Нелюди, противостояние III. Остров

– Возможно… – Нахмурился, повторяя Кочубей, глядя на карту, – но не забывай, что оставшийся в живых на баркасе был не моряк и кому принадлежат останки… тоже неизвестно. А при таких стечениях обстоятельств баркас вышедший в море с дилетантом за штурвалом могло отнести в точку его прибытия откуда угодно… и из этого квадрата и из этого.

– Но они же вышли в море, на этом убогом суденышке, – Высказала Ксения, все-таки вытаскивая очередную папиросу из пачки разминая ее в руке, – шли куда-то целенаправленно. Значит на баркасе должны были быть моряки или…

– Смелые и отчаявшиеся люди…

– Которые были вынуждены выйти в море в силу ряда причин – на пример спасая собственную жизнь, и избегая бо?льшей опасности…

– Да уж… – Кочубей встал, по-хозяйски прошелся по кабинету, осматривая столы с папками отсутствующих на местах подчиненных, – догадки и предположения….

– Но н на чем-то надо строить версии… – Ксения взглянула на широкую спину начальника, застывшего у окна, – еще и этот баркас со смешным названием не числящийся не в одном из регистров морских рыболовных судов…

– Такое судно то?.. Хотя там, наверное, и буксиры и такая мелочь числиться… – Задумался, потирая лоб Кочубей. – Общалась с кем-то из моряков?

– Нет… – Ксения, смущенная собственной «близорукостью», схватила себя за голову рукой.

– Виктор Сергеич Шорох?..

– Смешной громила со второго этажа?

– Капитан третьего ранга при этом, более четверти века в море, – рекомендую пообщаться, проконсультироваться, – Кочубей развернулся в его глазах плясали веселые огоньки, – но и даже я тебе могу сказать, что касается баркаса… возможно так – списанная давно посудина, восстановленная кем-то на добровольных началах… и название, – он махнул по-дирижёрски рукой, – полет фантазии его нового хозяина. Реализация детской мечты в жизнь, к примеру, да все что угодно… Но это всё лирика… нужны факты мотивы версии, доказательства. Убийство знаешь ли со всеми отягчающими....

– Товарищ майор! – Ксения даже встала, бросая размятую папиросу на стол, – как работать… если даже с единственно оставшимся в живых работали, – она кивком указала головой вверх, – такие «следователи», что я не могу не то что побеседовать с ними на тему каких-то показаний данных подозреваемым, я даже… – Ксения вздохнула выдохнула в подборе слов, – приблизиться к ним ближе чем на две ступени не могу, несмотря на озвученную неоднократно важность этого дела…

– Знаю, все знаю… – Кочубей нахмурился, переложив стопку бумаг на столе Абакина с места на место, – на меня самого из одного ведомства давят, а из другого жалуются на нападки моих подчиненных…

– А-а-а… – Начала Ксения, хватая в очередной раз несчастную папиросу.

– Всё, стоп! – Кочубей, прерывая ее, направился к двери, остановился и ладонью указал на ее стол, – поговори с Шорохом! А я в свою очередь по своим каналам попробую узнать, может в этом районе есть что-то такое, что на обычную карту и вовсе запрещено наносить…

Дверь открылась и в кабинет вошли, затихая коллеги Ксении.

– О! – Кочубей ухмыльнулся, – на ловца и зверь бежит. Ну, красавцы, где были? Никого на рабочем месте не найти. Епифацева одна отдувается за вас…

– В архиве.

– В тире.

– В медпункте…

Офицеры вытянулись перед майором нестройно отвечая.

– Ну раз пришли все вместе, – усмехнулся недобро, но хитро прищурив глаза Кочубей, – все трое залпом стреляли пробирками по нераскрытым делам…. Что думаете товарищ Епифанцева?

– Или…– Ксения шмыгнула носом принимая игру начальника, – все трое клялись медсестре на этих делах в любви, и с собой притащили гору отстреленных гильз в доказательство своих дуэлей за нее…

– Точно. – Рассмеялся от души Кочубей.

Засмеялись уже все. Пришедшие офицеры даже присели на стулья. Малинин держался за живот. Абакин тыкал пальцем через его руки.

–Бо…бо?

Соловьев смеялся стоя у двери – высокий, статный он задевал висящий на стене горшок с цветком, чьи длинные листья от этого тряслись, вызывая дополнительных смех у всех. Ксения, сначала не смело стесняясь, потом уже в открытую смелась над раскрасневшимися в веселье коллегами. Майор, переводя взгляд с одного на другого из своих подчиненных смеялся, прикрыв на половину лицо рукой вздрагивая иногда всем телом.

