Рукотворный апокалипсис

– У них большой опыт работы, – сказал Зиан. – Это военнослужащие Народно-Освободительной Армии Китая, военврачи, а кроме того учёные. Кстати, те добровольцы, которые будут участвовать в эксперименте по испытаниям действия вакцины и в работе над диагностическими тестами, тоже военнослужащие НОАК.

– Их пятеро? – спросил Савицкий.

– Пятеро уже прибыли, послезавтра ещё пятеро прилетят из Пекина, – сказал Зиан. – Я их встречу.

– В воскресенье из России прилетят трое учёных инфекционистов, – доложил собеседникам Сергей.

– Мне уже сообщили, – сказал Савицкий. – Таким образом, работа входит в стадию экспериментов с человеческим организмом. Это очень ответственно. Всем нам желаю успеха.

При этом Савицкий встал, давая понять, что совещание закончено.

– Я пойду в рабочую зону, – сказал он. – Ко мне есть какие-то вопросы?

– Нет, Павел Андреевич, – сказал Сергей. – Как обычно отчёт по экспериментам и всю научную аналитику и выводы за последнюю неделю я заберу. Скопирую её на съёмный диск.

– Да, конечно, – сказал Савицкий.

Савицкий и к этой процедуре привык, ему была дана команда из Москвы не препятствовать любым действиям Акулова.

– Пароль вы знаете, компьютер в вашем распоряжении, – сказал Савицкий и вышел из кабинета.

– Я пойду проведаю ребят, – сказал Зиан. – Их пока разместили за пределами лаборатории. Смотрел вчера боксы, где они будут находиться, всё уже готово.

– У каждого отдельный? – спросил Сергей.

– Да, всего десять, – ответил Зиан.

– Давай, – сказал Сергей. – Увидимся вечером.

Зиан покинул кабинет, а Сергей сел за компьютер Савицкого. В его задачи входило еженедельно докладывать в Москву о ходе научных исследований в Ухани. Необходимо было сверять работу параллельных научных групп. Иногда приходила обратная связь с выводами и советами коллег по дальнейшему ходу научной работы уханьской группы. О том какие результаты у учёных были в Москве ни Сергей, ни Зиан не знали.

Кроме того, время от времени, Акулову приходилось сливать информацию о ходе работ в Ухани своим американским кураторам. Канал связи с ними само собой уже давно был пол контролем СВР.

Москва. 2018 год. Ноябрь.

В Москве было не по-ноябрьски тепло и солнечно. У Воронина выдался свободный вечер, который он хотел провести с внуком в парке Сокольники. Ещё в июне подарил десятилетнему Игорю ролики и так и ни разу с ним не сходил посмотреть, как тот их осваивает. Погода пока ещё позволяла использовать асфальт дорожек парка в качестве покрытия для катания на роликах.

Созвонившись с сыном, Воронин договорился, что сам заедет за внуком через час и заберёт его. Была суббота и уроки не являлись причиной не пойти гулять с дедом в парк.

У генерала Воронина был единственный сын Алексей, который подарил ему пока единственного внука Игоря. Жена у Воронина умерла три года назад от рака и теперь он жил один и был женат на своей работе. Алексей Воронин, закончив в своё время Рязанское военное училище ВДВ и прослужив в армии пять лет, ушёл в запас и теперь руководил охранной фирмой, являясь её совладельцем. Ещё будучи курсантом третьего курса, женился на студентке Рязанского государственного университета имени С.А. Есенина Марии Шуваловой, а через год у них родился Игорь. Мария Воронина преподавала русский язык и литературу в средней школе.

Ещё год назад Воронин обменялся с семьёй сына квартирами, отдав им свою четырёхкомнатную на улице Стромынка и переехав в их двухкомнатную на улице Сокольнический вал. Таким образом жили они рядом. Тут же был полюбившийся Ворониным, ещё с детства Алексея, парк Сокольники.

