Никаких вам золушек

– Оставь свои шуточки, осёл! Она заболела бы, если б встретила меня на этой лошади! А из-за тебя, злыдень, я должна дожидаться завтра, потому что их прогулка давно закончилась! Чтоб ты сгорел! Чтоб тебя…

– Довольно! – гаркнул рыбак. – Закрой рот, не то кобыла взбесится! В последнее время у меня только и забот, что попадаться на глаза графу с графиней!

– Ах, ах! Не успеваешь накоптить вонючую свою салаку!

– А чем ты питаешься, солнышко?! Может, цветочной пыльцой?! – Антонио развернулся и зашагал прочь.

Лючия в испуге ухватилась за лошадиную гриву.

– Тони, куда ты?!

– Если я такой осёл, – бросил через плечо рыбак, – пойду на лужок, травку пощиплю.

– Тони, постой! – в голосе невесты послашалась паника. – Не оставляй меня на этой чёртовой кляче!

Антонио вздохнул. Гнев его обычно вспыхивал, как сухой хворост, и столь же быстро угасал. Рыбак вернулся, взял лошадь под уздцы и спросил:

– Ну, куда поедем?

Лючия кое-как выпрямилась в седле.

– К замку дона Валентина.

Антонио усмехнулся.

– Думаешь, тебя заметят из окна?

– Клянусь Святой Троицей, Тони, характер у тебя несносный! Неужели трудно отвезти меня туда, куда я прошу?!

И они отправились к графскому замку. Антонио осторожно вёл лошадь, стараясь обходить ямки и бугорки. И всё же Лючия качалась в седле, как былинка на ветру, беспрестанно ахая и припадая к лошадиной гриве. Тем не менее, худо-бедно, они добрались до цели.

Старинный графский замок, утопая в зелени, возвышался над морем. В лучах заката он выглядел таинственно и величаво. Хоть Лючия видела его не впервые, она испустила невольный вздох.

– Хочешь объехать вокруг? – предложил Антонио.

– Да, – кивнула Лючия. – Нет… погоди!

К воротам замка приближалась карета, запряжённая шестёркой чёрных как смоль коней. Каретой правил наряженный в ливрею кучер. Узорчатые ворота распахнулись усилиями четырёх лакеев. Карета остановилась. Из неё вышел граф и помог выбраться графине.

– Оставшийся путь, полагаю, мы проделаем ножками, – улыбнулся дон Валентино.

Донна София потрепала его по щеке.

– Да, пузанчик. Но не мечтай, что кто-то сочтёт это подвигом.

Тут они оба заметили рыбака и его невесту. Граф приветливо кивнул.

– Какими судьбами?

– Добрый вечер! – отозвался Антонио. – Гуляем вот… Не возражаете, дон Валентино?

– Ну что ты, Антонио! – Граф указал в сторону кипарисовой аллеи. – Прогуляйтесь там: замечательно красивый вид!

Меж тем кучер щёлкнул кнутом, и пустая карета въехала в ворота замка. Графиня помахала рукой.

– Тони, всё-таки ты должен, – она взяла мужа под руку, – организовать ему рыбалку! И окунуть в море с головой!

Граф хохотнул.

– Ну-ну, дорогая! Всем известно: я плаваю, как дельфин!

– В любое время, дон Валентино! – рассмеялся Антонио. – Надеюсь, рыба вас не испугается!

– Вот и проверим, – подытожила донна София и обратила взор на сидящую верхом Лючию. – Отличная кобыла. Просто замечательная.

И они с графом под руку направились к воротам замка.

Антонио похлопал лошадь по холке.

– Ну что, поехали дальше?

Лючия, не проронившая до сего момента ни звука, яростно прошипела:

– Скалишь зубы, как недоумок! И строишь глазки, как портовая шлюха!

Антонио опешил.

– Что-о?

– Смотреть на тебя тошно!

– Так не смотри! – разозлился рыбак. – Смотри на себя! Вот небось удовольствие!

– Едем домой! – Лючия лягнула кобылу по бокам.

Лошади больно не было, ей было обидно. Она взбрыкнула, и Антонио едва её успокоил.

По дороге они молчали, стараясь не смотреть друг на друга. Антонио мрачно жевал травинку, а Лючия одной рукой вцепилась в лошадиную гриву, другой – придерживала сползающую шляпку. И через короткое время гнетущую тишину стали нарушать выразительные девичьи вздохи. По мере приближения к дому садовника Пепино вздохи усиливались. Наконец, Лючия не выдержала.

– Что ты молчишь, как булыжник? – упрекнула она жениха.

– Наговорился, – отрезал Антонио.

– Помоги мне слезть.

– Ещё не доехали.

– Тони, у меня ноги затекли!