Последнее дежурство

Молодые родители виновато молчали.

– Значит, так! Мама держит свое чадо за бедра, папа – за руки, чтобы малец мне нос не поцарапал, – скомандовал Андрей.

Смазав пинцет эмульсией, он коротким круговым движением разорвал нежные сращения крайней плоти. Выделилось несколько капель крови, в воздухе на секунду повис детский визг и наступила тишина.

– Все, малыш, одевайся! Мама, завтра сами обработаете пацану причинное место эмульсией с антибиотиком. И так несколько дней подряд, тогда воспаление пройдет быстро. Папу подключайте, заодно детство вспомнит!

Отец, бледный и потный, кивнул головой. Сопровождаемый родителями мальчик пошел к выходу, обернулся и громко выпалил:

– Пасиба, дядька!

Андрей с удовольствием помахал рукой ему вслед:

– Каков орленок! Счастливо оставаться, Полинария! Я побег в операционную… посмотрим, как там наши интерны человечков потрошат! А то вдруг в организме лишнее отрежут и скажут, что пришлось так сделать, чтобы удостовериться в причинах его смерти!

У дверей оперблока ему встретилась каталка с больным, которого после сделанной операции вывозили санитарки. Увидев крохотную повязку на животе, Андрей нахмурился.

– Привет двум будущим великим хирургам, – добродушно произнес он, подходя к операционному столу. Клинические ординаторы устало переминались, разглядывая удаленный у больного аппендикс.

– Какой длины разрез делали? Сколько времени ушло на аппендэктомию? Что молчим?

Андрей повернулся к операционной сестре:

– Альфия, тогда ты мне ответь, пожалуйста, если молодые доктора дар речи потеряли из уважения ко мне.

Сестра, краснощекая толстушка ошеломленно заморгала и пролепетала:

– Разрез был длиной два сантиметра… время операции – восемь… семь минут…

– Вы меня приводите в паническое бешенство… не играйте в эту игру, господа, – нарочитым шепотом продолжил Андрей, – еще раз попадетесь с подобной самодеятельностью, мордами по полу возить буду! Хирург отвечает за каждый взмах руки. И запомните, уберменши от топографической анатомии, старую хирургическую поговорку – «большой хирург – большой разрез»…иначе ничего не поймете и ничему не научитесь! Человек, придумавший такой маленький разрез, хоть это и неправильно, возможно гений, устремлённый в будущее. Но лучше оставьте мысли о собственной неповторимости. Человеческую сущность никто не отменял. Вы зря думаете, что лучше всех. А теперь подробно расскажите мне про ваши следующие достижения.

Ординатор Шальнев, двухметровый курносый великан торопливо отрапортовал:

– Прободение язвы. Олег Борисович зашил дырку в стенке желудка. Ножевое ранение – при открытой ревизии брюшной полости признаков повреждения других органов не обнаружено не было. Вроде бы все!

– Шевелитесь дальше. Успех к вам придет, – смягчился Андрей, – а я пошел чаи гонять в родное отделение.

Возле лестницы он столкнулся с Инессой, которая в синем байковом халате и со стерильной укладкой инструментов в руке поджидала лифт.

– Вызвали в соседний роддом, там – задержка мочи у родильницы, а на улице наверно холодно уже, вот и приоделась на всякий пожарный случай, – объяснила она свой необычный внешний вид.

– Давай, сходим вместе, что-то давненько я к сестрам-гинекологам не заглядывал, – оживился Андрей и галантно взял сослуживицу под руку. – Проктологи, гинекологи и урологи – соседи.

Родильное отделение находилось в ста метрах от хирургического корпуса, дул прохладный вечерний ветерок. Дежурный акушер лаконично изложила ситуацию:

– Женщине сорок лет, сложные затяжные роды, задержка мочеиспускания, увеличенный мочевой пузырь прощупывается над лоном.

– Урологи конечно всех спасут, однако очень странно получать вызов в роддом. Ведь роды – самое безопасное дело для жизни женщины! – хмыкнул Андрей.

Гинеколог рассмеялась:

– Хоспади, как же я обожаю мужиков, которые рассуждают о легкости женских родов! И чего это у меня в отделении «пирожок с начинкой» все разродиться не может, беременная малолетка до шестнадцати лет и младше…

Инесса похлопала Андрея по плечу:

– Поболтай тут за жизнь с милой докторшей, а я пока помогу бедненькой роженице облегчиться.

