Рукотворный апокалипсис

– Что ты имеешь в виду? – спросил Сергей.

– Ты помнишь, какую биохимическую конструкцию мы получили год назад по технологии перебежчика? – спросил Зиан.

– Да, конечно, – ответил Сергей.

– За год исследований в результате разных мутаций от исходного штамма осталась одна рука и одна нога, образно выражаясь. – сказал Зиан. – Каждая из, если так можно выразиться, промежуточных форм от той первой до сегодняшней, имеет свою самостоятельную форму проявления на живых организмах. Как нам известно та первая форма преодолела межвидовой барьер, американцы в Африке получили эти результаты, проводя эксперименты на людях. Мы, создавая вакцину и тесты испытываем последнюю модификацию этого штамма. О каком, в конце концов, виде штамма мы говорим? Возможно промежуточные тоже передаются человеку и от человека человеку. Это похоже на гонку за призраком, которого всё равно не догнать. Что ты думаешь об этом?

– Ты же знаешь, что перед нами стоит задача найти универсальную вакцину, которая сможет формировать иммунитет у человека на весь ряд мутагенов этого типа, – сказал Сергей.

– Но это же невозможно, – сказал Зиан. – До сегодняшнего дня ничего подобного не делали, все вакцины и все тесты конкретны на определённую биохимическую конструкцию микроорганизма.

– Я думаю, что американцы столкнулись с той же проблемой, – сказал Сергей. – Созданный в лаборатории штамм гриппа и его поведение, как невероятно приспосабливаемого в разных условиях существования и противодействия ему иммунной системы организма – это стало проблемой использования этого биологического оружия. Сам понимаешь, что есть вероятность не удержать заразу за океаном и получить её на своей территории. И если ты не готов, нет универсальной вакцины, то сработает эффект бумеранга. Это и удерживает их от дальнейших планов применения.

– Интересно, что в Москве? – сказал Зиан. – Как у них дела с получением этого чуда – универсальной вакцины. Если это в принципе возможно.

– И что у американцев с этим? – сказал Сергей. – Это не меньше важно, чем иметь её нам. Это страшное состязание, а вернее победа в нём – залог противостояния безумной авантюре этих снобов.

– Это же надо так хотеть мирового господства, чтобы кинуться в такие тяжкие дела? – сказал Зиан.

– Возможно это странно и цинично прозвучит, но Соединённые Штаты поймут, что война – это реально страшно, когда почувствуют её на своей территории, – сказал Сергей. – А пока у них присутствует иллюзия, что все свои вопросы они будут решать, как в тире – стрелять, не получая ответа.

– Это не успокаивает, – сказал Зиан. – В тех планах, которые стали известны разведкам наших стран, присутствует Китай. И меня это сильно напрягает.

– Согласен с тобой, Зиан, – сказал Сергей. – Поверь, меня не меньше.

Сергей и Зиан ещё некоторое время пообщались на чисто профессиональные темы, связанные с соблюдением секретности их исследований и попрощались до следующего рабочего дня.

Москва. 2019 год. Февраль.

В начале февраля работы в Уханьской лаборатории находились в стадии, позволившей Сергею на пару недель слетать в Москву, немного отдохнуть и повидаться с семьёй.

Первую неделю Акулов полностью посвятил своим домочадцам. Ни на минуту не отходил от дочери, она даже перестала посещать детский сад на это время, провожал сына в школу, делал с ним уроки, а вечером все вместе ходили гулять на каток в Парк Горького. Жили они недалеко от станции метро Октябрьская на улице Крымский Вал.

С генералом Ворониным Сергей был на связи. Тот тактично дал возможность Акулову насладиться домашним очагом и за неделю ни разу ему не позвонил. Наконец неизбежное случилось. Воронин и Сергей договорились встретиться в 10.00 в понедельник в кабинете генерала.

Ровно в назначенное время майор Акулов вошёл в кабинет генерала Воронина.

– Здравия желаю, Игорь Алексеевич, – приветствовал Сергей Воронина.

– Здравствуйте, Сергей Яковлевич, – ответил Воронин на приветствие, встал из-за рабочего стола, подошёл к Акулову и протянул ему руку.

Они сели друг напротив друга за стол для посетителей.

– У вас ещё неделя в Москве? – спросил Воронин.

– Да, Игорь Алексеевич, – ответил Сергей. – Неделя и обратно в Ухань.

– В принципе ничего кардинального за эту неделю не произошло, чтобы я вас вызывал, всё идёт по плану, и мы постоянно на связи, – сказал Воронин. – Просто хотелось пообщаться. Иногда это полезно, несмотря на огромные возможности современных коммуникаций и постоянном общении в режиме онлайн.

– Да, у меня тоже сложилась некоторая потребность, – сказал Сергей. – Есть мысли, которыми хотел поделиться именно в таком формате.

