АВТОСТОПОМ по Америкам и Европам

– Ты русский!? Вот здорово! Я всегда подвожу попутчиков. Бывают и иностранцы, но из Восточной Европы мне встречался только один хитч-хайкер – румын.

Несмотря на свой внешний вид, мистер Шайнфлю оказался… миллионером, владельцем небольшой фирмы, занимавшейся строительными и малярными работами в сельских районах Айовы.

– Приходится вкалынать наравне со своими рабочими. Да что там наравне – даже больше, по десять – двенадцать часов. Работаю-то на себя. Фирму создал сам, хотя образования у меня только четыре класса средней школы. Я, конечно, мог бы уйти на покой, тем более что и возраст уже пенсионный, но не хочу. Да и не могу: самая большая радость в жизни – мой спортивный самолет, а содержать его ого-го сколько стоит. Но вот время для полетов я могу выкроить только в воскресенье.

А мы встретились как раз в субботний вечер! (Ну как это совпадение назвать? Судьба? Или цепь случайностей?) Кеннет предложил мне заехать к нему в Де Мойн, столицу штата Айова, переночевать, а на следующее утро, если погода не подведет, полетать вместе на самолете.

Кеннет оказался хлебосольным и радушным хозяином. Его жена Мэгги, очевидно, давно привыкла к тому, что муж часто привозит домой хитч-хайкеров, поэтому нисколько не удивилась моему появлению. Только когда узнала, что я из России, поинтересовалась, какими судьбами меня занесло в их глухомань.

Отправив жену на кухню готовить ужин, хозяин взялся показывать мне дом. Несколько спальных комнат, огромный холл – все просто, но основательно. В гараже с десяток машин (та развалюха, на которой мы ехали, только для работы). Все автомобили у хозяина исключительно американские – из принципа «Buy Americans» (патриотический лозунг, призывающий покупать только американскую продукцию). Мы тут же забрались в один из них, «Додж-караван». Кеннет по-детски радостно стал тыкать во все кнопки, включая и выключая радиотелефон, телевизор, кондиционер…

Была уже глубокая ночь, однако Кеннет решил немедля повезти меня на экскурсию по Де Мойну, в первую очередь к Золотому Капитолию, По его мнению, это сооружение уникально. Хотя в столице каждого штата есть свой маленький капитолий, чаще всего уменьшенная копия вашингтонского, но такой золотой – единственный.

Честно говоря, разрекламированный капитолий на меня большого впечатления не произвел. Он оказался очень похож на русскую православную церковь: та же архитектура, белый камень, два позолоченных купола, разве что без крестов.

На следующий день, подняв меня на рассвете, Кеннет ухитрился показать мне не только окрестности дома, но и свой офис и еще восемь принадлежащих ему домов. А к завтраку он вынес простой бумажный пакет, в котором хранил свою коллекцию бриллиантов, самый крупный величиной с горошину. – Я приготовил тебе подарок, – загадочно улыбаясь, сообщил, допивая кофе, Кеннет.

Он сунул руку в пакет с бриллиантами и, порывшись, выудил оттуда… сверкнувший никелем двадцатипятицентовик. Это была юбилейная монетка, выпущенная к двухсотлетию США. Так я неожиданно разбогател на четверть доллара – подарок миллионера!

По дороге на аэродром заехали за Бертом Нейсомом, тоже миллионером и по совместительству летчиком-любителем, чей самолет стоял в соседнем ангаре, Ветер был почти ураганный, и я подумал, что полет придется отменить, но, посоветовавшись между собой, друзья все же решили лететь. Но выбрали для полета самолет Нейсома, у которого установлен более мощный двигатель. Куда лететь, Кеннету и Берту было все равно.

– Давайте совместим приятное с полезным и полетим в Чикаго, – предложил я.

– Это слишком далеко отсюда, – возразил Берт, – оттуда мы сможем вернуться только вечером, а у меня еще есть на сегодня дела.

Я не стал настаивать:

– Далеко так далеко. Может, не до Чикаго, но хотя бы в том же направлении.

