Политэкономия войны. Как Америка стала мировым лидером

Промышленность

Администрация Гувера могла только наблюдать, разинув рот, за развитием неслыханной депрессии, вызванной перепроизводством.

    У. Черчилль[40 - Черчилль У. Мои… С. 309.]

Объемы промышленного производства к концу 1932 г. сократились до 50 % от уровня 1929 г. Наибольший спад произошел в наиболее монополизированных отраслях тяжелой промышленности, сохранявших монопольные цены на свою продукцию, за счет сокращения производства и массовых увольнений. Монополии буквально топили американскую экономику в бездне кризиса. К лету 1932 г. объем производства сталеплавильных монополий упал до 15–16 % от уровня 1929 г, т. е. в 6-7 раз. Из 285 доменных печей, числившихся тогда в стране, летом 1932 г. действовало только 46, т. е. сократилось в 6 раз, производство автомобилей – в 5 раз. Загрузка промышленного оборудования снизилась до 20–25 %.

Объемы промышленного производства США, 1913 г. =100 %[41 - Построено автором на базе данных: Statistical Yearbook of League of Nations (1929–1940) National Bureau of Economic Research (Cambridge, MA, USA).]

В полностью свободных рыночных отраслях ситуация была не намного лучше, чем в монополизированных. В них цены зачастую падали ниже себестоимости, что приводило к массовым разорениям. Одним из наиболее ярких примеров характеризующих особенности кризиса чисто рыночных сегментов промышленности дает добыча нефти.

Во время «просперити» 1920-х нефть падала в цене. Этому способствовало, как открытие новых месторождений, так и развитие технологии крекинга[42 - Благодаря крекингу из одного барреля сырой нефти можно было получить в два раза больше бензина, причем более высокого качества, чем прежде.]. Кризис перепроизводства нефти наступил уже в 1927 г., приведя к обвалу рынка. «Индустрия не может помочь себе сама, – писал один из нефтяных магнатов в тот год, – Нам должно оказать помощь правительство»[43 - Ергин Д. Добыча… С. 241.]. Но это было только началом.

Ситуация резко обострилась, когда в 1930 г. забил нефтяной фонтан на месторождении «Черный Гигант» в Восточном Техасе обрушивший цены на нефть. К весне 1931 г. цена упала ниже себестоимости добычи – 0,8 долл., а нелегальная нефть продавалась даже за – 0,02 долл.[44 - Ергин Д. Добыча… С. 265.]. Между тем оргия бурения продолжалась. За 8 месяцев, с момента первого фонтана, в Восточном Техасе была пробурена тысяча скважин[45 - В США в начале ХХ в. происходила настоящая «нефтяная лихорадка» по размерам и особенно по значению далеко превосходившая знаменитую «золотую лихорадку».]. Нефтяное цунами привело экономику Техаса на грань краха[46 - Ергин Д. Добыча… С. 265, 268.].

В 1931 г. губернатор Техаса заявил, что Техас находится «в состоянии мятежа» и «открытого бунта» и послал к скважинам несколько тысяч национальных гвардейцев и техасских рейнджеров[47 - Ергин Д. Добыча… С. 268.]. Одновременно губернатор Оклахомы объявил чрезвычайное положение, ввел в действие законы военного времени и приказал полиции взять под охрану все месторождения. Он объявил, что они не будут давать нефть до тех пор, пока «цена нефти не достигнет одного доллара»[48 - Ергин Д. Добыча… С. 268.]. Федеральное правительство откликнулось на проблемы штатов введением в 1932 г. импортных пошлин на нефть[49 - В результате импорт упал с 9–12 % до 5 % от общего объема поставок нефти в США. При этом США являлись нетто-экспортером нефти – объем эксопрта в два раза превышал объем импорта. Основной удар повышение пошлин нанесло по Венесуэле, поставлявшей в США 55 % всей добытой нефти.]. Однако эти меры почти не отразились на ценах[50 - Ергин Д. Добыча… С. 275.].

