Квинтэссенция

– Со знакомства, разумеется. Она работает преподавателем танцев в школе 721 на улице «X».

– Отличную профессию выбрала, молодец! Учить никого не надо, все ученики танцуют и так.

– Да. И не только ученики, и не только танцуют. Ещё и поют.

– Ты смотри… И за это платят?

– Ей? Разумеется! Мало того, сейчас она готовит выпускную команду к ежегодному выступлению. Соревнуются все школы города, отбор очень жёсткий. А завтра в школу нагрянет комиссия на просмотр её команды. Поэтому, именно завтра к ней лучше не лезь. Хоть она и уверена в победе, всё равно будет нервной и раздражительной.

«Раздражённая женщина быстрее втянется в разговор, пусть и не совсем добродушный, нежели в спокойном состоянии. Тут хотя бы запомнит в лицо» – подумал Джек, но не стал отрываться от беседы с Фраем, боялся упустить важные детали.

– Ещё бы. Обладая такой силой, я был бы на все сто уверен в себе.

– А ты в себе не уверен? Если ты лишился всех денег, то не надо лишаться головы. Жизнь на этом не остановилась. А может быть и наоборот – всевышний даёт тебе шанс открыть в себе ту сторону своего сознания, которая всегда была закрыта. А продолжая жить той жизнью, которой жил раньше, ты в себе никогда бы эту дверь не открыл.

Джек начал вспоминать какие-то моменты в своей жизни, за которые ему было стыдно. Но почему-то стало неприятно об этом думать, и он прогнал эти мысли прочь. Тем более что Фрай опять нарушил его медитацию своей болтовнёй.

– Живёт на улице «Y», дом 13.

– Знаю это место, бывал там. Не каждому по карману иметь там дом. Уж тем более учителю средней школы.

Фрай посмотрел на него уничтожающим взглядом.

– Какими-то странными мерками ты живёшь – оцениваешь людей по их возможностям, а не по внутреннему миру.

Джек прикусил губу.

– Все так живут.

– Не все. Только уроды. То есть ты и всё твое окружение.

– Вы опять хотите меня оскорбить?!

Фрай скорчил утомительную гримасу, дав понять, что затянувшийся разговор начинает ему надоедать.

– Домой без её согласия не зайти. Там своеобразный фейс-контроль.

– Ха, как в ночном клубе…

– Зря смеёшься. В клубе хоть можно через знакомых договориться. А тут потребуется смекалка. В общем, адрес я написал. Булавочку не потеряй, её нужно будет вернуть. Ну, пока!

Не успел Джек обернуться, как Фрай исчез. Только листок из блокнота с адресами аккуратно остался лежать на столе.

– Подождите, Фрай, подождите. А вдруг мне понадобится помощь или совет… Как я вас найду? Или где? Свой-то адрес забыли написать.

– Позови, и я появлюсь, когда надо – ответил голос Фрая.

После исчезновения гостя Джек снова наполнил бокал вина до краёв, опустошил его и через полчаса уже крепко спал.

6

Любовь бежит от тех, кто гонится за нею, а тем, кто прочь бежит, кидается на шею.

    Уильям Шекспир

Утром Джек отправился в школу, где Глория преподавала танцы. Он нарочно приехал пораньше, чтобы не пропустить её.

У входа стояло несколько припаркованных велосипедов. Один из них Джек узнал. Подойдя ближе, он заглянул в школьное окно. Внутри было много народу, слышалась музыка. Войдя в здание, Джек попытался найти танцкласс. Долго искать не пришлось: вдалеке стояла толпа людей в солидной одежде, а из больших динамиков громко надрывался Jamiroquai.

«Это, пожалуй, и есть та самая комиссия. Мне сюда», – решил Джек и пошёл по коридору.

На специализированной площадке танцевали подростки вместе с Глорией. Все как один (человек двадцать) ритмично двигались под музыку. Движения были чёткими и резкими. Казалось, танцуют профессионалы с двадцатилетним опытом. Чувствовался весёлый настрой и хорошее настроение. Эмоции передавались членам комиссии и толпе зевак, что преградили вход в класс. Почти все зрители улыбались, некоторые притопывали в такт, а кто-то и пританцовывал.

Джек едва пробрался сквозь толпу, чтобы хоть одним глазком посмотреть на происходящее. Хотя желания танцевать не было, любопытство просто пожирало его изнутри. Видимо, шёл предварительный показ для членов комиссии. После его окончания посыпались бурные аплодисменты.