Подъехав к дому, где когда-то они жили втроём, он, жена и сын, генерал Воронин отпустил служебную машину и поднялся в квартиру семьи сына. Открыла ему Мария.

– Здравствуйте, Игорь Алексеевич, – улыбнувшись поприветствовала Мария свёкра.

Воронин поцеловал её в щёку.

– Я раздеваться и разуваться не буду, сразу пойдём, уже поздно, – сказал Воронин. – Раньше никак не мог. – Лёха на работе ещё? – спросил Воронин.

– Да, он раньше восьми не приходит, – сказала Мария.

Из глубины квартиры выбежал Игорь с роликами в руках. Он уже был одет в спортивный костюм.

– Деда, привет, – радостно крикнул внук и повис у Воронина на руках.

– Привет, Игорёк, – сказал Воронин. – Давай живее, припозднился деда.

Мария дала куртку Игорю.

– Надень шапку, уже прохладно, – сказала Мария. – Он час уже у окна торчит.

Воронин с внуком дошли до Сокольников, где Игорь надел ролики и принялся показывать деду чему научился за лето.

Генерал смотрел на внука и ему вдруг стало не по себе, когда он вспомнил ту часть секретного научного доклада по результатам исследований в лабораториях НИИ Министерства обороны. Это была очень опасная черта, к которой с упрямым упорством двигалось человечество.

– Что достанется тем, кому сейчас тридцать? – думал он про Алексея. – Тем кому – десять? – думал он про Игорька. – До какой же степени извращённые приоритеты будут двигать человечеством? А может так было всегда, просто сейчас гораздо эффективнее технологии осуществления жажды власти, вплоть до управления миром. И сможет ли это остановиться когда-нибудь? По крайней мере – это именно то, чем мы сейчас занимаемся. И нет здесь никакого пафоса. Просто работа и очень большая ответственность за них, – Воронин посмотрел на внука.

– Погуляв так час в парке, Воронин отвёл внука домой, поужинал с сыном, который уже пришел с работы, Марией и Игорьком и пошёл к себе домой.

Ухань. 2019 год. Январь.

Новогодний праздник для Сергея и его коллег по научной группе остался практически незамеченным. Работа находилась в фазе клинических испытаний полученной вакцины против штамма гриппа у группы добровольцев военнослужащих из Китайской Народно-Освободительной Армии. Параллельно отрабатывались методики диагностики этой инфекции у человека, велась работа по созданию тестов на это заболевание.

Вечером Зиан заглянул к Сергею, который только что закончил общаться в скайпе с семьёй.

– Не помешаю? – спросил Зиан, когда Сергей открыл ему дверь на звонок.

– Уже нет, – ответил Сергей. – Проходи. Чай будешь?

– С удовольствием, – сказал Зиан. – Позволь мне самому приготовить. Я знаю где у тебя что лежит.

– Валяй, – сказал Сергей и развалился в кресле.

Они так часто по вечерам общались, обсуждали рабочие моменты, говорили о жизни, спорили о вкусах. Это была их единственная возможность в последнее время как-то вне лаборатории переформатировать хотя бы на время свой мозг, так как исследования приобрели интенсивный характер в условиях очень небольшого лимита времени.

Зиан заварил зелёный чай с чабрецом, принёс его в комнату, где сидел Сергей, который просматривал интернет в своём iPhone.

– Всё готово, – сказал Зиан. – Оторвись от мировой паутины, голова взорвётся.

– Да уж, – сказал Сергей и отложил мобильный телефон в сторону.

– Извини, что сейчас буду про работу, – сказал Зиан разливая чай в чашки. – Но мне не даёт покоя один вопрос.

– Я уже по твоему настроению понял, что будем говорить не про «Тур де Франс», – сказал Сергей.

– Как ты думаешь, то что мы сейчас делаем, имеет смысл при такой феноменальной мутагенной активности вируса? – не обращая внимания на сарказм Сергея, сказал Зиан.