Наиболее эффективной мерой могло бы стать регулирование добычи, однако многократные попытки двух основных добывающих штатов Оклахомы и Техаса, ввести ее неизменно терпели крах из-за противодействия Федеральных судов[51 - Ергин Д. Добыча… С. 267.]. Требовалось вмешательство федерального правительства. Однако тут возникали трудности, поскольку «каждый нелегальный шаг смазывался взятками и откатами[52 - Наибольшую известность получила история с нефтяным месторождением Типот-Дом – стратегическим резервом ВМФ США, которое министр внутренних дел США Б. Фолл в 1922 г. продал нефтяным магнатам. В итоге в 1931 г. Фолла посадили. В то же время, в ходе расследования выяснилось, что нефтяные магнаты истратили многие сотни тысяч долларов на подкуп ключевых представителей администрации президента и правительства США. Однако магнаты отделались только легким испугом, по поводу чего один из сенаторов заметил: «В Соединенных Штатах невозможно посадить миллион долларов». (Ергин Д. Добыча… с. 230–232.)]. В результате образовался большой и доходный бизнес»[53 - Ергин Д. Добыча… С. 273.], противодействующий решению проблемы.

Цены на нефть, долл./баррель

В начале мая 1933 г. цены на нефть в Восточном Техасе упали до 4 центов. 8 мая министр внутренних дел и одновременно глава нефтяной администрации Г. Икерс предупредил, что «нефтяной бизнес почти рухнул и… если ничего не делать и дальше, то результатом станет полный крах промышленности»[54 - Ергин Д. Добыча… С. 272.].

Сельское хозяйство

Свободный рынок превратил к тому времени (1920-м г.) американское сельское хозяйство в арену периодических катастроф.

    А. Шлезингер[55 - Шлезингер А. Циклы американской истории. – М.: 1992, с. 343. (Шубин А… С. 43)]

Массовое банкротство ферм в США началось с кризиса 1921 г. Основной причиной тому был технический прогресс, обеспечивший стремительный рост производительности труда в крупных хозяйствах, мелкие фермеры оказывались неконкурентоспособными и разорялись. Великая депрессия привела к резкой активизации этого процесса, обострив отношения между свободным чисто рыночным (конкурентным) фермерским хозяйством и монополиями в промышленности:

С 1929 по 1932 г. цены на сельхозпродукцию упали в среднем в 3 раза, в то время как на промышленную – всего на 20–40 %. В результате возникновения «ножниц цен» покупательная способность сельскохозяйственный товаров по сравнению с промышленными снизилась в 8–10 раз. Совокупные доходы фермеров сократились в 2 с лишним раза с 9,9 до 4,4 млрд. долларов, а их задолженность наоборот выросла до 12 млрд. долларов. Свободное фермерское хозяйство не смогло выдержать конкуренции с промышленными монополиями и стало массово разоряться.

На защиту мелких фермеров встал президент Г. Гувер: «Фермерство есть и должно быть индивидуалистическим предприятием в небольших единицах, на началах полной собственности. Ферма больше, чем предприятие – это образ жизни. Мы не желаем превращения ее в машину массового производства»[56 - Речь Г. Гувер от 11 августа 1928 г. (Письмо дипагента НКИД СССР в США Б. Е. Сквирского заместителю Народного комиссара иностранных дел СССР М. М. Литвинову о формировании новой президентской администрации США и об обсуждении в конгрессе пакта Келлога. 27 февраля 1929 г. (АВП РФ. Ф. 0129, оп. 12, п. 125, д. 305, л. 20-23.) (Советско-американские отношения… С. 146))].

В соответствии с этими принципами еще в 1930 г. по законопроекту Хаугена был создан правительственный Федеральный фермерский совет, с задачей: «Способствовать эффективному сбыту продуктов сельского хозяйства, как на внутреннем, так и на внешнем рынках, и поставить сельское хозяйство на основу экономического равенства с прочими индустриями». Для достижения этой цели предполагалось: ввести контроль за торговлей сельхозпродуктами, принимать меры для предупреждения непродуктивных и неэкономных методов распределения, ограничения колебаний цен, поощрять кооперативные ассоциации, предупреждать и контролировать излишки сельхозпродуктов при помощи планомерного производства и распределения»[57 - Письмо дипагента НКИД СССР в США Б. Е. Сквирского заместителю Народного комиссара иностранных дел СССР М. М. Литвинову об экономических проблемах США. 17 апреля 1929 г. (АВП РФ. Ф. 0129, оп. 12, п. 125, д. 305, л. 34-41. Копия) (Советско-американские отношения… С. 160)].