Развернув специальную летную карту, друзья выбрали аэропорт недалеко от Давенпорта, примерно на полпути от Де Мойна до Чикаго и, что важно для меня, рядом с 80-м интерстейт хайвэем. За штурвал сел хозяин самолета, а я занял место второго пилота. Кеннет устроился на заднем сиденье с «Полароидом», чтобы сделать в полете несколько снимков на память. Когда мы набрали высоту, Берт переключил управление на меня, заверяя:

– Это же очень просто. Куда эту штуковину повернешь (он имел в виду штурвал), туда самолет и полетит. Главное – старайся не сбиваться с курса, который выдает бортовой компьютер.

Я с энтузиазмом ухватился за штурвал и… чуть не перевернул самолет.

– Сейчас сильный боковой ветер, поэтому так круто лучше не поворачивай и не забывай выравнивать машину, – посоветовал Берт.

Мы летели на небольшой высоте: были хорошо видны кукурузные поля, фермы, работающие на тракторах люди. Показался изгиб широкой реки. Оказалось – это верховья Миссисипи.

Пока я вел самолет, Берт периодически вызывал по рации летчиков, находившихся в воздухе поблизости:

– Говорит Нейсом. У меня в самолете русский хитч-хайкер. Кто может подбросить его от Давенпорта до Чикаго? К сожалению, в этот день в Чикаго никто лететь не собирался.

Когда подлетели к пригородам Давенпорта, Берт взял управление на себя: сажать самолет он мне все-таки не доверил.

В небольшом аэропорту попутных самолетов до Чикаго тоже не нашлось – авиастоп не получился. Пришлось плестись пешком на хайвэй.

Интегральная йога в Чикаго

Почему-то в Америке чаще всего меня подвозили или на старых, или на спортивных автомобилях. Вот и возле Давенпорта я попал к «спортсмену», который оказался большим любителем пива: холодильник в машине ломился от банок. Но мы успели выпить только по паре штук и на одном из поворотов с хайвэя расстались.

Первый раз я оказался в таком странном месте: вот выезд, а где же въезд на хайвэй, у которого я смог бы голосовать? Надеясь, что он впереди, я зашагал по шоссе. Повторюсь: занятие это не из приятных и просто опасное – того и гляди угодишь под колеса к какому-нибудь лихачу.

Впереди остановился рефрижератор. Я решил, что для небольшого ремонта, но, когда я проходил мимо, пожилой негр высунулся в окно и предложил садиться.

– Мне в Чикаго, – уточнил я на всякий случай.

– Отлично! Я тоже туда.

По дороге Роберт сообщил, что занимается Интегральной йогой и стал подробно объяснять:

– Основная цель Интегральной йоги – исполнить волю Божественного в мире, совершить духовную трансформацию и преобразование человеческого бытия. Природа человека – это диссонанс, дисгармония. Нужно преобразовать все: разум, сознание и деятельность человека, – но не извне, а изнутри, не политическими и социальными реформами и даже не вероучениями и философиями, но реализацией Бога в нас и в мире и полным изменением жизни на основе этой реализации. Для этого недостаточно практики Хатха или Раджа Йоги. Необходима абсолютная отдача себя трансцендентной, бесконечной и универсальной Личности, одновременно личностной и безличностной, единой и множественной, самоограниченной и бесконечной, пронизывающей своим существованием всю Вселенную. Такое отречение должно быть полным. Ничего нельзя оставлять в себе для себя – ни единого желания, ни требования, ни мнения, ни даже мысли «так должно быть, а так не может быть», – нужно отдать все. Сердце должно быть очищено от всех желаний, интеллект – от всех проявлений собственной воли, нужно признать, что весь мир есть единое высочайшее проявление сокровенной Мудрости, Силы и Блаженства…

Приехали в Чикаго. Попетляв по городу, подъехали к трехэтажному кирпичному дому с большой мансардой. Роберт объяснил, что в этом здании находится медитационный центр:

– Я ученик Шри Чинмоя. Мой Гуру находится в Нью-Йорке. Но до 1964 года жил в Индии, в ашраме в Пондишери и был учеником основоположника Интегральной йоги – Шри Ауробиндо. Вот уже почти тридцать лет Шри Чинмой живет в Штатах. В Нью-Йорке он организовал первый медитационный центр и, кроме того, регулярно проводит медитации в штаб-квартире ООН. А ученики Шри Чинмоя сейчас работают по всему миру. Вот и у нас в Чикаго кроме меня есть и другие ученики. В этом центре мы встречаемся все вместе только два раза в неделю – по средам и воскресеньям, а постоянно здесь кроме меня живут несколько человек. Дом просторный. Можно и для тебя найти комнату. Так что, если хочешь, можешь остановиться у нас. Правда, спать придется на полу.

