Волков. Орден Святого Георгия

– Именно так, ваше преподобие, – кивнул я. – Чтобы подготовить такую засаду, нужно знать, где будет цель… Я никому не говорил, куда отправляюсь на встречу. А вы?

– Виктор Давидович знает. Захар. Еще пара человек… кажется. – Дельвиг бросил на меня недовольный взгляд. – Но ты ведь не думаешь, что кто-то из них мог?..

– Увы, сейчас мы можем подозревать кого угодно. – Я пожал плечами. – Впрочем, за вами могли и просто следить от самой Галерной.

– За мной? – Его преподобие явно начинал терять терпение. – У тебя тоже много врагов. И не только среди тех, кто связан с нашим делом.

– Согласен. – Я склонил голову и, на мгновение задумавшись, добавил: – И не согласен тоже. Врагов у меня действительно хватает, но если вы имеете в виду трагически почившего барона Грозина, то он, как ни странно, тоже связан с убийствами в столице.

– Интересно, как?

Его преподобие явно не был в восторге от того, куда понемногу заходила наша беседа. Он наверняка уже давно не просто догадывался, а доподлинно знал, что перестрелка на Коломенском острове не обошлась без моего участия. И что сожженный дотла особняк Грозина и обезглавленное тело, которое нашли в саду в луже крови…

Но одно дело знать. И совсем другое – разговаривать об этом с юношей, почти мальчишкой. Которого сам прикрыл от излишнего внимания столичных сыскарей в обмен на службу Ордену. В отличие от Геловани, Дельвигу вряд ли когда-либо приходилось участвовать в сомнительных сделках. Ни с собственной совестью, ни уж тем более с прыткими и наглыми гимназистами.

Наверное, надо быть поскромнее – хотя бы самую малость. И не забывать, что изрядно окрепшему, заматеревшему и набравшему сверхчеловеческих способностей телу Володи Волкова пока еще не исполнилось даже восемнадцати. И уж точно не вести себя так, будто мне теперь позволено чуть ли не все на свете… В конце концов, когда я успел забыть собственное главное правило?

Не высовываться.

– Мне приходилось слышать, что покойный барон… скажем так, был не слишком чист на руку, – осторожно начал я. – И кое-кто связывает его не только с криминальным миром Петербурга, но и с другими событиями. Убийства, похищения, дуэли… Как я уже говорил в свое время – есть немало способов избавиться от нежелательных людей. И большинство из них вовсе не требуют нашествия жаб или смертоносных проклятий.

– Хочешь сказать, Грозин вызывает… вызывал своих противников, – поправился Дельвиг, – по чьей-то указке?

– Ну… Уж точно не всех, – усмехнулся я. – Вы наверняка куда лучше меня осведомлены о бретерских достижениях его благородия, но не меньше, чем половиной дуэлей он обязан скорее собственному дурному характеру, чем чьей-то воле. Однако есть мнение, что Грозин также выполнял кое-какую грязную работу для нашего таинственного колдуна. И еще пары человек из самого высшего света столицы, чьи имена я не решусь назвать без весомых доказательств.

– Есть мнение? – ядовито переспросил Дельвиг. – Есть мнение? Позволь полюбопытствовать, чье же оно. И почему я вдруг должен поверить, что тебе известно больше, чем тайной полиции?

– Причину вы и так знаете. – Я пожал плечами. – Чин в статском ведомстве или георгиевский крест отпирают многие двери, но некоторые скорее закроют еще крепче. И то, что человек ни за что не скажет сыскарю или капеллану, вполне можно выяснить… скажем так, неофициальными методами. Ведь для этого я и нужен вам с Геловани, – усмехнулся я. – Разве не так, ваше преподобие?

Дельвиг сердито сдвинул брови, сверкнул глазами из-под очков, но спорить все-таки не стал.

– И откуда ты такой на мою голову?.. – вздохнул он. – Ладно уж. Скажи лучше, откуда мнение, что Грозин и этот колдун одного поля ягоды? Кто сказал?