Однако эти идеи вступали в противоречия с принципами свободного рынка и на деле также остались лишь благими пожеланиями. За четыре года кризиса было принудительно распродано за неуплату долгов и налогов около 900 тыс. фермерских хозяйств – 15 % их общего числа в стране. К 1933 г. сбор пшеницы снизился на 36 %, кукурузы – на 45 %.

Банковская система

Прогнившие основы банковской системы были подорваны, а ее неадекватность стала очевидной. Соединенные Штаты оказались в тупике по всем направлениям.

    У. Черчилль[58 - Черчилль У. Мои… С. 309.]

Старт валу банкротства банков дал тот же кризис 1921 г. Великая депрессия, вызвав массовое разорение вкладчиков, лишь углубила процесс. «Где была Федеральная резервная система (ФРС), пока происходили все эти события? – задавался вопросом П. Бернстайн. Известные экономисты М. Фридмен и А. Шварц дают ответ на этот вопрос в своей монументальной монетарной истории Соединенных Штатов: «Система была деморализована, и ее охватила общая паника, которая распространилась в финансовых кругах и в обществе в целом. Независимая центральная банковская система, призванная воздействовать на рынок, казалось, не подавала никаких признаков жизни»[59 - Friedman M., Schwartz A. A Monetary History of the United States, 1867–1960, Princeton: National Bureau of Economic Research and Princeton University Press, 1971, p. 391(Бернстайн П… С. 281)].

В 1931 г. последовал очередной удар, за короткое время европейские банки, большей частью французские и швейцарские, напуганные кризисом, забрали со своих вкладов в США 755 млн. долл. золотом[60 - Kindleberger C. A Financial History of Western Europe. NY., Oxford University Press, 1993, p. 370–371 (Бернстайн П… С. 277)]. Поднятая волна паники привела к изъятию американцами золотых монет, после чего сразу обанкротились почти 800 банков[61 - Бернстайн П… С. 277.]. ФРС не теряя времени, более чем вдвое повысила дисконтную ставку с 1,5 до 3,5 %. Отток золота сразу сократился. Однако повышение ставки вызвало новую волну снижения производства и роста безработицы.

Количество американских банков, в тысячах[62 - Данные Федеральной резервной системы США (Бернстайн П… С. 280–281)], отношение депозитарных долларов к наличным, в разах[63 - Депозитные доллары к наличным – 6:1 в конце 1932 г., 4:1 в марте 1933 г. в 1929 г. – 12:1. Friedman M., Schwartz A. A Monetary History of the United States, 1867–1960, Princeton: National Bureau of Economic Research and Princeton University Press, 1971, p. 333 (Бернстайн П… С. 281)].

В целях защиты бизнеса в 1931 г. по инициативе Гувера создается своеобразная касса взаимопомощи – «Национальная кредитная корпорация» с капиталом в 500 млн. долл., который предполагалось собрать за счет добровольных взносов банковских групп. Затея закончилась полным провалом. В 1932 г. конгресс, вопреки вето Гувера, был вынужден принять закон о создании «Реконструктивной финансовой корпорации» (РФК) с капиталом 2 млрд. долл., который пошел в основном на субсидии крупному бизнесу (доля помощи штатам и городам составляла менее 15 %). РФК повторяла пример «Финансовой корпорации» времен Первой мировой войны. Однако на этот раз эффективность ее работы оказалась невысока.

За 1929–1932 гг. прекратили существование 5800 банков, т. е. более 20 % их общего числа, с суммой депозитов более чем в 3,5 млрд. долл.[64 - Всего оставалось 14 207 банков из них федеральных 4897.]. Миллионы мелких вкладчиков потеряли свои сбережения и превратились в нищих. Банки не только прекратили выплату процентов по вкладам, но и стали брать за хранение денег плату в размере 0,5–1 % годовых. Ставки по коммерческим кредитам не превышали 3 % годовых, но мало кто решался брать кредиты, поскольку эффективность промышленного производства стала отрицательной.

Рынок труда

Работа является залогом здравого ума, самоуважения, это наше спасение. Работа – не проклятие, работа – это благоволение… Ежедневный труд – величайшее благо! ОН лежит в основе мироздания…

    Г. Форд[65 - Форд Г… С. 154–155.]

