Что за ирония судьбы!
Он был у этой самой лавки
В начале своего пути,
Но не хотел в неё войти,
Поскольку в лавке была давка.
Там продавался материал
Недавно завезённый в Лисс,
Который как алмаз сиял,
И дамы даже подрались,
Поскольку каждая хотела
В него облечь своё лишь тело,
Чтоб в нём единственной блистать
И краше всех на свете стать.
А материала было мало,
На всех никак не доставало.
Но даже если б и хватило,
Их это бы не охладило;
Перед прилавком длился бой,
Дрались они между собой.
Весь материал желая взять
Рвалась к прилавку, и опять
Оттиснутая на дюйм дальше,
Как лев рычала генеральша:
«Бездельницы! Вы все плутовки!
Отдайте материал, воровки!»
И располневшая не в меру
Рвалась к прилавку жена мэра,
Как на охоте пёс дыша,
Огромным телом всё круша.
Здесь были также аббатиса,
Одна заезжая актриса,
Жена сеньора прокурора,
Любовница крутого вора,
Господ солидных содержанки,
А также этих дам служанки.
Впоследствии ходили слухи,
Что даже уличные шлюхи
Мечтали материал достать,
Чтоб словно золото блистать.
Их лавочник угомонить
Пытался тщетно: каждый раз
Ему грозились выбить глаз
Или тотчас же схоронить;
Он притаился под прилавком…
Когда утих свирепый бой,
Он сразу запер свою лавку.
«Себе не верю! Я живой!» —
Он, всхлипывая, говорил
И как из кружки слёзы лил.
Потом, оправившись от страха,