Избранница стража мглы

– Какой же? – поинтересовался спокойно.

Все-таки заставила себя вскинуть голову и спросила, глядя прямо ему в глаза:

– Почему я?

По телу пробежала волна дрожи, когда почувствовала сильные руки у себя на талии. Даже через тонкую ткань сорочки я ощущала жар его пальцев.

Что за такое полагается? Пощечина. Это как минимум.

Вот только рядом с этим мужчиной никак не получалось строить из себя колючую недотрогу. Моран будто подавлял мою волю, сковывал тело, и я ничего не могла с этим поделать.

– Посмотрите на себя, – елейным голосом сказал маркиз, мягко прижимая меня к своей широкой груди, отчего мысли путались, превращались в вязкий кисель. – Зеркало лучше меня ответит на ваш вопрос.

Шумно вздохнула, когда рука стража, соскользнув с талии, коснулась моего лица. Эта невинная мимолетная ласка почему-то показалась даже еще более бесстыдной, точно кипятком обдало кожу, и бледные щеки залила краска стыда.

Вместо того чтобы оттолкнуть искусителя, я стояла, как парализованная. Вбирая в себя тепло, исходящее от его рук, бесцеремонно исследовавших мое тело.

– Вам лучше уйти, – посоветовала ему снова.

И снова тщетно.

Раз оставлять меня в покое страж не собирался, следовало проявить твердость и продолжить расспросы, ведь в Вальхейме имелось немало красавиц из куда более родовитых семей. К тому же обладающих даром. И в то, что его светлость вдруг ни с того ни с сего пленился именно моей красотой, верилось с трудом.

Вот только дискутировать с ним в данный момент совсем не хотелось. Не тогда, когда мы одни стоим в полумраке спальни. Так близко, что я слышу его дыхание. В темных глазах отражаются блики гаснущего пламени, и от этого блеска пронзительных хищных глаз, от близости, столь интимной, что мурашки бегут по коже и кружится голова, становится и страшно, и волнительно одновременно.

– С нетерпением жду нашей свадьбы, Александрин, – прошептал страж, явно имея в виду не торжественную церемонию в храме и праздничный пир, а завершающую обряд ночь. По-хозяйски приспустив пышный рукав сорочки, маркиз приник к моему плечу губами.

От такой наглости я окончательно оторопела, впала в некое подобие транса.

– Вы… – Все, на что меня хватило, это на так и не высказанный протест.

– Я веду себя непозволительно? – Чародей вскинул взгляд, в котором сейчас плясали веселые искорки.

Я кивнула. Вздохнула с облегчением, когда полуночный гость наконец изволил завершить «этап знакомства». Отступил на шаг, и я тут же вернула злополучный рукав на положенное ему место.

– Вижу, вам в новинку общаться с мужчиной, – продолжал веселиться ловелас.

– По ночам так точно, – мрачно буркнула я. Когда он меня не касался, соображать получалось значительно лучше.

– Что ж, тогда больше не буду заставлять вас переживать. – Его светлость шутливо поклонился и направился к выходу. Услышала, как в замке щелкнул ключ.

Значит, я все-таки ее запирала. А он все равно как-то вошел.

Уже на пороге страж обернулся и сказал:

– Доброй ночи, Александрин. Надеюсь, при нашей следующей встрече вы будете чувствовать себя более спокойной и не станете дрожать как осиновый лист всякий раз, когда я буду до вас дотрагиваться. Мы ведь уже помолвлены. А вскоре станем мужем и женой. – Мне так и слышалась насмешка в его голосе. – И пожалуйста, не пренебрегайте моим подарком. Мне бы хотелось видеть вас завтра в нем.

Моран ушел, а я продолжала стоять посреди спальни, скользя невидящим взглядом по обтянутым шелком стенам, и по-прежнему ощущала прикосновения его рук и поцелуй, обжегший плечо точно раскаленным железом.

Занимался рассвет, раскрашивая лес багряно-янтарными красками нового дня. Высоко в кронах шумела листва, потревоженная холодным ветром, и клекотали, перекликаясь, в ветвях птицы. По тропам и неприметным стежкам стелилась предрассветная дымка, где-то глубоко в чаще раздавалось сонное уханье филина.

Пугливо озираясь, прислушиваясь к малейшему шороху, малейшему звуку, по тропинке бежала девушка. Длинный плащ ее развевал ветер, так и норовя сорвать с белокурой головки капюшон, который Опаль приходилось придерживать рукой.