– Надежный источник. Его сиятельство князь Петр Андреевич Вяземский. Только я бы на вашем месте не спешил докладывать Геловани.

– Это почему же? – Дельвиг недовольно поморщился. – Виктор Давидович рвет и мечет.

– Знаю. Именно поэтому говорить пока и не стоит, – отозвался я. – Или наш дражайший Виктор Давидович, как и положено порядочному сыскарю, тут же отправит за Вяземским целый кортеж полицейских автомобилей и спугнет колдуна. А то и вообще посадит старика под замок.

– Под замок? – Дельвиг удивленно приподнял брови. – Хочешь сказать?..

– Нет, ваше преподобие. Сказать я как раз ничего не хочу. – Я покачал головой. – И вам не советую. Пока есть хоть какая-то возможность не суетиться и действовать скрытно – ей определенно стоит воспользоваться.

На мгновение на лице Дельвига отразилась борьба. Не то чтобы мучительная и напряженная, но служебный долг явно изрядно насел на здравый смысл, требуя незамедлительно оповестить старшего по чину… и все-таки проиграл.

– Ладно, как скажешь, – буркнул Дельвиг. – И что мы будем делать дальше?

– Точно не знаю. Но вам я бы посоветовал искать нашего летуна – и быть настороже. На тот случай, если он не один охотится за вашей головой. – Я поднял с земли винтовку. – А я, пожалуй, займусь… делами.

– Знаю я эти дела… С тебя теперь спрос особый! В свободное время делай, что душе угодно, но на службе ты подчиняешься мне и старшим офицерам. – Дельвиг уперся руками в бока. – Понял, гимназист?!

– Так точно, ваше преподобие. – Я подпрыгнул, молодцевато щелкнул ботинками и вытянулся по стойке «смирно». – Только я теперь не гимназист. Вашими, между прочим, усилиями.

– Верно… забыл. – Дельвиг улыбнулся и двумя пальцами коснулся виска, изображая воинское приветствие. – Вольно. Можете быть свободны, господин поручик.

Глава 7

Форма сидела неплохо. Пускай не безупречно – все-таки юный и худосочный Володя Волков даже спустя месяцы нашего, скажем так, совместного существования еще не нарастил стати и мускулатуры до меня-прежнего. И все-таки неплохо: явно шилась на заказ, и я мог только догадываться, где Дельвиг раздобыл мои мерки… И зачем так расстарался – вряд ли подобная забота полагалась всем младшим офицерским чинам без исключения.

Длинный темно-зеленый китель, такого же цвета штаны и хромовые сапоги. Повседневный наряд господина благородного поручика – к нему в придачу полагались еще полевой, парадный и зимний комплект, но пока я успел разжиться только этим. А заодно широким кожаным ремнем с тяжеленной бляхой, фуражкой и увесистой кобурой на поясе. Не самой удобной – жестковатой и слишком громоздкой. Я бы, пожалуй, предпочел свою самодельную, которую носил под пиджаком или курткой, но регламент есть регламент.

К счастью, само оружие покупать самостоятельно не возбранялось, и я тут же сменил здоровенный смит-вессоновский револьвер на уже ставший привычным браунинг.

Парадный гвардейский китель, если мне не изменяла память, отличался петлицами, шитьем побогаче и эполетами, но на этом имелись только погоны: три маленькие звездочки на пурпурном фоне. Почти как у обычных армейских частей, только вместо короны и эмблемы полка – вышитый Святой Георгий на коне. Больше никаких знаков моему нынешнему чину не полагалось.

А жаль – крест чуть ниже ворота определенно сюда бы вписался. Вот только мне, в отличие от Дельвига с его церковным саном, такое украшение предстояло заслужить славными подвигами и трудом на благо отечества. Тяжким и при этом весьма продолжительным: третьей степенью с шейной орденской лентой награждались только чины не ниже шестого класса петровской Табели о рангах. А дослужиться до полковника гвардии мне светило разве что лет этак через…

Да и ладно. Еще успею – раз уж успел взять поручика еще до совершеннолетия.

