Арчи Длинные Усы

Надо его подбодрить. Старается хлопец.

– Слушай, все хорошо. Ты замечательный старпом, каких еще поискать.

– Вы меня вгоняете в краску, сэр.

– Тебе не мешало бы усвоить одно простое правило: капитан всегда прав. Вернешься домой – считай, что ты герой. Появятся деньги, найдешь себе подружку. Не сомневайся, будут и новые контракты, и много денег. Купишь себе домик в деревне, свободу. Но сейчас ты нужен стране. Как твое имя, напомни-ка?

– Рафи. Рафи Надаль. Но почему вы решили, сэр, что мне нужен домик в деревне?

– Потому, что я бы сам с удовольствием купил домик в деревне, где-нибудь в графстве Корнуолл. Лучшее место для отдыха во всей Великобритании. Открыл бы турфирму… отель… яхту бы купил…

– Спасибо за совет, сэр. Непременно им воспользуюсь, сэр. Я ведь нигде еще не был после выпуска.

Что там не говори, а мне достался робот из разговорчивых. «Так точно, сэр!» Ишь ты… Вышколили. Может, оно и к лучшему. Дай им свободы, сколько хотят, хлопот потом не оберешься с ними. Мало ли что взбредет. Программку сами же себе в голове перепишут – и поминай, как звали. Независимость им подавай, суверенитет, права как у людей…

Глава вторая

Наш (или лучше сказать, мой?) «Топтун» – «челнок» совсем маленький, на двоих, какими бывают автомобили, представляете, наверное? Вроде карликовой инвалидной коляски, короче говоря, класса «мини». Такие есть даже в комплектации на трех колесах, чтобы можно было руками переносить с места на место. Удобно при парковке. На узких городских улочках Парижа в самый раз. Рядом с посудиной, к которой нас сейчас неумолимо влекло, это как бумажный кораблик в сравнении с авианосцем. Преувеличение, конечно, но для наглядности годится. Впрочем, мы остановились на том, что я взял, наконец, в руки пакет, что находился внутри, и распечатал его, хотя сделать это согласно правилам должен был сразу после взлета и выхода на орбиту. Так принято на борту лайнеров солидных авиакомпаний после набора высоты: разносить бодрящие пассажиров напитки, чтобы выпили «на посошок», может быть, в последний раз предались небольшим жизненным радостям, кто знает, всякое может случиться, статистику воздушных катастроф никто ведь не отменял, несмотря на прогресс. Многие не отказывались от даровых якобы щедрот и усердствовали настолько, что им уже было все равно: есть ли жизнь на Марсе, нет ли жизни на Марсе…

– Что желаете? Вам красного вина, сухого? Или, быть может, виски Jack Daniel's?

Отвратительное пойло, между нами. Поэтому я всегда в таких случаях предпочитал что-нибудь из австралийских вин. Они все хороши: и Merlot, и Кabernet-Sauvignon. А Chardonne!.. А Shiraz!.. Это просто сказка, праздник, который всегда с тобой. Старина Хэми знал в них толк.

Пакет, что поменьше, также был скреплен сургучной печатью, но черного цвета с оттиском черепа и снабжен грозной надписью: «Строго секретно! Конфиденциально! Посторонним не вскрывать! Передать по назначению!» Обилие восклицательных знаков кое о чем говорило, но что такое «передать по назначению»? Я был без понятия, о чем речь. В эти детали меня не посвятили. Смутное подозрение мелькнуло, когда я вернулся на пост. Помощник не отрывал глаз от экрана. Очень старательный, надо будет отметить в рапорте. Ба!.. Неужели нас здесь ждут, – ждут, чтобы заполучить пакет? Логика в этом рассуждении присутствовала: мы знать не знаем, ведать не ведаем, что творим, да и ни к чему нам это, с нас взятки гладки. Мы – простые перевозчики или извозчики, водители кобылы, в данном случае космического челнока. Какая разница? Но, насколько я был осведомлен, из книг, главным образом, нужно знать пароль, чтобы обменяться и не ошибиться, а то, неровен час, попадешь как кур в ощип. Мошенников да шарлатанов во все времена хватало, а уж нынче, в космический век… И миссия тайная к тому же. Обещали прилично заплатить по возвращении. Меньше знаешь, крепче спишь, – гласит народная молва.

