Рекламное бюро господина Кочека

– После войны все изменится, – сказал один из солдат. – Не может несправедливость вечно продолжаться, – добавил он, помолчав.

– Как же, изменится, держи карман шире! Вернешься домой, если, конечно, жив останешься, все начнется сызнова, – сказал другой.

Вокруг печурки наступило тяжелое молчание. Люди, оторванные от дома, от родных, от привычной жизни, думали каждый о своем, но думы их, как и судьбы, были во многом схожи.

– Какой же выход, – нарушил наконец молчание пожилой солдат.

– Кончать войну – и айда по домам! Дел у нас и дома по горло, – сказал Забродин.

– А родную землю на поругание немцам оставить?

– Зачем? По ту сторону фронта тоже солдаты. Сказать им: братцы, так, мол, и так, давай кончать войну и марш до хауза. Они такие же горемыки, как и мы, поймут, – сказал Забродин…

Ночью Василию спалось плохо – из головы не выходили слова Забродина: «Кончай войну – и айда по домам». Почему бы и нет? Очень даже просто: если солдаты побросают винтовки, тогда и войне конец. В ту ночь Василий с тоской думал, как было бы хорошо вернуться домой – хотя какой у него дом? Комнатенка, которую он снимал пополам с товарищем, да старая отцовская изба… Вспомнил он голубоглазую девушку с косичками… Звали ее Лидой. Они познакомились в библиотеке, потом стали встречаться – ходили по улицам Москвы или по аллеям Сокольников, держась за руку. Василию казалось тогда, что он и дня не проживет без Лиды, и неизвестно, чем бы кончилась его первая любовь, если б не война… Позже, во время гражданской войны, когда после ранения под Перекопом он вернулся в Москву, разыскать Лиду он не смог…

На высокой башне часы пробили семь. Василий словно проснулся – пора возвращаться домой! Уже сидя в машине, он подумал о том, что Лиза знает о его мимолетной любви к девушке с косичками и, кажется, немножко ревнует. Так уж устроены женщины: они могут ревновать и к далекому прошлому, ничего не поделаешь!..

Несмотря на поздний час, в мастерской горел свет: мсье Ренар дожидался компаньона.

– Наконец-то вы вернулись, – приветствовал он Василия.

– Что-нибудь случилось?

– Случилось!.. Я получил заманчивое предложение и хочу обсудить его с вами. Солидная парижская фирма по продаже подержанных автомашин предлагает нам договор на капитальный ремонт пятидесяти машин в месяц и на текущий ремонт от десяти до двадцати. Кажется, мои мечты на пути к осуществлению!

– Боюсь, что с нашими скромными возможностями такие масштабы нам не по плечу.

– А почему нам не расширить дело? Имея солидный заказ, мы без труда добьемся банковского кредита, поставим дополнительное оборудование, наймем рабочих.

– Стоит ли рисковать? Сейчас по всей стране в делах застой. Залезем в долги и не выберемся…

– Удивляюсь я вам, мсье Кочек! К нам в руки плывет золотое дело, а вы отказываетесь, – Ренар говорил раздраженно, без обычного своего добродушия.

– Я не отказываюсь от предложения – я не враг себе, – мягко сказал Василий. – Я только призываю вас, Франсуа, реально взглянуть на вещи. Капитальный ремонт в наших условиях – недостижимая мечта, как бы мы ни расширяли мастерскую. Мы только потеряем свое доброе имя, да и заказчиков тоже. Давайте возьмемся на первых порах за легкий ремонт, за окраску. И не более восьми – десяти машин в месяц, и то при условии, что у нас будет дополнительно пять-шесть квалифицированных помощников и недостающее оборудование.

– Что ж, как ни обидно, боюсь, что вы правы, – сказал Ренар после недолгого раздумья. – Ну ничего, со временем слава о нас пойдет по всей Франции!

– Будем надеяться, – согласился Василий. – Как бы только при найме новых рабочих не пришлось нам столкнуться с профсоюзными деятелями. Эти канальи способны у человека душу вымотать!..

* * *

Василий хорошо понимал, что в маленьком городке делать ему больше нечего, разве что помогать доброму толстяку Ренару сколотить солидный капитал и со временем стать заводчиком.

Он строил десятки планов переезда в столицу, но при серьезном анализе они рушились, как карточные домики. Как-то вечером, сидя в кресле у открытого окна, Василий отложил газету и сказал Лизе:

– Завтра поеду в Париж, разыщу Жана Жубера. Помнишь его?

– Конечно, помню. Как я могу забыть того, кто так восхищался моей игрой на рояле, да и мной, кажется, тоже…

– Вот-вот!.. Стоит, по-моему, попытаться сблизиться с ним и, может быть, при его помощи перебраться в Париж.

– Во всяком случае, ты ничем не рискуешь!

Рано утром, как обычно, Василий пошел в мастерскую, проинструктировал мастера и, сев в свой «фиат», укатил в Париж. Там он легко разыскал рекламное бюро мсье Жубер – маленькую, убого обставленную контору.

– О… о, кого я вижу – мсье Кочек! Какими судьбами, – Жубер поднялся навстречу Василию. – Рад, очень рад видеть вас в добром здоровье. Садитесь, садитесь вот сюда – Жубер показал рукой на кресло рядом с письменным столом, – рассказывайте, как поживаете, что поделываете? Я часто вспоминаю вас и вашу прелестную жену.

Василий рассказал о себе и пригласил Жубера приехать к ним как-нибудь на воскресенье.

– У нас очень мило – уют, тишина. После Парижа вы отлично отдохнете. А какие добрые люди! Узнавая французов ближе, я становлюсь горячим патриотом Франции!..