Другой рукой она время от времени касалась замшелых стволов деревьев, оставляя на влажной от росы коре серебристые метки, созданные магией ветра, чтобы отыскать обратный путь. В Чармейском лесу было легко заблудиться, и сейчас, задыхаясь от бега, Опаль вспоминала о страшных историях, которыми в детстве стращала ее кормилица. Пугала непроходимыми чащобами Чармейского леса, в которые злые духи заманивали непослушных детей.

И если бы не нужда, заставившая девушку тайком покинуть родительский дом, она бы ни за что не пересекла владения лесной колдуньи. О том, где та живет, однажды по секрету Опаль рассказала подруга. Серен.

Уже тогда девушка была беззаветно влюблена в ее мужа-стража. Уже тогда грезила, как в один прекрасный день он обратит на нее внимание. Назовет ее своей. А потом так удачно погибла Серен, и Опаль вдруг осознала, что дерзкие грезы вполне могут стать реальностью.

Счастливой реальностью, в которой она обретет не только любовь, но и титул маркизы де Шалон.

И тут появляется эта девчонка! Эта пустышка! Опаль почувствовала, как в висках снова шумит от гнева кровь. Ну уж нет! Так просто Морана она этой выскочке не отдаст. Еще поборется за право быть с ним!

Ведь он уже был почти в ее власти. Почти в нее влюблен…

Крошечную избушку, возвышавшуюся посреди поляны, наполненной ароматом медуницы, окутывал сумрак и тишина. Опаль несмело постучалась, не решаясь толкнуть покосившуюся от времени дверь и вовсе не желая касаться той своими белыми холеными пальчиками.

– Проходи, – раздался тихий дребезжащий голос. Следом послышалось нетерпеливое восклицание: – Ну! Чего застыла?

Преодолев брезгливость, девушка переступила порог жалкой лачуги, которая и внутри оказалась не лучше, чем снаружи. Пыль да грязь; повсюду, куда ни глянь, засушенные пучки трав, запах которых хоть немного перебивал иные, далеко не самые приятные ароматы. Сухие растения, гирляндами украшавшие стены, перемежались с подвешенными за лапки мертвыми лягушками и летучими мышами, при виде которых Опаль почувствовала, что ее начинает подташнивать.

Девушка поспешила выложить причину своего визита, чтобы как можно скорее отсюда уйти.

– Мне нужна ваша помощь, госпожа Берзэ.

Старуха, которая сидела у очага и что-то помешивала в закопченном котелке, криво усмехнулась.

– Никак приворожить кого задумала? – Окинула девушку, раскрасневшуюся от бега и волнения, любопытным взглядом и высказалась: – Замуж тебе давно пора! Сейчас, есть у меня одно хитрое средство…

Поднялась было, что-то неразборчиво бормоча, но Опаль ее остановила:

– Не нужны мне ваши приворотные зелья! – гордо вздернула подбородок, как бы говоря, что она и сама может легко вскружить голову кому угодно.

– Ну и что тебе тогда нужно? – уже не так гостеприимно осведомилась ведунья.

Девица де Вержи замялась, тщетно пытаясь подобрать правильные слова, но, так и не сумев их отыскать, просто выпалила:

– Хочу, чтобы вы призвали для меня демона!

– Вот как? – вздернула кустистые брови старуха и ухмыльнулась, обнажив ряд желтых острых зубов. – Ты, кажется, перепутала меня со стражем. Я лишь могу варить зелья да творить мелкие заклятия, как и любая земная колдунья. А мир мглы для меня закрыт.

– А вот и неправда! – Опаль привыкла получать все, что желала, и сейчас, проделав такой долгий путь, была не намерена отступать. – Знаю, что вы – неинициированная ведьма. Знаю, что в вас течет кровь морров, но сущность ваша свободна. А значит, вы во сто крат сильнее любого из стражей. И можете призвать какого угодно демона мглы. Мне нужен такой, который бы меня слушался. Я вам за него хорошо заплачу.

– И откуда ты взялась, такая всезнайка? – Карие глаза под набрякшими веками недобро сверкнули. – Демон – не домашняя зверушка, и управлять исчадиями мглы – это тебе не в куклы играть. Справишься?

– Справлюсь, – без колебаний ответила девушка, уже предвкушая, как натравит тварь из потустороннего мира на эту выскочку из Луази. Главное, выбрать подходящий момент, чтобы смерть девчонки посчитали несчастным случаем.

– Ну тогда садись и жди, – буркнула старуха и, отвернувшись, стала снова невозмутимо помешивать что-то в котелке.