Пароль?.. Смешно даже. В космической глуши, где-то на окраине Вселенной, вдали от коммерческих трасс, в темноте и пустоте – и пароль? «У вас продается славянский шкаф? Шкаф продан, но могу предложить никелированную кровать с тумбочкой». Не дурите мне голову, она и так идет кругом. Наверное, надо было прихватить с собой мою верную фляжку, она не раз меня выручала. Два-три глотка – будь здоров и не кашляй! Каюсь, не сообразил. Об этом человеке, как сказал бы в такой ситуации Марк Твен, известно только, что он не сидел в тюрьме, но почему не сидел, неизвестно. Это он обо мне, как в воду глядел. В самую точку. Истины ради, впрочем, известно, поскольку в секретном досье хранится вся наша подноготная. Меня отправили в отставку, сохранив, правда, право на небольшое пособие, сказали, что еще легко отделался. Но я-то ни в чем не виноват! Мой сержант приторговывал оружием. Если конкретнее, четырехствольными аркебузами. Эка невидаль. Да на черном рынке… Ну, вы знаете, аркебуза – это тот же арбалет, но со стволом. Один умелец изобрел аркебузу аж с четырьмя. В спецназе, когда надо действовать без шума и пыли – то, что надо. А он таскал их с нашего склада и был моим подчиненным. Вот начальство и вкатило мне по полной… Типа, куда глядел, командир?.. Кампания шла тогда по борьбе то ли с коррупцией, то ли с терроризмом. На мне и отыгрались, отчитались, галочку в рапорте директору Департамента поставили: мол, аморальным личностям – бой!.. Сержанта под трибунал, а меня в отставку. И где справедливость, сами посудите? Вот я и покатился по наклонной. Пенсии, пособия, то есть, на жизнь хватало, в общем, а бар – он рядом: всегда можно заглянуть, стаканчик «Дикого Запада» пропустить. И пропускал, не реже шести вечеров в неделю. Один день – выходной, как полагается. А что? Пусть я и не родился в солнечной Мексике, но в душе я мачо. Романтик и сердцеед. Снимаю «напряженку» старым, проверенным дедовским способом.

В тот раз все и случилось.

– Ты его знаешь? – спросил я бармена Джо, кивнув в сторону вошедшего незнакомца. С Джо у меня с первого дня установились ровные дружеские отношения и не в последнюю очередь потому, что я никогда не устраивал скандалов, дебошей, не крушил мебель и не просил выпить в долг, не сидел у него в долговой яме.

Бар «Эль Дорадо» – он для местных, чужие сюда не заходят. И появление каждого нового лица как событие из ряда вон. Незнакомец меж тем неспешно подошел к стойке и заказал «Буканир», а «Буканир», доложу я вам, не из дешевых, не пойло для народа. Я как-то пробовал, – Джо угостил рюмочкой за счет заведения. Так себе. По мне, любая русская водка лучше. И голова после не болит. Бармен Джо, понятно, поспешил обслужить богатенького, судя по всему, клиента, подсевшего аккурат рядом со мной.

– Как самочувствие, Арчи? – начал тот, глядя в сторону от меня, будто только вчера с ним расстались после очередной попойки и потасовки. – Ты где пропадаешь? Чем занимаешься?

Я даже не очень удивился, что он знает меня по имени. Хотя и не припомню, чтобы где-то пересекались по службе. А что «по службе», это я сразу понял. По галстуку. Все такой же выдают, в полоску, как и в ту пору, что я работал на правительство, и он полагался мне задаром вместе с формой и талоном на обед как старшему офицеру. И по цветастому же платочку, Pocket Square, уголок которого небрежно выглядывал из верхнего кармашка пиджака. Уловка на уровне примитива: место для диктофона или переговорного устройства. Кстати говоря, платок-паше появился в аксессуаре мужского костюма при английском короле Ричарде II. Он подчеркивал высокий общественный статус его хозяина и входил в джентльменский набор XVI века. Как у французских мушкетеров шпага, к примеру. Злые языки, впрочем, утверждают, что платок служил в те далекие уже годы не столько для демонстрации манер при дворе, сколько для элементарного утирания физиономии после чихания. Как не покажется странным, но люди чихали с незапамятных времен и чихают до сих пор. Даже на заре человечества, когда понятия о пыли в домах и квартирах, как таковой, еще не существовало, мода на носовые платки воспринималась как временное явление. Однако привычка носить в нагрудном кармашке платочек разных оттенков и цветов сохранилась по сию пору. Как тут не восхититься мыслью о том, что нет ничего более постоянного, чем временное.

– Да все как-то так… Помаленьку. Ничего особенного. Безработный. Денег куры не клюют. Красотки местные проходу не дают. Одна проблема: я не знаю, насколько все плохо в этом прекрасном мире.