– Ну вот и хорошо, – сказал Воронин. – Кофе, чай?

– Нет, спасибо Игорь Алексеевич, – ответил Сергей. – Только что позавтракал, пока не хочу.

– Тогда к делу, – сказал Воронин. – У меня только один вопрос: какова вероятность получения универсальной вакцины?

– Думаю, что на сегодня мы не обладаем такими возможностями, – сказал Сергей. – Ни мы, мы – это вместе с китайскими коллегами, ни американцы. То, что создано руками человека, стало жить по своим законам микробиологии, до конца ещё не изученным человечеством. И судя по тому, что вы спросили меня об этом, у российско-китайской совместной группе учёных в Москве тоже пока ничего не получается.

– Да, вы правильно поняли, – сказал Воронин.

Генерал встал, сделал себе кофе, ещё раз предложил Акулову, тот согласился, и они минуту молча сидели и пили кофе.

– Я во всём этом не специалист, что понятно, – продолжил Воронин. – Получается, что, если этот джин покинет свою бутылку, руководить им некому. Он заживёт своей жизнью постоянно меняя свою природу и ускользая от противодействия человечества?

– Да, примерно так, – сказал Сергей. – И самое страшное то, что мы не можем знать какие свойства мутагенов этого вируса по воздействию на человеческий организм могут возникнуть в результате этих активных мутаций. Пока в Ухани, у испытуемых добровольцев проявляются симптомы обыкновенного гриппа. Из материалов американского перебежчика известно, что в результате экспериментов в Африке были и гораздо более интенсивные проявления этих симптомов, вплоть до летальных исходов, а также диапазон самих симптомов в некоторых случаях увеличивался. Скорее всего это и связано с чрезвычайной мутагенной активности штамма.

– Сергей Яковлевич, на ваш взгляд меры безопасности в лаборатории в Ухани достаточны, чтобы предотвратить утечку этого вируса? – спросил Воронин.

– Думаю, что да, – ответил Сергей. – Всё, что касается моей задачи и коллег из Китая, по контролю за лояльностью членов группы и соблюдению мер секретности, делается в полном объёме. Ну, а ту информацию в рамках нашей операции, которую получают в ЦРУ, я согласовываю с вами.

– Хорошо, – сказал Воронин после некоторой паузы. – Вы тоже хотели что-то спросить?

– Да, Игорь Алексеевич, – сказал Сергей и видно было как Акулов пытается найти правильные слова, чтобы сформулировать вопрос. – Неужели нет никакой возможности просто открыть карты на самом высоком уровне, я имею в виду самый высокий, – Сергей поднял указательный палец вверх, – и просто, пока не поздно, уничтожить всё, что разработано прямо в лабораториях вплоть до документации. Это же очевидное самоубийство человечества.

– Такой вариант рассматривается, – Воронин внимательно посмотрел на Сергея. – Прежде необходимо выяснить чем обладают американцы в плане нейтрализации последствий применения этого биологического оружия. Ну, допустим открыли мы карты, а у них есть такое средство. Это может толкнуть «партнёров» к ускорению применения его. Мы не имеем права на ошибку. В этом направлении, как вы понимаете, работа тоже ведётся и очень интенсивно. Сейчас время работает на нас.

– Всё равно не понимаю, – сказал Сергей. – Наша военная доктрина предусматривает применения ядерного оружия в случае угрозы существованию страны и не только ядерными средствами.

– В этом то и дело, – сказал Воронин. – Применение биологического оружия в результате секретной операции ЦРУ – это не прямое боестолкновение армий. Здесь очень много новых нюансов, на которые нет однозначного ответа. Тем не менее, по нашим данным и предположениям, то, что из планов проведения операции по применению вируса исключена оказалась Россия, говорит об опасениях американцев на адекватные действия нашей армии, вооружённой сегодня новейшим оружием и не только ядерным. Мы уже говорили с вами об этом.

– Да, я помню, – сказал Сергей.

– Я ответил на ваш вопрос? – спросил Воронин.

– Исчерпывающе, – сказал Сергей.

– Если ко мне больше нет вопросов, не смею задерживать, бегите к семье, – сказал, вставая, Воронин.

– Никак нет, Игорь Алексеевич, – сказал Сергей тоже вставая.

Они попрощались и Сергей, покинув здание СВР на Остоженке, помчался домой.

Москва. 2019 год. Февраль.

Воронин вошёл в свой кабинет и немедленно вызвал к себе Залцманиса. Генерал с утра был у директора Службы внешней разведки и теперь ему необходимо было внести коррективы в ведение порученной ему операции по противодействию возможного применения американцами нового биологического оружия.

Майор Залцманис уже через десять минут вошёл в кабинет генерала Воронина.