Записки эмигранта

Картина интересная получается, особенно никто не перетруждается, более того большинство народа, как бы обслуживающий персонал, обеспечивающий бюрократическое функционирование фирмы. Людей творящих раз два и обчёлся. Есть три направления по числу остепенённых специалистов и вокруг них группы. Все чем то заняты, суетятся, но есть подозрение, что многие хорошо устроились.

Ситуация с проектом КАТРИН для меня непонятна. Идёт сборка «Демонстратора» в производстве, больших неприятностей пока нет, но всё очень сложно и приходится быть постоянно в напряжении.

Очень многое зависит от результатов испытания этого «Демонстратора». Если не удастся выйти на плановые цифры стабилизации температуры пучковой трубы, то труба будет самому проекту. Но сейчас это никого не волнует, более того, практически в проекте занят минимум людей. Начальство ждёт решения финансовых вопросов и, похоже никто не горит желанием продолжать проект, уж очень он проблемный.

Мне в любом случае придётся завершать этот проект, такова судьба. А от судьбы, как известно, не уйти… С другой стороны даже интересно успешно завершить эту работу. Мало кому выпадает такая возможность. Можно всю жизнь считать себя спецом, но так и не создать чего либо существенного. А здесь европейский уровень, грандиозный эксперимент… Можно гордится, а пока нужно работать… Всегда важен результат и, учитывая возможности и известность нашей фирмы, можно надеяться на хорошее будущее.

КАТРИН и ИТЕР

ИТЕР, новый амбициозный проект, продолжение поисков решения термоядерного синтеза и решения энергетических проблем человечества. В России, в институте Курчатова когда то был Токамак, в Германии – Техтор, в Англии – Джет. И вот теперь создаётся на юге Франции грандиозная установка ИТЕР. Каким то боком и меня прицепили к этой проблеме. Наш заказчик – ядерный исследовательский центр в Юлихе, где и была экспериментальная установка Техтор-94. Там, оказалось, работают также ребята из России. Первое впечатление – что-то из области абсурда. Ничего конкретного, какие-то абстрактные конструкции. О чём речь: мы должны проработать измерительную систему температуры плазмы, иными словами есть какие то идеи, которые в виде эскизов, картинок обозначены в многочисленных статьях и ничего больше. Наша задача приблизить идеи к реальности. Но никто не удосужился сформулировать все требования в виде технического задания. Для конструктора очень важно иметь такой документ, нельзя конструировать нечто абстрактное. Для примера можно назвать проект КАТРИН. Несмотря на все трудности, всё же было довольно объёмное техзадание, над ним работал не один год целый коллектив. А что здесь? Пойди туда, не знаю куда, сделай то, не знаю что… Мне говорят, много денег, надо осваивать, нужно что-то выдать, прошу – дайте мне конкретное задание, пытаюсь понять с чего начать. Есть предложения, есть идеи, но этого мало.

Огромная массивная кассета в виде стержня 5,5 метра длиной и весом несколько тонн, в ней размещается система зеркал и мощная охлаждающая система. Этот стержень вставлен в самое пекло, где огромная температура, которую нужно дистанционно измерить, и нейтронное излучение. Эта работа у нас уже около года, я занимаюсь ей всего месяц и практически всё на нуле. Мой молодой коллега Дирк втечение полугода пытался что-либо изобразить, но безуспешно и теперь её перекинули мне. Дирк хорошо устроился, вроде как старший группы, со всеми на короткой ноге, что позволяет ему особо не утруждаться, да и честно сказать опыта конструирования явно маловато. Правда, что касается бюрократических вопросов, он на высоте. Что делать дальше? Можно, конечно, тянуть время, но это не для меня, я просто мучаюсь, если нет ясности.

Стартовал 2010… Вот уже и десятый год второго тысячелетия, время, отсчитываемое человечеством, бежит и бежит, люди стареют, меняются поколения, а вселенная бесконечна и необъятна… Это то что мы все понимаем, как и то, что жизнь на Земле всё же очень коротка и, как сказал наш классик, надо бы прожить её так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы…

Мне интересно работать, наша новая фирма взяла неплохой старт, есть проекты и заказы, но для меня по-прежнему приоритетным является проект Катрин. Постепенно мы выходим на финишную прямую, годы работы над проектом позади, а впереди испытания Демонстратора. В производстве идёт завершающая сборка, многое приходится менять и дополнять, но прогресс налицо. На сборке работают несколько человек и есть надежда завершить её в феврале. Авторский надзор за мной и каждый день нужно следить, вдруг что не так. Сборкой руководит Ёрк Цойшель, молодой парень 30 лет, не особо утруждающий себя техническими деталями и, как я заметил, любящий покрасоваться перед начальством. Сама организация такой довольно сложной работы в производстве не очень для меня понятна. Нет совещаний, нет разносов и как-то всё идёт само собой, все необходимые люди участвуют. При первой необходимости Ёрк Цойшель обращается непосредственно ко мне и мы быстро решаем все вопросы.