Хоть и не вполне законным способом.

– Налюбовался? – Дельвиг с усмешкой хлопнул меня по плечу. – Хватит пялиться – поехали.

Я напоследок кивнул своему отражению в автомобильном зеркальце и украдкой вздохнул. Не то чтобы мне так уж нравилось то, что я видел, но форма почему-то успела стать чем-то… важным? Пожалуй, все-таки да. И не потому, что она превосходно сидела или казалась воплощением власти и каких-никаких полномочий.

Китель и звездочки поручика на пурпурном шитье вернули еще одну частичку меня. Пусть не самую большую и осязаемую, зато уж точно не менее важную, чем столетия боевого опыта, знание ритуалов или сверхчеловеческие способности оборотня. Знаки отличия придавали происходящему смысл, напоминали, что я снова служу народу и стране, которой в том мире отдал не одну сотню лет. А вовсе не занимаюсь бестолковой и ненужной отсебятиной. И даже Святой на погонах будто хотел подбодрить.

Дескать, все ты, Волков, делаешь правильно.

Впрочем, сама деятельность сегодня, мягко говоря, не радовала. И уж тем более не впечатляла: немного строевой подготовки, рапорты, плановая работа по местам недавно «заштопанных» Прорывов и бесконечная езда по городу туда-сюда. По большей части за рулем, но иногда и в качестве скучающего пассажира – в тех случаях, когда его преподобию было угодно крутить баранку самолично.

Я успел даже постоять в карауле. Недолго, часа полтора от силы, однако они показались почти бесконечными. Солнце изрядно припекало с небес, а жар от асфальта добавлял свое, понемногу превращая меня в блюдо под названием «георгиевский поручик в собственном соку». Но куда страшнее их обоих была скука.

Не такого я ожидал от службы Ордену, совсем не такого… Похоже, Дельвиг задумал таким образом с процентами рассчитаться за все былое: упрямство, наглость, многократное и непристойное нарушение субординации, сомнительные знакомства и не менее сомнительные действия. Список моих прегрешений перед его преподобием этим явно не исчерпывался, а Геловани определенно добавил бы к нему еще с полдюжины пунктов.

Может быть, эта дурацкая муштра даже была их совместным решением.

Но все, в том числе и плохое, имеет свойство однажды заканчиваться, и после сытного ужина за казенный счет Дельвиг все-таки сменил гнев на милость. И даже снова пустил за руль, хотя наверняка и сам был не против прокатиться по почти опустевшим улицам. Вечер принес не только долгожданную прохладу, но и пустые дороги, разогнав по домам большую часть грузовиков и легковушек.

Сам того не замечая, я изрядно разогнался. А уж выскочив на Песочную набережную и вовсе дал мотору полную свободу, и машина полетела вдоль Малой Невки в сторону… Кстати, и правда – в какую нам надо?

– Куда едем, ваше преподобие? – поинтересовался я, чуть сбавляя ход.

– А чего же ты раньше не спросил? – Дельвиг погрозил мне пальцем и вдруг заулыбался. – А чуйка у тебя все-таки – таких еще поискать, поручик. Правильно едем. Сейчас как раз на мост поворачивать.

Значит, на Крестовский. К особнякам и дачам сильных мира сего. На Песочной набережной тоже хватало богатых домов, но за Малой Невкой селились уже чуть ли не небожители. Правда, по большей части из государственных чинов, а не родовитые аристократы: для титулованной братии простора на острове все-таки было мало – приличную усадьбу не поставишь, а городской резиденцией лучше обзавестись в центре. Поближе и к себе подобным, и к его императорскому величеству.

Однако и на Крестовском публика подобралась весьма серьезная. Настолько, что кому-нибудь вполне могло прийти в голову устроить здесь очередное нашествие нечисти.