Эльбрус с запада. Настоящий альпинизм

– Семьдесят… – хрипит в ответ рация. – Приём….

– Сколько?!

– Да фигня это! – врывалось у Михаила.

– Быть не может! – присоединяюсь я. И тут все начинают говорить разом.

– Нет такого прогноза! – Костя, хлопает себя по карманам, разыскивая распечатку, которую он нам всем показывал вчера.

– Слушайте, если и правда семьдесят, то даже спасы начинать поздно… – Саша оценивает информацию профессионально.

– Семьдесят метров в секунду – это… двести пятьдесят километров в час! – пересчитывает Григорий. Это он пошёл договориться по рации на счёт кошек. Вчера ребятам не удалось ни до кого дозвониться, кто бы мог привезти кошки хотя бы в Хурзук. А у соседей дует. Сильно…

– Что ж, они врут, что ли?! – ещё больше раздражается Инна.

– Не врут! Перепутали! – успокаивает Костя. – Смотрите… – Он показывает свою бумагу. – Семьдесят километров в час у них… километров в час, а не метров в секунду…

Источник всей путаницы Mountain Weather Forecasts[13 - Mountain Weather Forecasts – погодный сервер: https://www.mountain-forecast.com]. Сайт даёт прогнозы по ветру в непривычных для нас километрах в час. А ещё – ну уж так устроены люди – показания всегда «слегка» завышаются. И ветер – ураган, и мороз – кровь в жилах стынет, и наклон горы – вертикальный! Да не… отрицательный наклон! Вот так нависает! А позже выясняется, что ветер всего 15 метров в секунду и температура —5, а наклон не больше 35 градусов. Но там, на горе, всё по-другому…

– Погодите, семьдесят километров – это что-то около двадцати метров в секунду, – продолжает пересчитывать Гриша.

– И двадцать метров до фига! Не восходительная погода, – резюмирует Александр.

Безумный ветер поднялся ещё в двенадцать. И ночь буянил в ущелье, как пьяный мужик в кабаке. Всё свалил, перевернул и наколенники мои забрал. Я сдуру вывесил их просушиваться на трекинговые палки, а он, зараза, взял и унёс. Что теперь делать с правым коленом? Ума не приложу. Растянуто оно. На тренировке перед отъездом переусердствовал. Говорят же умные люди, перед Горой лежи на диване и не отсвечивай! Нет, я решил улучшить показатели… А сегодня снова пятнадцать килограммов! А ещё… Это я только утром обнаружил – бом-брам-стеньгу мне в ухо! – вчера я обратно принёс кошки! И сегодня их опять тащить наверх. Целый килограмм! «Кошки Иры Абдыевой»… ё! (Кошки я взял у своего замечательного друга Ирины Абдыевой, с которой вместе поднимался на Демавенд в 18-м, у неофитов в альпинизме и горном туризме снаряжение распределённое, снарягу на Гору часто собирают по друзьям и знакомым.)

Для коленок в аптечке сыскался эластичный бинт. Только как его приспособить? Так? Или эдак?

– Держи! – услышал я. Костя протягивал свои наколенники. – Они мне всё равно до Безенги[14 - Безенги – альпинистская учебно-спортивная база в Безенгийском ущелье на территории Кабардино-Балкарского государственного высокогорного заповедника.] не потребуются.

– Костя…

– Всё нормально! Тебе нужнее.

«Спасибо, Костя. Вот спасибо тебе, дорогой», – радовался я, натягивая наколенники.

Час собирались, а погода продолжала мутить. Ветер то стихал, но тогда приходил дождь, то снова начинался, то опять заканчивался, и тогда дождь начинался прямо в солнце, раскрываясь радугой… Свистопляска какая-то! Вышли ближе к полудню, торопиться всё равно некуда, идти в один конец.

Кстати, кошки для Григория парни с Горы таки пообещали. Во втором лагере на 3900. Они туда спустятся, а мы поднимемся.

Снова альпийские луга… Снова каньон. Река. (На переправе Саша забрал у меня рюкзак, и в этот раз всё прошло без эксцессов.) Снова каменная пустыня и взлёт перед лагерем… И тут неожиданно я выдохся. Вчера поднялся нормально, а сегодня сдох. Не выдержал темпа и сел. «Это всё „кошки Иры Абыдевой“, эт я точно знаю!» – с досадой думал я.

– Бросайте рюкзак, Валерий Павлович! Я потом заберу, – предложил Гриша, когда остальные ушли вперёд. Мы с ним сидели на камнях, и я молитвой и медитацией восстанавливал дыхание и сердцебиение.

– Не-е-е-ет… – помотал головой я. Сделал пару вздохов, поднялся и медленно пошёл наверх. Альпинист настоящий…

И в этом моменте я осмелюсь спросить, а что, собственно, такое – настоящий альпинизм?

Это когда заштатная трёхтысячная вершина в разы круче Эльбруса с юга (!) и Килиманджаро откуда угодно[15 - На Килиманджаро тоже есть маршруты высокой категорийности, но самые известные, «классические», категории не имеют.]? Потому что в разы сложнее? Как Белалакая[16 - Белалака?я («опоясанная белым») – вершина западной части главного хребта Большого Кавказа. Своим названием обязана слоям белого кварца, которые прорезают скальные стены. Высота – 3861 метр.] сложностью 3Б* против бескатегорийного Демавенда[17 - Демаве?нд, также Дамава?нд – спящий стратовулкан в горном хребте Эльбурс (Альборз), на севере Ирана, в южной части остана (провинции) Мазендеран. Достигает 5671 метров над уровнем моря и имеет диаметр около 20 километров.]. Для туриста-любителя Демавенд – высочайший вулкан Азии, а Белалакая для него «просто» гора на Домбае, красивая, но совсем не трекинговая, а значит, неинтересная.

А ещё в Советском Союзе, помнится, альпинизмом занимались кандидаты наук, доктора, доценты, профессора и даже целые академики! Например, Евгений Игоревич Тамм (сын лауреата Нобелевской премии Игоря Тамма), заведующий сектором физики высоких энергий ФИАН и начальник первой Советской Гималайской экспедиции 1982 года.

А ещё, мне рассказывали, чтобы сходить на Эльбрус с юга (первый маршрут, самый простой), в те годы нужно было сначала заработать второй разряд по альпинизму, исходив не один десяток гор поменьше, пройти отбор по здоровью, получить рекомендацию от комсомола и только тогда… Потому что количество мест в высокогорном лагере Гара-Баши («Бочки»)[18 - Гара-Баши (Гарабаши), «Бочки» – высокогорная база на высоте 3780 на южном склоне Эльбруса.] в бамовских бочках строго ограниченно.

А ещё Памир и почётное звание «снежный барс», которое считалось почти таким же крутым, как «лётчик-космонавт».