Миша Пекелер, главный по проекту, практически ведёт только диалог с заказчиком в Карлсруе и с нашим теперь партнёром Varian, основная задача которого освободится от этого проекта как можно быстрее. После разделения все новые 3 фирмы были задействованы в этом проекте. Фирма Brucker завершает магнитную систему и проводит все испытания магнитов, фирма Varian финансирует все работы, а фирма Research-Instruments (RI) осуществляет изготовление и сборку. Последняя идея заключается в следующем: RI заканчивает Демонстратор и отправляет на испытания, передаёт заказчику разработанную 3Д-модель на всю будущую установку и ждёт результатов испытаний. По результатам испытаний принимается решение о дальнейшей судьбе установки WGTS проекта KATRIN.

Скорее всего продолжать проект до завершения, я убеждён в этом, будет Research-Instruments (RI), хотя у многих моих коллег нет желания, да и, если быть откровенным, не по зубам такого масштаба работа нашей фирме. Но обстоятельства свидетельствуют о том, что никто другой не рискнёт продолжать её даже за большие деньги, тем более, что денег нет.

Всё же как здорово видеть результат своего многолетнего труда, если этот результат очевиден и успешен. В нашем производстве завершается сборка Демонстратора, не без проблем, но шаг за шагом приближается момент истины, когда установка будет на месте в Карлсруе и начнутся испытания. Внешне Демонстратор похож то ли на субмарину, то ли на ракету, около 11 метров длиной на тележках и, когда заходишь в цех, невольно ощущаешь гордость за дело рук своих. Вот она, красавица, занимает полцеха, сборщики на стремянках облепили со всех сторон. Не всем в нашей профессии удаётся участвовать в таких масштабных экспериментах, можно быть хорошим специалистом, но за всю жизнь не создать чего либо значимого, заниматься рутинными делами и тешить себя своими потенциальными возможностями… Мне повезло, хотя я не считаю себя выдающимся и мой уровень может чуть выше среднего, но так уж случилось, что я оказался здесь в нужное время, в нужном месте.

Вот, наконец, и торжественный момент, сборка Демонстратора завершена, проведены многочисленные вакуумные испытания с участием заказчика и он готов к отправке. Приехала целая бригада снимать кино для истории, много зевак вокруг, всем интересно проводить результат своего труда – Демонстратор. Впереди длительные испытания в Карлсруе, главной целью которых является проверка функционирования криогенной неоновой системы температурной стабилизации пучковой трубы в заданных температурных режимах. И кроме этого будет проверена надёжность других конструктивных элементов установки.

Транспортирование Демонстратора проводила специализированная фирма, которая представила целый пакет документов со всеми подробностями и чертежами. К слову сказать – вот уж эта педантичность немцев – мы потратили уйму времени, обсуждая как закрепить все подвижные части, чтобы не повредить что-либо при динамических нагрузках в процессе транспортировки. Мне пришлось проектировать фиксирующие транспортные элементы. Обычно такие нюансы у нас оставались за кадром, а у немцев это конёк. Спецы приехали со своей техникой, подъёмниками, траверсой, всё обмеряли и весь процесс погрузки занял несколько часов. Одна интересная деталь. Вес Демонстратора оказался предельным для кран-балки, где-то 10 тонн, даже чуть больше, и балка на 10 тонн. Так был приглашен представитель фирмы, ответственный за безопасный подъём грузов такими устройствами, и он изменил ограничение веса на кран-балке, а вся операция погрузки на платформу велась под его контролем. Вот так работают немцы, нет проблем, только плати деньги. В этот же день Демонстратор был доставлен в Карлсруе и установлен на проектное место через небольшой проём с помощью воздушных подъёмников. Никаких проблем, хотя поначалу мы на фирме долго ломали голову, как затащить более чем 10 метровую дуру в помещение. В процессе транспортировки регистрировались все динамические параметры и местонахождение по спутниковой навигации. Позднее эти графики были приложены к документации. Да, многому можно научится, было бы желание…

