Про… жизнь (sex, sport & rock’n’roll)

– Теперь ты бросил вызов. Тебя ждут суровые испытания.

– Гадалка что ли?

– Не знаю… Хотя бабушка моя гадала.

Горячая, сухая, с отшлифованными до глянца на турнике мозолями ладонь легла на узкое девичье колено и плавно заскользила, чуть-чуть не доехав до сладко щемящей точки сплетения нервов…

В этот момент незапертая дверь без стука с треском отъезжает, и на пороге появляется разъяренный Шеф, за спиной которого маячит до боли знакомая малиновая физиономия.

– Так, тут только один! А где остальные блядуны?????

Потерявшего бдительность Джо вылавливают в тамбуре, Дара – в туалете. Всю нашу славную троицу выводят в угрожающем молчании, как на расстрел. Колёса продолжают настукивать свои песни, продуваемые тамбуры лязгают усталым железом, за окнами с простуженным рёвом проносятся встречные поезда.

– Что, сил девать некуда? – свирепствует Шеф. – Так это мы сейчас вмиг исправим! Ночная тренировка!!!

В узком пустынном проходе скачущего купейного вагона мы приседаем и отжимаемся до упада. Шеф покуривает за стеклом у туалета и потихоньку отходит-мягчеет.

Просыпаемся от запаха йода и водорослей, проникающего через приоткрытые в проходе окна. Трясшийся всю ночь поезд, повернув у Туапсе, не спеша катит вдоль Чёрного моря. После Лоо сгребаем шмотки и одеваемся. Город-курорт Сочи встречает влажным теплом, чисто вымытым асфальтом и свежей зеленью. Девчонки выгрузились на другом конце перрона, и дорожки наши тут не пересеклись.

– Жить будете не в «Старте» [1.15], чай, еще не чемпионы – бодро язвит успевший выспаться Шеф.

– Не на вокзале и ладно – парирует хмурый Джо.

Вообще, где мы только не жили! Например, в прибалтийском Калининграде в обшарпанной привокзальной ночлежке, судя по всему, не ремонтировавшейся после взятия Кенингсберга в Отечественную. В Волгограде в пустующем пионерском лагере по ту сторону реки, в нескольких километрах от дебаркардера (https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%94%D0%B5%D0%B1%D0%B0%D1%80%D0%BA%D0%B0%D0%B4%D0%B5%D1%80) с табличкой «Бакалда». Частенько спали-ночевали непосредственно в спортивных залах на раскладушках. Иногда прямо на гимнастических матах. Не раз торчали по несколько недель кряду в интернатах вместе с сиротами, убогими и откровенной шпаной. Бывало, изнывали от жары, или стучали зубами от холода. Нередко от голода. Но жили весело!

На сей раз в Сочи вселяемся в какую-то ведомственную полу-гостиницу, расположенную не в курортной части города. Номер – трёхкомнатная квартира с переделанной под еще одну комнату кухней. В самой маленькой располагается Шеф. Настроение у команды резко падает. Тут, объявив о времени начала игры (зал мы давно знаем), Шеф исчезает в неизвестном направлении. Кинув сумки, облачаемся в пронумерованные тренировочные костюмы и выскакиваем на пробежку. Погодка внезапно улучшается. Выглядывает приветливое весеннее солнышко. Мы, полные оптимизма, рванули к открывшейся взору летней волейбольной площадке, огороженной веселеньким заборчиком, но, наткнувшись на вывеску «венерический диспансер», как по команде поворачиваем и через метров сто-двести натыкаемся на кладбище с белыми мраморными вазами, утопающими в экзотической зелени: в Сочи даже вечный покой особенный.

Обедать пошли в ближайшую столовку. Взяли местное харчо. Не запивая Пепси-колой, сие блюдо есть невозможно: глотка горит от перца. Чахохбили – плавающие в чём-то красноватом кости и куриная кожа, опять-таки щедро сдобренные специями. Тут ловить нечего. Быстро катим на рейсовом, но резвом автобусе ЛАЗ под уклон в центр города. В Сочи мы не в первый раз, ориентируемся великолепно, впрочем, как и в любом другом городе огромного СССР, спрашивая девушек как пройти туда-то лишь с целью знакомства.

Красавица гостиница «Жемчужина», изумительный цирк, копия того, что на Вернадского, сильно стеклянный кинотеатр с одним и тем же стерео фильмом ни о чём, морской вокзал архитектуры сталинизма, длиннющий Курортный проспект, обалденный Дендрарий. Санатории, пансионаты, дома отдыха. И пальмы, пальмы, пальмы… Катаемся на прогулочном теплоходике, рядом параллельно с бортом полностью из воды радостно выпрыгивает парочка дельфинов.

– Интересно, это самец и самка ? – юморит Дар.

– Йес: взаимно любящие друг друга до смерти… – добавляет философских раздумий Джо.

– Это две самки! – не моргнув глазом, выносит безапелляционный вердикт Дрю. – Вон, которая справа, как нам глазки строит!