– Нет… не болит… – Вдруг смог выдавить из себя Малинин.

Все снова взорвались. Соловьев ударился головой в цветок и тот сорвался со стены – горшок с шумом упал на пол. Это вызвало очередную волну смеха.

Остановила всё вновь открывшаяся дверь. На её пороге стоял полковник Хорин. Затихая и поправляя на себе обмундирование, офицеры выпрямились, вытягиваясь по стойке смирно.

– Весело.... – Голос полковника всегда поражал Ксения своей мягкой вкрадчивостью, из чего она делала вывод – за маской невозмутимого спокойствия и проникновенным взглядом Хорина, скрыт добрый и отзывчивый человек. – Весело. – Его сжатые губы побелели. – Дела ваши, так тоже весело и скоро раскрываются?.. Докладывайте, вместе посмеемся… – Хорин прошел и оперся кулаком на стол Соловьёва, на лице ожидание. – Как там говорят наши подопечные – «Я за любой кипишь кроме голодовки…» Что с ограблением главпочтамта?

Кочубей, нервно застегивая воротничок под пристальным взглядом начальника посмотрел на Абакова, тот опустил глаза, всем видом давая понять, что отдуваться придется самому майору.

– Личности подозреваемых – подельников Чехова установлены, подали в розыск. – Кочубей прокашлялся в кулак. – работаем…

– Кража квартиры профессора Махова? – Хорин подбодрил Кочубея поднятием своих густых бровей вверх.

Тот даже не взглянул на Соловьева понимая, что там «глухо».

– После повторного более расширенного опроса свидетелей, – майор смахнул с кармана френча ворсинку видя, как Хорин пристукнул слегка кулаком по столу, – появились две ниточки ведущие к знакомым профессора, которые в прошлом имели контакты как с коллекционерами картин и украшений, так и с уголовными элементами. Работа ведется в этом направлении… и…

Полковник поднял руку останавливая доклад.

– Но больше всего меня волнует дело, связанное с каннибализмом, – Хорин скользнул взглядом по зардевшейся мгновенно Ксении, выдержавшей «давление» руководителя, – хотя постойте, – переводя взгляд на Кочубея, Хорин поднял руку, – работа ведется, но результатов пока нет, в виду нехватки информационных ресурсов, недостаточности улик, и из-за вставления палок в колеса служащими из других управлений… так? Или что там еще? – он махнул рукой – со свистом «рубанул шашкой», – садитесь!

Все шумно сели.

– Не вы майор!

Кочубей прокашлявшись поднялся. Остальные сидели «по стойке смирно». Ожидая смены гнева на милость. Хорин снял фуражку бросил взгляд на вытянувшегося перед ним Кочубея.

– Одним словом, тишина… – Полковник, вздохнув и выдохнув качнулся на носках и пятках, – Сюда посмотри майор! Плешь видишь?! – Он, наклонив голову показал всем свою густо заросшую сединой макушку.

– Ни как нет…

– А она есть… – Хорин горько усмехнулся заметив, как дернулись уголки губ Ксении. – Три! Три генерала и плюс маршал! Мне ее проедали в течении двух с половиной часов, так что будь спокоен, – Хорин провел по непослушным волосам рукой и снова махнул ею как шашкой, – к вечеру проявиться. После такого не может не проявиться. Вы все! – Он обвел указательным пальцем сжавшихся следователей. – За работу немедленно! Кочубей ко мне в кабинет.

Напоследок «рубанув шашкой» рассекая воздух, полковник Хорин вышел из кабинета. Кочубей, недовольно оглядев подчиненных качая головой вышел за ним. Только через несколько минут проходя мимо не закрытой до конца двери заглядывали служащие других отделов глядя на «взявшихся за работу» коллег. Ну ни как на покойников, но как на разжалованных до участковых, минимум.

– Я его, – подытожил «разбор полетов» Абакин, – таким ещё никогда не видел…

– Боль в моем желудке от его посещения только усилилась. – Но эта фраза Малинина не разрядила обстановки.

– Досмеялись… Что теперь делать?

– А ты не слышал?.. – Буркнул угрюмо Соловьев, – Работать…

Каждый из работников отдела перебирал бумаги на своем столе, тупо перекладывая с места на место – так бывает в присутствии начальника: все создают видимость работы. Здесь же вместо присутствия все еще свистел воздух, рассекаемый воображаемой шашкой Хорина, подстегивая тем самым нерадивых подчиненных.