Сложилась довольно странная ситуация. Народ переезжает из здания в другое здание, появилось много новых людей, кто-то получает новые должности. С одной стороны идёт реорганизация или перестройка фирмы под новые задачи, когда многих увольняют и в то же время многих принимают, кого-то назначают, кого-то перемещают… Основное направление теперь – протонная терапия, остальное по боку и, видимо, наш проект КАТРИН. С ним море проблем в производстве, пучковая труба не получается и это только цветочки…

Завершить конструкторские работы до конца года вполне реально, у всех желание поскорее избавится от ненужной для Varian работы. Но предстоит ещё сборка и монтаж в Карлсруе и кроме того должны пройти испытания, ведь только тогда можно оценить всю работу. А вдруг всплывут непредвиденные проблемы и принципиальные ошибки? Вариантов нет, эксперимент должен работать, а наша часть наиболее сложная и ответственная. С высоты сегодняшнего понимания всей задачи и некоторого опыта работы здесь мне очевидны недостатки в организации работ по проекту, но это никого не интересует, все довольны и счастливы, такое складывается впечатление. В отличие от российского менталитета, здесь другие ценности и запросы, всё течёт довольно спокойно без стрессов и нервов. И надо отдать должное, не так уж и плохо в основном. Мне не хватает творческой работы и новых интересных проектов, скучно немного…

Прошло 10 лет

Общий вид физической установки KATRIN

10 лет назад я, как ведущий инженер, начал работать в составе группы над проектом КАТРИН, а именно над его основной частью – WGTS (Windows Gaseous Tritium Source). WGTS это центральная, да и главная часть эксперимента КАТРИН, который представляет собой новую попытку физиков, что называется «пощупать» нейтрино. Здесь, в центре установки, происходит впрыск газообразного радиоактивного трития в пучковую трубу и сложный физический процесс распада на гелий, нейтрино и электроны. Основную информацию о нейтрино, частицы, измерение массы которой и является целью эксперимента КАТРИН, несут электроны, которые транспортируются магнитным полем от места впрыска до спектрометра и детектора, где и происходит измерение… WGTS представляет собой 5-ти секционный 16-метровый вакуумный корпус с центральной элиптической частью, похожей на рубку подлодки, оснащённый мощными турбомолекулярными насосами, в котором по центру расположена пучковая труба, куда и происходит впрыск трития, Пучковая труба охлаждается жидким неоном до 27К и проходит через цепочку сверхпроводящих магнитов-соленоидов, уже охлаждаемых жидким гелием при 4К. В вакуумном корпусе установки расположен и гелиевый танк для обеспечения системы жидким гелием втечение 2х суток. Большое число всевозможных сенсоров, конрольных устройств и криогенных элементов, система защиты сверхпроводящих магнитов – всё это внутри корпуса. Технически это сложнейшее устройство, кропотливо создаваемое почти 10 лет совместным трудом команды ведущих специалистов.

Много воды утекло с тех пор, когда мы начинали проект, много людей сменилось и даже фирм и вот, наконец, сложнейшая криогенная установка проходит завершающую сборку и испытания в сборочном зале моей родной фирмы. Далее предстоит уникальная транспортировка в Карлсруе, монтаж в зале тритиевой лаборатории и криогенные испытания. Сложно предсказать, как будут развиваться события, всё ли пойдёт нормально, но в любом случае самая сложная за всю историю фирмы работа подходит к концу и есть много шансов на успех. По сложности криогеных систем и выполненных работ трудно даже сравнить эту установку с чем-либо. Она уникальна и я буду очень горд и рад, если в итоге установка заработает в нужном режиме и эксперимент стартует.

Не скрою, мне пришлось переосмыслить своё отношение и к нашей фирме и к тому порядку, который существует. Вначале меня приятно удивляла ситуация на фирме, и порядок и отношение к работе, потом я стал замечать много недостатков и вот сегодня, видя результаты, я понимаю основные моменты успешной работы коллектива. Здесь много разных тонкостей, но основное, это климат, уважение друг к другу, желание хорошо делать общее дело.

Руководят фирмой физики, команда подобралась, или её подобрали, совместимая и работоспособная, есть хорошие заделы по тем же сверхпроводящим ниобиевым резонаторам. Что интересно, привлекается много молодёжи, студентов, идёт постоянное омоложение коллектива.

