Хрустальный свет

– Но хватит лирических отступлений, – продолжил он. – Ваши физические данные я уже оценил. Я сам отобрал вас по этим параметрам, и вы годитесь для занятий велоспортом. Осталось провести ещё один маленький тест. Для тех, кто его пройдёт, дорога в большой спорт будет открыта.

И он указал рукой на странные рамы, стоящие на полу вдоль стены.

– Это велотренажёры, – сказал он, – но не те велотренажёры, которые вы привыкли видеть, а специальные спортивные, которые здесь называются «станки». Принцип их работы простой. Обычный спортивный велосипед ставится колёсами на ролики, – он рукой похлопал по одному из цилиндров на раме, – и дальше…. – он на мгновенье задумался и, не найдя, что ещё можно добавить, сказал: – Дальше ничего, это и всё, дальше погнали. Конструкция – проще не придумаешь, но для тренировки на нём требуется хороший вестибулярный аппарат, вот его-то мы сейчас и проверим. Ну что ребята, кто первый?

Добровольцев не нашлось, мы в нерешительности переминались с ноги на ногу. Никто из нас раньше не видел таких станков. Каждый из нас боялся оказаться первым среди неудачников, не прошедших это испытание.

– Ну что ж, – сказал тренер, – раз никто не может решиться, будем проходить это испытание по порядку, а порядок мы сейчас определим. Ребята, строимся по росту.

И он вытянул в сторону руку, задавая направление.

– В шеренгу по одному становись! – громко крикнул он.

Мы засуетились, пытаясь определить, кто и за кем должен встать – трудно понять, кто выше, а кто ниже, находясь, рядом друг с другом. Наконец наши перемещения прекратились и мы кое-как построились. Тренер вышел на середину зала, оглядел нас, подровнял строй, переставил местами нескольких ребят.

– Ну вот, теперь есть некое подобие порядка, – сказал Иван Трофимович. – А первым будет проходить это испытание Володя, – и он указал на меня. – На его примере я покажу, что и как нужно делать. Володя, иди сюда, – позвал тренер.

Я этого не ожидал и испугался – всегда страшно делать что-то в первый раз, особенно на виду у всех, не имея уверенности в успехе. Я очень боялся не справиться, боялся, что не смогу пройти это испытание, что мне придётся покинуть секцию, забыть про спорт, которым я очень хотел заниматься. Уйти первым, пережив позор, под ехидный смех ребят, что стояли передо мной и смотрели на меня во все глаза, ожидая моего провала. Представить такое было страшнее собственного страха, и я попытался взять себя в руки.

– Не волнуйся, Володя, – сказал тренер, – я тебе помогу. Ты ведь умеешь кататься на велосипеде? А здесь то же самое, просто нужно не думать, что велосипед стоит на роликах, и всё становится очень легко.

Он пододвинул к крайнему станку маленькую тумбу.

Взял велосипед, стоящий у стены. Взглянул на меня и, определив мой рост, отрегулировал по высоте седло. Затем поставил велосипед на станок.

– Ну что, Володя, готов? Давай пробовать, – сказал он. – Садись на велосипед, не волнуйся, я тебя придержу.

Я встал на тумбу и уселся на велосипед. Тренер придерживал его за седло.

– Поехали, педали крути плавно, резко не гони, нужно сначала немного привыкнуть, – давал он указания.

Я слышал его словно издалека, очень волновался, пытаясь, делать так, как он говорит, но получалось плохо. Переднее колесо болталось из стороны в сторону и могло в любой момент слететь с передних роликов, я же из последних сил пытался его удержать – тренер всё ещё придерживал велосипед.

– Возьми себя в руки, расслабься, – командовал он, – и прибавь оборотов.

Я стал крутить педали быстрей, переднее колесо успокоилось – я почувствовал равновесие, а вместе с тем и уверенность. У меня стало получаться.

Тренер отошёл в сторону, но мне было уже всё равно.

Я крутил педали велосипеда, увеличивая обороты. Это оказалось и правда легко и вместе с тем удивительно. Я крутил и крутил эти педали и не хотел останавливаться.

– Достаточно, Володя, – сказал тренер, – тормози, тренироваться будем в следующий раз, другим ребятам тоже нужно попробовать.

Я нехотя остановился и слез с велосипеда.