Врач роддома и правда была очень хороша собой. Длинные ноги, высокая грудь, красивое лицо с ямочками на щеках. А ведь Андрей не первый раз смотрел в эти озорные глаза! В больницах все со всеми флиртуют, это обычное дело. Пять лет назад они пересеклись на цикле усовершенствования врачей в Харькове. На семинаре Андрей познакомился с симпатичной слушательницей Светланой из Оренбурга. Вечером они встретились на танцах в общежитии для курсантов и уже не расставались до глубокой ночи. Однако за два месяца служебный роман не продвинулся дальше цветов и поцелуев. Светлана не переступала опасной черты во взаимоотношениях, хотя сокурсники единодушно отмечали ее увлечение Андреем и беззлобно подшучивали над неразлучной парочкой. Закончилась учеба, доктора разъехались по домам. Расстались и Света с Андреем.

– Так ты уже здесь работаешь!? Не наскучило ещё младенцев на белый свет вытаскивать? – улыбнулся он.

– Что ты, Андрюша! – рассмеялась Света, – я же своих малюток обожаю! Готова их облизывать, когда они на свет появляются! Младенец пахнет жизнью и материнским молоком и не пахнет смертью! Неописуемая радость быть причастной к рождению деток. Ты даже представляешь, какие эмоции испытываешь, когда мамаше сообщаешь о рождении ребенка. Эти невероятное чувство! Точно знаю, что по земле бегает немало моих крестников, бывших новорожденных! Кстати, не только среди людей! У шапочных знакомых имеется породистая кошка – важная доходная статья семейного бюджета. Сам знаешь, элитные котята весьма дорого стоят. И вот вчера наступили очередные роды, а она разрешиться не может… Недолго думая, прыгают в машину и ко мне домой. Так и так, мол, у нас котята никак не выходят и показывают несколько иностранных купюр. Поехала. Кошке поставила капельницу со стимулятором, вытащила застрявшего котенка, дальше все пошло естественным путем. Все целы и сосут довольную мамашу.

– Понимаю… понимаю. Гинеколог – хорошая профессия! Кто же не хочет смотреть на женские прелести? Приобретаешь здоровый цинизм… да и руки всегда в тепле. Главное, чтоб они не застряли в пациентке! А я всё также в хирургии саблей машу.

– Вспоминаешь хоть наши танцульки в общаге? – лукаво прищурилась Светлана, – я помню все, прям, до мельчайших подробностей! Как же ты меня бережно кружил по танцзалу! Все девчонки завидовали! Однако, к сожалению, кавалер тогда не был достаточно настойчив…

– Вас умом понять вообще сложно… Надо было показать, что желаешь меня. Согласен, тупанул тогда, до сих пор комплексую!

– А ведь женщина хотела крепкой мужской ласки. Вынужденно тебе виртуального пенделя дала. Приняла, так сказать, максимально минимальные меры. Впредь внимательнее относись к коллегам из слабого полу. А я вот уже год, как перебралась из Оренбурга сюда за мужем, он у меня – военнослужащий местного гарнизона.

– Видно, идиот я, коль ничего не понял, – развел руками Андрей, – Героический терпила – судьба! Хотя зрелый мужик был уже… впрочем, не мог же я тебя в наручники заковывать… у меня ненавязчивый стиль общения с девицами.

– При старом режиме тебя бы, Андрюша, за природный инфантилизм в кандалы заковали, да на рудники отправили… амазонки за чисто платонический флирт поджарили бы на огне и всем племенем съели! Не переживай сильно! Подозреваю, что у тебя с другими дамочками все леге артис!

И Светлана шутливо потрепала его по щеке. В дверь вошла разрумянившаяся Инесса, держа под мышкой сверток с укладкой.

– Функциональная задержка мочи. Поставила катетер в мочевой пузырь, завтра сами уберете. Женщина просто устала сильно. Пусть отдохнет, выспится. Все, думаю, нормализуется.

Хирурги вышли во двор, Андрей оглянулся и увидел в проеме окна фигуру Светланы. Она шутливо посылала ему воздушный поцелуй.

В родной ординаторской Инна забралась с ногами на теплый диван, зябко кутаясь в плед.

– Извини, Андрюха, продрогла немного.

– Да, ради бога! Грейся, а я тебе сейчас ящик врублю.

Он включил телевизор и прикрыл шторами окна, затем придвинул телефонный аппарат.

– Алло, Полина? Как дела на внутреннем фронте? Знакомый пришел? Понял, передай, что спускаюсь…

В тусклом свете коридорчика нервно переминался с ноги на ногу поджарый молодой грузин с щеголеватой бородкой на горбоносом лице. Увидев врача, он радостно бросился ему навстречу.

– Вах, Андрэ Эвгэныч! Бэда! Вирючяй!

– Отари, – удивился Андрей, – толком говори, что случилось.

– Кров с мачой пришол! Выдна у мэна рак!