Несмотря на резкий рост безработицы, президент оставался верен своим либеральным принципам: Г. Гувер отклонил закон – о создании бюро по трудоустройству, полагая, что его появление снизит конкуренцию на рынке предложения труда. В 1931 г., когда по инициативе демократа Р. Вагнера был принят закон о государственных общественных работах, Гувер фактически саботировал его исполнение. В ответ губернатор Нью-Йорка создал у себя временную администрацию помощи (ТЕРА). Ее руководитель Г. Гопкинс так объяснял причины, заставившие его занять этот пост: «Я видел, как удлинялись очереди за куском хлеба и чашкой кофе и переполнялись ночлежки для бедняков… Скопища мужчин слонялись на тротуарах в безнадежных поисках работы… Впавшие в отчаяние, озлобленные толпы безработных штурмом брали местные муниципалитеты и помещения организации помощи только для того, чтобы узнать о пустой казне и быть рассеянными с помощью слезоточивого газа»[66 - Мальков В. Л. Франклин Рузвельт. Проблемы внутренней политики и дипломатии. М., 1988, с. 17–18 (Шубин А. В… С. 50)].

Безработица в США, млн. человек

Что представляет собой безработица?

Ф. Рузвельт указывал на ее экономические последствия: «Потерянное рабочее время это потерянные деньги. Каждый день, в течение которого у рабочего не было работы, простаивал станок… – это убыток для страны. Из-за простоя людей и станков страна за три с лишним года – с 1929 г. по весну 1933 г. – потеряла 100 млрд. долларов. В этом году вы, граждане нашей страны, все вместе зарабатываете на 12 млрд. долларов меньше, чем в прошлом году»[67 - Рузвельт Ф. Радиообращение 14 апреля 1938 (Рузвельт Ф… С. 150)].

Влияние безработицы на морально-нравственное состояние общества, демонстрируют строки из «Экономикса» К. Макконелла и С. Брю: «Безработица приводит к бездеятельности, бездеятельность – к потере квалификации, потере самоуважения, упадку моральных устоев, распаду семьи, а также к общественным и политическим беспорядкам»[68 - Макконелл Кэмпбелл Р., Брю Стэнли Л…]. Еще более конкретен был Р. Генри в «The Critical Decade»: «Работа дает надежду на материальное и социальное продвижение. Она обеспечивает детям более благоприятный старт в жизни. Она означает единственный честный способ жить не так бедно, как родители… Лишить людей работы – это значит вычеркнуть их из нашего общества»[69 - Макконелл Кэмпбелл Р., Брю Стэнли Л…].

С начала Великой депрессии до конца 1932 г. четверть рабочей силы страны полностью лишилась работы. По отдельным городам безработица была в разы выше. Так в Кливленде безработные составляли 50 % рабочей силы; Толедо – 80 %; по некоторым штатам уровень безработицы превышал 40 %. Широкое распространение получила частичная безработица. По данным Американской федерации труда, в 1932 г. полностью занятыми остались только 10 % рабочих.

За счет снижения ставок и неполной занятости общий фонд заработной платы американских рабочих сократился примерно на 60 %. США того времени – это 17 млн. безработных, живших на 2 доллара в неделю, 14 млн. бездомных детей[70 - С. 542.]. Снижение прибыли и увеличение числа заявок на пособие по безработице привели к тому, что многие муниципалитеты оказались на грани разорения. В Нью-Йорке закрылись школы, а долг перед чикагскими учителями составил около 20 млн. долларов. Многие частные школы вообще разорились. Исследование, проведенное по заказу правительства, показало, что к 1933 г. закрылось около полутора тысяч колледжей, а продажи книг буквально рухнули. Например, за целый год библиотечная система Чикаго не приобрела ни одной книги[71 - Schweikart L., Allen M. A Patriot’s History of the United States: From Columbus’s Great Discovery to the War on Terror. N.Y.: Sentinel, 2004. P. 553.].

В 1933 г., в результате резкого снижения доходов, Соединенные Штаты захлестнул жилищный кризис, когда цены на жилье упали до 10 % от уровня 1925 г. Примерно по половине ипотечного долга прекратились платежи[72 - Льюис М. Большая игра на понижение: Тайные пружины финансовой катастрофы. – М.: Альпина Паблишерзб 2001 – 280 с., с. 69.]. Миллионы людей были выброшены на улицу.

Национальные особенности

Эта страна создана богом в качестве экспериментального полигона в целях изучения социологии функционирования общества в условиях максимального индивидуализма.