– Молодец, – сказал он, – нормально прошёл испытание, добро пожаловать в секцию.

Дальше всё закрутилось, как на этом станке, в калейдоскопе дней.

Время перестало быть длинным, течение жизни ускорилось, и я, подхваченный этим течением, на своём велосипеде устремился вперёд.

Тренировки, учёба, соревнования, снова тренировки.

Мне пришлось привыкать к новому ритму.

Тренер оказался прав: физически я не был готов и отставал от ребят, часто мне приходилось плестись в хвосте.

Но я, как верно заметил Иван Трофимович, был упорен и не собирался сдаваться. Примерно за шесть месяцев каторжного труда я стал значительно сильней и смог в этом плане догнать многих ребят из нашей команды. Я не стал лучшим и предполагал, что, скорее всего, никогда лучшим не стану, но это и не было для меня сверхзадачей. Я достиг состояния, при котором мог уверенно двигаться вперёд и получать от этого удовольствие.

Спорт стал для меня образом жизни. Тогда я этого не понимал – просто жил, тренировался, учился и стремительно продвигался, к неявной, на тот момент, для меня цели.

Всё так и шло целых пять лет, до тех самых пор, когда…

*

– Смена! – крикнул я своему другу Сашке и сместился левее, пропуская его вперёд.

Мы участвовали в групповой командной гонке на 50 километров. Гонка подходила к концу. Мы были последними из своей команды, у кого оставался небольшой шанс добраться до финиша в первой десятке, – все остальные отстали.

Сил почти не осталось, мы пытались удержаться за группой лидеров из шести человек, маячившей перед нами метрах в тридцати, но разрыв постепенно увеличивался.

За нами, метрах в ста, догоняя нас, двигалась группа из десяти человек. Впереди начинался крутой подъём на холм, а за ним несколько километров дистанции до финиша. Догнать кого-либо было для нас уже нереально. Мы старались как можно меньше отстать от лидеров и не позволить группе, наступающей нам на пятки, нас догнать, но и это было для нас почти непосильной задачей.

– Смена! – крикнул мой друг, и на этот раз я выдвинулся вперёд, закрывая Сашку от ветра.

Вот и подъём; я переключился на пониженную передачу и прибавил оборотов, то же самое сделал и мой друг.

Солнце, лёгкий ветер, шуршание шин и невероятная бесконечная усталость – вот и всё, что мы ощущали в тот момент. Вся вселенная сузилась для нас до нескольких десятков метров разогретого солнцем асфальта.

Я понял, что не могу удерживать прежний ритм, собрался крикнуть об этом своему другу и попросить смену.

Крикнуть я не успел.

Внезапно всё для меня изменилось.

Мир, окружающий меня, застыл, словно уснул. Ветер, сопротивляясь которому я двигался вперёд, исчез. Звуки, заполняющие всё вокруг, стихли. Даже солнце стало менее ярким. Это казалось странным, словно я преодолел невидимую черту, за которой всё, что окружало меня, стало другим. Вместе с тем я ощутил каждой клеткой своего тела пространство, окружающее меня, слился с ним, стал его частью, видел все его составляющие одновременно – склон холма с его серпантином дороги, группу лидеров, постепенно удаляющуюся от нас, своего друга, едущего за мной, крутящего педали в каком-то замедленном ритме, ребят догоняющих нас. На мгновение мне показалось невозможное – я увидел за склоном холма, в нескольких километрах впереди, линию финиша с группой людей, ожидающих окончания гонки.

И ещё…

Усталости больше не было – я перестал её чувствовать.

– Держись, Сашка, – крикнул я и, привстав с седла, резко прибавил оборотов.

Дорога устремилась мне навстречу. Несколько минут – и я догнал лидирующую группу, а ещё через минуту оказался первым. Въехал на вершину холма и оглянулся назад.

Мой друг безнадёжно отстал. «Ничего не поделаешь – гонка есть гонка», – подумал я и прибавил ещё.

На противоположном склоне холма дорога пошла под уклон, и моя скорость значительно возросла. Деревья, стоящие на обочине, стали неразличимы, слились в один зелёный поток. Это был фон, и он не имел для меня значения, всё моё внимание забирала гонка. Оставалось несколько километров; я лидировал, и у меня были все шансы на победу – первую свою победу за пять лет занятий этим спортом.