Злое дыхание древней гробницы

Он поднялся на самый верх холма, остановился на небольшой площадке, лишенной кустов, и поднял голову к звездам. Охотник начал четко выговаривать слова длинного заклятия, которые по крупицам собирал Узох. Будь они за пределами мира Света, Повелитель не сумел бы собрать его, и сейчас бы не свершилось в очередной раз великое таинство, называемое немногими посвященными заклятием Тагора.

Последнее слово растворилось в темноте, и поначалу Свет не ощутил ничего. Внезапно он понял, что звезды – все сразу – подмигнули ему, делясь энергией. Понял, несмотря на то, что из волшебного ящичка Мыльникова знал – свет даже от ближайших из них будет идти сюда годы. Разве только родное светило могло сообщить о свершившемся чуде много раньше. От него лучи летели к Карахане всего несколько минут. И Свет не стал жадничать – щедро отдарился. Он отрывал от заклятия Тагора по одному слову, катал его во рту, словно прощаясь, и посылал его очередной звезде.

Конечно, всем не хватило! Но главное – теперь даже сам Свет не знал заклятия. А собрать его воедино… было вполне возможно. Для этого нужно было посетить миры вокруг трех десятков звезд. Каких? Этого Свет тоже не знал. Заклятие Тагора еще жило – внутри него; с ним оно окончательно и умрет.

Охотник вернулся на пригорок, где оставил спящих друзей, и вернул всех к жизни – с первыми лучами восходящего солнца. Он и сам немного еще поспал. Волк ворча отпустил руку комиссара, и подбежал к охотнику, повинуясь команде. Впрочем, бежать было совсем недалеко – Свет уже был рядом с Бонго. Он вынул бластер из еще вялой руки огромного негра и потянул его к себе. Отобрать оружие совсем сразу не получилось. За бластером тянулся короткий шнур, на который сразу же обрушился кулак охотника. Но даже его удивительная сила не могла порвать этот шнур, который, по сути, представлял собой одну длинную толстую молекулу. Но в костюме Бонго что-то хрустнуло, и его едва не бросило обратно на землю. В воздухе закачались обломки крепления бластера.

Изумленный Суриков сунулся поближе. Он-то знал, сколь надежной было это крепление. Оно бы выдержало, даже если с его помощью тащили на буксире «Белку» – без всяких колес. Его бровь изогнулись в изумлении еще круче, когда охотник взялся за два конца бластера. Могучие мускулы охотника на предплечьях вздулись так, что казалось – туго натянувшаяся рубаха сейчас лопнет в этом месте. Но вот мышцы расслабились. Михаил не верил собственным глазам – несокрушимый материал земного оружия поддался; его дуло было свернуто набок, превратив бластер в бесполезную игрушку.

– Еврейский пистолет, – опять вспомнил Суриков двадцатый век.

А охотник сунул испорченное оружие в руки комиссару, и отправился к ручейку, который вытекал от родника у подножия холма. Он вернулся очень скоро – потому что единственный из всех здесь проголодался. Для остальных вчерашний ужин словно только что закончился. Охотнику хватило несколько кусков холодного мяса, да глотка свежей воды. Его неуемная энергия требовала немедленно трогаться в путь. И в первую очередь – устроить где-то впереди охоту. Когда еще он сумеет поохотиться на экзотических животных. Пока в списке его трофеев были только две газели, и один слон. Да и тот очень условно. Мысль о том, что была еще одна знатная добыча – колдун Узох – даже не пришла в его голову.

– Пожалуй, пора идти, – обратился Свет к командиру «Белки».

Из того же компьютера он знал, что ресурсы костюмов космолетчиков не безграничны. И если микроклимат внутри них он мог поддерживать энергией шлема, кушать они очень скоро запросят. Идти землянам дальше сытыми или голодными – зависело только от охотничьей удачи Света. Эти знания не помешали ему выпить кружку вкусного напитка, любезно поднесенного Анютой. Туда же – в кружку – сунулся Того, который словно ни капли не был огорчен участью брата. Тело Аронго уже куда-то утащили, и Света совершенно не интересовали подробности погребальной церемонности. Впрочем он знал, что главным в ней будет богатый пир и танцы.

