Таинственный остров Кнайпхоф. Исторический детектив, фантастика

– Но, тогда, это может быть… король?

– Может, и король, а может, лицо, близкое к его величеству, имеющее вес, к слову которого монарх прислушивается…

– Пречистая Дева!..

– Да, – грустно согласился с ним Хасан. – Это богопротивное занятие. И мы очень неохотно прибегаем к нему… В нашей школе, – добавил он, – есть люди, настаивающие на более широком применении этих кукол. А есть и такие, которые предлагают их сжечь. Господь – свидетель…

В течение некоторого времени они сумели убедиться в том, что Якоб не в состоянии «заговаривать» кровоточащие раны, не в силах ни на дюйм оторвать своё тело от пола и повисеть в воздухе, он не может проходить сквозь стены и не обладает таким взглядом, который способен «отвести глаза» другому человеку.

– Что ж, – проговорил Хасан. – Знать, Всевышний наградил тебя чем-то особенным!

Якоб удивился: разве перечисленные возможности человека являются чем-то обыденным? Но, спорить не стал. По-правде говоря, он немного устал и уже подумывал о том, что пора бы ему и откланяться, как ни велико было его желание остаться в школе и продолжать исследования.

Они спустились в подвальное помещение. Хасан отворил дверь в одну из комнат. У дальней стены, до которой было не менее десяти шагов, горел факел.

– Иди к стене и встань возле неё, – приказал он Якобу. Тот повиновался. Он повернулся к Хасану, который коснулся рукой чего-то металлического, поскольку послышался характерный звук.

– Стой там и не шевелись! – последовала очередная команда.

– Хорошо, я стою, – тихо ответил мальчик, готовясь к чему-то необычному.

Фигура Хасана маячила в темноте, но глаза Якоба, хоть с трудом, но различали его очертания. Вот он взял что-то в руки, поднял на уровень груди…

– Это — арбалет! – послышался приглушённый шёпот. – Ты узнал нашу тайну, поэтому сейчас умрёшь! Я – стреляю!

– Нет! – воскликнул Якоб, инстинктивно заслоняясь вытянутой вперёд рукой…

Болт, противно взвизгнув, вонзился в стену в двух локтях правее от молодого лекаря. И тут же послышался радостный крик Хасана:

– Eureka![9 - Эврика, нашёл (лат.).]

– Что? – не понял Якоб, чувствуя, как противно дрожат его колени. – Почему ты хотел убить меня, Хасан?

– Извини, друг, – тот подошёл к юноше и склонил перед ним голову. – Я не хотел тебя убивать. Но, это… – он кивнул на арбалет, – было необходимо, чтобы проверить твои способности! И попытка – удалась, а победителей не судят! – И принялся убеждать опешившего Якоба: – Вот, ты стоял здесь, а я целился в это чёрное пятно, что в локте от тебя, – он указал на кружок, нарисованный на стене. – Видишь, здесь следы от болтов? Я никогда не промахиваюсь. Но ты… Но ты… силой своей воли… «отвёл» стрелу ещё на локоть в сторону! Значит ты – человек, «отводящий стрелы»! А возможно, и другие виды оружия – меч, копьё, топор или кинжал… Мы это ещё проверим! Прости, что пришлось напугать тебя. Но без этого твои способности могли не раскрыться! Пойдём же к нашей госпоже и доложим ей о своей находке!

Молодой лекарь облегчённо вздохнул. Его не убили – и то хорошо. А способность отводить удары? Что ж, это было бы тоже весьма неплохо!

Они поднялись наверх. В коридоре их ожидала Магда.

– Ну?.. – вопросительно взглянула она на Хасана.

– Да! – ответил тот. – Он отклонил мою стрелу на целый локоть!

– Прекрасно! Вот видишь, малыш, мы нашли Дар, которым наградил тебя Господь. Теперь тебе предстоит развить его, но процесс этот довольно сложный и потребует от тебя многих усилий. Мы поможем тебе в этом. А сейчас… Слышишь, раздаются стуки в нашу дверь? Это твой доктор и ещё пара здоровых парней пришли за тобой. Хасан выведет тебя через другой выход. Возвращайся домой, найди для Пельшица объяснение своей задержки… Но никому не говори ни слова о том, что ты здесь видел. Мы надеемся, что ты примешь верное решение и вернёшься к нам. Но, если ты замыслишь что-то уж совсем скверное… Помни, любая кукла старой Магды может принять и твоё обличье.

