Лепесток

– А ты не сомневайся, – весело проговорила Кэтрин и легонько опершись на плечо Мэттью, встала. – Ну, я пошла. Погуляем сегодня вечером?

– Встретимся как обычно, в девять под деревом у столовой? – предложил Мэттью.

– Как обычно, – кокетливо ответила девушка, наклонив голову набок и привстав на цыпочки. – Ну, я пошла, – добавила она и, махнув рукой, легкой походкой побрела по пирсу в сторону берега.

– До встречи, – сказал Мэттью, смотря ей вслед.

Он еще долго наблюдал за тем, как она поднимается по небольшому склону и растворяется в глубине лагеря. Взгляд его ненароком скользнул по скамье, где сидел гость, но она уже была заполнена что-то весело обсуждавшими ребятами. Просидев на пирсе еще пару часов, он захлопнул книгу и встал, когда по озерной глади поплыла легкая вечерняя дымка. Сходив на ужин, Мэттью вернулся в комнату и, немного поболтав с ребятами, прилег на кровать в ожидании назначенного для прогулки часа. Он ждал, когда наступит время, и весь лагерь погрузится в тишину и сон, чтобы тихонько прикрыв за собой дверь, незамеченным пройтись по скользкой траве и, притаившись в темноте под раскидистым деревом, ждать её появления. До девяти оставалось всего каких-то пятнадцать минут, когда неожиданно дверь их домика распахнулась, заставив всех вздрогнуть, и на пороге появился взволнованный мистер Андерсон. Он быстро обвел комнату взглядом и, упершись им в Мэттью, произнес серьезным тоном:

– Собирайся, Мэттью, тебя переводят.

Ничего не понимая, он в оцепенении сидел на кровати и каким-то отстраненным взглядом смотрел то на тренера, то на товарищей.

– То есть, как переводят? – недоумевающе спросил он и чуть не добавил: «а как же встреча?».

– Прошу, Мэттью, не задавай вопросов, просто собери вещи и через десять минут будь у входа, – сказал тренер и вышел.

На минуту в комнате воцарилась тишина. Он слышал только то, как гулко стучало сердце в его груди. На глаза навалилась пелена. Друзья, ничего не понимая, молчали. Он медленно потянул руку под кровать и достал сумку. Сначала он положил одну стопку вещей, затем вторую, и только тут до всех дошло: Мэттью уезжает! Первым тишину нарушил Пол.

– Как же так, Мэттью! – произнес он дрожащим от слез голосом.

Сэмюэль лежал на кровати с перекошенными на носу очками и, отказываясь верить в происходящее, легонько мотал из стороны в сторону головой.

– Мэттью, – только и выдохнул Фрэнк.

Мэттью молча закончил собирать вещи и, застегнув сумку, подошел и положил её у самой входной двери. Затем он выпрямился и повернулся к ребятам. В глазах его стояли слёзы.

– Вот и всё, парни, – только и вымолвил он.

Первым с кровати вскочил Пол. Он подбежал и крепко обнял Мэттью. Следом с мест сорвались Фрэнк и Сэмюэль.

– Ну как же так, Мэттью, ну как же так! – сквозь слезы сетовал Сэмюэль.

С минуту они стояли так.

– Ну, ладно вам ребята, – сказал Мэттью, – так растрогались, будто мы с вами больше не увидимся! Выше головы! – троица разжала объятия и чуть отошла в сторону.

– Увидимся? – с надеждой проговорил Сэмюэль.

– А то как же! – радостно ответил Мэттью. – Обязательно увидимся, вот посмотрите!

Дверь позади Мэттью распахнулась.

– А, всё, ты готов? – спросил мистер Андерсон. – Ну, тогда пойдем.

Мэттью развернулся, поднял сумку, но замешкался на пороге. Он обернулся и в упор посмотрел на Пола. Стремительно подойдя к нему, он одной рукой крепко обнял его и сквозь слезы шепнул серьезным тоном:

– А ты смотри у меня! Я верю в тебя! Не смей сомневайся в себе, Пол! – Заглянув на прощанье ему в глаза, он скрылся за дверью в ночной прохладе.

Мэттью шел вслед за тренером то по дорожкам, то, временами, по отсырелой траве, к воротам лагеря. Он шел опустив голову, и едва прислушивался к тому, что говорит тренер.