Если попытаться проанализировать историю создания WGTS, то следует отметить, что основным и определяющим был первый период совместной работы команды специалистов, многое было не ясно, многое менялось, но постепенно шаг за шагом вырисовывались контуры будущей установки и параллельно размещались в производстве основные элементы, такие, как вакуумные корпуса и сверхпроводящие магниты. Удивительно, но факт, все сверхпроводящие магниты, разработанные непосредственно мною, выдержали все испытания, в том числе и холодные, в институте Сакле, Франция, и без каких либо доработок установлены в машине. Я никогда не был криогенщиком, хотя и был знаком с азами криогеники и участвовал в проекте ускорительно накопительного комплекса (УНК) в Протвино, поэтому проектирование сверхпроводяшей цепочки магнитов было для меня очень ответственным заданием. Более того, я хотел бы отметить тот факт, что все основные технические решения, заложенные в процессе проектирования WGTS, не претерпели изменений и я считаю это своей основной заслугой. Для проверки системы охлаждения пучковой трубы неоном изначально предлагалось создать демонстратор, устройство, где можно было бы проверить возможность стабилизации температуры пучковой трубы на уровне 27К. Вначале никто толком не знал, как это сделать. Параллельно в производстве уже шло изготовление корпусных узлов и пучковой трубы, нужна была идея, как с минимальными затратами сделать демонстратор. После долгих дебатов я предложил использовать вакуумные корпуса будущей установки, добавить дополнительную часть и разместить пучковую трубу в алюминиевых имитаторах магнитов. Такое решение позволило существенно сэкономить и время и деньги, демонстратор был собран и успешно испытан в Карлсруе. Испытания оправдали наши ожидания, температура пучковой трубы поддерживалась неоновой системой охлаждения с высокой стабильностью. Задача была выполнена и цель достигнута, основная часть WGTS, пучковая труба, готова для эксперимента. Следующей задачей было завершение проектирования 3Д модели установки и передача проекта, речь уже не шла о полном завершении проекта. Руководство фирмы Varian, которая являлась правопреемником по проекту, решило выплатить институту в Карлсруе по неподтверждённым сведениям около 10 млн евро и передать незавершенный проект. Мне грозило увольнение, но здесь появился вариант продолжения работы по проекту, так я и оказался в Карлсруе. Огромный научный центр, интересная работа, что ещё надо… Почти 3 года я работал от своей фирмы в проекте КАТРИН в Карлсруе, вначале почти год знакомил местных сотрудников с конструкцией WGTS, которую я вёл долгие годы, затем меня подключили к другим частям эксперимента KATRIN. Что меня удивило, так это отсутствие какой либо понятной организации и координации работ, ответственности технических руководителей и специалистов. Итальянцы поставили установку CPC, одну из частей эксперимента, стоимостью около 5 млн, при испытаниях сгорели диоды защиты, к которым оказалось не добраться и не заменить, и что? Решено было установку выбросить, а мне поручили проектировать заново. Никто не виноват, научный центр, консенсус… А ведь на этапе проектирования было ясно, что диоды могут потребовать замены. Впоследствии мне предложили обеспечить возможность замены диодов в системе защиты сверхпроводящих магнитов моей установки WGTS, для этого пришлось переносить диодные блоки защиты в более доступное место.

У меня было много предложений по конструкции, я пытался организовывать обсуждения, предлагал решения, было и изобретение, но всё шло своим чередом без спешки и с ошибками, как заведено… Тем не менее эксперимент постепенно, с большим трудом, приобретал законченный вид.

Сейчас уже можно смело сказать, что принципиальных ошибок в конструкции установки WGTS нет и, несмотря на многие технические проблемы, в целом работа выполнена успешно.

Надо отдать должное и технической организации работ, люди, как муравьи, день за днём, кропотливо и тщательно делали свою работу, облепив установку. Основные моменты, особенно электрические соединения, всевозможные датчики, вакуумные испытания выполнялись и контролировались спецами из института. Это было одним из условий, чтобы снять ответственность за инструментальную часть, т. е. наше железо, испытания, а ваша вся электрика. Этот уникальный опыт производства такой сложной экспериментальной установки дал мне более глубокое понимание процесса создания, например космических кораблей или современных самолётов, когда требуется слаженная работа многих и многих специалистов.

