Опадание листьев

Потом я уснул, счастливый.

Мне приснился тот самый остров, который был моим наваждением чуть ли не с самого детства. Я стоял и смотрел на костер, а сзади кто-то нашептывал мне что-то очень важное на ухо, но как я ни старался, не смог запомнить ни одного слова, словно они загружались в меня, минуя сознание.

– Когда придет время, ты вспомнишь все, и это тебя спасет, – сообщил голос на прощанье, и я проснулся.

Рядом мирно посапывала Грация. Она спала. А я лежал и смотрел на нее. Я был счастлив и совершенно спокоен. А еще я был уверен, что мне ничто не угрожает. Эта уверенность меня радовала: ведь если даже мне предстояло умереть в самом ближайшем будущем, страх смерти не отравлял мои последние дни.

Тем временем Грация сладко потянулась и открыла глаза.

– Я хочу есть, – сказала она.

Я тоже был голоден.

Наскоро приведя себя в порядок, мы отправились в лучший в округе ресторанчик, – вполне, кстати, приличное заведение, где можно вкусно поесть без переплаты за понты, – заказали еду и бутылку хорошего вина. Мы если, пили, разговаривали о всякой ерунде… А потом вернулись домой, приняли душ и занялись любовью. Медленно, не спеша, наслаждаясь каждым движением… Мы вели себя так, будто впереди у нас была вечность или абсолютное ничто. Не договариваясь, мы игнорировали реальность, как игнорируют ее торчки, чей кайф и есть уход от реальности, за который они готовы платить своей, да и чужой жизнью. Вот только кайф этот не столько панацея, сколько ловушка, причем совсем не по тем причинам, которые приводят в виде антинаркотических доводов всевозможные борцы с кайфом, а потому, что кайф этот носит временный характер. И когда приходит время, приходится возвращаться в реальность, чтобы, избегая хищников и кайфоломов, найти новый пропуск в мир игнорирования. Понимание временности кайфа с перспективой последующей ломки и тошноты от трезвой реальности заставляет многих людей отказываться от употребления наркоты. И если когда-нибудь будет изобретен наркотик, который будет переть до самой смерти без подзарядки, я уверен, чуть ли не весь «Муравейник» хлынет сюда, за Желтую стену, чтобы приобщиться к вечному кайфу.

Нам с Грацией надо было возвращаться к реальности. Я взял это неприятное дело на себя.

– Надо бы рассказать все Лене, – сказал я, когда мы встали с постели. – Ты не против?

– Теперь уже нет.

– Тогда я ей звоню.

– Звони.

Я позвонил, и она примчалась чуть ли не в то же мгновение.

– Ну, рассказывай! – выпалила она с порога.

– Не будь такой шустрой, – крикнула ей из кухни Грация, – у меня еще чай не готов.

– К черту чай!

– Ну уж нет.

– А давайте совместим приятное с полезным, – вмешался я в их диалог. – Сядем на кухне и спокойно за чаем все обсудим. Пойдем.

«Пойдем» адресовалось уже Лене.

– Ладно, рассказывай уже, раз ей невтерпеж, – разрешила Грация, когда мы пришли на кухню.

Я подробно и обстоятельно рассказал дамам о своем визите к управляющим смерти, как, оказывается, в особом отделе окрестили тех людей.

– Короче говоря, они тщательно отбирают своих кандидатов, которым потом устраивают нечто вроде посвящения, в результате которого у них едет крыша. Пока все, – закончил я рассказ.

– И что теперь? – спросили меня в один голос женщины.

– А что теперь. Буду ждать приглашения, – ответил я.

– Ты что, собираешься туда идти? – удивленно и одновременно зло спросила Грация.

– Я думаю, что данное посвящение – это испытание. И я уверен, что смогу его пройти.

– Откуда такая уверенность?

– Все оттуда, – ответил я со вздохом. – Я не знаю, как объяснить.

– Андрей тоже был уверен, что у него все получится. Однако… – предостерегла меня Лена.

– Девочки, вы читали «За миллиард лет до конца света»? А «Мастера и Маргариту»?

– К чему ты это спрашиваешь, – не поняла Грация.

– К тому, что там прекрасно описано, что бывает с теми, кто не принял вызов судьбы.

– Зато кладбище буквально наводнено теми, кто его принял, – парировала Грация.

– Бесполезно. Я это уже видела, – как-то совсем уж грустно произнесла Лена.

8

Мое посвящение могло бы войти в книгу рекордов Гиннеса, как самое буднично-повседневное посвящение в истории человечества. Все началось с обычного телефонного звонка:

– Здравствуйте. Я Валя. Мы встречались в доме Валентина Леонидовича. Помните? – услышал я приятный женский голос в трубке.

– Конечно, я вас помню, – ответил я.

– Пришло время окончательного согласия или отказа, – сообщила она совершенно будничным голосом.

– Я согласен, – поспешил заверить ее я.

– Вот и хорошо. Тогда приходите к нам.

– Когда?

– Когда угодно. Когда вы свободны?

– Да практически всегда.

– А сейчас?

– Сейчас особенно.

– Тогда сейчас и приходите.

– Уже иду.

– Наденьте что-нибудь удобное, как для занятий спортом или медитацией.