Никаких вам золушек

– Спасибо, Семён. Я на тебя надеюсь.

Отсалютовав алебардой, стражник нырнул обратно за куст боярышника. Он видел, как молодой царевич и его красавица-невеста сели на скамейку и поцеловались, потом ещё раз и ещё… Старый солдат не подглядывал, он лишь охранял. Ибо не мог допустить, чтобы на таких славных ребят напали злые волки.

Мудрейший из мудрых

Не важно, где, не известно, когда (главное, не год назад и не десять), жил-был рыбак Антонио. Дом его стоял на берегу моря. (Где ж ещё должен жить рыбак? Не в горах же). Антонио рано лишился родителей (то ли несчастный случай, то ли заказное убийство), однако вполне сумел сам себя прокормить и вырастить. И вырос он, надо сказать, сильным и стройным, как кипарис, и был весёлым славным парнем. (В противном случае – какого чёрта вообще о нём рассказывать?).

И была у Антонио невеста – Лючия, дочь графского садовника. Волосы у Лючии вились чёрными кудрями, а глаза блестели, как разогретый шоколад, и… всё остальное, разумеется, тоже было на месте. Иначе Антонио давно потерял бы с ней всякое терпение. Дело в том, что рыбак торопил невесту со свадьбой, поскольку ощущал в себе желание и силы содержать семью. А Лючия под разными предлогами всё откладывала и крутила парню… Словом, голову морочила. Антонио – о мама миа! – буквально был готов на стенку лезть.

Вот и этим солнечным днём разговор шёл о том же. Антонио и Лючия стояли средь зелёных холмов и сверкали друг на друга глазами.

– Клянусь Мадонной, – горячился рыбак, – ты за осла меня держишь!

– Зачем держать?! – отвечала невеста. – Осёл и есть!

– Тогда ты – каракатица!

– Что же ты, сын мула, так спешишь жениться на каракатице?! В какое место тебя овод укусил?!

– Овод – пустяки! Если б укусила ты, Лючия, клянусь Мадонной, я бы к вечеру окочурился!

– К чему тянуть?! Может, попробуем?!

– Кусай коровью лепешку! Я в сторонке полюбуюсь!

– В сравнении с тобой, Тони, коровья лепёшка – лакомство! И заруби себе на носу… – Тут Лючия осеклась и посмотрела на то, что было у Антонио за спиной.

Рыбак обернулся. С холма, по тропинке, спускались граф Валентино дель Марони и жена его София. Они совершали пешую прогулку. Ну естественно, чего бы не прогуливаться, если делать больше нечего? Слава Богу, Лючия хоть придержала свой язычок.

– Здравствуйте, дон Валентино, – сказал рыбак. – Добрый день донна София.

– Какая чудная погодка! – расплылась в улыбку Лючия. – И ветерок такой приятный!

Красавица графиня сухо ей кивнула.

– Да, мы заметили. – Затем перевела взгляд на рыбака. – Привет, Тони. Хорошо выглядишь.

Антонио смущённо вытер руки о штаны.

– Благодарю, донна София.

Граф меж тем обмахивался шляпой.

– Жарковато всё же. Неплохо бы в тенёк. – Он тронул жену за локоть. – Пойдём, дорогая.

И господа продолжили прогулку.

Когда они удалились на некоторое расстояние, Антонио предложил:

– Давай сыграем свадьбу в среду. Сколько можно тянуть?

– Какое на ней платье! – Лючия смотрела вслед графине. – Чистый шёлк и жемчужины вместо пуговиц!

Рыбак озадаченно почесал ухо.

– Платье как платье. – Он попытался обнять невесту. – Ты, солнышко, и без платья…

Лючия в досаде его оттолкнула.

– Ты никогда не повзрослеешь! Тебе не жениться надо, Тони, а соску сосать!

– Так уж и соску? – Антонио вновь протянул к ней руки.

Лючия вновь его оттолкнула. Однако уже со злостью.

– Убери грабли, чурбан сучковатый!

Антонио вытаращил на неё глаза.

– Я чурбан?.. Святая Богородица, вы-то кто, синьорина?! Может, вы дочь иранского шаха?! Или вас Папа Римский делал?!

Лючия обдала его ледяным взглядом.

– Может, я и не принцесса, но рыбной требухой не воняю!

– А я воняю?! – Антонио задрал край своей рубахи и поднес к носу невесты. – На, понюхай! Ну что, воняет?! Хоть у людей спроси!

– Пошёл ты к чёрту! Чтоб тебе до смерти себя нюхать! – закричала Лючия. – Женись на толстой грязной свинье!

– С удовольствием, – парировал Антони. – У свиньи, думаю, нрав получше.

– Славная выйдет парочка! – рассмеялась Лючия.

– Ещё бы. Клянусь Святой Троицей, свиное хрюканье, солнышко, приятней твоего крика.

Лючия влепила жениху пощёчину, и они стремительно разошлись в разные стороны.

Куда направилась Лючия, не так интересно. Когда женщина кипит, ей следует выпустить пар – притом, желательно, без свидетелей. А вот Антонио, схлопотав по роже, прямиком двинул в таверну под названием «Пьяная акула». В каком он был настроении, легко догадаться.

В «Пьяной акуле» царили порядок и чистота. Потому, наверное, что народу было не густо. Лишь двое за столиком, цедя прохладное вино, горячо спорили о том, как лучше готовить треску. Рыбак Джованни, хлебнув из глиняной кружки, утверждал:

– В оливковом масле, клянусь Мадонной! Обсыпать мукой – и на сковороду!

– Чушь, – отмахивался хозяин таверны. – Только в сметане. Потом обвалять в сухарях – и в духовку.

Джованни, коренастый крепыш, начинал сердиться.

– А корочка в духовке получится?! Треска без хрустящей корочки – дерьмо!