Наконец в сборочном зале идут заключительные сборочные операции и подготовка к испытаниям, это в основном вакуумные испытания, проверка электрических цепей, а также испытания имитирующие давление при квенче, процессе, когда магниты переходят из сверхпроводящего в нормальное состояние. Холодные испытания, захолаживание систем пройдут уже в Карлсруе после установки в экспериментальном зале. Но до этого предстоят непростые транспортные операции, которые будет осуществлять одна известная компания, специализирующаяся на таких операциях. Сейчас, когда я вижу всю установку готовой в металле, похожую чем-то на субмарину, невольно набегает грусть, ведь целых 10 лет отдано этому проекту и дай бог, чтобы она заработала, как задумано. Так устроена жизнь, мы, технари, живём, чтобы работать, а работаем, чтобы жить. Наверное есть другая жизнь, более интересная и более разнообразная, но ведь кто-то должен делать и нашу «чёрную» работу, а иначе откуда бы появились машины, компьютеры и много других вещей, которыми мы сегодня пользуемся, не задумываясь…

Пройдёт немного времени, физики, наконец, запустят эксперимент КАТРИН, получат результаты, возможно сенсационные, и наука сделает ещё один шаг в понимании природы вселенной… И можно будет гордится тем, что есть частичка и моего труда в познании материи…

Вот уже много лет я работаю, как инженер, в нашей компании. Вначале это была Accel, потом Varian и наконец Research Instruments. Было непросто, особенно вначале, но мир не без добрых людей, мне помогали коллеги и новые друзья. Разные проекты для физиков и не только, с криогеникой, всё было за это время. Простой советский и российский инженер, волей случая оказавшийся в Европе с желанием увидеть другую жизнь. Удивила она меня? Нет, я понял, что мы, россияне, во многом, по крайней мере, не отстаём. А по интеллекту, на мой взгляд, и превосходим, но вот незадача живём мы хуже и, как не пытаюсь найти объяснение этому, ничего не получается. Общество организовано по-другому, отношения между людьми более добрые и доброжелательные, нет огромных противоречий между богатыми и бедными, редко встретишь бомжей, разве что на вокзалах. Безработные имеют гарантированное государством социальное обеспечение, многие и не хотят работать. Вот почему африканцы, как саранча, штурмуют Италию и Европу, ведь если получить определённый статус, а это возможно, то можно хорошо жить, есть и пить и необязательно работать. Рай да и только! Но рай нужно заработать, никто не хочет кормить эту дикую ораву за свой счёт.

Что мне дали эти годы, проведённые в Европе? И много и мало. Много – это опыт жизни и работы в чужой стране, новые люди, новая работа, хорошие деньги. Мало, потому что главное приобретаешь в молодые годы и в своей стране. А с другой стороны, посмотрел мир, как люди живут, чем дышат…

Если есть хорошая профессия, знание языка и желание, найти работу в Европе не проблема, проблема адаптироваться в новых условиях, среди новых людей, найти друзей. У меня заканчивается трудовая деятельность по найму, предложили в дальнейшем работать консультантом, для этого зарегистрировать своё предприятие, заключить договор и работать.

Осень, сентябрь 2015 года, сборка и испытания уникальной установки WGTS эксперимента КАТРИН завершены успешно, установка доставлена по назначению, следующий этап – монтаж и испытания в Карлсруе.

Патент

В Карлсруе в институте технологий (КИТ) я проработал в нейтринном проекте КАТРИН почти 3 года. Вначале занимался конструктивными доработками сложнейшей WGTS – основной части эксперимента, где происходит впрыск и распад радиоактивного трития, а затем в авральном порядке проектированием другой части – DPS, следующей за WGTS части эксперимента. Итальянцы изготовили первый вариант DPS, в процессе испытаний этой установки сгорели диоды зашиты сверхпроводящих магнитов и, после долгих обсуждений, учёные пришли к выводу, что дешевле спроектировать и изготовить эту часть вновь. В науке и так бывает. Эксперимент КАТРИН создаётся более 10 лет, участвуют много стран и фирм, и есть много технических и организационных проблем в большей степени связанных с человеческим фактором, т. е. с недостаточной проработкой техзадания, техпроекта и слабой технической подготовкой. И ещё следует сказать, что люди науки это особые люди, которые живут в своём особом мире, где не всегда принимаются оптимальные решения, поэтому, как правило, работы затягиваются и переносятся сроки физического пуска экспериментов.

