Матрица

– Товарищ не понимает, у него свое мнение.

– Что непонятно? – вскинул глаза Ланжевский.

– Кто сидеть будет.

– Что?

– Статья вышла…за приписки и искажения статотчетности…до пятнадцати лет. И тут мне непонятно. Я подмахну весь этот криминал, а кто сидеть будет? – держал речь чернявый.

Два начальника переглянулись.

– А почему, собственно, сидеть?

– А потому, что за это сажают. Водовод не готов, еще год, как минимум, а я уже, оказывается, сдал его в эксплуатацию.

– Это не твое дело, щенок, – захрипел Ланжевский, наливаясь кровью. – Все бумаги согласованы на самом верхнем уровне.

– Вот и подписывайте сами.

– Ты кого мне привел! – зарычал Ланжевский на ПТО. – Вон отсюда его! Расчитать и по статье! Пшел отсюда!

– Сейчас, – хлоднокровно ответил чернявый. У Ланжевского в кабинете была дорогая мебель, дорогая посуда, графин, например. Вот этот графин попал под руку чернявому и тот отправил его в голову начальника. Ланжевский еле увернулся. Осколки брызнули во все стороны, испохабив красивые обои. Сам Ланжевский разъяренным быком кинулся на чернявого, поднял его на свои могутные плечи, протащил по коридору родного управления и сбросил с лестницы со второго этажа. Только что прошел дождь, стояли лужицы, наш герой угодил в лужу. Он поднялся мокрый, но не побежденный, вытянул руку вверх и захохотал:

– А еще с коммунистическим билетом!

– Иди, иди! – кричали ему сверху.

– Я приду в три, расчет чтоб был!

Далее наш герой отправился в управленческий вассер клозет, где подчистил свои перышки и далее в ближайшее питейное заведение. Время было одиннадцать часов, до трех уйма времени. Он стоял с кружкой пива за кафельным столиком и смотрел в окно. Под глазом расплывался синяк. Неожиданно на столик легла огромная тень. Он поднял голову и обомлел, на него глядела голова сатира. Голова ухмылялась, подмигивала, раздувала щеки, строила рожи и пищала.

– Что, нравится тебе моя мордашка? Вижу нравится, я всем нравлюсь. – В каждой лапе у сатира было по две кружки пива. – Если ты не возражаешь, я здесь приземлюсь. – И он бухнул на стол кружки с пивом. Чернявого как прорвало:

– Дядя. Да ты откуда взялся такой красивый! Тебя только в фильме ужасов показывать, – и завертелся вокруг столика, заплясал от восторга.

– Мимо проходил, – хлебнув пива, ослабился тот. – Вижу стоишь, скучаешь. Дай, думаю, зайду, развеселю паренька. Э, что это у тебя с глазиком. Ты никак повздорил с приятелем. Где то у меня есть снадобье. – Сатир пошарил в своем габардиновом плаще, извлек какой то пузырек и мягкой лапой потер глаз. – Дня через три чисто будет. А давай- ка за знакомство, у меня и водочка есть. Он сделал пасс рукой и, как по волшебству, в лапе оказался четок водки. Ты кто вообще такой?

– Прораб я. Хотя уже как был.

– Прораб, прораб, – пожевал тот губами. – Хорошее имячко.

– Это не имя, – обиделся чернявый, – это должность.

– Вот и я говорю, – поддакнул сатир. – И имя хорошее, и должность хороша. А я – Чиф, все зовут меня так.

– Чиф, – изумился чернявый, – что это такое?

– Погоняло у меня такое, в переводе с английского старшой, значит.

– Так ты оттуда?

– Свеженький, но документы уже есть. Так что случилось с тобой, сынок, откуда фингал?

В популярной форме «сынок» изложил все дело.

– Сволочи, – согласился с ним Чиф. – Ну да что поделаешь, жизнь такая.

– А где ты живешь?

– У бабки одной, в Тастаке. Времянку снимаю, пятнадцать рублей в месяц плачу.

– Так ты не местный?

– Залетный я, из России.

– А как здесь оказался?

Теперь усмехнулся чернявый: «Хвост у меня из России. Пришлось бежать. Не хочу вспоминать».

– Это бывает, – согласился с ним Чиф. – А давай-ка по водочке. Пиво без водки – деньги на ветер.

Выпили, Чиф из плаща извлек сушеного леща. Чернявый вцепился зубами, стало теплее.

– Так куда ты теперь. И денег нету, и жилья своего?

– Не знаю, куда-то устраиваться надо.

– А давай ко мне. Есть хорошенькое дельце. Сколько тут стоит дом.

– Не знаю, – неуверенно ответил «сынок»– Всякие есть. Я знаю соседка продает. Две комнатки, кухня, прихожая, веранда, две сотки земли – семь тысяч.

– О! – поднял палец Чиф. – В самый девке раз. Как раз семь штук. Поработаешь у меня грачем.

– Это где?

Здесь, в южном Казахстане. Есть проект, четыре коробки возвести, фундаменты уже забиты. И я там был уже и фронт работ ясен. Нужна бригада – четыре человека, один у меня уже есть, ты будешь вторым, нужен еще один, третий. Как раз для тебя, сынок, Прорабом будешь. Погоняло тебе такое.

– Эх, дядя. Сразу видно, что ты залетный. Нашел с кем связаться. Там же вор на воре. Там даже не казахи, там узбеки. Я сам только оттуда.

– Знаю я это все. Но тут другое дело. У меня друг там, директор совхоза. Баскарма. И я тут гуляю на его деньги. Не веришь-глянь! – и Чиф вывернул огромный лопатник, битком набитый четвертаками. – Итак, семь штук под расчет и кормежка за счет заведения.

Прораб верил и не верил.

– Хочешь, я тебе аванс сейчас выдам. Ты ведь порядочный человек, не обманешь дядю Чифа.

Тот мотал головой – еще не решил.

– Хорошо, – заключил Чиф. – Ты думай до завтра. В одиннадцать ноль-ноль позвони по этому телефону, – сунул бумажку, – и говори точно. Время поджимает. Первого числа мы должны быть на месте. Вся программа рассчитана на шесть месяцев. Начало – первое мая, конец – первое ноября. И было бы совсем неплохо, если бы ты привел еще одного. Поищи там.