Вечером я присутствовал на занятии по медитации, которое Роберт проводил с тремя новичками:

– Почему мы должны медитировать? Потому что только с помощью медитации мы можем достичь внутреннего мира и покоя. Покой, который после десяти часов тревог, волнений и фрустраций мы можем достичь в нашей обыденной жизни, нас не может полностью удовлетворить. Ведь мы все время подвергаемся воздействию негативных эмоций: зависти, страха, сомнения, неуверенности. Они постоянно выводят нас из состояния равновесия. Только с помощью медитации мы сможем избавиться от них и достичь Божественного мира и покоя. Если мы будем медитировать с полной отдачей и сможем достичь состояния полного душевного спокойствия хотя бы на одну минуту, это радикально изменит всю нашу жизнь. А если мы сможем находиться в состоянии медитации более длительное время, то божественные Покой, Свет и Блаженство снизойдут на нас. Мы нуждаемся в медитации потому, что наша душа стремится к свету, к тому, чтобы полностью им наполниться. Если у вас есть такое стремление, тогда стоит заниматься медитацией. Если же вы удовлетворены тем состоянием, в котором находитесь, то в медитации нет никакой необходимости. Единственная причина, по которой человек стремится к медитации – это ощущение внутреннего голода. Все, что нужно для нашего удовлетворения, находится внутри нас, но мы не имеем к этому доступа. Поэтому медитация – это путь к себе…

Начинаем. Уходим от внешнего мира. Зафиксируем взгляд на точке, находящейся в центре окружности.

Он раздал всем карточки.

– Точка – это все, что осталось от материального мира. Достигаем состояния полной концентрации. Обращаем свой взгляд вовнутрь… Только внутри себя мы обретаем Бога, который не где-то высоко на небе, но в душе каждого человека…

Занятие продолжалось несколько часов: лекция, чтение отрывков из книг Шри Чинмоя, медитация под музыку и в ходьбе…

На следующее утро я отправился прогуляться по городу. В Чикаго роль метро выполняет надземная железная дорога. Прежде чем доехать на поезде до центра города, проезжаешь на высоте второго этажа через районы, застроенные в начале века. Большинство зданий уже обветшало, а то и просто превратилось в руины.

Трущобы посреди города типичны для Америки. В центре (в отличие от Европы) живет одна беднота – богатые перебираются в пригороды.

Недалеко от даунтауна обязательно есть негритянское гетто, в Чикаго их даже несколько. Самое известное – Саут-сайд. Официально в Америке расизма нет. Формально закон не запрещает неграм покупать или снимать дома и квартиры в кварталах, где живут белые. Но если домовладелец вздумает заключить подобный контракт с негром, то цены на жилье во всем квартале падают. Поэтому в приличных районах предпочитают с неграми дела не иметь.

Наверное, каждый слышал про знаменитых чикагских гангстеров и бутлегеров времен «сухого закона». Сейчас город известен на всю Америку тем, что здесь довольно легко найти работу. Наверное, поэтому он и привлекает эмигрантов, в том числе и из России. Здесь, как в Нью-Йорке или Сан-Франциско, я часто встречал на улицах людей, оживленно обсуждавших свои дела по-русски.

Большинство домов в Чикаго построено из серого камня, а тут еще и погода выдалась пасмурная… В общем, в тот день город показался мне каким-то унылым и безрадостным.

Слева – Мичиган, справа – Луизиана

На следующий день я собрался ехать дальше. Роберт отвез меня в Южную Голландию, пригород Чикаго. Итак, последний этап пути: до Нью-Йорка, по 90-му хайвею.

За проезд по нему водители должны платить. На весь путь от Чикаго до Нью-Йорка потратишь около шестидесяти долларов. Зато на бесплатном хайвэе – в два раза больше времени.

Попасть на шоссе, окруженное двухметровым забором из колючей проволоки, можно только через турникеты (toll-point). Но, когда на повороте меня высадили, я, надеясь быстро поймать попутку, встал прямо на обочине. Мимо проносились, не снижая скорости, трейлеры.

Остановился, и то часа через полтора автомобиль… хайвэй патруля. Полицейский предложил сесть в машину и показать документы. Я достал паспорт.