Как человек вежливый и воспитанный не мог же я сразу послать незнакомца куда подальше. Надо прежде человека выслушать: что и как… Обостренное чутье меня никогда еще не подводило: казенный галстук здесь неспроста, и похоже, имеет ко мне разговор.

– Отойдем?

Мы сели за столик и только тогда посмотрели друг другу в глаза. Рыбак рыбака, как известно, видит издалека, а разведчик разведчика за версту чует.

– Я тут мимо проходил… У нас говорили, что у тебя здесь дом родной, вот, решил заглянуть, спросить, как дела у старины Арчи. Легенда спецназа, как ни крути, а свободное время проводит в какой-то мышиной забегаловке.

– Неужели?

– Да ты послушай, не пори горячку…

– Весь внимание. Но на понимание можешь не рассчитывать, приятель.

– Не скучно живешь?

– Скучно? Да ты шутник, как я погляжу. Вокруг столько дураков… Я здесь как сыр в масле, как в раю с девственницами.

Часто спрашивают: почему, мол, именно 72 девственницы? Отвечаем: в Коране говорится о семидесяти. Вообще, цифра «7» – одна из любимых для мусульман. Но перевод надо понимать так, что правоверного ждут в раю «достаточное» число девственниц, то есть, не менее, чем 70… Кто-то взял и накрутил для верности еще парочку. Но исходя из своего небогатого опыта, я бы предостерег: за все в жизни надо платить, и в том числе, и не в последнюю очередь за удовольствия. И если ты к этому не готов, то лучше держись от удовольствий подальше. И еще одна закавыка: если ты по дороге в Рай, разве не нужно для порядка вначале умереть?

– Понимаю. Я бы тоже не отказался побыть с ними денек. Однако, служба… Дельце тут одно денежное вырисовывается.

– Мне хватает, знаешь ли. Шестьсот талеров в месяц на карманные расходы. С одной стороны, вроде как бедному подачка, а с другой – на выпивку всегда есть, в долг не беру и никому не должен.

– Шестьсот, говоришь? Охотник за головами и несколько сотен талеров – разве для тебя, а? А как насчет шестидесяти тысяч? В настоящих деньгах, в валюте, в кредитах? Неужели откажешься? От молодых, длинноногих и дорогих девочек? А виллу в Чили не желаете? Пуэрто-Варас подойдет? Фьорды, заснеженные вулканы, лесистые горы… Милый городок в немецком стиле на берегу озера Льянкиуэ, красивая природа, прекрасная кухня, морепродукты и лучшие чилийские вина… Ты же еще молодой. Пусть отставник, но у тебя потребности…

– Это уже интересно, про потребности в винах и женщинах, продолжай. Ты же вербовать пришел?

– Продолжаю. Тебя обидели, – согласен. Унизили, – опять согласен. Но черт возьми, вспомни, как ты хорош. Был… А если не растерял за пивной кружкой навыков, ты мог бы очень даже пригодиться.

– Убить кого-то нужно? Сами светиться не хотите, отставников на дело мокрое хотите подписать?

– И к этому добавь погоны с повышением, денежное довольствие… А как ты смотришь на межгалактическую «зеленую карту»?

– Нелимитированный кредит? Наш армейский «вездеход»? Все банки – наши, как раньше?

– Правда, отчитываться перед бухгалтерией все равно придется, но игра стоит свеч, как думаешь?

– Так в чем дело? Выкладывай уже, мяукни что-нибудь.

Про «мяукни» – это у меня вырвалось, сами понимаете, когда такая тягомотина, а выпить хочется, хоть на стенку лезь.

– Водила нам позарез нужен. Водитель с опытом, уж извини за жаргон. Свой, проверенный. Транспортер, чтобы было понятно.

– Почти уговорил. Это можно. Без вопросов. Но деньги вперед.

– Само собой. Для начала – половину. Всю сумму начислят по завершении задания. На твой личный счет, куда бы тебя не занесла судьба.

Намек на судьбу мне, откровенно говоря, не понравился. Чем-то нехорошим попахивало и мутным, как ручей Оккервиль, что на окраине города протекал и куда спускали сточные воды. Но назвался груздем – полезай в кузов.

– А что за задание?

– Узнаешь в свое время. Поверь, я не в курсе. А если бы и знал, то не сказал бы. Встретишься с полковником, он тебе все растолкует.

– Учти, для протокола: я не сказал «да». Ваше предложение требуется обдумать. На трезвую голову.

Если мужчина резко меняет свои планы, он ни на что не годен, —полинезийская мудрость.

– Идет. Думай. Я позвоню. Завтра же. Успеешь протрезветь?