Стаптывая туфли-полуботинки, барражируем по всей приморской части города. Бэм-с, металлический параллелепипед мгновенного фото по технологии Кодак. Забиваемся по двое (для экономии средств) и с не зажжённой сигаретой от души хохочем во вделанный в стенку напротив объектив. Четыре выползших из щели черно-белых фото делим по-братски. Ужинаем в маленькой уютной чебуречной. Вкуснятина! Возвращаемся, когда уже стемнело, и город заиграл неоновыми огнями.

Шефа нет, зато есть купленная им трехлитровая банка как бы домашнего вина. Мужики решают попробовать, долив водой убытое. Дрю категорически против, но супротив коллектива не попрёшь.

Утром игра. Шеф орёт. Команда стоит. Кое-как выцарапываем одну партию у далеко не самого сильного соперника. В зале непривычно влажно, пот течет ручьем, разъедая солью глаза. В раздевалке мокрую форму выжимаем как после стирки. Шеф, наказав нам исчезнуть из зала, чтоб с глаз долой из сердца вон, сам куда-то загадочно сруливает. В полюбившейся чебуречной нас уже узнают. По две порции в 10 рыл делаем хорошую кассу. Команда отправляется в гостиницу продолжить игру за карточным столом в сику на деньги.

Наша троица выбирает приключения повеселее. Кто-то предлагает разжиться павлиньими перьями в Дендрарии. Честно покупаем в кассе входные билетики в соответствии со своим возрастом. Но воинственно настроенной бабушке у турникета категорически не нравится, что мы предъявляем билеты «не взрослые». Пришлось прыжком перемахнуть через вертушку вместе с бабкой, размахивающей метлой нам вдогонку. Павлинов обнаруживаем сидящими высоко на японских соснах. Сшибать валяющимися палками-ветками изрядно общипанных птиц находим неприличным. Ну их на хрен, этих павлинов! Наслаждаемся экзотической природой, развалившись на скамеечке у гипнотически журчащего водопадика. Любуемся видом на сине-бирюзовое море с белокаменной балюстрады меж нависающих пальм. Нюхаем зацветающую мимозу, нагибая ветки деревьев. Солнце пригревает. На лица ложится загар.

– Минских, наверное, на игры в клетке возят – прикалывается Дар.

– У ментов бобик арендуют – развивает тему Дрю.

– Зековозку! – стебается Джо.

Помолчали. Каждый улыбался, думая о чём-то своём.

– Обратно через бабку не пойдём. Повяжут! – дружно сходимся во мнении.

В поисках дыры в высоченном заборе забредаем в какую-то глушь, причём довольно далеко от входа и уже почти на горе. Но дыры нет. Начинает смеркаться. В конце-концов, борзанув, успешно перелезаем через заборище, унизанный острыми железными пиками. Радостно топая по узкой тёмной тропке, натыкаемся на хулиганского вида ватагу недобро поглядывающих лиц кавказской национальности.

– Добрый вечер – сморозил культурный Дрю.

«Грузины» без ответных приветствий вызывающе стреляют закурить. Предлог известный, запахло мордобоем.

– Мы спортсмены, курить бросили еще в пятом классе -пытается разрулить международную напряженность Дар.

Увы, юмор не прокатил. Настучать по репе приезжим, да ещё и шибко длинным москалям вдвойне заманчиво. Трёхкратное преимущество местных крепышей явно не в нашу пользу. К тому же, не известно, сколько еще их там, за заборами, когда эти свистнут, и какой длины ножички за пазухой. Самое поганое, если ломом сзади по башке огреют. Да и фингалы под глазами нам, что ножом по яйцам: Шеф сгноит. Ему то тюряга светит, если что.

– Мужики, ноги! – командует Джо.

Сигаем через свившийся в плетень колючий кустарник, поставив мировой рекорд прыжков в высоту без разбега. Затем следует олимпийское ускорение, спасибо Шефу, за его трехкилометровые кроссы по горкам-холмам. Уф-ф-ф, вот он, Курортный проспект с быстро проносящимися автомобилями и вальяжно прогуливающимися отдыхающими. Напротив бара гостиницы «Магнолия» заворожено пялимся на переливающиеся разными цветами шары, торчащие непосредственно из стриженного по-английски газона. На душе кошки скребут, но, как гласит народная мудрость, апосля кулаками не машут. Проветриваемся пешочком, дышим полезным воздухом, наполненным ночным бризом. Зайдя по дороге «домой» в дежурный гастроном, ужинаем хрустящим белым хлебом, запивая прохладным молоком. Вторая игра опять с утра пораньше. Потеем уже меньше, играем еще хуже. Или противник намного опытнее и мощнее, либо акклиматизация ещё не отпустила, с пылу особо не разберёшь. Шеф не доволен. Мы – тоже. Расходимся угрюмо, не прощаясь.

– Шеф снова ночевать не придет. Как пить дать, в «Жемчужине» подселился – просчитывает ситуацию Дрю.