– Ты не переживай Мэттью, на твоем месте хотел бы оказаться каждый. Ты парень хороший, смышленый, со всем справишься. Со всем, это точно. Целеустремленный ты и серьезный…

Тренер все продолжал говорить, пока, пройдя через весь лагерь, они не оказались у ворот, за которыми уже урчал двигателем автомобиль. Тренер остановился и крепко обнял Мэттью. Тот стоял, погруженный в искренние, любящие объятия, в руках чувствовалась тяжесть сумки, а взгляд его был устремлен на одинокий темный силуэт под раскидистым деревом у столовой.

Он хлопнул дверью и, немного сдвинув на сиденье свою сумку, посмотрел вперед. Водитель внимательно осмотрел парня через зеркало заднего вида, а затем глянул на пассажирское сиденье.

– Можем ехать, – размеренно произнес мистер Гордон.

Водитель толкнул рычаг передачи и, взревев двигателем, машина понеслась по дороге сквозь нависшую ночь, легонько покачиваясь на кочках. Мэттью сидел, вжавшись в сиденье, и тревожно глядел в окно на выныривающие из темноты стволы деревьев, застигнутых в странных позах светом фар. Ему бы сейчас засыпать мистера Гордона вопросами: куда он едет, почему, для чего, как долго и прочими, но он все никак не мог поверить, что вообще едет. Перед глазами всё ещё мелькал силуэт под деревом, печальные глаза друзей, привычная комната с кроватями, круглым столом посередине и натянутой бельевой веревкой с досыхающей майкой и штанами Сэмюэля.

– Всё как-то неправильно. Всё как-то не так, – думалось Мэттью. – Может быть я вообще сплю? – он пробежался взглядом по приглушенно освещенному фарами салону автомобиля, по силуэтам сидящих впереди людей. – Да, должно быть я придремал, пока ждал часа встречи с Кэтрин. Надо немного напрячься, и я проснусь.

Мэттью зажмурил глаза и попытался выйти из сна. Из-за закрытых глаз он не увидел большой кочки на дороге и, подскочив на сиденье, больно ударился головой о стекло.

– Что за ребячество, – подумал он, потирая ушибленное место. – Соберись, наконец, и будь мужественнее.

Спустя час быстрой езды и сильной тряски они подъехали к одиноко стоявшему посередине поля пункту проверки документов. Водитель и мистер Гордон молча достали бумаги, и после быстрой проверки они снова двинулись в путь, оставив позади бело-красный шлагбаум и оранжевый всполох сигареты военнослужащего. Дорога стала гораздо ровнее и прямее, лишь сильно громыхали швы авиационных плит под колесами автомобиля, но вскоре этот гул поглотил звук набирающих мощность вертолетных двигателей и шелест лопастей. Автомобиль остановился на огромной подсвеченной площадке, и мистер Гордон, хлопнув дверью и подбежав к вертолету, скрылся в глубине его фюзеляжа. Водитель помог Мэттью выйти из автомобиля, схватил его сумку и, легонько подталкивая парня ладонью в спину, повел к грохочущему аппарату.

После длинного перелета они вновь перебрались в салон очередного автомобиля, и Мэттью, утомленный шумом и тряской вертолета, на мгновение забылся сном.

– Мы приехали, – сказал мистер Гордон, осторожно коснувшись плеча Мэттью.

Парень вылез из автомобиля и, покачиваясь от усталости, покорно проследовал за мистером Гордоном. Они прошли по длинным гулким коридорам с приглушенным светом, поднялись по нескольким унылым потрепанным лестницам и, наконец, остановились у двери. Мистер Гордон распахнул дверь и, пропустив парня внутрь, зашел следом. Щёлкнул выключатель, и комната озарилась светом единственной лампочки, замершей под потолком. Напротив двери, подсвечиваемое предрассветной серостью, располагалось окно. Справа от окна, вжавшись в угол, стояла кровать, слева стол. У двери, прибитая плашкой к стене, была вешалка с рядом крючков, некоторые из которых были погнуты. Оставшуюся часть стены занимал шкаф и умывальник.

– Боюсь в шкафу лежат вещи тебе не по размеру, так что ложись пока в своих, а завтра с утра мы все подберем, – сказал мистер Гордон и, устало вздохнув, добавил, – пойду договорюсь с поваром насчет завтрака, перенесем его на десять часов, так что подъем в девять тридцать. Спокойной ночи.

Он вышел, плавно прикрыв за собой дверь, и в коридоре раздались его неторопливые, удаляющиеся прочь гулкие шаги. Мэттью сбросил с плеча сумку на пол и подошел к кровати. Он повалился на неё, и сверху его придавило невыносимое тоскливое чувство растерянности, беспомощности и одиночества. Он поджал ноги к груди и, накрыв себя краем одеяла, задумчиво уставился в потертую ручку выдвижного ящика.