    Д. Шляпентох[73 - Шляпентох Д. Незнакомые американцы // Родина. 1992. № 10, с. 101 http://historic.ru/books/item/f00/s00/z0000004/st33.shtml]

Реакция американца на Великую депрессию существенно отличалась от реакции европейца. Она была основана на крайнем, не имевшем мировых аналогов, индивидуализме американской нации. Соединенные Штаты изначально создавались на не сдерживаемых никакими ограничениями принципах либеральной этики. Американец рождался с непоколебимой верой, что его личное благосостояние зависит лишь от него самого. Во времена «золотого века» капитализма эта черта менталитета американцев привела к невиданно быстрому развитию страны. Однако во время кризиса этот радикализованный индивидуализм привел к трагическим последствиям.

«Кризис привел к тому, – отмечает Е. Язьков, – что вину за катастрофическое ухудшение положения американцы возлагали не столько на действие объективных социально-экономических тенденций, сколько на собственные счет. Результатом этого была атрофия воли и особо трудный путь в поиске выхода из кризиса»[74 - Язьков Е.Ф…]. Эту данность подтверждали наблюдения А. Шлезингера: «И вот новые поиски работы – сначала энергичные и с надеждой, затем мрачные, потом отчаянные…, сбережения тают, и ужас овладевает семьей. Отец растерял свою бодрость, он многие часы проводит дома, раздраженный, виноватый…, Тени сгущаются в темных холодных комнатах, отец зол, беспомощен и полон стыда, исхудавшие дети все чаще болеют, а мать, бодрящаяся днем, тихо льет слезы в подушку по ночам»[75 - A. Schlesinger. The Crisis of the Old Order, 1919 – 1933. Boston, 1957, p. 167 – 168. (История Второй Мировой т.1 http://protown.ru/information/hide/4729.html)]. С. Теркель, вспоминая те годы, писала: «когда я училась в Беркли, многие ребята фактически остались без отцов. Одни с позором уходили из дома, потому, что не могли содержать свои семьи, другие кончали жизнь самоубийством, чтобы семья получила страховку. Семьи полностью разваливались. Каждый отец считал это своей личной неудачей…»[76 - Теркель С. Тяжелые времена.].

Г. Гувер лишь подливал масла в огонь; в своем выступлении в 1931 г. он заявлял, что «победить трудности… можно только готовностью наших людей бороться на своих местах… проявлять изобретательность в решении собственных проблем, мужественной решимостью быть хозяевами собственной судьбы в жизненной борьбе»[77 - Hoover H. The Memoirs of Herbert Hoover: The Great Depression, 1929–1941. NY., Macmillan, 1952, p. 53 (Бернстайн П… С. 270)]. Однако в общественном сознании, «дегенеративное видение будущего принимало угрожающие пропорции». В ту зиму в три раза увеличилось число самоубийств[78 - С. J. Ruhm, Are Recessions Good for Your Health? National Bureau of Economic Research, March 2006. (Райх Р… 110.)].

В это время в Англии, Скандинавских странах появляется теория «регулируемого индивидуализма». Именно ее взял на вооружение Г. Гувер, при этом усиленно пропагандировались идеи «социальной ответственности бизнеса». Утверждалось, что сам бизнес может эффективно решать все социальные проблемы, а главное, сделать рабочих «равноправными партнерами» предпринимателей. С этой целью в 20-е гг. началось распределение акций промышленных предприятий среди рабочих, создание частных пенсионных фондов, а также создание в противовес профессиональным союзам рабочих так называемых компанейских союзов, как органов классового сотрудничества… Утверждалось, что в Соединенных Штатах происходит решительный переход «от крайнего индивидуализма к ассоциативным действиям». Путем выработки «кодексов этики и практики бизнеса», под эгидой государства должно было осуществляться саморегулирование бизнеса и насаждаться дух его «коллективной ответственности»[79 - Наиболее ярким примером такого рода стало появление «мондизма». В 1928 г. в Англии был создан комитет для регулирования отношений предпринимателей и рабочих между конгрессом тред-юнионов и представителями крупного капитала во главе с А. Мондом.].