– Мне приятно слышать это. В истории моей родины немало примеров, когда иностранцы становились патриотами Франции и даже с оружием в руках сражались за ее интересы, – Жубер посмотрел на часы. – Надеюсь, вы располагаете временем? Что, если мы пообедаем вместе? Отличная идея, не правда ли? Я знаю чудный ресторанчик! Минут через двадцать я освобожусь. Посмотрите пока альбом с образцами нашей продукции – я сейчас вернусь, – Жубер подал гостю альбом в сафьяновом переплете и вышел.

Альбом был заполнен похожими одна на другую фотографиями толстощекого улыбающегося коротыша в белом фартуке, в поварском колпаке, с подносом на вытянутой руке. Только на подносе менялись продукты – куры, колбасы, рыба, фрукты, бутылки с вином.

В шкафу за стеклом стояли фигурки таких же коротышей, сделанные из папье-маше и раскрашенные.

Рассматривая эти фигурки, Василий невольно подумал, что у владельца рекламного бюро не такая уж богатая фантазия. А ведь при некоторой инициативе и выдумке можно, пожалуй, создать интересное дело…

В «фиате» Василия они поехали на Монмартр и, оставив машину на стоянке, зашли в небольшой уютный ресторан. Жубера здесь знали. Не успели они сесть за столик, как к ним подошел сам хозяин, осведомился о здоровье, сообщил, что получены отличные омары.

Жубер продуманно заказал обед. Он был в хорошем настроении, так и сыпал анекдотами и смеялся от всей души. Немного захмелев, он поведал другу – так теперь он называл Василия – историю своей невеселой жизни.

– В наше время, имея семью, содержать любовниц – весьма дорогое удовольствие!.. Дела же, скажу вам по совести, не блестящие. Проклятый экономический кризис, конца которому не видно, основательно парализовал деловой мир. И я тоже едва свожу концы с концами. А тут еще рабочие – они все социалисты или коммунисты, парод отпетый. С каждым днем предъявляют все новые и новые требования, как будто я содержу мастерские единственно для того, чтобы создать им приличные условия жизни… Жена моя – она намного старше меня – часто болеет, вечно ворчит. Все-то ей не нравится, и, вероятно, догадывается о существовании крошки Мадлен. А что из того, бог мой? Неужели трудно понять, что в современном мире ни один уважающий себя мужчина не обходится без любовницы, если, конечно, он не кретин и не скряга!..

Василий молча, с выражением сочувствия на лице, слушал излияния Жубера. И его материальные затруднения, и беспорядочная жизнь давали повод думать, что рано или поздно можно будет с ним столковаться. Но – только не спешить, не пороть горячку!..

– Хотите, я познакомлю вас с Мадлен, – спросил Жубер. – О, вы увидите, как она очаровательна!

– Не сомневаюсь, у вас отличный вкус!.. Вот что – приезжайте к нам с мадемуазель Мадлен! Моей жене представьте ее… ну, скажем, как вашу кузину, племянницу…

– Замечательная идея, – еще больше оживился Жубер. – Надеюсь, в вашем городишке есть приличная гостиница, где можно было бы остановиться?

– Зачем вам гостиница? Наш дом в вашем распоряжении.

– Ну, это неудобно…

– Очень даже удобно! Мы предоставим в ваше распоряжение две комнаты. Приезжайте в субботу, чтобы пробыть у нас до понедельника. Покатаемся по нашему пруду, погуляем, а вечером будем музицировать. Я взял напрокат приличный инструмент. Отлично проведем время, – Василий написал адрес, номер телефона и протянул листок Жуберу. – Позвоните, когда надумаете приехать – я вас встречу.

* * *

На старых каштанах появились тронутые желтизной листая. Ветер срывал их и, покружив в воздухе, мягко опускал на землю. С утра и до позднего вечера гомонили перелетные птицы. Они кружились над городком, словно совершали круг почета, прежде чем улететь на юг, в теплые края. Луга и сады меняли свою окраску – постепенно все вокруг приобрело красновато-золотистые тона. Ветви фруктовых деревьев гнулись под тяжестью плодов. В садах и виноградниках мелькали белые чепчики женщин-сборщиц, похожие на белые ромашки. Наступила осень – прекрасная, щедрая осень Франции.

Жители городка были поглощены заботами о зиме. Запасали дрова и уголь. Хозяйки варили в медных тазах варенье, солили огурцы, капусту, мариновали помидоры, перец, баклажаны. Василий с Лизой тоже вынуждены были сделать кое-какие запасы на зиму и, главное, утеплить свой дом, поскольку план переезда в Париж пока повис в воздухе.

Жубер словно в воду канул. Являться же самому в рекламное бюро еще раз Василий считал неудобным: не хотелось показаться навязчивым. Он терзался тем, что рушился и этот его план. Значит, он в чем-то просчитался. Конечно, осечки могут быть всегда – от этого никто не застрахован. Беда в том, что этак он может потерять веру в свои силы, интуицию, никогда не подводившие его до сих пор.

«Зря потеряно столько времени!» Но разве время потеряно зря? Если судить объективно, ответ может быть только один – нет, не зря. Он сумел обосноваться во Франции, даже вернул половину денег, вложенных в дело Ренара. Правда, потребовалась жесточайшая экономия во всем, но это уже никому не интересная деталь. Деньги он отослал «отцу» в Чехословакию с хвастливым письмом: полюбуйтесь, мол, батя, на своего удачливого сынка, сумевшего не только пристроиться в чужой стране, но еще и зарабатывать хорошие деньги!..