– Что ж, – вздохнул охотник, опять вспоминая слона – теперь им есть чем пировать.

Он сунул кружку с недопитым соком в руки Горо, и с интересом вгляделся в его лицо. Вождь апельсиновым соком был доволен, но ничуть не удивлен.

– Это ранж, – вернул Горо кружку охотнику, – плод деревьев, которые растут там, – он махнул в сторону океана, – раньше, когда тутси были одним могучим племенем, а я был еще мальчишкой, мы ходили туда, и обменивали шкуры на такие плоды.

– А теперь? – не удержался от вопроса охотник: тем более, что именно туда направлялся он со своими спутниками.

– Теперь там новые племена, – вздохнул вождь.

– Они вам враги?

– Они враги всем! Некоторые из них едят пленников!

Свет не очень поверил в последнее утверждение, потому что хорошо знал, как быстро обрастают слухами единичные факты. Хотя на той же Земле, в Африке и других жарких частях света… Он подробно расспросил вождя о дорогах; даже детские воспоминания негра сейчас были очень ценны. Племя проводило их плясками, причем в ритмах земляне с удивлением расслышали мелодию аргентинского танго. Свет потрепал по курчавой голове сына вождя и первым отправился в путь. Последним, по сложившейся традиции, в хвост каравана пристроился комиссар. У Бонго мелькнула шальная мысль – не остаться ли ему здесь, у тутти. Но он представил себя во главе танцующего племени и с негодованием отверг такой выбор. Поэтому он сейчас по прежнему с бессильной яростью смотрел вперед. Теперь его злость распространялась на всех попутчиков.

А космолетчики тоже молчали, как и Свет. Но если охотник еще раз в подробностях вспоминал события минувшей ночи – не оставил ли он какой зацепки чародею – земляне переживали за поступок Бонго. Вернее за попытку поступка. В кого он намеревался направить бластер, ни у кого сомнения не вызывало.

Свет опять шел по пересохшему руслу древней реки, которая здесь, судя по низким берегам, когда-то была намного мельче. Первый же поворот скрыл от путников гостеприимное племя, но грохот там-тамов еще долго провожал их. Бесхитростные дети природы продолжали праздновать.

Охотник остановился не скоро – только тогда, когда услышал как кто-то из землян догоняет его. По звуку шагов и тяжелому дыханию он узнал Мыльникова. Владимир был уверен, что увидит сейчас хмурое лицо охотника, но тот встретил бортинженера широкой улыбкой.

– Жарко? – спросил Свет, и без ответа увидевший, как по лицам землян катятся мутные капли пота.

Солнце сегодня словно пыталось возместить ту энергию, что не додало планете, повинуясь заклятию Тагора. Земляне к тому же не решались снять гермокостюмы, без энергии шлема ставшими душными и неудобными. Они теперь каждое мгновения ждали нападения неведомых противников. Свет понял, что рассказы старого вождя упали на благодатную почву, посеяв в душах космолетчиков невольные опасения.

– Хорошо еще, – подумал Свет, – что я не перевел им ничего про людоедов…

Сам он был на удивление свеж, словно не отмахал без устали только что несколько километров. Мыльников правильно понял улыбку охотник и протянул ему конец длинного провода. Но охотник отстранил его руку.

– Не надо, – сказал он, по прежнему улыбаясь, – обойдемся без него.

Он поднес руку к тому месту, откуда тянулся шнур из костюма Володи и произнес несколько тягучих слов. Эти слова, казалось, всколыхнули воздух, пока не пропали там, где пряталась батарея костюма. Вокруг нее тут же возник сплошной защитный контур, который мешал воздействию заклятия Горна. При желании охотник мог попробовать совсем разрушить это заклятие – над всей планетой. Однако ни опыта, ни осознанного желания для этого у него пока не было. Потому он поочередно перешел к Сурикову, потом к Анюте и, поколебавшись немного, к комиссару. Если бы земляне достали сейчас свои емкие батареи, они бы увидели, что зеленый огонек, показывающий полную зарядку, по прежнему горит на панели. Но они ограничились тем, что поспешили набросить на головы шлемы – теперь жара им была не страшна.