Валлия

– Все-таки Максим был прав. Охотятся именно на тебя, Лия, а мать и отец прятали тебя. Вот только не понятно, почему Айдар не привёз вас в стаю? Ведь здесь ему было бы намного проще вас укрыть. Объяви он твою мать женой, посягательство на вас уже означало бы посягательство на членов стаи. Но он этого не сделал. Вывод напрашивается такой – тебя скрывал Айдар ото всех, даже от брата. Вот это и интересно. Ну, не нам клубки с загадками и головоломками разгадывать – пусть у альфы нашего голова болит, а нам делами заниматься надо, – с этими словами она погнала меня разбирать травы.

Воспоминания клубились, поднимались из недр прошедшего: временами вызывали улыбку, временами причиняли боль, и именно таких воспоминаний было больше. Впрочем, как и всю мою никчёмную жизнь. От безрадостных мыслей отвлёк шум с улицы – наверное, Марта вернулась с охоты. Быстро подскочив, помчалась её встречать. Выскочила на крыльцо – уф-ф!..

Мороз, обжигая кожу, тут же пробрался под подол платья, в рукава. Вышедшая из леса волчица волокла тушу оленя, заметив меня, рыкнула, мотнула большой лобастой головой, мол: «Вот же чумная! А ну марш в дом!»

Вообще женщины в становке охотятся очень редко. Трое мужчин справляются с этим, да ещё в самом лесу живёт отшельник – Инар, который частенько приносит уже разделанную дичь. Так что нехваткой белка здесь не страдают.

Взаимовыручка местных жителей мне очень нравилась. Если где-то что-то надо отремонтировать, подправить, даже просить не приходится – сами приходят. Если женщины готовят, то с учётом всех соседей.

Вчера с Мартой наварили борща семилитровую кастрюлю, так весь по соседям и разошёлся. Пришёл дед Матвей за добавкой, а уже и не осталось. Завтра что-нибудь вкусное приготовим с олениной.

Дни летели… В середине декабря приезжал Лёшка, даже трое суток здесь пробыл и многим по хозяйству помогал – мужская сила никогда не лишняя. И мне подарок: с его телефона смогла опять пообщаться с Алиной. Она приедет в стаю на новогодние праздники и хочет сам Новый год отметить здесь – в становке.

Конечно это только планы, но как же легко и радостно стало на сердце. Тем более подарки я уже фактически довязала. Может даже у брата получится остаться с нами на праздник. Надо будет ещё продумать какие угощения готовить.

Но, даже сама себе со скрипом признавалась, что была бы рада и очень надеялась, что и Максим присоединится. После нашего разговора он не приезжал ещё.

За полторы недели до праздника Марта словно сдулась. Хотя она всячески пыталась не показывать мне свою задумчивость, плохое настроение скрывала за натянутой улыбкой, но всё же я смогла буквально выпытать причину: она безумно скучала по родным. А я ведь, сколько знаю её, к своему стыду никогда не спрашивала об её жизни. Сидя вечером за вязанием, состоялся наш разговор.

– Так в чём же дело? – спросила её, – Поезжай!

– Нет, Лиюшка, не могу.

– Марта, ну почему же?

– Ну как же, если была бы возможность забрала тебя с собой, но это до безумия опасно и глупо – столько усилий приложили, чтоб тебя спрятать!

– Марта, милая моя, – я бросила своё вязанье на кресло и уселась у её ног, взяла её большую, горячую ладонь и прижала к своей щеке. – Спасибо тебе огромное, за всё-всё. Но сейчас я очень хочу, чтобы ты поехала! – посмотрела ей в глаза, – Ну, я же, в самом деле, не одна останусь – скоро должна Алина приехать.

– Это с чего ты взяла? – Марта удивлённо на меня посмотрела.

– Так Лёша когда приезжал, я с его телефона звонила ей.