Глава 4. История Нойбертхауса

А теперь вернёмся лет на пятьдесят назад от описываемых событий.

Небольшой купеческий обоз, состоящий из двух десятков телег с поклажей из мешков и тюков, сопровождала дюжина бравых парней, которых купец из Альтштадта Иоганн Нойберт нанял в Данциге. Эти статные парни сразу приглянулись ему. Он отчего-то был уверен, что на старой Бранденбургской дороге, которая давно пользуется дурной славой, с этими молодцами его обозу ничего не будет угрожать. Почему эти парни показались ему немного странными? Видимо, оттого, что были они немногословны, беспрекословно подчинялись своему предводителю и внешне походили на монахов из какого-то монастыря, да и обращались друг к другу чаще всего «брат». Но, как недавно узнал купец, они являлись настоящими, умелыми и бесстрашными бойцами. Старший из них, назвавшийся Гуго Коллем, пообещал, что груз будет доставлен в целости и сохранности, а с самим господином Нойбертом и четырьмя его подручными ничего страшного не случится. Выглядел он довольно внушительно, и купец согласился, хотя плата за сопровождение обоза казалась ему явно завышенной.

В день выезда из Данцига купец оценил облачение «странных парней» – на всех были кольчуги, шлемы и панцири, каждый имел коня, щит, а также меч, топор или арбалет. Торговец сразу повеселел, поняв, что не прогадал. Дело в том, что путь в Кёнигсберг проходил по местам, где орудовало несколько крупных разбойничьих шаек, состоящих как из числа поляков, так и из немцев. Бывшие солдаты, деревенская голытьба, обнищавшие горожане хватались за топоры и выходили на лесные дороги, не щадя никого. Местные правители боролись с ними, как могли, многие возвышенности вдоль дороги были превращены в «висельные холмы», на которых устанавливали столбы с болтающимися останками одних разбойников для острастки других. Но, наиболее организованные, вооружённые банды, имеющие толковых предводителей, всегда уходили от возмездия и, прекратив свою деятельность в одном районе, возобновляли её в другом.

– Почему вы не решились идти морем? – только и спросил Гуго Колль у Нойберта.

– Большой воды я боюсь больше разбойников, – откровенно признался купец.

«Кто не любит море, тот – безнадёжен!» – подумал тогда Колль, но вслух ничего не сказал.

Итак, обоз выехал из Данцига в середине августа 1405 года и к началу сентября должен был прибыть в Альтштадт. Дорога проходила среди лесов, вдоль полей и лугов. Особенно широких рек, пересекающих этот путь, не наблюдалось.

Охранники своё дело знали. Впереди шли разведчики, опережая основной отряд на целую милю. В случае опасности основные силы своевременно оповещались, и выезжающие вперёд хорошо вооружённые всадники отбивали у разбойников любую охоту позариться на чужое добро. Так было вплоть до границы с владениями Тевтонского ордена. Немного не доезжая до замка Квидзын, когда до Кёнигсберга оставалось не более трёх дней пути, обоз атаковали по всем правилам военного искусства неизвестные люди, знающие толк в настоящих схватках. Но, следовало отдать должное и сопровождающим обоз парням: их не удалось застать врасплох. Стрелы из луков и арбалетов ломались о щиты и панцири защитников обоза, которые тут же выхватили из ножен мечи. Когда из придорожных кустов выскочили по крайней мере несколько десятков вооружённых людей, охранники вступили с ними в настоящий бой.

Двое подручных Иоганна Нойберта погибли сразу: одному прострелили шею, а кольчугу другого пробил арбалетный болт. Несдобровать бы и самому купцу – на него кинулся ражий парень в кирасе и каске с боевым топором в руках. Глаза его безумно горели, а перекошенный рот изрыгал такие страшные проклятия, что Нойберт потерял дар речи только от одних этих выкриков.

