и, конечно, радиоприёмник «ВЭФ»! А иначе со скуки помрёшь – работы зимой от силы часов на шесть в сутки, с десяти до четырёх, а потом темень, и как-то надо заполнять время. А тут хоть новости или концерт Наташи Королёвой… А что? Или Тани Булановой. Повышает настроение. И стимулирует.

В уазик всё было загружено ещё накануне с вечера. Грузили без Юрки – ему дали пообщаться с семьёй. Водитель Гришка ходил с похмелья злой. Праздники кончаться не хотели, и если остальные могли позволить себе граммульку, то ему уж точно ничего нельзя.

– Давай-давай-давай… Хватит уже копаться! – подгонял он. – Раньше сядешь – раньше выйдешь! Вчера же всё собрали.

Но Нестор Полищук по-начальнически наставительно внушал ему:

– Григорий, не сепети! Сейчас мужикам здоровье поправлю, и поедете!

В гараже накрыли небольшой столик: сало, чёрный хлеб, чеснок, лук, бутылка водки. Нестор аккуратно разлил бутылку на пять стаканов, поднял свой – все потянулись, чокнулись.

– Ну, чтобы всё пошло хорошо! – Полищук выпил и аккуратно занюхал кусочком хлеба.

Все, последовав его примеру, выпили, крякнули и разобрали закуску.

– Богданыч, ты созванивался с латышами? – Золевский, как бригадир, волновался больше всех.

– Да ждут там вас, ждут, – и, оглядев бригаду, Полищук скомандовал: – Всё, мужики, по коням!

Полевики погрузились, Гришка завёл уазик, и они выехали.

Дорога до Янгапура – все два часа – прошла в дрёме. В «Латдорстрое» их ждали и сразу проводили к начальнику. Ему кто-то уже наплёл, что едут «космонавты»… и прямо из космоса будут искать место под песчаный карьер. Пришлось объяснять, как на самом деле творятся чудеса. Тем не менее, космические снимки живо заинтересовали господина Медведева – а какая ещё могла быть фамилия у главного «латыша»? – причём больше всего его интересовали поймы, а в некоторых местах – и русла рек. Рыбаком оказался начальник, заядлым рыбаком. Часто встречающийся недостаток в Западной Сибири среди руководящего состава.

– А вы, мужики, я смотрю, место возле реки наметили? – радостно потирал руки господин Медведев, разглядывая снимки.

– Да. Вот з-здесь. – Григорич показал пальцем на снимке. – Тут излучина Янга-Яхи, а тут – предположительно песчаная грива, песка там уйма, н-надо только проверить мощность сухого.

– Метра два-три есть, – добавил Славка, – надо только…

– Погоди, – перебил начальник, – погоди, а рыбачить вы собираетесь? – он внимательно оглядел космогеологов. Конечно… рыбалка – она интереснее сухого песка. А песок… да куда он денется, этот песок?

– Ну-у-у-у… – неуверенно замычал Золевский. – Сетку-то мы взяли – попробуем, наверное.

– Попробуйте! Обязательно попробуйте. А если рыбалка пойдёт, я на выходные приеду. Договорились? – Медведев протянул руку Григоричу.

– Договорились, – пожал руку Золевский.