– Надо будет баночного винца еще разок попробовать – не шутит Дар.

– Скорее всего, наши картёжники, пока мы по Дендрариям рассекали, уже пару раз отливали. И доливали хрен знает чем. Так что там уже не винишко, а мочишко – предполагает Дрю.

– Шеф замочит, когда узнает – заводится Дар.

– На опохмел енто винцо уйдет вместе с огуречным рассолом, так что Шеф не заметит – утрирует Джо.

Сегодня солнце жарит уже конкретно. В тени градусов все +18. Для третьего марта "неплохо". Решаем сгонять в Адлер, точнее, в санаторий «Прогресс-2», в котором одна знакомая девчонка – Кора – вместе с отцом от школы/работы отдыхает. Джо к Коре неравнодушен, готов переться хоть на край света. Ну а мы товарища в беде не бросим. Едем быстро на аэропортовском красном «Икарусе» по горной дороге, до одурения петляющей серпантином. После Мацесты, аль Хосты, где в скале вырублен лик солдата, как на обложке In rock (https://ru.wikipedia.org/wiki/Deep_Purple_in_Rock), шоссе выскакивает к морю, стрелой пролетает по арочно-бетонному мосту. Закамуфлированный кипарисами санаторий Средмаша [1.16] находим в раз. Сверх коммуникабельную Кору разыскать сложнее…

– Джентльмены, вы, надеюсь, не бежали из дома в поисках истины? – спрашивает отец Коры, видный секретный учёный.

Спешим заверить представительного папашу, что мы приехали на соревнования, а тренер в курсе локального вояжа. Вообще, предки у Коры прогрессивные. Предпочитают, чтобы дочь-красавица не шлялась по подъездам, посему готовы принимать молодых людей у себя дома денно и нощно, благо «хата» огромная и комнат немерено. В персональном «гнезде» Коры на стенах висят красочные фирмовые плакаты The Beatles и T-Rex (https://ru.wikipedia.org/wiki/T._Rex_(%D0%B3%D1%80%D1%83%D0%BF%D0%BF%D0%B0)), в углу прямо на полу базируется огромный ламповый магнитофон высшего класса. Чуваки и подруги здесь зависают ежедневно. Когда отличница Кора умудряется учиться – одному Богу известно. Кстати, у Дрю и Джо выходит всего лишь по паре четверок, остальные пятёрки. У Дара, наоборот, картина в дневнике ассиметричная, но в шахматы он играет с Дрю на равных. Ну, это так, для справки)))…

Джо чудом вылавливает Кору, размахивающую теннисной ракеткой, и парочка заговорщически уединяется. Дрю и Дар с блаженными улыбками выставили физиономии под лучи ласкового солнца, лёжа в райском уголке тропического парка среди цветущих диковенных кустов, по-американски закинув ноги на спинки лавочек. С одной стороны торчат модно каблукастые польские ботинки на платформе, с другой – ненавистные говнодавы 46го размера. Но неравенство в шмутках не способно омрачить полёт души. Вот оно, счастье! Или где-то рядом;)

Тут возвращается Джо, смурной…

– Всё решено! Поступаю в нахимовское!

– ??????????

Дружно замолчали. Всё понятно без слов… Забегая наперёд, действительно поступит, добровольно отдав казарме два года юности, чтобы проверить прежде всего самого себя в правильности выбранного пути.

На обратном пути не обошлось без приключений. Когда в пригородном автобусе – ярко горчичного цвета гармошке Икарусе – брали проездные билеты, Дар случайно рассыпал драгоценные пятнашки [1.17] на пол и стал подбирать. Дело было на задней площадке. Вошедший подвыпивший  фраер попёр, куражась : «Эсли я и тут рублы накыдаю, тожэ паднымат будэшь»? Дар вскинулся резко, как ужаленный, и, благо дверь была ещё открыта (уже на следующей остановке), выбил лбом снизу в челюсть понтярщика из автобуса. Но борзый успел зацепиться и, удачно приземлившись на ноги, ринулся было махаться. Пожилая кондукторша, видевшая всё с самого начала, крикнула водиле: «Закрывай двери!!!». А седовласый лет под сто с орлиным взором мегрэл, опираясь на палку, негромко изрек: «Дураки есть у каждого народа»… Так-с, обстановочка накаляется. Не исключено, завтра нас будут искать уже с кинжалами и кастетами.

Приехав в гостиницу, обнаруживаем команду бухой в стельку. На балконе валяются гремят пустые «огнетушители» из под Агдама [18]. Доигрались((( Задутые пацаны ходят буквально «по стенке», по перилам лоджии 3-го этажа и отрешенно посмеиваются. Разбираться сейчас с ними не имеет смысла. Проспятся, тогда и поговорим. Засосало в желудке от голода. В ход пошёл неприкосновенный запас: банка рыбных консервов, кажись, сардин. Подзасохший хлебушек достался от недоеденной закуски забухавших.