– Beausant! К величию! К славе![10 - Боевой клич тамплиеров.] – провозгласил Гуго Колль и одним ударом снёс голову нападавшему.

– Beausant! – ответили ему его «братья» и буквально ошеломили врага мощным выпадом.

Тучный брат Моример проявлял удивительную сноровку и скорость: его топор «летал» от одной головы разбойника к другой. Брат Витул выхватил из обоза тяжёлый двуручный меч эспадон и сразу стал похож на мельницу, чьи крылья сеют смерть. Братья Леон и Витольд, вооружённые шотландским клеймором и фламбергом наносили быстрые и точные удары. Иоганн Нойберт, боявшийся высунуть голову из-под корзины со снедью, открыл рот, будучи удивлён сноровкой и умением его защитников. Наступательный пыл врага сразу же ослаб – потеряв десяток бойцов в первую же минуту сражения, разбойники утратили боевой дух и начали отступать.

– Гей, оборванцы! – крикнул брат Берто, – получите подарки от настоящих рыцарей! Их-то вы не забудете никогда! – лезвие его окровавленного топора хищно сверкнуло в лучах заходящего солнца.

– Ad patres![11 - Умри (лат.).] – провозгласил брат Георг, действуя кистенём с тяжёлым шаром на цепи, утыканном шипами.

Предсмертные крики и стоны раненых тут же огласили всю округу.

«Ай, да братья…» – ошалело думал Нойберт, высматривая в толпе сражающихся своих подручных.

– Держись, брат! – это на выручку брату Николаусу, отбивающемуся от четверых разбойников, спешил его товарищ по оружию Бриан. – Во имя Пречистой Девы… Н-на!.. Брат Гильберт, держись!

Звон клинков, хрип лошадей, крики бойцов, звук падающих тел, глухие и хлёсткие шлепки кистеня о закованные в панцирь тела… Мольбы о пощаде, проклятия, радостные победные крики… «Пресвятая Дева, – молился Иоганн Нойберт, – Скорее бы закончилось всё это». Сам он сжимал рукоять кинжала и мог бы пустить его в ход, случись кому бы то ни было напасть на него. Но ввязываться в такое побоище у него не хватало духу. Всё-таки, он – купец, а не воин.

Солнце уже почти скрылось за верхушки деревьев. Побоище завершилось. Потеряв больше половины своих товарищей, нападавшие бежали. Никто не стал преследовать их.

– Пресвятая Дева! Actum est[12 - Дело закончено (лат.).], – промолвил Гуго Колль, сняв шлем и вытирая пот. – Неплохо бы вздёрнуть сих доблестных молодцов, – кивнул он на нескольких корчащихся от боли раненых разбойников, – да предоставим эту работу местному палачу. Я думаю, что если они не усвоят сегодняшний урок, то петля никак не минует их шеи. Нам же надо спешить. Вы не будете возражать, достопочтенный господин Нойберт, если мы сейчас же двинемся дальше, а привал на ночёвку сделаем позже, милях в трёх от этого нехорошего места?

Купец молча кивнул. Через несколько минут обоз тронулся в путь.

Уже глубокой ночью, на несколько миль ближе к Кёнигсбергу, похоронив двух своих слуг, Иоганн Нойберт, оценив нанесённый ущерб для торгового дела как ничтожный, и плотно поужинав, сидел у костра и задумчиво смотрел на огонь. Гуго Колль расставил караулы на случай возможного нападения и присел на телегу, очищая лезвие своего боевого топора.

Словно что-то надумав, купец поднялся и подошёл к предводителю отряда отважных бойцов.

– Благодарю вас, сударь, – сказал он и вытащил набитый монетами кошель. – Примите это в знак моей признательности.

– Помилуй боже, не слишком ли рано? – усмехнулся Колль. – Вот прибудем на место назначения, там и расплатитесь. Но лишнего, помимо нашего договора, мы у вас не возьмём.

– Никогда бы не подумал, что мой обоз будут сопровождать… в качестве охраны… настоящие рыцари…