Ребята и Глория двинулись в раздевалку, громко обсуждая участие в будущем танцевальном марафоне. Девочки интересовались, какими будут костюмы, мальчиков больше волновал другой вопрос – полным ли будет состав команды. Под этот гомон и бурные обсуждения Глория удалилась с толпой учеников, так и не заметив Джека. Зато в конце коридора Джек заметил странного человека. Вернее, человечка. На члена комиссии тот не был похож: низкорослый сутуловатый мулат, на голове намотана какая-то тряпка – имитация шапки. Всем остальным он не отличался от обыкновенного современного подростка: джинсы, ветровка, множество разных фенечек на руках и шее, на ногах – кеды.

Если раньше при знакомстве с новым человеком Джек смотрел сначала на лицо, то сейчас, после общения с Фраем, начинал разглядывать личность с ног. Ему всюду мерещились копыта. В этот раз повезло. «Кеды», – успокоился Джек, но что-то в этом мелком человеке ему всё равно не понравилось.

Внутренний голос тоже согласился. Особенно было неприятным, что человек этот пристально смотрел на Джека не совсем добрыми, чёрными как уголь глазёнками. Расстояние длиной в коридор (метров пятнадцать) не мешало человечку впиться в Джека взглядом и не отпускать. Джек замешкался. Ему стало как-то неуютно. Казалось, кто-то залез к нему в душу и пытается найти там какую-то ценную информацию. Джеку захотелось освободиться от чужого взгляда и завести разговор с кем-то другим, но в коридоре, как назло, больше никого не было.

Спустя минуту мулат двинулся к Джеку. Приблизившись, он искренне улыбнулся и вежливо спросил, был ли показ для членов комиссии и где Глория.

Спрашивать у незнакомого человека «Где Глория?» показалось Джеку странным. Если бы этот вопрос задали на улице, было бы уж точно глупо, но раз Джек услышал его в школе, то понятно, что Глория – весьма известная в этом заведении личность, поэтому над вопросом «Кто такая Глория?» любой местный обитатель не будет долго ломать голову.

Но Джек любил пошутить, чувство юмора его никогда не покидало. И он ответил мулату вопросом:

– Глория? А кто это?

К удивлению Джека, человечек ничего не ответил, лишь ухмыльнулся и пошёл прочь.

«Интересно, кто это, – подумал Джек, – и кем он приходится Глории? Фрай эту персону мне никак не обозначил и не предупредил. Значит, бояться нечего». Но небольшое сомнение всё равно осталось.

Джек вышел на улицу, присел на скамеечку напротив велопарковки и тихо стал ждать появления второго чуда. Ведь с первым он уже знаком достаточно хорошо. Осмотревшись, он заметил второй велосипед, припаркованный возле велосипеда Глории.

«Этого велика утром не было. Уж ни этот ли мелкий чёртик здесь припарковался?» – только успел он подумать, как из школы высыпала толпа. Там была и Глория. Вместе с мулатом они двинулись к велопарковке.

Джек замер на скамейке, надеясь, что его не заметят. Ещё час назад у него были совсем другие планы, в которые этот мелкий человечек никак не вписывался. «Откуда он вообще взялся? Может, Фрая позвать? Да нет, сам справлюсь. Я ж мужчина всё-таки, – уговаривал себя Джек. – А может, всё-таки позвать? Хотя бы узнать, кто это, и с чем его едят. Вдруг это вообще её жених».

Он отмахивался от всех мыслей, внимательно наблюдая за тем, куда направятся эти двое. И всячески старался, чтобы его не заметили. Но сложно не заметить взрослого мужчину в белой рубашке и классическом чёрном костюме. Ко всему прочему, сидящего на белой скамейке.

А вырядился он так не для того, чтобы привлечь к себе внимание. У него был хитроумный план – влиться в толпу членов комиссии, будто бы и его голос имеет вес в решении вопроса – будет ли команда этой школы участником марафона или нет. И от него зависит (да, да, может, только от него одного и зависит!) участие команды Глории в мероприятии. Он всегда считал, что все его идеи хитроумны, а кто с ним не соглашался, тот попросту дурак.

Но всё сорвалось. В толпе, что преградила ему путь в класс, было недостаточно места, чтобы кто-то смог оценить его величество в модном костюме. Всем просто было не до него. Тогда он решил дождаться Глорию в коридоре и сказать, что есть серьёзный шанс попасть на марафон, и он ей, как член комиссии, поможет. Но и тут сорвалось. Мулат с вредными глазёнками просто сбил его с толку, а в довершение всего ещё и вышел с Глорией на улицу.

Джеку ничего не оставалось, как приземлиться на скамью и просто наблюдать. Ну не уходить же так сразу. Выходит, зря он почти всё утро провёл в ванной, а затем тратил время на маникюр в салоне по соседству с домом.

Но его, к сожалению или к счастью, заметили. Мулат пристально смотрел на него и что-то шептал Глории. По их виду было понятно, что намерения их далеки от доброжелательных.