– Да-а, – она задумчиво на меня посмотрела и погладила по щеке, солнечно улыбаясь:

– Так это ж хорошо, что она приедет, тогда и я могу своих девочек навестить. Ох, как же это хорошо! – она вскочила, – Я прямо сейчас позвоню, предупрежу их! – схватив телефон, уже собиралась звонить, когда я перебила её:

– Ты Максиму или Алексею тоже позвони – отвезти тебя же кто-то должен. Но она махнула рукой:

– Да зачем? Сегодня у нас вторник, а по средам каждую неделю в соседнюю становку утром машина ходит. Вот я и пойду до накатки, где она проезжает, всего-то час пути. На ней-то до центра стаи и доберусь, а там, в доме вещи возьму, так что отсюда ничего не надо из вещей тащить, – она, радостно мне подмигнув, с телефоном вышла из комнаты. Спустя полчаса довольная зашла и уселась в кресло.

– Ну вот, обрадовала своих. Завтра в восемь надо выйти уже, чтоб успеть дойти и перехватить машину на пути в становку соседнюю и там успею знакомых заодно повидать.

– Марта, – протянула я. – А расскажи мне о своих детях. Я же совсем ничего о тебе не знаю.

Она сидела, прикрыв глаза и улыбалась, но после моих слов посмотрела с довольной хитринкой.

– Так ты и не спрашивала раньше.

– Ага, а сейчас вот спрашиваю.

– Ну-у… у меня две дочери: Марьюшка старшая и Алёнка младшая. У них по две девочки, внученьки мои любимые, а одна вот уже и правнучка родила.

Сейчас посмотрела на неё словно по новому, не веря услышанному. На вид Марте больше пятидесяти не дашь – высокая, поджарое совершенно не дряблое тело, ясный ум. И тут на тебе! Правнук. Это во сколько же эта девочка родила?

Марта с весёлой хитринкой наблюдала за моим мыслительным процессом – наверняка мои эмоции, выразительно сменявшиеся на лице, доставляли ей удовольствие.

– А сколько тебе лет?

– М-м-м, ну а насколько я выгляжу?

– Ну, Марта-а.

– Ладно, ладно – сто пятьдесят два года и я ещё молода и хороша собой! – поправила она свои огненные кудри и засмеялась, довольная произведённым эффектом – потому как сидела я с открытым ртом, но к своему стыду даже не замечала это.

– Сколько? А как же… ну ничего ж себе! – с формулированием фраз у меня сейчас были проблемы.

– Лия, а тебе мама не рассказывала, сколько живут оборотни?

Отрицательно качнула головой.

– Эх, это-то и удивляет! Ты ж как чистый лист – совершенно никаких знаний об оборотнях, как с человеком иногда общаюсь. Оборотни, Лия, живут до двухсот лет, ну это конечно зависит от силы дара, условий. А раньше-то жили до трёхсот пятидесяти. Но со временем, к сожалению, мы теряем нашу силу, – она вздохнула, – Вон и с даром рождаться детишки стали намного реже и пару многие уже даже не ищут, так женятся, словно мы люди – отсюда может быть и все беды наши. Да не о том сейчас, – она махнула рукой. – Вот на Новый год доченьки мои и детки все, собираются у младшей, у Алёны, а сейчас я их обрадовала: тоже приеду.

Я помолчала, стараясь усвоить услышанное, ведь то, что оборотни так долго живут – не укладывалось в голове!

– А неужели люди не знают о таком долгожительстве оборотней?

– Ну-у, ты же не знала, – она улыбнулась своей мудрой улыбкой, – Мы Лия хоть и живём бок о бок с людьми, но нам запрещено законом себя раскрывать. Я же тебе рассказывала.

Я кивнула.

– Я помню. Слушай, а ты, получается, родилась, когда ещё цари были?

– Получается так. Только я не видела ни одного, – она снова засмеялась.

– А как ты оказалась здесь, ну я имею ввиду в стае?

– А я с мужем приехала, – тень улыбки пробежала по её лицу.

– С мужем или…

– Мой Владимир был мне и мужем, и парой, и половиной, и самым лучшим отцом для наших дочурок, – Марта посмотрела на меня. – Не спрашивай, погиб он. Давно уже, мне тогда семьдесят девять было, а ему сто девятнадцать. Там грустная история. Когда-нибудь, если захочешь, расскажу тебе, не сейчас. Зато я каждый раз вижу его в своих дочерях, особенно в старшей.

– А сколько им сейчас лет?

– Старшей уже девяносто девять, а младшей только восемьдесят семь.

Немного ошалевшая, я только и смогла усмехнуться: