– Как это понимать?
– Как предупреждение, – ответила Юэмей Синь. – Наши службы не зря взяли под контроль изучение чужого космолета. Вы наверняка знаете, что Солнечная система и поселения людей у других звезд контролируются Наблюдателем с помощью «зеркал», то есть хрономембран.
– Какое отношение Наблюдатель имеет к машине мантоптеров?
– Наши специалисты только что обнаружили в его недрах и на корпусе несколько «зеркал», а это верный признак того, что Наблюдатель очень не хочет допустить, чтобы мы узнали, с какой миссией был послан в Солнечную систему корабль мантоптеров.
– Но ведь он шел в другую сторону – от Солнца, когда его засекли…
– Эксперты сделали вывод, что он сначала двигался именно к Солнцу, но потом наткнулся на «мертвяка» и…
– Его развернуло! – догадался Герман. – Экипаж, естественно, погиб…
– Именно так.
В каюте наступила тишина. Герман встрепенулся.
– Допустим, это правда. Почему вы говорите это мне? Зачем предупреждаете?
– Я недаром заговорила о вашем любопытстве, – улыбнулась Юэмей Синь, – и оно вполне оправдано. Каждый творчески мыслящий человек должен быть любопытным, иначе люди давно деградировали бы, не получая удовольствия от стремления узнать новое. В нашем случае это любопытство опасно. Вы хорошо подготовленный специалист и любите копаться в проблеме глубоко, а это может стоить вам жизни.
– Но почему?!
– Потому что Наблюдатель сделал все, чтобы мы не узнали истинной причины гибели экипажа космолета, а тут появляетесь вы, начинаете серьезно изучать проблему и во всеуслышание заявляете, что команда мантоптеров была отобрана специально и что она несла какую-то важную информацию. Как вы думаете, отреагирует на это Наблюдатель?
Герман в замешательстве перевел взгляд с лица китаянки на невозмутимое лицо Реброва и обратно.
– Ну-у… не знаю… если честно… и вообще, почему я должен об этом думать?
– Согласна, – кивнула начальница контрразведки, – об этом обязаны думать мы. Поэтому я и вызвала вас к себе. С этого дня вы будете находиться под охраной безопасников, а отчитываться о работе будете не Кларку, а лично мне. Особенно, если удастся выяснить, что заставило мантоптеров преодолеть бездну пространства глубиной в тридцать тысяч светолет.
– Разве уже известно, откуда они прибыли?
– Мантоптеры – циркониевые существа, – сказал Ребров, – цирконий в их крови играет ту же роль, что в нашей крови – железо. Так вот единственная известная нам циркониевая звезда находится в шаровом звездном скоплении М19 в Змееносце.
– Вы думаете, это родина мантоптеров?
– Хотелось бы. Мы это проверим, – спокойно сказал Ребров. – В ближайшее время Даль-разведка планирует экспедицию в том направлении, хотя и намного ближе, и мы немного подкорректируем задание. Разумеется, втайне от широкой общественной аудитории.
– Так далеко… тридцать тысяч световых лет!..
– Далековато, конечно, мы еще не залетали за пределы нашего звездного рукава, теперь попробуем.
Герман хмыкнул, но полемику о целесообразности такого полета затевать не стал.
– Я могу идти?
– Естественно. Только помните: о нашей беседе – никому ни слова!
Герман посмотрел на Юэмей Синь. Китаянка мило сморщила носик, хотя глаза ее остались серьезными и чуть печальными.
– Извините, пожалуйста. Мы надеемся на вас.
Он поднялся, молча поклонился и вышел, унося в душе два разных по мысли, но одинаковых по эмоциональному наполнению взгляда. Когда дверь за молодым ксенопсихологом закрылась, Ребров повернулся к Юэмей Синь и встретился с ней глазами.
– Он умный симпатичный парень, но к службе в наших рядах непригоден.
– У него просто замедленная реакция, – задумчиво отозвалась женщина. – И он не видит, насколько серьезна угроза. Мне бы не хотелось, чтобы с ним что-нибудь случилось. Ученых такого калибра надо беречь.
– Я замкну на него «эшелон». Но не перестраховываемся ли мы? Ведь случаи гибели людей, связанные с «зеркалами», единичны. Мы всегда склонны преувеличивать вес кирпича, упавшего нам на голову.
Юэмей Синь невесело усмехнулась, превращаясь в суховато-деловую женщину, какой ожидал ее увидеть Герман.
– Ты, Владилен, похоже, пытаешься уговорить сам себя. Давление Наблюдателя на нас увеличивается, и мы обязаны реагировать на это самым жестким образом, чтобы не проглядеть беду. За последние полтора года пропали две экспедиции Даль-разведки, посланные на поиски звезд, идентичных Солнцу, пограничники все чаще натыкаются на «мертвяки», Система пересыщена «зеркалами»… Неужели не понимаешь, о чем это говорит?
Ребров машинально отхлебнул остывшего чаю.
– Об изменении поведения Наблюдателя.
– Это говорит о намеренном ограничении экспансии человечества. И я не удивлюсь, если завтра… – начальница контрразведки не договорила.
По сети «спрута», к которой они оба были подключены постоянно через личные рации, прилетел сигнал тревоги:
– Внимание всем ответственным! «Две девятки» по треку!
Ребров посмотрел на Юэмей Синь, та стремительно встала, включая настольный вириал инка, который через мгновение развернул виом связи с центральной диспетчерской Управления. На руководителей спецслужб смотрел дежурный системы СПАС Йоган Киршнегер.
– В чем дело, Йоган? – быстро спросил Ребров.
– В Системе появился опасный объект, – доложил дежурный. – Движется по направлению к Солнцу в режиме «мигания» со скоростью около двух тысяч километров в секунду. Я разворачиваю «дхияну»[11 - Дхияна —императив службы наблюдения за опасными объектами.].
– Что за объект? Почему он опасен?
– Это сфера диаметром около тысячи километров, отражающая свет.
– «Зеркало»?!
Дежурный некоторое время не отвечал, общаясь сразу с несколькими абонентами, затем нашел глазами комиссара.
– Умник тоже склонен полагать, что это сферическое «зеркало». Оно наткнулось на одну из антенн «Большого Уха»[12 - Имеется в виду гравитационный телескоп, развернутый на периферии Солнечной системы.] и проглотило ее как пылинку.
Комиссар безопасности думал несколько мгновений.
– Проверьте вектор движения сферы!
– Она движется к Солнцу…
– Конкретнее! Какие планеты и сооружения она заденет?