– Цел?
– Почти, детей не будет.
– Торопись, заряда на пару минут осталось.
– Легко сказать «торопись».
Учел свои ошибки, да и боль в промежности не давала сузить ноги. В бешеном темпе снова ступил на скользкую дорожку мягкой глины, напоминавшей мне об Эврике и ее изделиях. Всем, чем попало, головой, попой, локтями в стороны, лишь бы было больше опоры, упирался в королевскую юбку. Теперь изменил мнение о ней, она давала возможность просто распирать в стороны и зависать на пару секунд. Уже пройдено больше половины, еще метров восемь, и…
– Архимед, приготовься, энергии не хватает, я отцепляюсь от перил и сокращаю энергобарьер.
– У-у-ух! Здорово! – злорадно завопил я. – Как на качелях!
Из обрезанной сумки при раскачке выпадает гибук и улетает… слава богу, на балкон.
– Спускай меня назад, скорее! – притормозил я на месте от ужаса.
– Нет. Эта дорога в один конец. Если верну тебя, галотрансфер все равно без энергии упадет в пропасть. Ты погибнешь от радиации, меня никто не включит, точнее, не увидит без транслятора. Мы будем обречены. Это я тебя во все втянула. Прости. Чего застыл, топчешься на месте? Ты спалил уйму сэкономленной энергии на уплотнение барьера.
– Ничего, я придумаю, как добраться до тебя, ? замельтешил конечностями снова. ? Опять облом, а где трусики? Ты оказалась пустышкой.
– Уймись, шалопай! – веселый девичий смех разрядил обстановку.
– Смотри, не описайся.
Силы уже на исходе, реакция конечностей замедлилась, но с каждым метром плотность защиты увеличивалась, и уже нога больно ударялась о нее. Энергополе само начало движение вверх, ускоряя мое восхождение.
– Тема! Живем!
– Не кричи гоп, не перепрыгнув канаву. Энергии на пятнадцать секунд.
– Банзай! – с криком безумца замолотил по экрану.
Вот край бетона, еще немного и… колено легко прошло через барьер, больно ударившись об арматуру. Юбка исчезла, машинально, как обезьяна, я схватился за железку, повис на руке.
– Прощай! – раздался голос мимо пролетающего трансфера.
– Нет, я тебя спасу! Попожжа спасу, прибереги энергию. А трансфер заберем в Софийском Соборе.
– Ну вот, даже умереть нормально не даст. Не услышу горестных причитаний, ранящих душу. Словом – дикарь! ? не знаю, какой бездна глубины, но голос Софьи слышался отчетливо.
– Где ты, трансфер мой дорогой? Как я без тебя из-под земли вылезать буду? – заревел я навзрыд. – Так я и не узнаю, что такое виртуальный секс.
– Хватит паясничать, долго собираешься висеть? Говорила тебе, давай соображу ступеньки, оставаясь на балконе, оно так и вышло, ты сверху – я снизу, только энергии зря ухлопали.
– Блин! Ты где? Неужто пропасть по пояс?
– Хи-хи. Остатками энергии изобразила маленький экран в виде крыльев, спланировала на балкон, а говорить заряда много не надо.
– О, шайтан! Можешь, когда захочешь, – подхватил ее смех.
Тренировки в лесу не прошли даром, раскачавшись, закинул ногу за следующую арматуру, благо бетон оказался в пять метров толщиной, и арматура торчала со всех сторон. По железным веткам перепрыгивая, добрался до прожженной дыры. Расчистил края бетона, удобно расселся передохнуть. Шутя, расплакался.
– Что мне дальше делать?
– Опять придурком прикинулся.
– Я и впрямь огорчен, вверх в дыру не пролезу, не за что цепляться.
– Привык ты за бабской юбкой прятаться, руби наклонную шахту, десять зарядов должно хватить.
– Спасибо тебе, мой лучший друг.
– Всего лишь друг? Полчаса лазил под юбкой и другом хочешь остаться.
– Ну, во-первых, сама говорила, пять минут энергии и то разделили на два подъема.
Во-вторых, я ничего не нашел.
В-третьих, после твоего катания с горки я уже вряд ли могу быть кем-то, кроме друга.
В-четвертых…
– Достаточно и три пункта. Все вы мужики одинаковые. На пять минут только и хватает вас.
– Я не… кх-кх, – поперхнулся собственной слюной и чуть не свалился с края бетона.
Нарезал куски арматуры, сварил вместе наподобие лопаты-вил. Получились довольно тяжелые, арматура вся почти с хороший палец толщиной.
– Ну че, приступим. Спой чего-нибудь. Какие песни были в ваше время?
– Миллиарды за тысячелетие накопились.
– Тогда подходящую, по ситуации.
Спят курганы темные,
Солнцем опаленные,
И туманы белые ходят чередой…
Через рощи шумные и поля зеленые
Вышел в степь донецкую
Парень молодой.
Там, на шахте угольной,