Поэмы

Что видел я? чему обучен? что умею?
Вести войска на сечь в Степи, на брань у Свеи,
броски, походы в неисчётность вёрст —
о три коня или пёшком. Да артиллерий
обозный, вечно отстающий хвост.

Не во отчины наследные, ни для местного кормления
лили кровь свою родители на четыре вражьи стороны,
положили животы отцы
под Руси оплот,
в бессмертие.

Война в преемствие… Оковы иль призванье? —
Отцовий панцирь да тесак в образованье…
И да, и нет… «Да» – смерти насмотрелся до икоты.
«Нет» – не для хвальбы иль хабары-щедроты.
Война моя – вериги, жадный пост,
она – сердечное стремление в высоты
на коих мир бесстрастен как погост.

Чтоб стоять Руси перед Господом, распевать псальмы и акафисты,
Вертограду-Ирию вратарницею, Свету-Фавору глашатайницей —
нами держится
Православие.

В шатре и у костра, в начале, на исходе,
война – юродская молитва о народе,
без ладана, без сладких слов, звериным стоном
молитва о земле, задуманном, свершённом,
о градах, о воздухах на заре,
о милости, плодоношеньи, о законном
и право нами правящем Царе.

Мы по роду Ярославичи, но не знатностью, не золотом,
имениты больше верностью. Не во отчины наследные
положили животы отцы —
нами держится
Православие.
– Ермак,
уж десять лет со дня,
когда от своеволия станиц
пришёл на службу ты, встав под моей хоругвью.
Лихач-рубака смелый, лишне безоглядный,
ты рос и вырос в сотники с наукой побеждать.
Настырный выучень, глазастый и упорный,
тебе не вижу ровни я средь слуг и подначалий.
А, велие, ты знаешь цель своей судьбины,
своё призванье в жарком Божьем мире,
свою прямую суть – и духом, и оружьем
хранить отечество,
народ и веру.

– Ермак,
рождённый в простоте,
я вознесён был