Двуликий

Крики и всплеск воды позади нас создают прям кожей ощутимый антураж – начало какого-нибудь экшена.

– Тебе было больно? – шепчет она робко.

– Нет. Но я не верил, что смогу выплыть. Как будто меня утопить пытались… Делали все, чтоб я не смог выплыть… Я вкус этой пресной воды помню до сих пор, она была в каждой моей клетке.

– А что потом?

– Просто с очередной попыткой, очередным толчком, я с лёгкостью оказался на поверхности. Долго задыхался, после помогал ребятам выплыть. Мы друг друга не бросили.  Сидели на берегу и приходили в себя, разговаривали, делились страхами от пережитого. И, наверное, с тех пор, это был наш последний такой душевный разговор.

– Почему? Вы же сегодня тоже виделись. Наверно и до этого тоже… – она пытается разрядить обстановку.

– Мия, мы были людьми последний раз в тот день. После того случая по собственному желанию я сюда не приезжал. НИ РАЗУ. Все – Его воля. Да и парни изменились. То, что живёт в нас диктует свои правила. И каждый из нас борется и выживает как может. У кого – то получается сохранить в себе человека, у кого-то нет…

– А в тот вечер, когда мы встретились, почему ты был напуган? Или мне показалось? – девушка задаёт вопросы очень осторожно и это ценно в моей ситуации.

– Да, ты права. Я был напуган, а Тёмный разъярён. Мы с ним были мишенью и нам едва удалось скрыться. Я бежал, а он сопротивлялся. И если бы не ты, он бы вернул нас сюда. И нас бы прикончили в два счета.

– Кто? – девушка ежится, обнимая себя руками.

– Те, кто это Озеро охраняет.

– Зачем его охранять,  не понимаю…

– Любую тайну, тем более ту, в которой замешана нечисть, охраняют.

– А зачем ты им? – в её взгляде кроме страха виднеется забота. От этого теплеет все внутри впервые за двадцать лет.

– Пока не знаю…  В ту ночь, я видел их впервые и до сих пор мне мало о них известно. Но тебя не о чем беспокоиться – они только ночами способны Охотиться. Днем они не суются сюда.

Плечи девушки опускаются, напряжение её отпускает и мне это очевидно.

Она молча смотрит на мужчин и видит, как к ним присоединяется одна из девушек. В немом вопросе поворачивает голову ко мне, но я тоже не совсем понимаю, что происходит.

– Эй! – кричу на другую сторону Озера.

На крик поворачивает голову с самодовольной улыбкой, Натан.

Во взгляде его не сквозит досада и то самое, что обычно видно на лицах тех, кого застают врасплох.

Видя, что тот не собирается ничего предпринимать, я свищу девушке и кричу, чтоб не заходила в воду. Но та лишь улыбается, принимая свист за комплимент, и плавно покачивая бедрами, прощупывая почву под ногами, входит все глубже и глубже в воду.

– Выходи из воды, слышишь!? – снимая с себя футболку и, на мгновение позабыв свое собственное правило, я собираюсь прыгать за ней.

Мия словно чувствует, что этого нельзя допускать. Не понимаю, откуда знает это, но хватает меня за плечо в последний момент, отчего тут же получает холодный болезненно-тупой удар взглядом серых глаз Темного.

И тишина.

Дальше все, как в тумане. Краем уха слышу крик той самой девушки. Всплески воды и приглушенные голоса мужчин, ее туда заманивших, но не могу оторвать взгляд от синих омутов. Меня в них засасывает настолько, что я сам упускаю момент, когда белое лицо Темного исчезает, превращаясь вновь в человеческое, с отпущенной бородой.

Грузно дышу и долгое время не отпускаю ее теплый взгляд , затем наблюдаю, как садится и, стараясь не смотреть в сторону случившегося, произносит негромко:

– Что теперь с ней будет? – она завороженно смотрит на мои нервные попытки прикурить сигарету.

– Если не всплыла до сих пор, то ничего… Нет ее больше. Прости, не могу иначе унять нервы и Тёмного…  – отворачиваюсь, чтоб выпустить дым.

Мия оглядывается округу, высматривая тех, кто мог бы видеть все, что произошло. Но Натан не дурак, он не стал бы делать это на глазах у других. Ему нужен я, а не посторонние глаза, поэтому он и выбрал место, чтоб было видно мне, и больше никому. Озеро на этом месте идет на изгиб и другие отдыхающие в соседних беседках могли слышать крики, но вряд ли пришли бы на помощь. На этом Озере редко купаются – люди боятся. И подходить к тем, кому в голову пришло это и подавно не решатся. Таких тоже умными не считают и побаиваются.

– Зачем они так?

– Не знаю, но скоро узнаю… – зло произношу и ощущаю, как лицо снова мелькает, меняясь в белое и обратно.

Поворачиваюсь в сторону случившегося и вижу, как парни выходят из воды, нервно оглядываясь то на Озеро, то на меня. А Натан снова улыбается мне, словно бросая вызов.

Стиснув кулаки, едва сдерживаюсь, чтоб не броситься в их сторону, и разобраться, не оттягивая конфликт. Но хватит с девушки страхов на сегодня.

– Напугал тебя? – спрашиваю, сожалея, спустя время.

– Наверное, я привыкаю…Если ты не против, я хочу уехать отсюда поскорее… – просит и встает, направляясь к машине.

Я медленно шагаю за ней, не догоняя и не обгоняя. Так и доходим до машин – я позади, она – немного впереди. Мысленно решаю, убедившись, что она уехала и находится на безопасном расстоянии – сведу счеты с Натаном и его шайкой. И только так тревога и ярость немного стихают.

– Ты пойдешь к ним? – спрашивает, будто прочитав мысли, а в голосе без конца плещется беспокойство.

– Тебя это не должно волновать, – улыбаюсь ей и все же решаюсь задать вопрос, а заодно увести разговор с опасного русла, – Я могу надеяться, что ты хотя бы ответишь мне на сообщение?

Улыбается в ответ и, ничего не произнося, оставляет меня, почесывающим бороду указательным пальцем, с полуулыбкой на лице, стоять, всматриваясь вслед отъезжающему «Fiat».

К слову, когда  возвращаюсь в беседку, где сидел Натан с ребятами, там не оказывается ни единой души.

Глава 11

Мия

«Меня не будет в городе несколько дней. Как вернусь, обязательно дам знать».

Прочитав это сообщение ранним утром, убираю телефон на прикроватную тумбу и отворачиваюсь к окну. Мечтаю уснуть снова, но этого так и не случается. Будильник, словно запоздалый автобус – приехал, а спешить уже и некуда.

Медленно бреду в ванну и активно работая зубной щеткой, вдруг зависаю, осознав, что хочу написать ему.

Мысль пугает сильнее положенного. Никто не знает, как сильно я боюсь привязываться к людям. В мире есть миллионы фобий: темноты, высоты, замкнутого пространства, пауков, в конце концов. Но мне досталась филофобия.

Я боюсь влюбиться в человека.

И вероятно, это со мной и происходит. Именно по этой причине я постоянно пытаюсь унять пульс, безуспешно отвлечь мысли в ином направлении и найти занятие, в которое могла бы погрузиться всецело. Но, к сожалению, все попытки терпят крах: работа становится нудной, то что раньше вызывало желание жить, теперь нагоняет смертную тоску.

Единственное, на чем концентрируются мысли и что вызывает безмерное и долгожданное спокойствие – индикатор телефона, на который направлен мой взгляд большую часть дня.

К вечеру, измотанная скукой я все же изменяю себе и своим принципам. Как только сообщение долетает до адресата, меня накрывает волной дикого возбуждения, нервной дрожью и паническим желанием все вернуть назад – так, как было ДО него – стать прежним социофобом, зацикленным на книгах и своих принципах.