Идеи «регулируемого индивидуализма», как и «социальной ответственности бизнеса», на практике оказались лишь очередными «благими пожеланиями…». Первые люди Америки продолжали богатеть, а все остальные скатывались в нищету. Среди всеобщего кризиса перепроизводства только в Нью-Йорке зимой 1931 – 1932 гг. было зарегистрировано около двух тысяч случаев смертей от голода[80 - Язьков Е.Ф…]. В 1930 – 1932 гг. по стране прокатилась волна многочисленных демонстраций и голодных походов безработных под лозунгами немедленной помощи безработным. Корреспондент журнала «New Republic» писал в 1931 г. о 22-летнем мужчине, который говорил: «Я всегда уважал частную собственность, но я не могу больше видеть, как богачи сидят в шикарных ресторанах и разъезжают в роскошных автомобилях. Я только что вышел из больницы: уже второй раз у меня случился голодный обморок, когда я стоял в очереди, надеясь получить работу. Я не могу больше выдерживать такую жизнь!»[81 - Язьков Е.Ф… С. 245.].

С другой стороны наступали фермеры, которые блокировали дороги, прекращая поставки продуктов в города. Фермеры организовывались и брались за оружие, когда к их разорившимся соседям приходили с конфискацией. Президент Американской ассоциации фермеров предупреждал: «Если что-нибудь не будет сделано для американских фермеров, в фермерской Америке произойдет революция»[82 - Уткин А.И. Рузвельт… С. 105.]. Газеты с тревогой писали: «Вызывающие беспокойство экономические явления не только превосходят все прежние эпизоды подобного рода, но и угрожают гибелью капиталистической системе»[83 - «The New York Times», September 14, 1931. (История Второй Мировой т.1 http://protown.ru/information/hide/4729.html)]. Слова «красный» и «левый» завоевывали все большую популярность даже среди губернаторов и сенаторов. Член команды губернатора Нью-Йорка В. Тагвелл заявлял: «Россия скорее осуществит цель – необходимое для всех, а не роскошь для немногих, чем наша собственная конкурентная система»[84 - Яковлев Н. Н. Избранные произведения. ФДР – человек и политик. Загадка Перл-Харбора. М., 1988, с. 128 (Шубин А. В… С. 51–52)].

«Росло глухое отчаяние, – описывает те времена А. Уткин. – Тысячи людей, не видя просвета, занимали общественные здания. Стал популярен «Интернационал». Мэр Чикаго Чермак требовал в легислатуре штата: «Присылайте войска до закрытия пунктов помощи бедным». Пацифист Генри Форд впервые в жизни начал носить с собой пистолет. Мэр Нью-Йорка Джон О’Брайен пообещал: «Вы избрали мэра, у которого крутой подбородок и есть желание драться. Я защищу огромный город от Красной Армии». Представители профсоюзов на сенатских слушаниях пытались объяснить, что «огромное большинство этих людей ничего не знает о коммунизме. Они хотят хлеба». Богатые люди во многих городах организовывались, чтобы захватить, прежде всего, железные дороги и телефонные линии. Создавались запасы продовольствия. В загородных домах устанавливали пулеметы»[85 - Уткин А.И. Рузвельт… С. 105.].

Близкий к президенту Н. Дэвис признавался, что никогда в своей жизни «не слышал такого открытого цинизма в отношении демократии и американской системы правления»… Левые идеи набирали силу и популярность, особенно среди интеллигенции. Даже социализм казался им паллиативом. Как говорил по этому поводу Дж. Пассос, «если уж пить, то что-нибудь крепче пива». С ним в симпатиях к коммунизму были солидарны лучшие писатели Америки – Ш. Андерсон, Э. Колдуэлл, Л. Стеффенс, Э. Синклер, М. Коули, Г. Хикс, К. Фейдмен. э. уилсон считал коммунистическую россию «моральной вершиной мира, где свет никогда не иссякает». у. уайт назвал СССР «самым интересным местом на планете». Стандартным стало сравнение американского хаоса с русским порядком. у. роджерс: «эти подлецы в россии осуществили несколько хороших идей… Представьте себе, каждый в стране имеет работу». Система, основанная на выколачивании прибыли, мертва. Журнал «новый курс»: «Почему русским предоставлена вся интересная работа по переустройству мира?» в россии еще не читали С. Фитцджеральда, а он читал маркса и сделал для себя вывод: «Чтобы осуществить революцию, необходимо работать в рядах коммунистической партии»[86 - Уткин А.И. Рузвельт… С. 105.]. Л. Стефенс в 1929 г. вернувшись из россии, восклицал «я видел будущее! и оно работает!»[87 - Хью Т… С. 74.].