В установке физического эксперимента КАТРИН используется большое количество турбомолекулярных вакуумных помп (ТМП) фирмы Лайбольд производительностью порядка 3000 куб.м./сек для постоянной откачки газообразного трития и продуктов распада. Это сложные вакуумные насосы содержат вращающийся с огромной скоростью ротор, имеющий значительную кинетическую энергию. Эта энергия при теоретически возможном разрушении ротора не должна привести к повреждению и разгерметизации вакуумной системы с радиоактивным тритием, надёжность конструкции при этом должна быть 100-процентная. В нашем случае проблема заключалась в том, что ТМП нельзя было закрепить жёстко, они монтировались на вакуумные вентили вакуумных камер, положение которых необходимо было регулировать в пространстве. Задача непростая, много было вариантов, много обсуждений. И вот однажды, после долгих раздумий, пришла в голову мысль, как решить такую задачу. Эта идея постепенно, шаг за шагом воплощалась в конкретную конструкцию. В институте много хороших специалистов, мы обсуждали технические детали и в какой-то момент стало ясно, что есть новизна в данном техническом решении. КИТ представляет собой технопарк, объединяющий около 20 институтов и имеющий хороший патентный офис, поэтому я решил попробовать подать заявку на патент через их патентное бюро. Патент – довольно дорогое удовольствие, нужно много платить, а в случае оформления патента от института, платить будет институт. Я встретился с руководителем проекта КАТРИН, объяснил свою идею и предложил включить в соавторы кого-либо из участников проекта, понимая, что в авторах должен быть и представитель КИТ, иначе никто не будет со мной заниматься. В итоге моим соавтором оказался молодой учёный Миша Штурм, хороший парень, ответственный за тритиевые линии в проекте. Безопасность тритиевых коммуникаций при эксплуатации – главная задача в эксперименте. Мы обсуждали многие технические вопросы, он помог мне перевести текст изобретения на немецкий язык и я надеялся, что он будет заинтересован в получении патента. Весь патентный поиск я проводил самостоятельно, нашел много аналогов, довольно близких, но отличных от моего решения. Несколько раз пришлось редактировать текст изобретения, у меня был хороший опыт в России, поэтому вскоре все материалы были готовы.

К сожалению, моя работа в КИТ неожиданно закончилась, и я вернулся в Кёльн на свою фирму так и не закончив оформление патента, но была надежда, что мой соавтор активно продолжит наше дело. Я решил просто ждать, поставив в известность руководство моей фирмы о своём изобретении.

Следует отметить, что «изобретать» очень полезно, посколько необходимо перелопатить большое количество информации, патентов, чтобы определить новизну предлагаемого. Это требует и времени и большого труда, хороших знаний и опыта. Ещё нужно понимать, что данное изобретение будет востребовано на рынке или нет. В моём случае все ведущие компании, выпускающие большие турбомолекулярные помпы, могут быть заинтересованы в использовании данного технического решения (патента), а для института технологий (КИТ) это ещё и престиж.

Я обратился к руководству фирмы с просьбой защитить авторские права на данный патент и мне обещали юридическую поддержку. Но на моей фирме вопросами патентования, к сожалению, никто не занимается, хотя в названии фирмы есть слово «исследование» и при желании можно было бы вести такую работу. Фирма больше заточена на зарабатывание денег и участие в больших проектах. Пока ещё есть заказы на сверхпроводящие ниобиевые резонаторы, сложнейшие изделия, на ускоряющие модули для разных стран. Эти работы по наследству достались ещё от фирмы ACCEL и продолжаются по сей день. Однако на фирме очень трудно провести экспериментальную работу и вообще нет экспериментального участка или лаборатории, хотя есть прекрасный набор оборудования и все возможности. Когда я говорю об этом с начальством, все соглашаются, но конкретных шагов нет и всё остаётся по прежнему. Мы ещё пользуемся репутацией бывшей фирмы ACCEL, в которой я начинал работать и которая была на голову выше во всех аспектах, и по составу специалистов и по возможностям. Но всё течёт, все меняется, слава Богу, что пока на плаву и живём… Моё видение прогресса связано с постоянным поиском, экспериментированием, творческой работой на перспективу.

Что будет с моим патентом? Жаль, что не успел оформить патент до конца, будучи в научном центре в Карлсруе. Остаётся только ждать и надеяться.

Для меня важно было понять, как это здесь работает, пройти весь процесс оформления патента.

Основной вопрос, кто будет платить за патент, мне как-то не очень хочется, а будет ли платить КИТ? Тоже неясно, пока они тянут резину.

Есть опасение, что меня могут бортануть, как человека со стороны и ничего не докажешь. Уверенность в новизне технического решения есть, но есть и неуверенность в честности моих партнёров, которым я передал всю информацию. Даннное изобретение было включено мною в конструкцию вакуумной камеры DPS, которая может быть представлена на очередной конференции КАТРИН, т. е. его суть может быть раскрыта до получения патента, и тогда новизны уже не будет. В таком случае невозможно будет оформить патент, но я надеюсь этого не случится.

Попробовал связаться с моим соавтором в КИТ, а затем и с руководителем проекта и выяснить, что же на самом деле происходит с патентом, почему меня игнорируют, но вразумительного ответа так и не получил. Мои опасения похоже не напрасны, но в любом случае, если моё изобретение будет использовано, есть чем гордится. Я и так не очень расчитывал на вознаграждение, понимая, что в одиночку невозможно получить патент без существенных затрат. Была идея предложить изобретение ведущим изготовителям вакуумных ТМР, но я не имел нужных контактов, да и проще было, как мне казалось, подать заявку на получение патента в КИТ. Но в итоге я понимаю, что надо было подавать заявку на патент в своей компании, заинтересовать шефа, объяснив возможную выгоду.

Я не понимаю техническую политику на фирме, скоро закончатся резонаторы, а что дальше? Руководители – физики, витают в облаках, пока ещё жить можно, а завтра? Есть ИТЕР, очень интересный проект, но здесь большая конкуренция и многие работы, к сожалению, не по нашему профилю, но чтобы быть успешными нужно пробовать…

Карлсруе

Карлсруе – интересный красивый город на юге Германии, земля Баден-Вюртенберг. В центре расположен большой парковый ансамбль и старый ухоженный дворец с башнями и скульптурами. Очень много старых богатых и красивых зданий вокруг, скорее всего здесь не было разрущительных бомбёжек во время войны и они сохранились прекрасно. Мы поселились в университетском гастхаусе почти в центре, так что можно часто наслаждаться этим красивым местом. Центр города очень уютный, по Кайзерштрассе, центральной улице, ходят трамваи очень осторожно, здесь нет переходов, люди кругом снуют взад-вперед без всяких правил и светофоров. Кругом одни магазины, бутики и полно людей в любое время.

Но самое главное это дворец и парк вокруг. Это фантастика! Огромные деревья, лужайки между, паровозик тащит вагончики, красота! Здесь все отдыхают, на траве под деревом или на поляне играют… Дворцовый ансамбль очень похож на другие европейские дворцы, такие как Версаль.

Вокруг парка с северной стороны дворца есть ров и старая каменная стена, несколько красивых кованных ворот. Эти ворота, высотой около 4 метров, настоящие произведения искусства, я смотрю и не перестаю удивляться, как можно было сделать кузнечным способом такие великолепные цветы, листья и сложнейшие вензеля, а ведь им более 100 лет!

В Карлсруе прекрасно организовано движением транспорта, здесь и трамваи и автобусы и автомобили едут предельно аккуратно. Самое удивительное, что и велосипедисты и пешеходы прекрасно уживаются друг с другом, двигаясь вдоль и поперёк, наперерез трамваям. Трамваи идут настолько аккуратно, что однажды, когда я задумался, идя слишком близко к трамвайной линии, догнавший меня трамвай тихо остановился почти коснувшись меня. Здесь я наблюдаю порой удивительные вещи. Уже давно в центре идут очень масштабные строительные дорожные работы. Вначале я думал, что, поскольку много роют в глубину и бетонируют, то скорее всего трамвайные линии опустят под землю, но нет, много роют и бетонируют вдоль всей Кайзерштрассе и никаких подземных сооружений. Трамвайные пути без конца перекладывают с одной стороны улицы на другую, рельсы изгибают как необходимо, и сегодня видишь, трамвай едет прямо, завтра трамвай уже едет по изогнутой кривой на другой стороне.

Велосипед в Карлсруе основной транспорт, велосипедистов настолько много, что они кругом, куда не посмотри. Здесь рядом с дворцовым комплексом университет и студенческий городок, можно видеть тысячи велосипедов у зданий. Велосипедная империя, да и только! А велосипеды, каких только нет конструкций! И лёжа и сидя и с прицепом! Едут, едут, едут…